Ромашки

      В современном мире никто не хотел влюбляться. И Федя Чалов был не исключение. С самого детства он знал, что такое эта болезнь. Его старший брат был влюблён. Влюблен, но совсем не взаимно. И маленький Чалов видел, как страдал старший. Как запирался в комнате, задыхаясь лепестками, как днями мог не выходить оттуда. И Федя совсем не знал, как помочь родному человеку. Пока однажды, в дверь их квартиры не постучался отец этой девушки и не сообщил, что та разбилась. Была страшная авария и никто не выжил. Брат тогда стойко выслушал, закрыл дверь, улыбнулся младшему и ушёл к себе. Со смертью девушки, болезнь тоже прошла. Парень больше не задыхался, но его сердце навсегда оставалось пустым, уже никогда не способным полюбить.       И видя этот пример, Федя зарёкся, что он никогда не влюбится. Никогда не позволит чему-то такому оказаться в его сердце. Но, кто он такой, чтобы судьба была благословенна к нему?       Это случилось слишком неожиданно. Чалов и Кучаев спокойно сидели в комнате старшего и играли, пока Федя резко не уронил джойстик. Лёгкие будто сжали, не пропуская спасительный глоток воздуха, и как бы Чалов не старался, он не мог. А Костя замер. Кучаев не понимал, как помочь другу и просто смотрел, как тот руками горло царапал, желая глотнуть воздуха. И в какой-то момент, Чалов закашлялся. Закашлялся и из его рта, на ковёр, начали падать лепестки. Белые лепестки, на которых были маленькие красные капельки — кровь. Сколько времени это продолжалось, никто и не скажет, но когда Федю отпустило, весь диван был в лепестках. В белых лепестках ромашки.       В комнате наступила тишина. Каждый из парней знал, что это такое, каждый знал, что это означает. Первым от транса очнулся Костя и резко подскочил. — Надо кому-то сказать, Федь. На что Чалов резко подорвался, стараясь унять головокружение и снова опустился на диван. — Нет, Кость, пожалуйста. Я сам разберусь. — Федя, ты понимаешь, что это? Ты понимаешь, что эта хрень может тебя убить? Чалов головой кивает, но смотрит взглядом таким, которому сложно противостоять. И Кучаев сдаётся. Отходит от двери и садится на пол, поднимая глаза. — Ты хоть знаешь, кто? Федя знал. Он знал уже давно, просто не хотел себе признаваться. Не хотел верить, что он влюбился. Это случилось так легко. Просто, в какой-то момент в его сердце что-то стукнуло, показало в сторону Фернандеса и сказало «Он твой, бери». А Федя даже не сопротивлялся. — Я знаю… Чалов не успевает договорить, как Костя перебивает. — Это же ромашки, — старший не спрашивает, — у нас лишь один, кто обожает ромашки. Он даже приходил в венке из них…       И снова наступает тишина. Нервная тишина, в которой слышится лишь сказанное в унисон, уже совсем отчаявшимся голосом двух парней. — Марио.

***

      С того момента прошло пару недель и всё это время Кучаев был рядом с Чаловым. Старший даже спросил как-то, а какой у самого Чалова любимый цветок. Федя тогда тихонько посмеялся и показал лилию, которая тогда стояла у него в комнате, пожелав, чтобы никто не узнал о его любимых цветах именно так. Кучаев видел, что с каждым днём парню становится всё хуже, но тот старается вести себя как обычно. Полностью отдаваться на тренировках, шутить с ребятами и улыбаться. Но Костя видит, как это сложно даётся. Видит, а потому помогает Феде. Уводит его, когда тот начинает кашлять, помогает убирать лепестки, когда Чалов не сдерживается. А в один момент он просто не успевает.       Вся команда сидит на диванчиках, слушая тренера и вдруг Федя начинает кашлять. Костя уже хочет увести парня, но не успевает. Тот наклоняется и изо рта начинают сыпаться лепестки. Их настолько много, что Чалов просто падает на колени, стараясь хоть как-то облегчить боль, но выходит плохо. Спустя, наверное, 5 минут, Федю отпускает и он просто падает на пол. В комнате снова наступает тишина. Прерываемая лишь тем, как Костя поднимает парня себе на колени и старается привести в чувства. — Федя, Костя, — голос Виктора звучит как-то тихо, — что это? — А вы не видите, Виктор Михайлович? — в голосе Кучаева нотки истерики. — Кто он?       Вопрос повисает в воздухе и вся команда резко понимает. Понимает, переводя взгляды на Марио, который сидит бледнее смерти, держа в руке белый лепесток. — Это я.       Сколько Федя лежал без сознания, никто не знает, но Костя всё это время не отходил от кровати парня, держа его руку и стараясь сдерживать слёзы, которые, будто специально, стекали по лицу. Дверь в комнату открывается и внутрь входит Марио. На дрожащих ногах он подходит к Кучаеву, проводя пальцем по плечу. — Я понимаю, тебе… А Костя взрывается. — Что ты понимаешь, Марио? Он влюблен в тебя, а ты…       Парень не успевает договорить, как Чалов снова начинает кашлять, но уже намного хуже. Изо рта высыпаются лепестки, но они не белые, а кроваво красные, полностью пропитанные кровью младшего. И Костя уже пугается не на шутку, не зная, что делать. Но Марио реагирует быстрее. Он отталкивает Кучаева и резко впивается в губу Феди. Фернандес плюет на лепестки, на кровь, он просто целует, надеясь, что это поможет парню. И это помогает. Чалов постепенно перестаёт извергать ромашки, а уже сам целует Марио, запуская пальцы в кудри русского бразильца и тихо постанывая в поцелуй. А Костя решает убраться отсюда, не желая мешать этим двоим. Он тихо выходит из комнаты, видя возле двери Виктора Михайловича и Ваню, которые мило обнимаются, но при виде Кучаева вскакивают. — У них всё хорошо, всё будет хорошо, — Костя старается улыбнуться и уходит.

***

      И вот спустя несколько дней, Кучаев стоит в своей ванне, аккуратно сжимая в руке красивый лепесток лилии. На губах улыбка понимания всей ситуации, а в голове лишь одно имя. — Это будет нашим секретом, — Костя нежно проводит пальцем по лепестку, — и мы никому не скажем.       Он не знает, через сколько эта болезнь убьёт его. Через сколько эти красивые лепестки полностью заполнят его тело, перекрывая весь воздух. Костя знаешь лишь одно — он никогда не полезет в жизнь Чалова с этим. Не будет рушить чужое счастье своими нелепыми чувствами.