Желатиновый мозговой куб

      До конца урока остается ещё полчаса. Монотонный голос учителя не располагает к работе, и рыжеволосая девочка за третьей партой устало склоняет голову, прислоняясь лбом к собственной холодной ладони. Она думает о том, как сильно ей хочется спать, о том, как теплые солнечные лучи, проникая сквозь незашторенные окна, мягко обволакивают собой парты, шкафы и тетради, вот только почему-то совсем не согревают ее руки. Конечно, она чувствует их тепло, но едва ли этого достаточно. Парта, стоящая тут, хорошо, если не с основания школы, пестрит всевозможными надписями, пятнами и царапинами и является своеобразным памятником всех прошедших через нее учеников. Девочка непроизвольно водит по царапинам пальцем, потом зевает, прикрывая рот ладошкой, и снова возвращается к неровностям деревянной столешницы. Кто-то из одноклассников открывает окно, и несколько роскошных, потревоженных ветром, рыжих прядей падают на ее лицо. Девочка недовольно хмурит брови и пытается сдуть с глаз непослушные волосы, но в итоге просто завязывает их в небольшой хвостик бледно-зеленой резинкой, украшавшей до этого ее запястье. Убедившись, что ничего интересного на уроке не предвидится, она достает из рюкзака потрепанный блокнот и открывает его на случайной пустой странице. Затем берет карандаш, несколько секунд сосредоточенно трет рукой переносицу, и начинает рисовать. Она еще не совсем придумала, чем хочет заполнить пустую страницу, и успела провести на бумаге лишь пару линий, когда сидящая рядом темноволосая девочка отвлекается от своих мыслей и, чуть повернув голову, заглядывает в блокнот. Она молчит, внимательно наблюдая, как рука подруги выводит на листе аккуратный ровный куб, рисует на его сторонах глаза, каждый из которых развернут в свою строну, и в конце добавляет фигуре несколько щупальцеобразных небольших отростков. Темноволосая перелистывает свою тетрадку на последнюю страницу, аккуратно вырывает листок и, взяв ручку, пишет на нем мелким аккуратным почерком всего два слова: "Что это?" Она двигает листок соседке, вынуждая ту оторваться от рисования и написать ответ, который следует немедленно: "Я не знаю, только что придумала." Подруги переглядываются и продолжают беззвучный диалог. "Думаю, этот куб живой, у него много глаз, чтобы видеть во все стороны и щупальца, чтобы ходить. А еще, он мягкий и упругий, как желе," — написав это, рыжеволосая берет зеленый карандаш и закрашивает рисунок. "А как он ест? У него должен быть рот или что-то вроде того?" "Нет, он всасывает еду через оболочку." Одновременно представив это, обе девочки склоняются над партой, их плечи подрагивают от с трудом сдерживаемого смеха. Та, что с темными волосами берет карандаш и пишет: "Раз он живой, у него должен быть мозг!" "Точно!" Парой точных штрихов внутри куба образовывается небольшого размера человеческий мозг. Критически оглядев творение, девочки решают, что его внешний облик более ничего не требует, и рыжеволосая отодвигает блокнот на верхний край парты, в центр, после чего летящим размашистым почерком выводит: "А представляешь, если он создает мозги внутри себя? Много-много!" "Зачем?" "Ну, не знаю, может из них потом вырастут новые кубы. А еще, он мог бы создавать разные предметы, даже живые, и они бы существовали только пока он их видит. Это помогло бы ему общаться." "Да-а, — темноволосая девочка вдруг отворачивается, задумавшись о чем-то, а затем продолжает, — тогда ... тогда он мог бы создать и нас с тобой?" Рыжеволосая тихо смеется. "Это было бы стра..." — рука ее застывает, не дописав последнего слова и начинает рассеиваться, словно сделанная из тумана. Понадобилась пара минут, чтобы иллюзия полностью развеялась. Несколько человек в белых медицинских халатах обступают большой зеленоватый студенистый куб, высотой около пяти метров. Один из них держит в руках массивный шприц и впрыскивает что-то сквозь мембрану. Постепенно все многочисленные глаза существа закрываются, оно погружается в сон. Человек вытаскивает опустевший шприц и, покинув помещение, властным негромким голосом произносит: "Поддерживайте его в бессознательном состоянии! Внутри пусть остается только один мозг, все остальные, при появлении, удалить и сжечь."