Персональный демон-хранитель

      Лесная чаща. Высокие деревья, почти что полная тишина. Нарушали ее разве что редкие пения птиц и хруст засохших листьев под ногами.       Когда мысли заполнены только охотой или стремлением выжить, начинаешь оценивать местность с практической точки зрения. Где можно взобраться, где безопаснее, где высокая лиственность для скрытия. Но в иные моменты в этом нет необходимости. Можно насладиться красотой природы вокруг, вкусить все, что она может дать. Звуки, запахи, ощущения кожи, ног, пальцев. Пусть в глазах охотника все делиться на холодное и теплое, что-то можно различить, отделить, насладиться хотя бы формой…       Искать красивое место не имело нужды, однако Раггу почему-то тянуло в этот лес. Не холодно, не тепло. Ни одной живой разумной души. Никто не прибежит сюда сию же минуту. Разве что когда уже будет поздно что-то выискивать. Чем не идеальное место для конца.       Он не думал ни о ком. Ни о Стебельке, ни о других уманах, имеющих для него смысл. С каждым охотник уже попрощался, пусть не помнил как это было. Продолжал идти вперед, глубже в лес. Кожа его потеряла прежние краски, тело исхудало от нехватки пищи. Даже собственные дреды казались тяжелым грузом на его плечах. Глаза потускнели, но все еще могли видеть. Быть может, сегодня, особенно ясно.       Наконец, он остановился. Перед ним стоял наполовину закопанный в землю длинный камень. Будто алтарь, подготовленный специально для него. Опустившись на колени, Рагга еще раз оглядел лес вокруг себя. Прекрасное место. Тихое, спокойное. Жаль, что не будет прежним, как только он уйдет.       Из полупустого рюкзака Рагга извлек металлический прямоугольный прибор. Старый, потрепанный, давно отслуживший свое. Открыл его полурасколотую крышку и провел пальцем вдоль выпуклой линии на верхней части панели. Прибор издал скрежещущий писк. На маленьких экранах появились светящиеся иероглифы, по краям покрытые артефактами. Работает...       Комбинация на всех компьютерах одна, какими бы они не были навороченными. Эта комбинация известна с детства. И только она могла сработать даже на сломанных приборах, как этот.       Набирая ее, Рагга приостановился. Осталось нажать только запуск, но торопиться некуда. Разве это правильно уходить так быстро. Что это может быть? Трусость? Желание поскорее закончить страдания? Нет. Рагга совершенно не трус и трусом уходить не станет.       Поставив компьютер на камень, он набрал побольше воздуха и закрыл глаза, начав мысленный диалог, будто молитву.       «О, бог смерти… Жизнь моя наполнена множеством красок. В ней было счастье, в ней было горе. Я получал и терял. И сейчас, под твоим взглядом, я не чувствую сожалений о содеянном. Мое тело слабо и немощно, но сердце все также спокойно, хладнокровен взгляд. И душа по-прежнему пылает от ярости и азарта охоты. Мои руки все еще могут держать копье, но разум устал.»       Рагга, немного помешкав, сорвал с шеи ожерелье из деревянных брусочков. Возложив его на «алтарь», он продолжил:       «Горе сломило мою волю. Взяв верх оно лишило меня чести. И жизнь в этом одиноком и жестоком мире стала испытанием: моей чести, моего разума, моей воли, моего выбора. Я потерял любовь, но обрел ее здесь вновь. На чужой планете, что после стала для меня новым домом.»       Охотник, вновь втягивая в себя воздух, потянулся к поясу, где в подсумке покоился старый листок бумаги. Уже рассыпающийся от старости. Пожелтевший рисунок маленькой девочки. Его маленькой девочки. Несмотря на то, что она достигла зрелого возраста, снова и снова в его сны возвращался образ малютки, прижавшейся к монстру ночью в грозу с просьбой защитить. Словно отрывая от сердца, он возложил сверток на алтарь.       «Я стремился к изменениям. К спасению тысячи душ. Но спас я только одну. Взрастил, как хотел. Обучил, как и хотел. Моя миссия так или иначе выполнена. И теперь, я готов к покою. И знай же, бог смерти… я никогда тебя не боялся! Я отправлюсь в последний путь в твои объятья с улыбкой без капли страха. Я не хочу смеяться тебе в лицо, бог смерти. Как бы сделал это любой на моем месте. Нет, я не хочу обескуражить тебя. Лишь поклонится тебе в приветствии, как старому другу. »       Напоследок Рагга вытащил свои изогнутые клинки и расположил на краях «алтаря». Более ничего его не держало в этом мире. Нажат последний символ, и устройство начало отчет…       На мгновение, все вокруг озарилось ярким светом. Но после пришла тьма. Нет боли, нет света. Ничего…       Тьма постепенное преображалась. Возникали темные стены, высокие потолки с множеством глаз ожидающих. Алый свет проникал через прожилки в стенах, проявляя письмена на древнем языке. Из пола возникали ступени, ведущие все вверх и вверх. Рагга шел, даже не чувствуя как ступает по ним. Едва заметные тени воинов, воительниц, матерей, детей, преступников, богохульников, жертв и убийц: все поднимались по ступеням. Кто-то останавливался, беззвучно кричал и молил отпустить. Но назад дороги не было, только вперед.       Ступени привели в зал. В свете огромных жаровен виднелся трон и Великий Царь, он же Черный Воин, он же Бог смерти, восседающий на нем. Черный, будто сама тьма, одетый в темные доспехи и священную маску. Взгляд алых глаз пронзал насквозь. Тени преступников закрывали лица руками в надежде укрыться. Рагга вместе с воинами продолжал идти вперед.       Бог смерти, до этого сидящий неподвижно как статуя, наклонился вперед. Рагга опустился на одно колено, но головы не склонил, как это делали воины. В глазах Царя возник на секунду гнев, но резко сменился на ехидство. Взмахнув рукой, он приказал всем подняться.       Слова, что он говорил, звучали на разных языках. Древнем, новом, варварском диалекте. Голос проникал в тело, заставляя его содрогаться и вновь падать ниц перед столь могущественным существом. Он говорил о каждом, кто находился в зале. Он говорил с каждым одновременно. И все слышали обращение только к себе, видели только свои поступки, ошибки, историю.       Вскоре его голос смолк. Смотрящие на Раггу алые глаза наполнились уважением. Бог смерти поднялся со своего трона и поклонился охотнику так, как если бы они знали друг друга уже очень долго. Как старые друзья. Поклонившись в ответ, Рагга сделал шаг вперед, и вдруг оглянулся. На его плечо опустилась чья-то рука.       Тамра, прекрасная и умиротворенная, как и много лет назад, стояла перед ним. Она дождалась. Рука переместилась к перепонке, затем огладила нижнюю жвалу самца. Рагга прижал ее руку своей и издал урчание. Они смогут начать все заново. Отправиться на очищение вместе. И, может быть, встретятся в новой жизни. Как два огонька, ищущие друг друга среди кромешной тьмы.       Взяв свою супругу за руку, Рагга пошел вперед к стене за троном бога смерти, искажающей само пространство. Граница между старой и новой жизнью. Погружаясь в небытие, они больше не видели темных залов. Лишь проносящиеся воспоминания друг друга. Тамра обхватила руку супруга, сложив голову на его полупрозрачное плечо. Их покинула боль, страх, страдания. Осталось лишь счастье и любовь. Но и они вскоре растворяться в вечности, чтобы дать душам отправиться на новый путь…       Рагга открыл глаза, вздрогнув. Дождь все еще шел, а маленький согревающий костерок вот-вот намеревался погаснуть. В объятьях охотника тихо сопела носом Стебелек, уставшая после тренировок и охоты на медведя.       Погладив ее по голове, Рагга осторожно уложил малышку на ее спальный мешок и накрыл шкурой. А затем поспешил закинуть еще дровишек в костер.       От приснившегося сна его пробирала легкая дрожь. Не от страха, а от чувства, будто все произошло на самом деле. Возможно, именно так и представлялась ему смерть. Вдали от всех, в одиночестве. Но там, в небытие, он будет не один. А с верной самкой, что все еще ждет его в этой бесконечно высокой обители Бога смерти. Так ли встретит его судья всех охотников? Как друга? Достоин ли...       Думая об этом, Рагга оглянулся на свой рюкзак. Запустив туда руку, он выудил то самое устройство. Сломанный компьютер. Подарок от собрата, которому он помог выбраться с планеты. Кому он отказал в предложении покинуть этот чужой мир. Открыв крышку, он провел пальцем по выпуклой линии по всей длине устройства. Раздался скрежет, засветились иероглифы. Действительно, работает...       Когда-нибудь он использует его. Также, как и во сне. Но еще не время.       Еще не время…