97 баллов

Кофе без молока и сахара. Ты любила пить этот обжигающий десна напиток, сидя за своим рабочим столом, пока я выполняла заданные тобой тесты, расположившись на мягком диване. Периодически бросала на меня взгляд, смотря, не отвлекаюсь ли. Часто наши глаза натыкались друг на друга, и ты мягко намекала, чтобы я возвращалась к решению заданий. Эту квартиру я стала посещать чаще, чем кухню в своем доме. Панорамное окно, которое открывало вид на вечерний город, стало нашим любимым местом. Когда все задания были сделаны, мы стояли рядом в теплом помещении, любуясь, как прохожие укутывались в свою верхнюю одежду, спасаясь от ветра. Иногда, слишком уставшая от напряженной работы, ты снимала с себя оковы формальности и предлагала выпить вина. Шато Ле Жубер — напиток, который теперь полностью ассоциировался с тобой. Фужеры, стоящие на верхней полке в шкафчике на кухне, доставались мной, а ты, легко открывая темную бутылку, разливала жидкость по сосудам. Это было искусством: рука аккуратно покачивала фужер, перемешивая жидкость в стекле — ты начинала наслаждаться ароматом напитка. Легонько чокалась со мной, когда я стояла в оцепенении, наблюдая за ритуалом. Ты делала небольшой глоток, каждый раз пробуя «новый» вкус. Делала глоток, а мое сердце совершало кульбит. Я наслаждалась твоим присутствием и надеялась, что это было взаимно. В эти редкие моменты, наслаждаясь напитком, мы могли обсуждать все что угодно. В последний вечер говорили про книги Пелевина и стихи Бродского, которые, к сожалению, были для тебя слишком депрессивными. Но ты никогда не отказывалась послушать его творчество в моем исполнении. Всегда дарила легкую улыбку, и я начинала произносить выученные назубок строки. Ты внимательно слушала, придерживая голову рукой и немного наклоняя ее вправо, из-за чего некоторые пряди падали на лицо. Ловила каждое слово. Такое внимание дарило уверенность, и я могла бы с удовольствием читать все стихотворения, которые знала, дни и ночи напролет, лишь бы время, проведенное с тобой, не заканчивалось. Ты всегда задавалась вопросом, откуда же взялась у меня такая любовь к литературе. Знала бы еще, что любовь у меня была не только к ней. Мы встречались, чтобы подготовиться к предстоящему экзамену по математике, но к вечеру подготовка к предмету уходила на последний план, наступало время лёгких улыбок и редких объятий. Ты удивлялась моему трудолюбию, когда я делала все, что было тобой задано. Однажды, решив проверить, смогу ли я осилить решить шестьдесят задач за короткий промежуток времени, ты лишь только пожелала удачи, смотря на мои округлившиеся глаза. Но я смогла, не спав несколько ночей и пропуская уроки в школе. Все было идеально, ни одной ошибки в решениях. Тогда ты сказала, что я — боец. И это вывело меня из строя. Слезы полились, а ты подумала, что это из-за тебя. Поэтому, обнимая и утешая, ты пообещала больше не проводить экспериментов, но я была готова пахать, оставляя все свои силы, лишь бы ты гордилась мной. Но ты уже гордилась. Ты сказала мне это в ту последнюю ночь перед экзаменом, когда мы сидели рядом около панорамного окна, после разговора о Бродском. Мы пили вино, и ты была так красива, что слова в моей голове путались и я не могла ответить на похвалу. Ты сказала, что я единственная из всех твоих учеников, кто прилагал столько усилий для изучения предмета. Независимо от того, какой будет в итоге результат, ты будешь ставить меня в пример. В комнате был приглушенный свет, и я не могла понять по глазам о чем ты думаешь. Может о том, что скоро лето и у тебя будет долгожданный заслуженный отпуск, может, о вечернем небе, где начинают проступать звёзды, а может о том, что это наш последний вечер. Белая свободная футболка, в которую ты переоделась после работы, оголяла плечо. И мне так хотелось оставить на нем прощальный поцелуй, что сводило зубы. Посмотрев на мое лицо и, видимо, подумав, что я волнуюсь перед завтрашним днем, ты легонько сжала мою руку в качестве поддержки. — Можно мне Вас поцеловать? Ты сильно смутилась и отвела от меня взгляд, а воздух в этот момент стал невозможно тяжёлым и тягучим, словно мед. У меня уже не оставалось выбора, это был последний шанс. Поэтому, поставив на пол фужер, я аккуратно привстала и подала тебе руку. Ты продолжала сидеть, смотря куда угодно, но только не на меня. За окном в многоэтажных домах зажигался свет. Я подошла ближе и села на колени возле тебя, будто собиралась начинать читать молитву. Оглушал звук тишины. Наполовину наполненный вином бокал быстро опустел, после чего ты переплела наши пальцы рук и повела к дивану. Мне казалось, что сейчас начнется время нотаций и оправданий, ведь нам нельзя переходить черту. Разница в возрасте, социальном положении, заработке и еще во многом другом разделяла наши два мира. Но я оказалась не права. Наши миры соединились воедино, когда ты сама потянулась ко мне. Оставила легкий поцелуй в уголке губ, который открыл дорогу в эту ночь. Провела языком по нижней губе и захватила ее в плен губами, чересчур сладко посасывая. Одной рукой ухватилась за шею, а другой держала за талию, словно боясь отпустить. Языки, охваченные сладостной борьбой, разгоняли по телу лаву и желание. Желание оставить этот вечер в памяти на долгие годы. Ты целовалась превосходно, так по-взрослому. Проводила языком по нёбу, разжигая в душе искры безумия. Втягивала в долгую прелюдию, затуманивая мне разум. Твои губы были везде. Кусала незащищенные участки кожи на шее, оставляя отметины в память о себе. Горячо дышала и опаляла меня. Через некоторое время ты снимаешь с себя эту чертову футболку, бросая ее в сторону. Я не могу не наслаждаться видом: мраморная кожа, идеальное тело, небольшая царапина под грудью, которую я осыпаю поцелуями. Ты задыхаешься от прикосновений. Руки заводишь в мои волосы, массируя круговыми движениями, притягиваешь еще ближе. Я начинаю расстегивать твои джинсы, но не справляюсь, поэтому ты отступаешь, сама снимая уже ненужный элемент одежды. Пока ты занята, я быстро выхожу в ванную, чтобы помыть руки. Но на самом деле, чтобы привести дыхание и мысли в норму. Это случилось. Возвращаюсь, а ты ждешь уже полностью обнаженная. Ты так открыта. Но не для всего мира, а лишь для своей ученицы. Ученицы, которая сходит от тебя с ума с самой первой встречи. Я снова дарю поцелуй, а ты чувственно отвечаешь. Целуешь глубоко, исследуя языком чужую территорию, а потом прикусываешь свою губу и ложишься, чтобы у меня был больший доступ к твоему телу. Руками провожу от шеи к грудям, массируя. Втягиваю ртом бугорок, обводя языком и оставляя мокрый след. Пока уделяю внимание правому, пальцами немного оттягиваю другой ареол. Ты проводишь руками по спине, цепляясь, будто сейчас собираешься утонуть. Мурашки пробегают по всему твоему телу. Поцелуями спускаюсь ниже, обходя пульсирующее место. Внутренняя сторона бедра не остается без внимания, покрываю поцелуями теплую кожу снизу в верх, подходя все ближе к центру. Отвожу взгляд от тела и смотрю на женщину, которая кивает в ответ. Я понимаю все с первого раза. Провожу языком по влажному месту и начинаю ласкать, иногда чуть посасывая. Ты выгибаешься мне навстречу, моля о большем. Я не понимаю, чье дыхание становится таким рваным. Несколько минут, наслаждаясь своим положением, я оттягиваю момент, но, когда с прекрасных губ срывается «Пожалуйста», не могу позволить себе больше медлить. Ввожу палец, который сразу становится липким. Круговыми движениями чуть расширяю стенки, чтобы добавить еще один. Женщина стонет. И это самый приятный звук, который я когда-либо слышала в своей жизни. Поступательными движениями дарю наслаждение. Скоро ты оказываешься на пике. И с нежностью приходится попрощаться. Теперь уже лежу я, а ты, на согнутых ногах, сама направляешь пальцы внутри себя. Тяжело вздыхая, проводишь рукой по моему предплечью, а затем начинаешь грубо и глубоко насаживаться на руку. По бедрам начинает неимоверно течь, остаются скользкие следы от смазки. Насаживаешься так, что сводит руку. Стонешь, а на лбу проявляются капельки пота. Я добавляю третий палец, и ты начинаешь кричать, оглушая меня, заполняя криками всю квартиру. Могу поспорить, что даже соседи по лестничной клетке могли это услышать. У тебя затекают ноги, но ты продолжаешь движение, одной рукой облокачиваясь на меня. Губы ловят разгоряченный воздух. Пальцы онемели, и я уже перестаю ими что-либо чувствовать. Ты никак не можешь закончить, поэтому, снова меняя нас местами, я вжимаю тебя в диван, начиная резкие движения рукой. Три пальца входят во всю глубину, не встречая препятствий. Ты рвано кричишь от наслаждения, но я целую, приглушая звук, после чего начинаю массировать второй рукой маленький бугорок между влажных складок. Увеличиваю темп до невозможного. И ты, наконец, отдаешься. Полностью. Тебе хорошо и горячо, пульс отбивает бешеный ритм. Тебе требуется время, чтобы прийти в себя, но я, к сожалению, уже не могу больше ждать, желание заглушает разум, а низ живота тянет так сильно, что хочется покончить с собой и разбиться насмерть. Я, закрывая глаза от стыда, ощущаю прилив крови к лицу, когда расстегиваю ремень и приспускаю джинсы. Удовлетворять себя сегодня при чьем-либо присутствии не входило в мои планы. Нащупываю горячую плоть, легко вводя два пальца в себя. Сразу нахожу нужный темп, облокачиваю голову о подлокотник дивана. Легкие начинают гореть адским пламенем, когда у меня не остается воздуха. Но с глубоким вздохом желанного воздуха непроизвольно вырывается гортанный стон. Мне стыдно и жарко. Жарко настолько, что блузка начинает неприятно прилипать к телу. Толчки становятся грубее, и я уже не могу сдерживаться. В ушах звенит от напряжения, поэтому не замечаю шаги рядом. Ты вынимаешь мои пальцы с характерным хлюпающим звуком. Я готова закричать от разочарования, долгожданная разрядка была близко. В глазах уже появляются слезы, когда понимаю - сейчас меня могут вышвырнуть из этого дома раз и навсегда, как дворовую собаку. От осознания становится мучительно больно. Я разлепляю мокрые глаза и смотрю на женщину, которая своим видом не выражает ничего, кроме спокойствия. Ты перекидываешь свою ногу через мое тело и садишься верхом. Осторожно целуешь дорожки слез на лице, переступая все ниже, ближе к шее. Твои растрепанные волосы небрежно падают на мою мокрую от пота рубашку. Ближе к центру, где течет разгоряченная лава, касаешься языком, слизывая. И я тону. Уже точно никто не спасет. Языком интенсивно лижешь и легко вводишь в меня два пальца, чуть сгибая, задавая нужный темп. Нас несет в пучину. Пальцы внутри касаются точки, и я взрываюсь; ноги приятно покалывает, а по телу разливается тепло и мягкость. Дыхание вскоре выравнивается, а тишина затягивает в сон. Мы засыпаем. Ты, полностью обнаженная, а я все еще со спущенными штанами и в этой дурацкой помятой блузке. Объятия не отпускают. Проснувшись уже глубокой ночью целую тебя на прощанье. Наш последний урок закончился больше пяти часов назад. Нужно уходить, но, надеюсь, что ненадолго.

***

Когда пришли результаты экзамена, то весь педагогический состав школы был в шоке. Девяносто семь баллов по профильной математике, а это, между прочим, второе место по городу. Все благодаря тебе. Лучшие вузы страны открывали для меня двери. Я написала тебе сообщение только спустя три дня, но ты сказала, что уже знаешь результат, а еще то, что… Ты не переставала мной гордиться.