В поисках великой любви

Основная разница между литературой и жизнью состоит в том, что… в книгах процент самобытных людей очень высок, а тривиальных низок; в жизни же все наоборот.

      Пока ребята из кружка по рисованию вдохновенно о чем-то спорят и водят хороводы вокруг ватмана, Тсунаеши залипает на небо в окне. Гомон голосов, плывущие облака и звоночки интуиции проходят мимо затуманенного сознания. Таблетка может отвлечь от негатива и злости, но не в силах препарата полностью убрать мысли из головы, которые все кружатся, шепчут что-то множеством голосов, обрывки каких-то диалогов, смех — сосредоточиться на чем-то конкретно не выходит, поэтому ей остается только застыть с пустым взглядом и опустить руку с кисточкой, чтобы случайным движением не испортить работу.       Она так и уходит, благоразумно забирая с собой холст с так и незаконченным портретом. Дважды она оставляла еще во времена младшей школы свои рисунки в кружке и оба раза они пропадали неизвестно где. Больше подобных ошибок она не совершала, стараясь нигде не оставлять свои личные вещи. Интуиция к чему-то подталкивает ее, но в то же время предостерегающе позвякивает, и непонятно, связаны ли эти два сигнала между собой или нет.       Дорога до дома Шоичи уже выглядит роднее, чем до ее собственного. Да и по факту такой и является. Что ее ждет у Савад? Только Нана, которая всегда даст денег или вкусно накормит, да комната, так и не ставшая уютной. А у Ирие у них одна кровать на двоих, компьютер с играми, какие-то мелочи вроде коллекционных фигурок аниме персонажей, общая тайна в конце концов. К тому же у него нет мрачного репетитора, который мог что-то унюхать или просто сделать жизнь сложнее. Тсунаеши радовалась, что пока ему не до нее, но как долго удастся бегать от Реборна. Поправочка: находящегося не в духе Реборна, который при единственной их мимолетной встрече после возвращения окинул ее не предвещающим ничего хорошего взглядом. Тсунаеши не боится — он не может угрожать ей чем-то кроме пыток, но никто не даст ее пытать, однако неясная опасность просто не давала расслабляться рядом с ним.       Ради разнообразия Шоичи дома нет. Ей открывает его мать, приветливо улыбаясь и запуская внутрь. Возможно, они с его сестрой даже считают их с Шо-чаном парочкой, но от этого ни жарко ни холодно. Комната встречает привычным творческим хаосом. Тсунаеши кладет на спешно прибранный стол холст и рассеянно застывает. «А что дальше?» Действительно что? У нее нет срочных, да и не срочных дел, полароид забыт дома, а фотографировать на телефон при наличии прикольной игрушки девушке кажется кощунством. Все мало мальски близкие люди заняты, да и не хочется ни с кем видеться. — Ты чего? — Хочется чего-то… И не хочется ничего. — Шоичи проходит в комнату, снимает рюкзак с тяжелым вздохом. А потом достает из него какую-то книгу, которую передает ей. Никаких рисунков или надписей на черной твердой обложке, внутри девственно белые листы. — Мне посоветовали вести личный дневник. — Оба скептично хмыкают. — Но делать я этого, конечно же, не буду. А вот тебе стоит попробовать. — Каждый раз, когда я пыталась вести дневник, он не заполнялся больше, чем на две страницы. — Неважно, что это было в прошлой жизни, сейчас мало что изменилось. — Не обязательно расписывать собственные переживания. — Парень садится за стол и берет в руки холст, разглядывая портрет неизвестной ему девушки. Тсунаеши и сама не понимает, кого нарисовала. Руки двигались непроизвольно просто чтобы хоть что-то делать, а людей у Савады получается рисовать легче всего. Весь скетчбук почти заполнен быстрыми зарисовками людей. На первых страницах в основном Кея в разные отрезки его жизни. Часто на белых листах появляются зарисовки прохожих, одноклассников, какие-то персонажей фильмов и аниме. На последних преобладают же зарисовки Киоко и Шоичи. Последнего особенно легко рисовать, когда тот чем-то занят. Ирие повернул холст рисунком к Тсунаеши. — К примеру, почему бы тебе не написать ее историю? Или вовсе не нарисовать мангу, а? Фантазии у тебя много, навыки потрясающие. Давай, просто попробуй!       Тсунаеши сначала недоверчиво смотрит на Шоичи, воодушевленного собственной идеей, а потом на портрет. С холста на нее потерянно глядит девушка немногим старше ее настоящего возраста. Мутное сознание само дорисовывает картину. Катастрофа. Светловолосая смотрит на разрушенный город из центра небольшого пустыря. От некоторых разрушенных зданий еще валит дым, но основной пожар уже закончился. Нет сомнений, что там, среди руин много трупов, раздавленных обломками или умерших от взрывной волны. И в центре она — невредимая и от того абсолютно не вписывающаяся в картину, но неизменная ее часть. Причина катастрофы.        В голове щелкают и крутятся воображаемые шестеренки, а из глубин памяти на поверхность вместе с остальными воспоминаниями вылезает мелодия часового механизма. В этом мире нет этой истории, Тсунаеши это вспоминает, хотя ни разу не искала эту информацию специально. В этом мире вообще нет многого вроде книг, фильмов, сериалов. Значит все придется по крупицам доставать из почему-то заработавшей памяти, вспоминать строки некогда любимых песен, информацию из новелл и вики, которой здесь тоже не существует. Стоит попробовать. Она сможет углубиться в чужой мир, снова убегая от реальности. Переживание проблем и эмоций вымышленных персонажей отвлекали от проблем в реальности и позволяли относиться к ним проще, так почему это не должно сработать сейчас? Тсунаеши открывает пустую книгу, замирая с гелиевой черной ручкой. Нужно начать. С чего, если у этой истории много отдельных веток, которые могут послужить началом? Хотя, если начинать, то начинать с самого истока. Рука аккуратно убористым почерком выводит название в центре первой страницы: «Barisol's child is an only child».       Шоичи с легкой облегченной улыбкой смотрит на увлекшуюся писательством подругу. Идея оправдала ожидания, девушка действительно отвлеклась, не реагируя ни на что, кроме написания текста и редких зарисовок в черной книге. Лучше пусть она испортит зрение за книгой, нежели нарвется на неприятности или продолжит с маниакальной жаждой смотреть на треснувшую почти полную банку с таблетками.