…Безумие…
Акутагава смотрит на Ацуши. Не верит.…Ошибка…
Рюноскэ складывается пополам, накрытый сильным приступом кашля. Что-то застряло в горле, он догадывается, что это.***
Камелия на языке цветов означает восхищение, совершенство, благодарность. Многие бы охарактеризовали его именно этими словами, кроме 'благодарность'. Никто не видел как Рюноскэ мог благодарить, редко кто даже слышал простое 'спасибо' из его уст, если он вообще имел это слово в своем лексиконе. Акутагава, готовый к совершению преступления и рекам крови, добиваясь любыми способами цели, не задумывался о том, что он повстречает родственную душу. Гипотетически он знал, что она есть, но не обременял себя догадками, как это делают, по его мнению, многие слабаки, надеющиеся, что она облегчит их страдания. И он никак не ожидал, что встретит своего соулмейта так скоро. Ведь это был он. Тигр, его бестолковый наивный напарник. Скрипнуло колесо. Фортуна остановилась, закончив игру. Она играла на тебя, захмелевшая, поставив на кон твое счастье и ты стал ее очередной забавой.***
Закрыв рот рукой, пытаясь таким образом заглушить, остановить эти звуки, он выплевывает несколько лепестков. Черных. По их форме невозможно определить какому виду принадлежит цветок, но Акутагава уже заранее знает-это камелия. — Какого… Застывшая изваянием фигура дёрнулась в сторону Рюноске, но была остановлена властным жестом. Их определили напарниками несколько месяцев назад и, спустя время, проведенное на поле боя, они притерлись друг к другу. Бешеный пес стал более внимательным и заботливым в отношении напарника. Акутагава задавал себе вопрос, на который так и не смог ответить, но изменить свое поведение обратно на то, что было раньше, он не желал. Теперь же все встало на свои места. — Пожалуйста, оставь меня. Уйди. Голос его осип от продолжительного кашля и сам он не выглядел хорошо: тени залегли под его темными глазами, отчего имел он вид болезненный, являя миру бездну глаз. Ацуши покорно разворачивается и, уходя, бросает на него обеспокоенный взгляд, после чего смиренно удаляется. Придя в свою маленькую квартиру и, закрыв дверь, он, облокотившись, медленно начинает сползать. С каждым преодоленным сантиметром лицо его искривлялось, губы подрагивали и сжимались в тонкую линию, а из глаз вот-вот должны были брызнуть слезы. Подняв голову к потолку, старательно пытался остановить рвущийся наружу поток. Накаджима открыл рот, хватая воздух, и первый град слез побежал по его щекам, впитываясь в кожу и оставляя за собой соленую дорожку. Тело содрогалось в рыданиях, а из груди рвались всхлипы. Сердце сжималось, появлялось ощущение, что ты в невесомости и земля уход из-под ног после каждого судорожного вздоха. В трахеи появилось ощущение инородного тела от чего он закашлял, прижимая руки к груди. В пространство вылетели крошечные легкие голубые цветы. Незабудки, символ искренней и нежной любви. Сейчас они разлетались по прихожей. Ацуши давно понял, что Рюноске его соулмейт, аккурат в тот день, как их поставили напарниками. Его задевало, то, как вел себя Акутагава рядом с ним. Лишь позднее замечает, напарник меняет свое отношение к нему, уделяет внимание. Тогда к нему и закралась мысль, что, возможно, у них в будущем все будет хорошо. Не успел он оправиться, как его сотрясла новая волна рыданий. «Правильно он говорил, я жалок. Как я посмел надеяться, на взаимность. Надеялся, что он, узнав, что родственная душа я, не попросит меня уйти. " Наступил следующий день. За окном шел моросящий дождь, замкнутый низким серым небом. Кажется, вытяни руку под моросящую пыль и вместо обычных капель почувствуешь лишь холодные иголочки, покусывающие ладонь. Ацуши уверенно двинулся в сторону агентства, ощущая холодные капли на лице при ходьбе. На работе его ждал завал в который он опрометью кинулся, старательно собираясь забыть вчерашние события и вкус глотаемых соленых слез. Члены агентства замечали несвойственное безэмоциональное состояние сотрудника, но не спешили с расспросами. Если захочет, то сам все расскажет. В конце рабочего дня Куникида подошел к Накаджиме, чтобы погорить с ним: -Ацуши c тобой явно не все в порядке, поэтому я даю тебе дополнительный выходной. Отдохни и приведи свои мысли в порядок, разберись с тем, что тебя беспокоит. На работу выходишь в понедельник.- с такими словами Куникида объявил ему выходной. Вечером четверга его ждала привычная квартира, которую он снял, съехав от Кеки. Дверной засов щелкнул, разнося маленькое эхо по квартире. Обувь, зашуршав, быстро снялась с ноги Накаджимы и была поставлена с глухим стуком, куртка тихо заскользила с плеч и, ведущая тонкой рукой, повешена на вешалку. Тихий вздох отразился от стен и возвратился обратно. Квартира казалась холодной одинокой спутницей своего хозяина. Ацуши, отстраненно волоча ноги, шел на кухню, собираясь заварить чай. Тихий щелчок выключателя и лампочка накаливания зажигается с небольшой вспышкой, заставляя прищурить глаза. Зазвенела посуда, зашуршали пакетики с зеленым чаем, тихо опустилась на стол чашка. Заслышав звук шумевшей воды в чайнике Накаджима наливает кипяток в керамическую посуду. На лицо приятно опускается пар и запах заваривающегося чая. Он присел на стул, грея руки у чашки и вдыхая аромат листьев. Внезапно в этой умиротворенной тишине раздается звонок со стороны входной двери, резкий, неприятный слуху звук, разрывающий пространство. Детектив встает и идет к входной двери. -Кто там? — не открывая двери уставши спрашивает он. -Ацуши, нам нужно поговорить. -доносится обеспокоенный голос Акутагавы, приглушаемый толщиной двери. Сердце Накаджимы пропускает удар, конечности на секунду немеют, к горлу подступает комок. Голос-предатель изменяет своему хозяину, начиная дрожать, но светловолосый справляется с проблемой. Щелчок двери и смазанные петли легко открывают дверь нежданному гостю. Ацуши бросает короткое «проходи» и отходит. Смотрит уверенно и немного безразлично на Рюноске и на то, как тот закрывает входную дверь, снимает обувь, оставаясь в белых носках. Пройдя на кухню детектив заваривает новую порцию чая и ставит перед мафиози, присаживаясь напротив и внимательно смотря. -О чем ты хотел поговорить? -Прости меня. Прости, что не остановил тебя, просил уйти. Я сожалею о содеянном, я не должен был так поступать с тобой.-сказал и опустил глаза, смотря на всплывший чайный пакетик и уже чуть тише продолжил- Не хочешь сходить сейчас прогуляться? Ацуши устало вздыхает, продолжая мешать чай ложкой по инерции. Чай с сахаром он не пьет. -Хорошо, я принимаю твои извинения, но не думай, что будешь так легко прощен. Но сейчас выйти гулять? Ведь уже поздно. -Плевать. Выйдем, подышим свежим воздухом, посмотрим на луну, она сегодня прекрасна.*- и в упор посмотрел на Накаджиму, отчего последний сдавленно хихикнул. -Я сказал что-то смешное? -Нет, прости. Ты просто проговорил это с таким серьезным выражением лица, что я не сдержался.-произнес он, улыбаясь и щуря глаза, отчего взгляд его выглядел немного лукавым. Ацуши приподнялся на руках и, сместив центр тяжести ближе к середине стола, произнес полушепотом, посмотрев в глаза Акутагаве — Просто мне не каждый день признается в любви мой соулмейт. Легкая улыбка тронула губы Ацуши и он, слегка наклонившись, коснулся ими уголка рта Акутагавы. -Ну тогда пошли, посмотрим на луну.***
Она играла на тебя, захмелевшая, поставив на кон твое счастье и ты стал ее очередной забавой. Но она не прогадала, делая ставку на тебя.