Коттедж

Марина очнулась в холодной темной комнате. Снова. Она была прикована к батарее и лежала на тонком матрасе. Запястья уже пульсировали от впивающегося в них металла. Всё её тело ныло от синяков и порезов. Было тяжело вздохнуть, вероятно из-за сломанных рёбер. Один глаз ничего не видел из-за того, что был залит кровью из пробитой головы. Девушка осознала, что очень хочет пить. Она увидела бутылку с водой в паре метров от себя, но дотянуться до неё было практически невозможно. Она попыталась достать её ногой, но та откатилась ещё дальше, не оставив шансов утолить жажду. Изнутри вырвался истошный крик безысходности. Марина снова очнулась на полу, тяжело дыша, но уже в своей спальне проклятого коттеджа. Сердце так колотилось, что вот-вот выпрыгнет из груди. Это была первая паническая атака в этом доме. Только сейчас она поняла, что в подвале лежат два трупа, накрытых одеялом, что их кто-то жестоко убил. Этот человек мог спокойно войти в дом, спуститься в подвал и разнести череп Новенькой. Кому и зачем это нужно? За что? А будет ли кто-то из компании следующим? И если да, то кто? Ответ лежал на поверхности: тот, кто пришёл за ней; тот, кто специально изводит её, убивая ее друзей, а в конце, когда она останется совсем одна - убьёт и её. Инстинкт выживания вырывался наружу и велел Марине закрыться в своей комнате на замок и не выходить, пока не приедет помощь. На первом этаже царила атмосфера безысходности. Одиннадцать человек, загнанных в ловушку кровожадным психопатом. Ребята собрались в гостиной, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Ничего здравого на ум не приходило, и практически все уже были согласны с тем, что нужно идти искать помощь. Телефоны никто так и не нашёл - все решили, что пока они отдыхали вечером у костра, убийца их украл. – Люди, это абсурд, - сказала Яна, - нас одиннадцать, а он один. Мы можем дать ему отпор, если будем держаться вместе. – С чего ты взяла, что он один? - Спросила Лина. - Это может быть целая банда, которая решила нас ограбить и замести следы. – Или это Ботева, - спускаясь по лестнице, сказала Марина. Все повернули на неё голову. – Первыми убили лесбиянок. Тут не сходится, - с серьезным лицом сказал Саша, - вряд ли это Ботева. – Она же, вроде как, больше геев любит, поэтому тут всё сходится, - сказала Катя, сидящая рядом со своим парнем. – Ну тогда Роме повезло, а нам всем нет! - Всплеснула руками Лера. Первый раз за день в коттедже звучал смех. Ваня заблаговременно вынес из погреба весь алкоголь, чтобы не спускаться за ним и лишний раз не смотреть на трупы. Там же ребята нашли разные инструменты, которыми, в случае нападения можно защищаться. Всё, что могло служить оружием, друзья положили в одну кучу в гостиной. Туда же они положили кухонные ножи, грабли и даже кочергу от камина. Саша беззаботно лежал на диване. – Мне не нужны эти ваши швабры и гаечные ключи. У меня есть шпага! Да, кися? - Он схватил Катю и усадил сверху на себя. – Саша, ну откуда в тебя шпага? Не ври. В доме нашлось много полезных вещей, которыми ребята решили забаррикадироваться. Федя закрывал все ставни на окнах. Дом погрузился во тьму, как будто в 10 утра наступила ночь. – Слушай, Олесь, - смотря в потолок сказала Шихман, - а ведь, если бы ты упомянула в своих сторис, куда ты направляешься, нас бы уже точно нашли твои фанаты. А ведь это спасло бы нам жизнь. Олеся, сделав глоток пива, лишь досадно покачала головой. Марина пошла на кухню, чтобы налить себе выпить. После панической атаки голова кишела тяжелыми мыслями и воспоминаниями. Она взяла две бутылки вина - белого и красного, и словила себя на мысли, что это единственный выбор, который она могла могла сделать в данных обстоятельствах: какого вина выпить. Оставалось только ждать. Либо смерти, либо спасения. Она налила себе почти полный бокал красного и бросила в него лёд. Если умирать, то хоть не на трезвую голову. Внезапно на плече Марины оказалась чья-то рука, и она, громко охнув, обернулась. К счастью это был Талат. – Извини, не хотел напугать тебя, - виновато сказал он, - решил проверить, как ты. – Ничего, - смотря в бокал, сказала Марина. – Опять приступ был? - Он внимательно посмотрел ей в глаза. – Да, но я справилась. В сложившийся ситуации это не удивительно, - Марина сделала глоток вина. – Да... Я надеюсь, мы выберемся отсюда. И уедем. Уедем из города навсегда. Я поеду с тобой, - Талат взял Марину за руку и немного притянул к себе. – Правда? – Правда. Я буду защищать тебя. Бокал с вином выскользнул из ослабевших пальцев Марины, разлетаясь в дребезги и оставляя кровавого цвета пятно на плитке; и в этот момент они поцеловались. Внутри вспыхнула долго тлеющая искра. Его руки прижимали ее крепко к столешнице, а губы скользили по ее губам сладко, но настойчиво. В голове что-то взорвалось. Кухня, и весь дом стёрлись, а мир сжался до одной точки. Кроме них не существовало ничего и никого: даже два разлагающихся трупа в подвале казались старым, полузабытым сном. Но реальность спустилась на плечи тяжким грузом: в гостиной начался какой-то шум. Несколько секунд Талат и Марина смотрели друг другу в глаза, как бы подтверждая то, что случилось только что - осознанно и взаимно. В гостиной снова начался массовый психоз. Проблема заключалась в том, что чтобы пойти в ближайшее селение, нужно было идти пешком два дня, чего девочки не хотели. А оставаться в доме двое суток без парней - идея, мягко говоря, плохая. – У нас нет выбора: или... – Или сдохнем здесь или по дороге в дремучем лесу! - Перебила Федю Лина. – Народ. У нас всё же есть шанс на спасение, - громко, но спокойно сказала Шихман. – Какой?! Почему ты раньше не говорила? - Спросила Лина. – Если я как минимум три дня не буду выходить на связь, мои партнеры и заместитель засуетятся и поймут, что что-то не так. Так что у нас есть немалая возможность отсюда выбраться. – Главное, живыми, - мрачно подала голос Лера . – Мы выживем! - Встав с дивана провозгласил Федя, - кто бы на нас не охотился - мы защитимся и дадим отпор. Все окна и двери мы заперли. У нас есть оружие. Каждый, возьмите нож либо топор. Вероятно, что у убийцы нет ни пистолета, ни ножа, раз он разбивает головы, - каждый взял себе по тяжёлому металлическому инструменту, - главное быть на чеку: слышим малейший подозрительный шорох - мобилизуемся. Будем всю ночь дежурить, каждый на своих постах. Все одобрительно закивали. С наступлением вечера, все рассредоточились по своим территориям дежурства. Марина отправилась вместе с Талатом в гараж, где они с бутылкой вина и едой комфортно расположились в одном из автомобилей. – Ты планировал что-нибудь рисовать в отпуске? - Жуя конфету, спросила Марина. – Вообще-то да. – И что же? – Ну не знаю, - с наигранной задумчивостью ответил Талат, - что-то... красивое. – А что самое красивое ты рисовал за свою жизнь? – Самое красивое я ещё не рисовал, - и медленно потянулся к лицу Марины, чтобы поцеловать. – Пока мы здесь, и пока мы живы - у тебя есть такая возможность. И они продолжили целовать друг друга долго и медленно. Минут через сорок Талат задремал. Марина вспомнила, что забыла принять вечернюю таблетку. Приняв решение не будить Талата, она выбралась из машины и направилась в свою спальню. Проходя через гостиную, она услышала подозрительный шорох и кряхтенье, но вовремя заметила, что их издавали Саша и Катя. В своей комнате она взяла с тумбочки таблетки и выпила одну. На втором этаже было тихо, и внезапно Марина услышала ни что иное, как звук разряжающегося телефона. Он исходил из одной из соседних комнат. Медленно выйдя из спальни, девушка оглянулась по сторонам и направилась в сторону, откуда, предположительно, исходил звук. В соседней спальне с приоткрытой дверью дежурил на своём посту спящий Ваня, очевидно пьяный. Дверь в следующую комнату была открыта. В ней не было никого. У подножья кровати лежали две не разобранные сумки... или уже собранные. В одну из них наспех были засунуты вещи и другие мужские принадлежности. Вторая стояла рядом, застёгнутая на молнию. Снова звук разряженной батареи. Он исходил этой сумки. Марина оглянулась, нет ли кого-то поблизости и быстро подошла к рюкзаку. Расстегнув его, она увидела дюжину телефонов, в том числе свой в фиолетовом чехле, и утонувший айфон Шихман, который показывал 1% зарядки. Это была спальня Ромы.