Здесь, рядом с тобой

Хэнк неуверенно нащупал голосовой модуль в шее Коннора и активировал его. Всё, что тот смог наконец сказать, это: — Честно говоря... Я такого не ожидал. Хэнк нависал над ним, привязанным к металлическому столу в бункере, пропахшем пылью и гнилой кровью. И его голубые глаза пугающе поблескивали в полумраке. — Разве? Ты почти поймал меня, Коннор, — он горько улыбнулся, но выглядел расслабленным и довольным своей добычей. — И только поэтому ты здесь. Коннор сглотнул подступающую панику и тириум на разбитых губах. Должен же был быть какой-то выход из этой ситуации. И он хватался за эту мысль как утопающий за соломинку. — Моя замена уже знает, где мы, и скоро придёт за тобой, — сказал он с улыбкой и добавил: — Хэнк... Мне всё равно, какой ты человек. Я многим обязан тебе, и я помогу тебе скрыться, если ты меня отпустишь. Конечно, он лгал. Но эта ложь далась ему нелегко. Всё происходящее казалось бредом. Даже после того, как он обнаружил у Хэнка дома волос одной из жертв. Даже после того, как его беспроводная связь перестала работать — он всё же попался в его примитивную ловушку. Тот, за кем Коннор гонялся уже месяц, всё это время был рядом — а он в упор этого не замечал, веря в лучшее. Доверяя ему больше, чем следовало бы. Как тогда, в парке Риверсайд — когда позволил наставить на себя дуло револьвера, зная, что Хэнк не выстрелит. Как же это было по-человечески... — Ну да, ну да... — Хэнк усмехнулся. — Я установил глушители дома, в машине и здесь. Ты не мог ничего никуда передать. — Так ты уже в списке подозреваемых. — А я могу отсюда никуда и не выходить, — он развёл руками. — Здесь вполне неплохо. И ты рядом со мной. Коннор вздохнул и закрыл глаза, чувствуя, как его мир рушился. В бункере было довольно прохладно, и металл холодил его спину. Под потолком угрожающе висел крюк, а рядом на полках были разложены пыточные приспособления. — Зачем ты делаешь это?.. — процедил он. — Зачем? — Да, зачем. — Потому что мне так захотелось. Ещё вопросы? — И что дальше? — Пока ничего, — Хэнк отошёл подальше, бесцельно оглядывая помещение. — Я собираюсь поесть. Коннор молча наблюдал краем глаза, как Хэнк достал из холодильника какие-то консервы и стал готовить их на плите. Как ни в чём ни бывало, словно его тут не было. Лента, которой была зафиксирована голова Коннора, давила ему на виски. Путы крепко держали тело распростёртым на столе. Хэнк закончил с едой, выпил вина и сел на диван читать книгу, пока Коннор рассматривал чёрную плесень на потолке. Он совсем не рассчитывал, что пытать его будут игнором. С тех пор, как тот ушел в отставку, они стали видеться редко. Коннору казалось, что Хэнк стал избегать общения с ним, и ему ничего не оставалось, как пытаться вычеркнуть его из своей жизни тоже. Она шла своим чередом — работа, новые знакомства. Но эта ситуация с Хэнком оставляла в его душе незаживающую рану. Он был влюблён в него безумно и болезненно. Больше, чем мог показать. — Хэнк... — Что? — Подойди ко мне. Хэнк сразу подошёл и потрогал Коннора за руки, проверяя надёжность завязанных на них узлов. — Тебе тут не комфортно? — спросил он неожиданно заботливо. — А ты как думаешь? — Коннор улыбнулся, строя ему глазки, будто речь шла о чем-то несерьёзном. — Отпустишь меня? — Нет. Но могу в постель с собой положить. Коннор почувствовал, как его насос стал быстрее пульсировать в груди, и ему словно бы не хватало дыхания. Он прикрыл глаза и улыбнулся. — Только не говори, что не хочешь этого. — Хэнк стал расстёгивать на нём рубашку. — А у меня есть выбор? — Конечно... нет, — он гадко ухмыльнулся. По крайней мере, это было лучше, чем если бы он его расчленил или стал пытать. Хэнк сдвинул панели у Коннора на корпусе и запустил руку внутрь, нашаривая проводки, которые обеспечивали контроль над конечностями. Он по одному отсоединил их — и Коннор перестал чувствовать свои руки и ноги. Теперь можно было спокойно развязать его — он всё равно не мог оказать никакого сопротивления. Потом он взял распорку для рта, раздвинул ему пальцами челюсти и зафиксировал открытыми в одном положении. Это ощущалось слишком неприятно. Видимо, для того, чтобы он не откусил Хэнку язык или не перегрыз горло. — Имей в виду, что модулей для секса у меня нет, — сказал Коннор генератором голоса, когда большие сильные руки подхватили его под спину и колени, таща в сторону матраса в углу. — Ничего страшного. В сердце заныло — не так он хотел стать к нему ближе. Не в бункере в лесу, на не очень чистых простынях, парализованным, беззащитным и даже не способным закрыть рот. Хэнк грубо швырнул Коннора на постель и сам залез сверху. Их лица оказались совсем близко, а взгляды встретились. — Давай уже быстрей сделаем это, — пробасил Коннор своим горлом, чтобы хоть где-то контролировать ситуацию. — Что, не терпится? Ты всё это время этого хотел, не так ли? — вкрадчиво сказал Хэнк, стаскивая с него джинсы до середины бедра. — Даже слепой бы заметил. — Да. И что? — Что — «да»? — в голосе Хэнка появились гневные нотки. — Пизда! Давай, скажи это. Нормально. — Я не собираюсь тебя развлекать. — Тогда зачем ищешь моего внимания? — он сдавил шею Коннора, обхватив за подбородок. — Если бы ты думал о чём-то, кроме моего хуя, ты бы в это не влип. Коннор не знал, что ответить. Это был удар ниже пояса, и он чувствовал себя униженным, потому что всё это было правдой. Отчасти правдой. А ничто не может быть обиднее правды. Он старался смотреть куда угодно, но только не ему в лицо. Хэнк обхватил его промежность своей широкой ладонью — и Коннор вздрогнул, издал нечеловеческий скрежет. — Как можно быть таким похотливым, имея анатомию Кена, а, Коннор? И прекрати молчать, когда я с тобой разговариваю. Он отвесил ему звонкую пощёчину, и голова Коннора безвольно мотнулась вбок. Удар задел оптический блок — это было очень больно. Из треснувшей губы опять потёк тириум. Другой Коннор его здесь не найдёт. Никто его не найдёт. Так и сгинет он в этом бункере или станет игрушкой для чёртова маньяка. — Да что ты хочешь-то от меня? — спросил он в отчаянии. — Признания. В том, что ты совсем не против, чтобы я тебе присунул. Коннор смешливо фыркнул. Верней, попытался. — Как это низко, Хэнк... Я был о тебе лучшего мнения. — Пока ты будешь иметь обо мне мнение... я буду иметь тебя, — сказал Хэнк ему в ухо тихо и хрипло, царапнув лицо бородой. Его пальцы скользнули ниже, забираясь в ложбинку между ягодиц. Коннор чувствовал, как его тело без его воли начинало реагировать на эти прикосновения. Даже без всяких дополнительных модулей. Он смотрел в потолок, пока Хэнк всё интенсивней натирал ему между ног, оставляя брешь в скине. — У меня есть для тебя все необходимые детали — новенькие, ни разу не пользованные. Но сначала... — он скользнул ладонью по его животу к груди и огладил большим пальцем то место, где располагался регулятор насоса. — Я опробую другую твою дырку. Коннор тяжёло выдохнул, понимая, что просто расслабиться и думать об Англии ему не дадут. — Это обязательно? — спросил он. — А ты думал, я тебя только ублажать буду, принцесса? Хэнк сдвинул защитную панель, нажал на регулятор, аккуратно выкрутил его и извлёк из корпуса, прежде чем Коннор успел что-то ответить. Взрыв боли заставил его выгнуть спину и запрокинуть голову назад, издав кряхтящее шипение. Зрачки закатились и не видели ничего, кроме красноты и цифр, которые отсчитывали время до выключения. Потом он почувствовал, как в паз что-то толкалось. И это было точно не то, что надо. Коннор с трудом сфокусировал взгляд на Хэнке и увидел, как тот совал ему туда пальцы. Это вызвало ощущение, будто его проткнули ломом насквозь и пригвоздили к этому матрасу. Когда они стали двигаться внутри, эта боль стала засасывать его как воронка, и в глазах потемнело от новых уведомлений о неисправностях. Весь мир сжался до размеров паза от регулятора, чью гладкую поверхность больно обтирали потные человеческие костяшки. Хэнк всё энергичнее трахал его пальцами, не жалея, даже когда Коннора всего затрясло, и его отрывистые вскрики перешли в один неоднородный низкий вой. Не дотянувшись до Хэнка, он сильно хлопнулся головой об матрас. — Пожалуйста... хватит... — взмолил Коннор из последних сил. Биокомпоненты стали отключаться один за другим, и он уже не мог кричать — только дрожать и подёргивать веками. Он начал терять сознание, как регулятор вернулся на место с громким чавком — и Коннора вновь подбросило на месте. Он тяжело дышал, повернув голову набок уставившись перед собой пустым взглядом. Но потом снова нервно дёрнулся, заметив движение со стороны Хэнка. Он дал ему небольшую передышку, а потом снова вытащил регулятор и продолжил пытку. — Ой, блядь... — прорычал Хэнк, когда Коннор снова начал кричать от боли. И заставил его замолчать, выключив голосой модуль. После ещё нескольких толчков пальцы покинули паз, и Коннор ощутил ускользающим сознанием, как Хэнк навис над ним и кончил в его раскрытый рот. Тёплое вязкое семя, утягивая за собой капли тириума, начало стекать в глотку, и он не мог его ни проглотить, ни выплюнуть — только шевельнуть языком для анализа. Для зачатия оно не годилось, это уж точно. — Ты бы знал, как ты сейчас сексуально выглядишь, — Хэнк погладил Коннора по щеке. У того из глаз предательски хлынула влага. Он закашлялся, и Хэнк снял с него распорку, позволив, наконец, сглотнуть. Коннор уставился на него широко раскрытыми безумными глазами, с ужасом ожидая, что будет дальше. Но дальше ничего интересного не было. Хэнк снова раскрыл ему рот, раздел его, разделся сам и укрыл их обоих одеялом, обнимая Коннора как подушку. Закинул на него бедро, прижимаясь своим большим горячим телом. Свет остался включенным. Не было слышно ничего, кроме тиканья часов, жужжания холодильника и сопения Хэнка во сне. Коннор прикинул, сможет ли он проломить ему череп ударом головы. Но это было невозможно — уж слишком удачно тот лёг. Он только разбудил бы его и разозлил ещё больше. Кроме того, перспектива лежать тут рядом с разлагающимся трупом неизвестно сколько времени не казалась притягательной. Да, он выполнил бы свою миссию, но цена за это была бы слишком велика. Он ненавидел его и ненавидел себя — за то, что допустил всё это. К счастью, устройство андроидов было проще и эффективней, чем человеческое. И Коннор сбежал от своих мыслей в гибернацию, пока не был разбужен ударом по лицу. — Очнись, спящая красавица. Он пришёл в себя и почувствовал, что ему очень сильно необходимо смочить полость рта. Хорошо хоть никакая живность туда не влезла. — У меня во рту пересохло... Пожалуйста, дай мне закрыть рот. — Вот таким ты мне нравишься больше. — Хэнк снял с него распорку. Коннор выделил немного синтетической слюны, распределил её по рту и сглотнул. Хэнк погладил его по шее и ключицам. — Готов к продолжению? — он взял его руку и положил себе на член. Коннор ничего не чувствовал, но видел, как натянулась ткань чёрных боксеров. Он уже не знал, хотел ли он этого. Ему было противно и страшно, и он впал в какое-то оцепенение. — Готов, я спрашиваю? — Хэнк хлопнул Коннора по груди, вышибая воздух из искусственных лёгких. — Да, готов... Хэнк ушёл и вскоре вернулся с модулем в руках, на котором болтались искусственные член, яйца и отрезок кишечника. Он приподнял, раздвинул Коннору ноги и нашёл крепления, чтобы отстегнуть его целомудренный кукольный пах. Заменить его оказалось не так просто — но он справился. — Отлично выглядит. Тебе очень идёт. Он взял его за руку и плечо и грубо перевернул на живот. Затем потащил назад, заставив сесть на колени с вытянутыми впереди руками. Безвольно перетечь из одной позы в другую. Коннор заблаговременно выделил смазку, и пальцы вошли в его задний проход почти безболезненно. Но он поморщился и зашипел, когда они начали его растягивать. Благо теперь он снова мог управлять своим голосом. — В полиции тебе точно не место, Коннор, — сказал Хэнк. — Ты вообще ни хрена ни на что не годен — даже не можешь расслабиться, когда тебя ебут. За такую работу в клубе «‎Рай» тебя бы давно сдали в утиль. От этих оскорблений новоиспечённый член Коннора почти прижался к животу, а сам он не выдержал и рассмеялся в простыню. Его возбуждало то, что преступник, которого он должен был ловить, сейчас натянет его по самые яйца. Но от смеха у него чуть не пропал настрой. — Тебе нравится, когда к тебе относятся так, как ты того заслуживаешь? — Не вынимая пальцев, Хэнк крепко шлёпнул его по заднице, да так, что Коннор взвизгнул. — Нравится, когда ставят раком и унижают? Ты ведь именно за этим ко мне и пришёл, кусок дерьма. — Да, выеби меня уже! — Ах ты потаскуха... Коннор чувствовал, как на этих местах сходил скин, когда Хэнк ещё несколько раз его отшлёпал. А потом он приставил головку члена к его дырке, взял его за бёдра и поставил в коленно-локтевую, проникая в него грубыми рывками. Вошёл до упора и сразу начал трахать широкими размашистыми движениями. Эта киберлайфовская смазка была чудо как хороша. Коннор не мог удержаться на локтях, он уткнулся лбом в свои руки и громко стонал при каждом толчке. Наконец, его страдания были вознаграждены, и можно было отключить мозг. — Когда ты мне надоешь, я тебя убью. Повешу и буду пиздить, пока не отключишься. Так что радуйся, пока можешь. Хэнк захлестнул сгибом локтя Коннора за шею, навалившись сверху и другой рукой поддерживая под живот, чтобы он не упал. И сильно сдавил горло, что вызвало сбои в работе системы — в циркуляции тириума и передаче нервных импульсов. Большая туша ритмично ударялась об него со влажными шлепками, а член ходил внутри как поршень. — Банан!.. — прохрипел Коннор, наконец. Услышав это, Хэнк тут же перестал его душить и давить. И замер над ним. — Пожалуйста, продолжай, — поспешно добавил Коннор. Хэнк вновь пристроился сзади, держа его за бока, и стал с новой силой двигаться в нём. Коннор скулил и всхлипывал в одеяло. Затрепетал, когда Хэнк ускорил темп, а потом сжал его член своей задницей, содрогаясь и вытягиваясь в долгожданной эйфории. Несколько мгновений он ничего не видел — настолько мощно это было. Хэнк осторожно уложил его, перевернул и вскрыл корпус, возвращая возможность двигаться. Ласково поцеловал в лоб. — Надеюсь, я удовлетворил твою потребность в острых ощущениях? — спросил он. — Да... это было что-то. Я почти поверил, что всё было взаправду, — Коннор всё ещё пытался прийти в себя и нормализовать свои внутренние процессы. Голос у него плыл, и он даже не мог нормально сфокусировать взгляд. — Спасибо, Хэнк. Ты просто чудо. Он обнял его всеми руками и ногами, утопая в голубизне его глаз. Подставил лицо под поцелуи, нежился в его успокаивающих объятиях. В мыслях была приятная пустота. Хоть Хэнк и категорически отказался его ломать и поджаривать, Коннор всё равно чувствовал, что получил даже больше, чем хотел, и повторять такой эксперимент в ближайшем будущем ему не хотелось. — Только давай договоримся: больше никаких игр с регулятором и никакого бункера, — сказал Хэнк. — А с бункером-то что не так? — У меня тут клаустрофобия начинается. Жуткое место. Этот бункер построил давно умерший родственник Хэнка, и теперь никто, кроме них с Коннором, не знал о его существовании. Привезя его сюда, он показал, как много тот для него значил. Кого попало он бы сюда не привёз. И Коннор очень ценил это. — Тогда поехали домой. — Он поцеловал Хэнка в ухо. — Да, пожрать хочу нормально. В мире много всякого дерьма, но даже у самой плохой истории может быть счастливый конец. И у этой он однозначно был счастливым.