Пламя

Энн Ширли-Катберт. Ее имя было необычным сочетанием слов, которые, как сахар, сладко смаковались на языке. Но было недостаточно. Нужно что-то большее, чтобы наслаждаться ею. Ее запах. Кто мог устоять перед тем, какой волшебный аромат исходил от ее длинных огненных волос, от нежной белой кожи? Это нечто невероятное: запах весенних цветов, осенних листьев, лёгкого мороза, ярких лучей солнца. Все в одном — разве это возможно? Ее тонкие руки рассекали воздух, а она сливалась в тишине, гармонии со своими мыслями, чувствами. Здесь, кажется, существовали только двое: он и она. Но он был обычным смертным, который подчинялся отголоскам природы, а она была стихией. Самой страстной и бурной стихией. Огонь. Энн была искрой, которая быстро превращалась в костер, который резко бил в глаза, ослепляя. Она грела, уничтожала, спешила. Ветер подгонял её к небесам, чтобы она разветвлялась в ночи. Есть люди, которые светят, как маленький тусклый огонек: красиво и элегантно, иногда небрежно. Огонек вполне безопасен, не несёт в себе что-то ужасное, угрожающее. Его можно легко погасить Но Энн горела, не желая быть пеплом. Она скорее сгорит сама, чем даст кому-то потушить себя. Её языки пламени были везде и охватывали все, что в большинстве случаев было неизбежно, катастрофически. Но разрушать ей не впервые. Рыжие волосы, которые при свете казались горящими, — это было доказательством ее совершенства, красоты. Они крутились вокруг нее, обвивая худое, но стройное белоснежное тело. Они танцевали вместе с ней этот жаркий страстный танец. В голубых глазах полыхало все, заманивая влюбленного юношу. Трудно было ответить «нет», но куда сложнее не выкрикнуть «да», когда тело и душа тянулись к ее жару. В крови играл алкоголь. Он всячески давил на юный мозг девушки, поэтому все реальное потерялось где-то там, за гранью момента. Там же остались и сковывающие границы морали и принципов, навязанные кем-то, кого она сейчас не помнит, или же те рассыпались в воспоминаниях, как мелкие веснушки на горящем лице. Юность заставила закрыть глаза на ответственность, заботы и учебу. Сейчас можно было насладиться тем, что есть здесь и сейчас. Тело было горячим, даже раскаленным. Его было трудно контролировать, почти невозможно. Все само хотелось вырваться наружу, чтобы снести все вокруг своей мощной огненной волной, которая вряд ли оставит кого-то в живых. Она была поглощена. Гилберт смотрел на нее, не отрывая взгляда, не смея даже думать о чем-то другом, кроме нее. Кроме страшной страсти, которая поглощала его в эту минуту и сладкой любви к этой девушке. Казалось, он забыл, как дышать. Хотелось сорваться и броситься в пламя, чтобы забрать то, что было желанно все эти годы. Вкусить то, что поистине должно принадлежать ему. Только этому мальчишке, который был влюблен в нее до потери пульса. Тому, кто готов был пожертвовать своим рассудком, чтобы испытать вечность в ее самом лучшем проявлении — в образе Ширли-Катберт. Он вспомнил их вторую встречу, когда увидел ее в огне, который охватил дом их одноклассницы Руби. Какой сильной и смелой она ему казалось. И безумно красивой в момент, когда решительный и дерзкий взгляд пропал в огне. Но сейчас она была ещё прекраснее: принявшая себя и ушедшая в незримый мир. Возможно, настанет день, когда и его она пригласит туда. В тот день, когда он рискнет рвануть в огонь. Каждый раз, когда их взгляды пересекались, Гилберт пытался контролировать себя, но было невыносимо тяжело, ведь вот она, совсем рядом, чтобы дотянуться рукой. Но разум заставлял стоять, не смея воплощать глупые эмоциональные порывы в жизнь. Наверное, дело в том, что у пламя есть неприятное и самое главное свойство — обжигать. Ужасная и опасная стихия, уничтожающая сердце Гилберта в тлеющий пепел. В Винифред он видел искру, которая может, как ему казалось, стать огоньком, который согреет нежное юношеское сердце и станет частью его семьи. Он будет счастлив с ней, потому что она блистает и медленно заманивает к себе, не оставляя выбора. Но тем не менее, это было не то, чего желал Блайт на самом деле. Этого ему было мало. Но сейчас, глядя на эту рыжеволосую девушку, он понял главное отличие ее от Винни. Энн Ширли-Катебрт не была искрой, она была целым пламенем.