Ешь!

      Большие, цилиндрической формы банки с крупами ставятся в самый низ. Сверху – лотки с печеньем, кексами, круассанами, бисквитными минирулетами с ягодной начинкой и прочими вкусностями к чаю. На вершине этой «пирамиды» — самые разнообразные шоколадные плитки и батончики, пастила, шоколадные конфетки и леденцы в ярких, пёстрых обёртках. Рука Кэсси уже тянулась к этой огромной куче еды, чтобы положить на верхушку самую последнюю и самую маленькую круглую конфетку в ядовито-зелёной упаковке, когда дверь в кухню вдруг резко распахнулась и в неё в прямом смысле этого слова ввалились пятеро парней, смутно знакомых девушке. Двое из них были брюнетами, один с милыми кудряшками, сейчас такими растрёпанными, что его голова казалась нереально огромной, а второй с белой прядкой в чёрных как смоль волосах, практически полностью растатуированный и серёжками-гвоздиками в обоих ушах; двое других – шатены: один побритый и с татуировкой на правой руке в виде четырёх стрелок, а второй жутко растрёпанный и одетый в полосатую футболку и ярко-красные штаны с подтяжками того же цвета; пятым был гораздо более скромно выглядящий блондин, сразу выделяющийся на их фоне.       Все парни были одеты достаточно ярко (как никак, вечеринка в роскошном загородном особняке, с неприлично огромным бассейном на заднем дворе и теннисным кортом, жутко аккуратным в начале вечера, а в данный момент усыпанным окурками, пустыми и полупустыми бутылками, использованными презервативами и телами подростков), а их громкие голоса успешно справлялись с тем, чтобы перекричать современную клубную музыку, льющуюся из очень дорогих с виду колонок, и от басов которой пол неслабо вибрировал. Благодаря наличию в доме столовой, в которой имелся крепкий и удобный обеденный стол и прилично заполненная алкоголем барная стойка, за которой в данный момент расположился никто иной, как Тони Стонем, решивший «по доброте душевной» смешать коктейль для своего лучшего друга Сида и с ехидной улыбкой добавлявший в стакан с уже готовым напитком одному ему известные таблетки неоновой расцветки из маленького пластикового пакета, никто, кроме изрядно проголодавшихся и нуждавшихся в чём-то сытнее закусок — наркотики и травка воздействовали на всех по-разному — не заглядывал в кухню.       На самом деле эти парни были первыми, кто пришёл сюда и отвлёк Кэсси от её занятия. Нельзя сказать, что они заткнулись , когда увидели её, парни просто скользнули по ней взглядом и стали говорить на пол тона ниже. Не то, чтобы это хоть как-то помогло, так как Кэсси всё также отчётливо слышала каждое их слово: кудрявый брюнет и растрёпанный шатен увлеклись друг другом и уже начинали целоваться; татуированный смуглый брюнет и бритый шатен бурно обсуждали с какой из девушек поразвлечься сегодня, а на следующий день заявить ей, что он гей и в темноте просто спутал её со своим бойфрендом. Пятый парень, блондин, быстро отделился от них и подбежал к холодильнику и чуть ли не залез в него в поисках чего-то, что вообще-то полагалось погреть перед употреблением в пищу, но что он съел бы тут же, в попытках утолить свой дикий, прямо-таки первобытный голод. Кэсси с любопытством наблюдала за блондином, ведь самой ей голод казался чем-то далёким, тем, что она сама вряд ли когда-нибудь узнает.       Через полминуты его поиски увенчались успехом, и он закрыл холодильник с целой запечённой индейкой и остатками куриного рулета в руках. Не обращая ни на кого внимания, он сел на посудомоечную машину, поставил на тумбу рядом с собой блюдо с индейкой и принялся жадно уплетать рулет.       Видимо, его друзья страдали от гиперактивности или чего-то подобного, потому как не выдержали и минуты и с криком «Не изменяй Нандос слишком долго и развратно!» практически вывалились из кухни. На это блондин лишь закатил глаза, не слишком лестно отозвался о члене некого Гарри Стайлса, закинул в рот последний кусочек рулета и принялся за индейку.       — Это действительно так вкусно или ты просто слишком голодный? Я имею в виду, что прошло лишь около двух минут, а ты съел почти половину целой индейки. — Вопрос Кэсси нарушил относительную тишину, наступившую после того, как слишком шумные друзья блондина покинули кухню и плотно захлопнули за собой дверь.       Парень слегка поперхнулся, откашлялся и сказал:       — Пожалуй, и то, и другое. – Он внимательно осмотрел Кэсси с головы до ног. – А ты почему здесь? Ты вроде не ешь, но почему-то сидишь здесь в одиночестве, когда снаружи такое веселье.       — Я люблю раскладывать еду. Посмотри, это так красиво, то, как все эти упаковки ложатся друг на друга в пирамиду. – Кэсси широко и радостно улыбнулась ему, обводя рукой своё творение. Блондин выглядел слегка сбитым с толку.       — Но почему ты не ешь? – его голубые глаза пристально изучали её.       — О… Я просто не могу и всё. – Её улыбка увяла на мгновение, но тут же вернулась на лицо девушки. – А ты… ты кто? Я вроде бы видела тебя раньше, но не знаю как тебя зовут.       — Я Найл, Найл Хоран. Я учусь в школе неподалёку от вашей. Ты ведь Кэсси, верно? – девушка кивнула в ответ. – Кэсси… Может, ты всё-таки съешь что-нибудь? А то ты такая худая.       Всё, что ответила Кэсси: «Я в порядке». -       Около четырёх утра приехали хозяева дома и, пока они вызывали полицию, все участники вечеринки уже разбежались. Оказалось, что этот дом на самом деле не принадлежал никакому «новенькому Сэму, которой просто пока не успел засветиться в школе», по словам Тони, просто всё тот же Тони Стонем случайно узнал, что хозяева «одного охеренного особняка, где девочки точно дадут тебе» уехали на выходные к своим родственникам, а потому можно неплохо развлечься.       На всех «гостей», которых было примерно двести человек, приходилось всего одиннадцать машин, поэтому большинству приходилось добираться до города пешком. Как-то так случилось, что в тот момент, когда нагрянули хозяева, Найл и Кэсси стояли и болтали о ерунде, но уже не в кухне, а около парадного входа, куда кто-то вынес большой батут, но он быстро всем надоел и потому парень с девушкой были там совершенно одни, и когда им срочно понадобилось бежать, то Найл, не раздумывая, схватил Кэсси за руку и побежал куда-то в кусты. Там оказался припаркован небольшой, но всё же достаточно вместительный фургон, который кто-то, по всей видимости, пытался покрасить в стиле «того-самого-фургончика-из-Скуби-Ду». Несколько минут спустя к ним подошли четверо друзей Найла, Тони, Сид и Мишель.       За руль сел парень в красных штанах, как выяснилось, Луи, рядом с ним, на переднем сидении устроился кудрявый брюнет, Гарри, его парень. Все остальные кое-как разместились в задней части машины.       Водитель из Луи далеко не самый лучший. Казалось, что он задался целью проехаться по всем кочкам, выбоинам и камешкам. Когда же они наконец выехали на куда более ровную, чем сельский ландшафт, асфальтированную дорогу все вздохнули с облегчением, особенно Сид, которого усадили на пол, как самого уступчивого (= самого лоха).       В итоге Кэсси попала домой около семи утра. Всё, что у неё было с собой, это балетки в руках и бумажка с номером Найла. -       После той вечеринки девушка достаточно часто встречалась с Найлом. Однажды они втроём – Найл, Кэсси и Зейн, брюнет со светлой прядкой – вместе ходили в тату-салон (Зейн хотел набить ещё одну татушку и сказал, что ему бы хотелось, чтобы Кэсси помогла ему её выбрать, объяснив это тем, что ему нравится её своеобразное мышление). В другой раз Гарри и Луи позвали их двоих в скейт-парк. В третий раз Найл и Кэсси сходили на якобы двойное свидание вместе с Лиамом, бритым шатеном, и его девушкой, кудрявой и доброй Даниэль. Последняя сначала напомнила Кэсси Мишель, но потом девушка поняла, что Дани гораздо добрее относится к ней, нежели её старая подруга.       Несмотря на все эти дружеские прогулки, время от времени, в основном Найл и Кэсси всегда оставались вдвоём. Блондин водил девушку в парк, в вегетарианское кафе, где Кэсси сложила смайлик из спаржи, но так и не съела ни кусочка, а также в кино и на разнообразные концерты. Они целовались около пруда с утками и на крыльце Кэсси, когда Найл провожал её после окончания уроков, и и занимались сексом в комнате парня, когда его родители в очередной раз уезжали в командировку. И вроде всё было отлично, если бы Кэсси всё так же не отказывалась есть.       Сначала Найл думал, что это просто небольшой «заскок» и совсем скоро она начнёт нормально питаться. Он даже притворялся, что с ним прокатывает её фирменный трюк, когда она делала вид, будто объедалась, а потом быстро уводила его куда-то, где на расстоянии нескольких автобусных остановок нельзя было найти мест, где продают приличную еду.       Они ссорились, потом также быстро мирились, и вроде всё шло нормально, и даже хорошо. А потом произошло то, что было лишь вопросом времени: Найл устал от таких отношений. Нет, он не чувствовал себя чёртовым обжорой, в то время как его девушка, казалось бы, питалась за счёт энергии солнечного света или ещё какой-нибудь подобной хрени в стиле хиппи. Ему было действительно наплевать, когда его друзья беззлобно подшучивали по этому поводу, иногда всё же нарушая пределы допустимого.       Найл всего лишь устал. Парень думал, даже надеялся, что Кэсси хоть немного, но наберёт вес. Что перестанет его обманывать, а потом совершенно искренне улыбаться ему в лицо, ведь ей всё же было стыдно. Что спустится, наконец, с небес на землю и перестанет смотреть на этот мир сквозь чудовищно толстые розовые очки; ему необходимо было хоть на секунду снять их с неё и дать ей увидеть мир таким, каков он есть на самом деле. Потом он начинал стыдиться этих мыслей, ведь получалось, что от Кэсси ему нужен был лишь секс, а он был действительно влюблён в неё и хотел заботиться о ней. Лиам шутил по этому поводу, что вроде как Найл заимствовал статус папочки Пейна. Найл ничего не отвечал, лишь затягивался поглубже и передавал косяк Зейну, который сидел и, казалось, не видел ничего и никого, кроме Перри, удобно расположившейся на его коленях, но всё же принимал косяк, а после выдыхал дым в девушку, страстно — и, если честно, достаточно громко – целуя её.       Найл просто устал и решил, что им с Кэсси следует отдохнуть друг от друга неделю. Или две. -       — Найл! Найл, ты дома? – Кэсси, кажется, уже сломала дверной звонок, а потому теперь просто барабанила в дверь беспрерывно.       Блондин не отвечал на её звонки вот уже полторы недели, столько же не встречал её после уроков, чтобы проводить домой и не писал милые пожелания спокойной ночи. Он просто исчез.       Обычно девушка была всегда спокойна, но такое поведение Найла разочаровывало её и… злило. Она продолжила усиленно стучать в дверь, крича при этом: «Хоран, твою мать! Я знаю, что ты дома, так открой же мне, блять!» и уже успела заинтересовать всех соседей и соседей их соседей. Но ей было плевать. Ничто не имело значение, кроме того, что её парень игнорировал её. Вообще всех.       На самом деле, в первые дни она просто думала, что он уехал куда-нибудь на отдых с родителями или что-то типа того, но когда она спросила Луи, знает ли он что-нибудь о незапланированной поездке Найла, парень ответил, что ирландец просто отказывается выходить из дома, а двухнедельный отъезд родителей в Европу пришёлся как раз кстати. Она взяла у парней адрес блондина и каждый день после уроков приходила к его дому, звонила несколько раз в звонок и звала его, попутно кидая камешки в окно, где, как она думала, была комната Найла. Спустя неделю она села перед телевизором, включила первый сезон «Отбросов», но не воспринимала ничего из сериала. Кэсси всё думала о том, что же послужило причиной такому резкому изменению поведения Найла. Это же её Найлер, которого она также любила звать Найлушей, тот, кто всегда заставлял её смеяться буквально над всем, покупал шоколадки, которые она потом бережно складывала в ящик под кроватью, и мило краснел, когда девушка говорила ему о том, какой он добрый, красивый и как ей с ним повезло.       В конце концов, когда заканчивалась уже пятая серия «Отбросов», все мысли, точно кусочки головоломки встали на свои места, и она – наконец-то! – поняла, что так расстраивало Найла. И, что самое странное, ей всё-таки стало стыдно за то, как она его обманывала, и она всё же решила попробовать съесть хоть кусочек… чего-нибудь. Ну а вдруг?       Дома родители как всегда чуть ли не трахались прямо перед её младшим братиком, поэтому она решила всё же пойти в какое-нибудь кафе. Заказала гамбургер. Минут пять она гипнотизировала его взглядом, не решаясь даже взять его, но потом её неожиданно наполнила решимость съесть этот грёбанный гамбургер. Все едят, ничего с ней не случится. Чтобы окончательно набраться решимости, она достала телефон и открыла папку с входящими сообщениями. Сто пятьдесят три эсэмэски с одним единственным словом «Ешь!» и около пятидесяти самых разных сообщений, включая эсэмэски Найла с пожеланиями спокойной ночи и несколько гневных сообщений от Мишель. Убрав телефон, она стала вспоминать посылки и письма, также примерно одинакового содержания: записки были разного цвета, размера и формы, но содержали лишь одно-единственное слово – угадайте какое, ага – а посылки представляли собой пластиковые и плюшевые овощи, фрукты и выпечку.       Разумеется, она знала, кто отправляет ей всё это и, вздохнув поглубже, Кэсси наконец-то откусила от гамбургера. -       Спустя полчаса она уже стояла на крыльце Найла с корзинкой для пикника в руках, набитой его любимым фастфудом из Нандос. Вместе с калориями в её организме появилась непривычное желание сделать всё, что в её силах, только бы вернуть Найла. Её кулак уверенно отбивал ритм по деревянной двери до тех пор, пока та, наконец, не открылась, и на пороге не показался растрёпанный Найл в белой майке и спортивных штанах. Увидев еду в руках девушки, он сначала подумал, что это либо сон (и даже ущипнул себя), либо его чёртовы друзья подговорили Кэсси разыграть его, прикрывшись каким-нибудь не слишком убедительным объяснением. Но что-то всё же остановило его от того, чтобы захлопнуть дверь прямо у неё пред носом.       — Найл! Я знаю, почему ты избегаешь меня. И я, правда, хочу измениться ради тебя. Я даже поела. – На её лице заиграла привычная широкая улыбка, и Найл просто не смог не улыбнуться в ответ, хоть и слегка натянуто. Он всё ещё ожидал подвоха. – И я бы хотела начать с чего-то вроде совместного пикника на твоём роскошном тёмно-зелёном ковре перед телевизором. Можно мы попробуем снова?       Через мгновение Найл уже нежно, но в то же время страстно целовал её, придерживая за талию, а Кэсси отвечала ему, вкладывая вэтот поцелуй всю тоску по парню. Не так, чтобы скоро, но они всё же оторвались друг от друга и блондин широко распахнул входную дверь, пропуская девушку в дом.       Да, с такой девушкой определённо стоило попробовать ещё раз.