***
На урок Наташа и Питер все-таки опоздали, из-за того, что «Принцесса, хватит кашлять» и «Наташа, черт возьми, прекрати смеяться!», перед преподавателем они явились все красные и запыхавшиеся. Романова от смеха, а Паркер от кашля, ну и оба от бега, немного. Присев за самую дальнюю парту, парень начал в пол уха слушать учителя, изредка наблюдая за скучающей подругой или Харли. В Кинере было не только много красоты и обаяния, к нему еще и тянуло как к магниту, что хотелось просто расстаять в его объятиях. Наверно, именно из-за этого все девчонки лезли в подруги только к Харли, надеясь на что-то большее. К счастью Питера, Кинер всех отшивал. Зависимости определенными людьми у Паркера никогда не было, пока в поле зрения не появилась одна девушка по имени Лиз Аллен из параллельного класса. Она вскружила голову парню, как только заговорила с ним впервые. Начиналось все с нелепых попыток поговорить, пригласить в кино или обсудить день за чашкой кофе в излюбленном кафе. Наташе, наблюдавшей за всем этим, хотелось блевать. Она все твердила Питу, что Аллен точно ему в пары не годится, на что парень лишь отмахивался. Вскоре отца Лизи засудили за нелегальную торговлю оружием и парочке пришлось расстаться, так как семью девушки переселяют в другой город. Сказать, что Пит был расстроен, значит ничего не сказать, Романова утешала его дня четыре. Ей приходилось каждый божий день таскать ему чертов кофе с корицей и зефиром в виде единорогов и говорить, что она рядом и никакая девушка не нужна, пока Паркер не "пришел в норму". После этого самое нелюбимое вымышленное существо у рыжей — это единороги. Из собственных размышлений его вытряхнул учитель, со словами о том, что урок окончен, и что-то там еще про сложный тест по химии. Паркера это не интересовало, и так все знает, он думал лишь о том, как быстрее сбежать из школы, забраться в кровать и уснуть, видя во сне Харли или любимых единорогов. Или и то, и другое. Краем уха Пит услышал разговор Кинера и подруги: — Рыжая, спаси, — парень стоял перед Нат чуть ли не на коленях. — Если я заработаю еще один неуд по химии, то я покину мир живых. Мать сожжет меня прямо около школы, а прах тебе отнесет. Пожалуйста, Таша, — он единственный так ее называл. Сначала девушка была против, но потом свыклась. — Всем от этого только лучше станет, дорогуша, — Наташа отнекивалась от Харли так, как только могла. — Я не смогу помочь, занята я сегодня. Попроси еще кого-нибудь, я ведь не одна в этом классе лузеров. Закончив маленькиий спор Романова постаралась быстрее ретироваться из кабинета, отходя подальше от надоедливого Кинера. И уже стоя в проходе, указала большими пальцами в сторону Паркера, чуть качнув головой при этом. Парень обиженно нахмурил брови и подошел к Питеру, пока тот собирал все свои вещи. — Разве может быть что-то важнее меня? — Харли спросил это больше у себя, чем у парня, стоящего рядом. — У нее, видимо, да, — Пит выдавил это, даже не покраснев от присутствия Кинера. — Но ты ведь поможешь мне? — парень состроил щенячьи глазки. — Ну пожалуйста, Бемби? А вот теперь уже покраснел. — Эм, ладно, — Паркера было легко уговорить, он и против не был. — Только приходи не поздно. — Заметано. Парень подмигнул и победно ухмыльнулся уходя, а Питер покраснел еще больше.***
Питер очень нервничал. Если бы не переписка с Наташей, которая отвлекла его от переживаний, то он бы ходил по дому и проверял каждый уголок на наличие грязи и пыли. Через несколько минут после окончания разговора с рыжей, пришло сообщение от Кинера, он сообщил, что придет в 7 вечера. До встречи оставалось 30 минут и Пит решил, что успеет закончить спор с Романовой. Спустя час в дверь постучали. И стучали очень настойчиво и долго. Пит поднялся с нагретого телом места и поплелся ленивой амебой вниз. Открыв дверь, он увидел восхитительную картину: с Харли ручьем стекала вода, поскольку на улице лил ужасный дождь, а сам парень дрожал от холода. Он был в одной тонкой курточке. Кинер чуть ли не влетел в дом и снес собой Паркера. — Нельзя было подольше двери открывать? Господи, какой же он язва, подумал Питер. — А нельзя было придти вовремя? Раздевайся, нам еще много чего учить. Ну, точнее тебе. — Пощади, Бемби, — парень снова сделал умилительный взгляд по типу «может я просто спишу у тебя ответы», но на этот раз не прокатит. — Не-а, пойдем, будешь зубрить весь учебник. — Ты изверг, Паркер. Они вместе поднялись на второй этаж и зашли в комнату Пита. Кинер снял курточку, чтобы она быстрее высохла, и случайно потянул за собой футболку, открывая изумительный вид на подтянутое тело. Питер засмотрелся, покраснел и отвернулся, стараясь не улыбаться как идиот. Растянувшись на кровати, Харли взял первый попавшийся под руку комикс, а владелец комнаты стал искать учебник в рюкзаке, который все никак не хотел находиться. — Как думаешь, тест будет сложным? — Харли спросил это, глядя в потолок, но сам пребывал где-то в другой вселенной. — Для меня нет, но для тебя... — подросток отвлекся от поисков и посмотрел на Кинера. — Мистер Эдвардс всегда задает что-то сложное. — Да, тебе же все по плечу, — парень сказал это глядя на смущенного Питера с легкой усмешкой на губах. — А тебе нет, так что усаживайся по удобнее и учи, — Паркер достал учебник по химии и отдал Кинеру, а сам начал хрумкать яблоком, изредка поглядывая на поглощенного в химию парня. Но на самом деле тот даже не вникал в предложения. Не прошло и пятнадцати минут, как Харли кинул учебник куда-то на кровать. — О господи, я ничего не могу понять. И если мне придется прочитать еще хоть один параграф, то я выброшусь в окно. Я не шучу, Бемби. К черту химию. Давай лучше отдохнем или я крышей поеду. Питер не понимал, что такого сложного в химии? Эту тему Питер знал вдоль и поперек еще с седьмого класса. С самого начала Паркер изучил этот предмет и понял лучше всех, а Харли наоборот утверждал, что она, химия, нужна ему, как козе третий рог. То есть никак. А, подождите. Так парень говорил обо всех предметах, кроме физики. — Чего тут не понятного, Кинер? — спросил Пит с искренним непониманием. Он попробывал объяснить все сам. — Существуют вещества, оксиды и гидроксиды, которые будут реагировать и с кислотами и с основаниями, в зависимости от условий. Такие свойства называются амфотерными. Теперь понял? Харли смотрел на Паркера так, как будто Питер попросил у парня миллиард. Он ни слова не понял. Парень всегда заваливал тесты и контрольные по этому предмету, но в конце года у него вечно, каким-то образом, выходила четверка. Он не видел в этом предмете хоть каплю чего-то полезного. Питер издал вопль отчаяния и грусти. — Как так, Харли? Это же легко и просто, — Питер просто хотел выйти в окно. — Да, очень легко и просто, но только для тебя. Ты начал учить эту химию с седьмого и сразу все понял. Это труднее даже... — парень осекся. — Это труднее даже, что? — с неким раздражением, спрашивает Паркер. — Не важно, Питер, — Харли понимает, впервые назвал парня по имени. — Важно, — тянет подросток с энтузиазмом. — Мне стало интересно, рассказывай. Кинер что-то пробормотал, настолько тихо, что не услышишь даже если будешь вплотную стоять. — Что? — Пит улыбнулся чуть больше. — Повтори, пожалуйста, я не расслышал. — Ты мне нравишься, Бемби, — Харли почти выделял каждое слово. Он сам удивился, откуда в нем столько уверенности. Питер замер от неожиданности на пару секунд, но тут же улыбнулся еще шире, хотя куда уж, и осторожно прильнул к чужим губам. Кинер не замедляясь, ответил. Питер несмело обвил руками шею Харли, пока тот водил руками под футболкой младшего. Целовались они тягуче и сладостно, пока не стало не хватать кислорода. — Теперь я должен Романовой десятку, — отстранившись сказал Паркер. — За какие это заслуги? — Пока ты мокнул под дождем, мы поспорили, кто первый из нас друг другу признается. Нат сказала, что ты, а я – наоборот, — он тихо рассмеялся, а Харли заразился его смехом. Но тут Пит вновь стал серьезным и чуть нахмурился, будто вспомнил что-то. Кинер заметив это, хотел спросить что случилось, но договорить ему не дали. — Уже восьмой час, — Паркер весело хмыкнул. — Скоро придет тетя, а ты еще ничего не выучил. — Сказал же, к черту химию, — Харли произнес это, беззаботно опрокидываясь на кровать и повалил за собой Питера. — Я спишу у тебя. — А если я не дам? — в глазах у подростка плясали бесенята, а сам он улыбался. — Еще как дашь, Бемби, — Кинер утянул Питера в долгий поцелуй. А за тест Харли Кинер получил четыре.