Тень другого мира за спиной

      Своеобразный коридор освещало одно единственное узкое окошко. Однако. Интересные у них палаты. По аниме я только одиночные и помню. Но, по крайней мере, окна там были огроменные, а здесь… м-да. Может это специальные, для тех, кто сбегает недолеченными?       Проём настолько маленький, что не каждый ребёнок пролезет.       Хорошо, что мне сбегать не нужно. Спрыгнуть со второго этажа без последствий я точно не смогла бы.       Распахнув свой закуток осеннему солнышку, я подвинула стул к окну.       Шум с улицы не доходил сюда, но такой безмолвный пейзаж сейчас подходил мне ещё больше. Ветви деревьев колыхались на ветру, а люди жили. В настоящем, в «сегодня». Что-то решали, веселились, работали.       Подперев руками подбородок, я следила за ними, пока что-то зелёное ураганом не пронеслось по улице, распугивая прохожих. Хм… забавно. Кажется, я даже знаю, кто это развлекается, хех.       Но, пора вернуться с небес на землю. Поморщившись, я развернулась на стуле и уставилась на дверь.       Интересно, Широ уже догадался, что гены родителей не дали бы мне повзрослеть настолько? Наверняка ведь не вписываюсь даже в семилетку. Я ведь не помню, как ведут себя настоящие дети. Да и подростки… Но Широ сам далеко не взрослый, может, окажется недостаточно проницательным, и пронесёт? После ведь всё сгладится. Уже лет в семь-восемь я смогу сослаться на гены, вести себя как сейчас, и это воспримут более-менее нормально.       Но нужно ли мне сейчас попасть к Рин? Пожалуй, да. Подозрения без фактов силы практически не имеют. Готова ли я для этого рискнуть? Наверное.       Дверь тихо скрипнула и открылась, явив мне прелестный образ волка-сама. Где-то за спиной Широ маячил Учиха.       Растянув губы в улыбке, я соскочила со стула и кинулась к анбушнику с обнимашками. Правда дотянулась только до ноги, но штанина это тоже неплохо. А вообще, кому-то наклоняться положено. И это явно не я.       — Оками-са-ан, вы нашлись! — окинув взглядом Учиху, я прижала палец к губам и потянула Широ за собой в комнату. — Тс-с, это секрет. Мы на чуть-чуть.       Захлопнув перед парнем дверь, я отошла к окну и, дождавшись, когда анбушник подойдёт ко мне, замямлила:       — Твоя помощь… я подум… — собрав волю в кулак, я расслабилась и уже ровным, спокойным тоном продолжила: — Я согласна. Но. У меня есть три условия.       Широ так и не снял маску, так что его эмоции разглядеть не удалось. Но он даже жестом не выдал, что думает о моей наглости! Вот это я понимаю, контроль.       — Пункт первый: у тебя будет только одна просьба. Пункт второй: она должна быть выполнимой. Пункт третий: она должна быть соразмерной твоей помощи.       — Ладно.       — Так просто? — опешила я.       Нет, это круто, но я тут готовлюсь морально к тяжёлому разговору и тому, что мне придётся выгрызать даже эти три поблажки-ограничители, а он…       — А чего ты ждала?       Буркнув, что не знаю, я попросила Широ открыть дверь и, мгновенно нацепив на лицо улыбку, с радостным визгом набросилась на него. Сразу же как образовалась щель.       — Оками-сан, погодите! Я не успела…       Достав из кармана рисунок, я сунула его в руки растерявшегося Широ.       — Это Вам. Подарок! И не забудьте, вы обещали помочь мне найти котёнка!       Хмыкнув, парень спрятал рисунок за нагрудник и кивнул Учихе.       — Передаю её под твою ответственность, Рюкацу. Помни о клане, Учиха.       Подросток вежливо поклонился и, проследив за удаляющимся силуэтом анбушника, подал мне руку.       Пожалуй, его выражение лица в эту минуту я бы охарактеризовала как учтиво-нейтрально-снобистское. Очень интересный сплав. Особенно если учесть столь важный факт как интонация. В последней фразе Широ она была почти оскорбительная. Не любит Учих? Или конкретного представителя? Но совсем недавно отзывался о нём вполне адекватно. Странно.       — Идёмте, Учиха-сан? Мне надо домой к друзьям, — я подёргала парня за руку, напоминая о себе. А то он впал в какую-то прострацию.       — Мы идём к тебе домой, — выделив «к тебе», парень повёл меня на выход. Его голос звучал не в пример жёстче, чем в начале нашего знакомства, — Саки. Оками-сан был очень великодушен, дав мне нужный адрес.       — Но…       Попытка вырвать руку не увенчалась успехом, пришлось просто упереться в пол, стараясь затормозить разогнавшегося пацана. Сандалии скользили по полу с противным скрипом.       Рука уже всерьёз побаливала, и я наконец возмутилась:       — Но отоо-сан будет искать меня у Аой-тян!       Учиха остановился и, поморщившись, сообщил:       — Хорошо, только не вопи. Зайдём к ней. Ненадолго. А теперь пошли.       Я недовольно засопела, но пошла. Надежда на то, что наказания можно будет избежать, пропала окончательно, но хоть отец переживать будет меньше, когда обнаружит, что у Аой меня не было.       Мы с Учихой прошли несколько коридоров, спустились по лестнице, чуть не столкнувшись с каким-то ирьенином, прежде чем я в изумлении замерла. Стойка регистрации по-конохски выглядела прям точь-в-точь как в аниме. Двое дежурных сидели за столами и тихо переговаривались. Рядом, на длинной обитой чем-то мягким лавке сидела парочка пациентов, видимо, дожидаясь своих врачей. Ну… то есть ирьенинов. Не помню, в ходу ли у них такие дополнения, названия специализаций… Пусть будет.       Подтолкнув меня к дверям, Учиха бросил дежурной медсестре:       — Подопечная Оками. Состояние нормализовалось. Четырнадцатая палата свободна.       На короткий кивок персонала он уже не обратил внимания, потянув меня на улицу. Милый парниша, что сказать.       Соскочив со ступенек, я подставила лицо солнцу и довольно зажмурилась. Приоткрыв один глаз, улыбнулась Учихе. Нечего тут бука-букой ходить, настроение людям портить.       На удивление он решил меня не торопить.       За оградой по улице проходили люди, шиноби спешили по своим делам, даже две команды генинов пробежали мимо, дребезжа переполненными рюкзаками. Чую, попадёт кому-то от наставника.       — Насмотрелась?       Кивнув, я задумчиво посмотрела на парня.       — А мы пешком пойдём?       — А есть другие варианты?       Недоверчиво прищурившись, я приподняла одну бровь и ткнула пальцем в ближайшего проскочившего мимо на первой шинобской.       — А разве нет?       Взъерошив короткую шевелюру, Учиха сморщился, но повернулся ко мне спиной и присел на корточки.       — Забирайся.       Я в предвкушении обхватила руками его шею. Сейчас меня покатают! И это будет не побег от опасности!       Парень подхватил мои ноги под коленями и побежал.       Ууу, а я-то надеялась на полёт по крышам.       Только я хотела расстроиться, как парень завернул в менее оживлённый переулок и вскочил на ближайший одноэтажный дом, похожий формой на резиденцию Хокаге — такой же круглый.       — Знаешь, адрес подруги?       — Неа, — восторженно оглядевшись, наконец-то я смогла посмотреть на окрестности сверху, помахала какому-то ниндзя с соседней крыши и наклонилась к уху Учихи. — Но могу показать дорогу к ней от своего дома.       Парень тяжело вздохнул и, наверное, даже закатил глаза, но сорваться с места нам не удалось.       Снизу раздалось удивлённое:       — Саки?!       Сглотнув вмиг набежавшую слюну, я сжалась и тихо-тихо пропищала:       — Беги, Рю-кун. Кажется, это мой отец…       Учиха не отреагировал, наоборот развернулся к запрыгнувшему на край нашей крыши Хикару.       Лицо его не предвещало ничего хорошего. Ни мне, ни Учихе. Удивление быстро сменилось на раздражение и гнев…       Не дожидаясь начала словесной экзекуции и всеобщего позора, я развернула голову Учихи влево и сжала ногами его бока, слегка ударив пятками.       — Беги! Но!       Кажется, он оценил степень вероятной угрозы. Звание чунина просто так во времена отца не давали!       Мы стартанули с места.       Понятно дело, что удрать не получится, но хоть отец чуть проветрится и, может быть, остудит свой родительский гнев.       Пару секунд форы мы себе обеспечили.       Петляя по крышам, Учиха ускорился. Пришлось вцепиться в него со всей силы и вжаться в его спину лицом. Ветер резал глаза. На них тут же наворачивались слёзы, никакого обзора.       Несколько раз я оборачивалась, но вид злого отца, с каждым прыжком сокращающего расстояние до нас, пугал до чёртиков.       Из кармана Учихи вывалился шарик. Весело поскакал по крыше и… Вспышка. Обзор застило облачко белого дыма. Я отвернулась и раскрыла рот. Осознание того, что смотрю на движущееся рядом своё отражение с точно таким же удивлённо-дурацким выражением лица пялющееся на меня, поразило. Ва-ау…       Жаль руки оторвать не могу. Так и подмывало протереть глаза кулачками.       Справа была ещё одна копия нашей с Учихой композиции.       Головокружительный прыжок, и я почувствовала себя стаканом с шариком из игры в напёрстки. Перемешка в воздухе, и мы с Учихой уходим вправо.       Пробежка в пару кварталов, и тут же ныряем в толпу. Оживлённая улица была переполнена запахами вкусностей: сладкой выпечки, чего-то жареного, острого и пряного. В гуще людей показались макушки очередных наших двойников. Хотя отца рядом я не заметила.       Затолкнув меня в какой-то закоулок, прикрытый сверху навесом одного из магазинчиков, Учиха сложил руки на груди, давя меня взглядом.        Всего десять секунд молчания, а мне уже стыдно. Эх…       — Ну и зачем?       — Ну… ты же видел его взгляд, а когда тебя собираются ругать на глазах у всех это… — я тихо вздохнула, каменная мостовая в миг стала такой интересной, — неприятно. И, между прочим, к тебе тоже были бы претензии, — и, насупившись, исподлобья взглянула на Учиху. — А как же лицо клана? А честь полицейского, ммм?       Покерфейс не удержал. Кажется, я надавила куда нужно. Брови парня дрогнули, уголки губ недовольно растянулись. Прости, но прежде чем попадаться на глаза человеку, которого ты расстроил или разгневал, стоит дать ему спустить пар.       — Извини, что втянула…       За свои жокейские замашки мне искренне неудобно, а остальное… заслужил. Нечего с детьми вести себя как напыщенный индюк.       — Но отоо-сан должен чу-уточку остыть, — шаркнула ножкой я и пошире распахнула глаза, моментально вспомнив о наличии достаточно длинных ресничек. — Пожа-алуйста, не выдавай, а?       Ну, давай, поддавайся детскому очарованию, Учихастый. Я жить хочу, не боясь случайно забыться и сесть на горящую огнём пятую точку.