Почему ты упал?

      Светлый зимний вечер — солнце только начало садиться в бесконечные леса. Впереди одинокая, скользкая, асфальтированная дорога… и по ней едет, скользя на каждом повороте, серый внедорожник, за рулем которого некий молодой человек. Руки его трясутся, обкусанные губы дергаются, а красные от слез глаза бегают по салону автомобиля в поисках телефона. -Да где же ты?! — со злобным отчаянием крикнул сквозь зубы молодой человек. Левой рукой он держит руль, а правой пытается вслепую отыскать свой телефон, который вроде бы должен быть на соседнем сиденье. -Ага! — с радостью, но с прежним отчаянием закричал молодой человек, — Нашелся. Он взял свой телефон и стал звонить, но в ответ ему шли лишь одинокие и предательские гудки. Он прикусил губу и позвонил еще раз… Опять гудки. Тогда он, чтобы успокоиться включил радио и стал переключать радиоканалы. -«Здравствуйте с вами программа «Лица Искусства»; Прогноз погоды на; а сейчас звучит песня; и что вы ему сказали?», — слышалось из радио во время анархичного переключения каналов. Запела тихая — еле заметная для ушей — песня. Вот на ней он и остановился. Молодой человек отстал от радио и вновь вцепился в телефон. Все контакты были пересмотрены и обзвонены им — все они хором молчали. И тогда он решился позвонить последнему в списке, но первому в его сердце контакту — брату. Молодой человек, будто чуть успокоившись, набирает его… Долгий-долгий гудок… Слышится столь родной и успокаивающий голос по ту сторону трубки: -Э-э-эй! Привет, братишка. Ну как? -Привет… Привет, — Тихо, еле дыша, ответил голосу молодой человек, — Ну… Как-как? Все как всегда! Молодой человек нервно и отчаянно засмеялся. -…Боже, Виктор. Что случилось? Виктор посмотрел на свое второе сиденье. Там были растрепанный букет красных роз, а под ним что-то блестело… -Ну… я оказался и ей не нужен! — Ответил с улыбкой Виктор, сдерживая слезы. То, что блестело под букетом, было кольцо в коробочке… -И ей тоже… — дополнил себя Виктор. -Брат… Спокойно. Я знаю тяжело и… -Я-я-я спокоен, — перебил его Виктор, нервно заикаясь, — Я о-о-очень спокоен. -Я слышу, как ты спокоен. Слушай. Не отчаивайся. Поезжай сейчас домой и… Его что-то перебило — резкий звук! -Боже! — продолжил брат, — Что это было? -Не знаю. -У тебя все нормально? -Да-да. Глаза Виктора все больше и больше слезились, покрываясь мокрой пленкой, к тому же… он не смотрел на дорогу, а внимательно рассматривал красивые сосны, которые раскинулись вдоль всей извилистой трассы. -Послушай, брат… Что именно случилось? Виктор долгое время молчал, будто стыдясь чего-то, но преодолев этот жуткий стыд, наконец, сказал: -У неё оказался другой, — прошептал он сквозь зубы, — я прихожу, как идиот с этими цветами… С этим… Украшением! Слово «украшение» Виктор произнес с максимальной ненавистью и презрением. -Я прихожу к ней… Весь при наряде, а там… А у неё… Виктор замолчал. -А у неё другой, в общем, — закончил он и закрыл глаза. Брат замолчал, а потом, тяжело вздохнув, произнес: -…Такого дерьма в твоей жизни еще не было. Виктор засмеялся. -Еще бы! ТАКОГО ДЕРЬМА! У меня… еще… не было! -…Какая это уже по счету…? Двадцать… -Пятая. Двадцать пятая. Юбилей! Предлагаю это отпраздновать! -Виктор, даже не думай пить… -А что такого? -А то, что ты сопьешься такими темпами! Не смей! -Да ладно тебе, Андрюха… Я же не один пить буду! Вот тебя приглашаю. Пошли со мной. Я доеду уже скоро. Мне до города километров десять всего осталось. Сейчас приеду, мы с тобой сядем в баре… и отпразднуем юбилейное горе. -М-м-м… Действуешь по тактике: «Бухаю не один, а значит я не алкоголик». -Ах! Поймал меня с поличным! -…Алкоголем горе не зальешь. -Мое? Зальешь. -Нет. -Да! -Слушай, я приеду, но ни я, ни ты пить не будем. -Скучный ты порою… -А ты порою глуп. И Виктор, и Андрей замолчали. В машине настала неловкая тишина. -Слушай, Вить… — начал Андрей, но его вновь что-то прервало, — Да что у тебя там происходит?! -Машину… — прошептал со злостью в голосе Виктор, — Машину заносит. -Ты менял резину? У Виктора слезы. -Ты менял резину?! — повторил Андрей, и голос его прозвучал эхом в голове Виктора. -Да! Менял. -Отлично. Вдруг в голове Виктора настала абсолютная тишина — все звуки, окружавшие его, затихли. Андрей что-то говорит ему, но он не слышит. Его руки задрожали еще сильнее, машину заносит в стороны, цветы в салоне бьются об двери и разлетаются по сторонам, Андрей что-то кричит, сердце начинает троекратно биться, вся картинка в глазах размывается; подскок! Прекрасные розы подлетают вверх под звук разрывающейся резины, маленькое колечко тоже подлетает вверх и, хорошенько блеснув напоследок, с треском разбивается об крышу автомобиля. Звучит скрежет металла, треск стекла и крик брата: -Виктор? Ответь! Виктор!!! И тьма.

****** Тьма, тьма и еще раз тьма. Но вдруг Виктор на секунду почувствовал свое тело! Он шевелит своими ногами, руками. Чувствует под собой что-то сыпучее. Открывает глаза и… снова тьма. Нотки разочарования появились на лице Виктора. Он осмотрелся и осознал, что абсолютно все, что его окружает — это бесконечная мгла. И тут нотки разочарования сменились сначала удивлением, а затем и страхом. -Где я? — сказал он вслух, и голос его раздался эхом по всему пространству. Он опустил свои руки, сел на колени и вцепился в землю. Земли не было. Был черный песок, который растворялся, только его возьмут в руки. -Что происходит? Вдруг вдали что-то послышалось. Будто кто-то там — впереди — ответил на его вопрос и стал медленно шагать к нему. Виктор медленно поднялся с колен и с дрожащими от страха ногами стал медленно идти на звук, издаваемый где-то там — в далекой тьме. И вот к звуку присоединился еще ветер. Звучит один массивный шаг вдали, и сразу же дует ветер в сторону Виктора, распыляя темный песок. Виктор закрывает руками лицо, чтобы в него не попадал песок и вдруг видит, что на него идет волна этого песчаного песка вместе с еще более громким загадочным звуком. Виктор закрывает лицо, ждет, пока волна пройдет, открывает глаза и видит, как вдали к нему уверенной и массивной походной идет некая фигура… Этот силуэт был настолько черным, что вся окружающая Виктора тьма теперь показалось ему светом. Он закрыл глаза, чтобы протереть их и убедиться, что ему не кажется этот силуэт. Он открывает глаза, и это нечто уже стоит перед ним. Огромный, массивный с рельефными мускулами гигант — вот что стояло перед ним. Он был два метра ростом и безлик. Виктор посмотрел на него снизу вверх, и тут же у него комично отпала челюсть. -Здравствуй, Виктор, — сказал некто, глядя своим безликим лицом ему прямо в глаза. Его голос был могуч и твёрд, но в то же время приятен. Виктор, услышав его, не испугался, а напротив… Было в этом гиганте что-то успокаивающее его. Он доверял ему. -Ты не узнаешь меня? — промолвил, удивляясь, гигант. Лицо Виктора перекосило в гримасу. -Нет… Не узнаю. Кто ты…? Где я? -Как же так?! — огорчился гигант. — Как ты мог не узнать меня?! Меня! Твоего лучшего друга и спутника по жизни…?! Действительно. Он будто говорил правду. Его голос казался Виктору одновременно столь родным и чужим. Он будто не мог вспомнить этот голос. -Нет, прости. Но я не помню тебя… Темный гигант печально покачал головой. -Скажи, где я? — продолжил Виктор. — И кто ты? -Ты, правда, не знаешь ответы на свои вопросы? Садись. И сам ответь на них. -Куда са…? Виктор только хотел спросить куда садиться, как сразу за его спиной появился стул, сделанный из черного песка. По форме он больше напоминал кресло, но при этом был холод и тверд, словно сделан из дерева. Виктор повернулся назад к гиганту, а тот уже сидит на точно таком же кресле с видом, будто ждет его уже целую вечность. -Садись, садись, — промолвил он. Гигант положил ногу на ногу, а пальцы рук скрестил — занял позу типичного семейного психолога. Виктор сел перед ним. -Итак, ты правда не знаешь ответы? -Правда… -Лжешь. На первый вопрос ты точно знаешь ответ. И на второй тоже… Просто пока не можешь вспомнить. Скажи мне, друг, где ты? Виктор в страхе замолчал. Его пробило в дрожь, по спине пробежали мурашки, а по лбу стал течь холодный пот. Он знал где он… Предполагал. Но при этом молился, чтобы его предположения оказались ложными. -Ну, друг… где же ты? Виктор проглотил слюну, комок встал в его горле. -Я… в чистилище. -…Верно. -Я умер?! Гигант наклонился в сторону Виктора и, глядя ему в глаза, произнес: -Ты умираешь, Виктор. Но еще не умер. Он наклонился назад на спинку стула. -Увы, — дополнил он себя, — увы, пока не умер. Мы ведь оба понимаем, что смерть в нашем положении — это лучший выход. Он был прав. И Виктора это пугало. -Ты моя смерть? — прошептал Виктор. Темный гигант засмеялся — на секунду, будто на его лице появилась улыбка. -Что ты, родной! Нет, друг… Я вовсе не твоя смерть. Я же говорю… Ты пока еще не умер. С ней ты встретишься, когда собственно умрешь. -Тогда кто же ты…? Виктор пристально посмотрел на него, а он в свою очередь скопировал Виктора и тоже пристально посмотрел на него. -Ты мне ответь. -Я не знаю кто ты. -Не притворяйся! Надо лишь вспомнить. А для этого… Предлагаю тебе немного попутешествовать. -Попутешествовать? -Да-а-а… Давай заглянем в то время, когда я только зародился в тебе. -О чем ты? Гигант приподнял свою правую руку и указал двумя пальцами на сердце Виктора. Вдруг его передернуло! Он почувствовал невыносимую боль в груди. Его словно пронзили тысячи мечей! -Что ты делаешь?! — промычал от боли Виктор. -Не бойся. Я хуже уже не сделаю. Вдруг из сердца Виктора вышли серебряно-черные клинки. Всего их было ровно двадцать пять. -Не то… Не то. И это, — бубнил про себя черный гигант рассматривая клинки, висящие в воздухе, — А-а-а… вот он! Гигант поднял правую руку и щелкнул пальцами. Клинок, который он выбрал, раскололся, и его осколки упали на песок. Вдруг на полу появилась бесконечная дыра, которая засасывала все вокруг, песок устремился туда, а вместе с ним и Виктор. -Стой! Я не хочу! -Не бойся, друг. Виктор пытается зацепиться за край дыры, но его все же засасывает водоворот, и он с криком падает вниз. -Пора вспоминать… — шепчет эхом сверху некто. И эхо это сопровождает Виктора все его падение…

***** Он открывает глаза и осознает, что он в абсолютно белой комнате с черным гигантом, который на фоне этой комнаты просто светится. -Тебе помочь? — ласково сказал гигант, протянув дружелюбно руку Виктору, который валялся на полу. -Нет, спасибо. На лице гиганта на секунду появилось некое оскорбление. -Что ж… ладно. Прошу за мной. Только он произнес эти слова, как в абсолютно пустой белой комнате, материализовалась дверь. Гигант вежливо, словно слуга, открывает ее, кланяется Виктору и своим жестом приглашает его пройти. Виктор заходит. -Это… -Да, Виктор. Наш первый класс. Они очутились в первом кабинете первого класса. За партами сидят смышлёные дети, дрыгают ножками, хихикают, пытаются слушать учителя. И среди этих детей он — Виктор. Маленький-маленький Витя. Совсем еще чистый и наивный. Он сидит за одной партой с девочкой Мальвиной, которая помогает ему с русским. -«Это Мальвина…? Боже. Какая она милая», — думает про себя Виктор. -Да, друг. Это она. Наша первая любовь… А это наш момент знакомства. У Виктора появилась чистая, детская и теплая улыбка. -Не будем задерживаться, друг, — произнес гигант, — наша цель не здесь. Школьный класс деформировался, и на месте окна появилась входная дверь. -Дальше, друг. Дальше. Они зашли в следующую комнату. -Вот твои первые день рождения с ней… — озвучивает темный, — ты всегда пытался развеселить ее… Даже тогда, когда она должна была это делать. Следующая дверь. -Вот мы носим ей цветы… Просто так! Удивительно! Ведь все мальчики в нашем возрасте лишь дергали их за косички или обзывали и доводили их до слез. И лишь мы одни носили цветы. Несмотря на неуважение наших сверстников. Смешно… Нам всего шесть лет, а мы уже влюбились. Следующее воспоминание. -А мы уже и полюбили… — дополнил себя темный, глядя на воспоминание. Это был ее день рождения. Именно тогда она впервые поцеловала его. -Наш подарок был самым лучшим. Мы, как никто другой, знали ее. И за это… Она даровала нам поцелуй. -Но не только за это… — скоромно дополнил Виктор, — но и… -За это, — резко и безжалостно прервал его гигант, — только за это… Появилась другая дверь, и гигант, подойдя к ней, схватился за ручку и с удовольствием проговорил: -Ах… Вот мы и пришли. Он отворил дверь, и они оказались на темной зимней улице. На улице было настолько темно, что только снежинки могли освещать мрак. Это была пятница. Конец пятого класса. Витя с Мальвиной идут домой после школы. Виктора уже после третьего класса приучили ходить домой самостоятельно, а вот Мальвину стали приучать только сейчас. Так что она по-прежнему боялась ходить домой одна. Особенно зимой, когда темнело рано… Поэтому Виктор день за днем провожал ее и, чтобы успеть домой вовремя и не получить от мамы с папой, он убегал на остановку что есть мочи, когда ее проводит. И так продолжалось до пятницы… Они как всегда шли домой со школы, но вдруг один из пьяниц, которые обычно просто проходили мимо и приносили дискомфорт только разве что своим перегаром, устремился за ними. Они ускорили шаг. -Эй! Дети… П-п-постойте. — заикался тот. — Я всего лишь к-к-кое-что спросить! Они побежали. А он за ними. -Так, — стал шептать Виктор на бегу, — сейчас мы забежим за угол. Я его задержу, а ты беги и позови на помощь. Хорошо? Она кивнула. Виктор и Мальвина забегают за угол. Он прячется за мусорный бак, берет камень и палку, а она убегает. В переулок забегает маньяк. Витя выжидает момент… И резко выпрыгивает перед ним! Швыряет в него камень и замахивается палкой, но тот, хватает ее, вырывает ее из рук и бьет Витю по ноге. Да так. Что она хрустнула. -Деньги! У-у-у тебя же должны быть деньги?! Г-г-где-то тут, — нервно заикался маньяк с красными глазами. Он обыскал его, но в карманах мальчишки он лишь обнаружил мелочь на проезд. -Н-н-нет! У-у-у тебя должно быть б-б-больше! Он пнул его по ребрам и, не собираясь останавливаться, он продолжал — пинал его снова и снова. Витя стал жалостливо стонать. Этот стон услышал проходивший мимо мужик, который, увидев это сцену, стремительно подбежал к наркоману и одним мощным ударом вырубил его. Тот упал на голый асфальт. -Эй… спокойно, спокойно малыш. Все хорошо. Я вырубил этого скота. С тобой все хорошо? -Хорошо… Вас… девочка прислала? -Нет. Какая еще девочка? Ты еще и не один был? -Да… -Так. Сейчас. Я вызову милицию. Маленький Витя, дрожа от страха, согревался, сидя у него на коленях. Минут через десять прибыл наряд. Четверо патрульных. Двое отправились за Мальвиной, а другие двое забрали наркомана и Витю. Первого в обезьянник, а Витю в отделение. Позже… Его забрали родители. -Хорошо нас тогда потрепали… — прошептал за спиной Виктора гигант, — но ничего… раны физические быстро заживают. Не то что… Гигант остановился. -Душевные, — закончил он. Темный встал перед Виктором и стал смотреть на него сверху вниз. -Она привела помощь…? — с тихой злобой прошептал он. -Нет, — ответил Виктор, сжав кулаки. Гигант повторил за ним и тоже сжал кулаки. -Но что она могла сделать?! — вдруг дополнил себя Виктор. — Она была маленькой девочкой! И была напугана! -Напугана?! А ты… не был напуган?! — темный уже кричал неестественным демоническим голосом. — Она убежала домой, как трусливый заяц! И что она там сказала?! То, что на нее напали. Не на Нас. На Неё! -Она просто испугалась… — оправдывался Виктор, словно маленький мальчишка. -Испугалась…? А ты… Мы не испугались?! У нас были переломаны ребра и мы месяц лежали в больнице! Она навестила нас хоть раз?!! -…Нет. -НЕТ! Она не пришла… А все почему? -Она лечилась. -Лечилась! У психолога! Бедняжке та-а-а-к стало страшно, что она еще два месяца не ходила никуда. Все ныла и ныла. А мы уже спустя месяц поперлись в школу… И даже не смели пищать о своей боли…! Настала грубая тишина, которая резала уши. Гигант медленно отошел от Виктора, повернулся к нему спиной, щелкнул пальцами, и пред ними появилась дверь. -Знаешь, за что я все же люблю эту историю…? — Уже спокойным, не демоническим голосом обратился Гигант к Вите, стоя в пол оборота. Он молчал. -За то, что именно тогда… я зародился в тебе. Именно тогда… мы познакомились. Он открыл дверь и за ней послышались несвязанные безумные звуки. -Пойдем, друг. Наш путь еще не окончен. Гигант схватил Виктора за руку и швырнул его в открытую дверь! Через мгновенье он падает в грязь. И вот, он вновь маленький мальчик, он вновь в каком-то воспоминании. Вокруг него толпа, которая увлеченно обсуждает какой-то поединок… Виктор поднимается с грязи и сквозь толпу видит, как дерутся два его лучших друга. -Стойте! — кричит он им. -Но-но, — остановил его какой-то старшеклассник, — Не лезь. Не твое дело. -Это мои друзья! -И че? Пусть дерутся. Не лишай нас зрелища. -Это вам не петушиные бои! -А по-моему очень даже петушиные. -Ты как их назвал?! Сам ты…! -Че сказал?! Витя не успел закончить свою фразу, как уже получил кулаком в живот. Весь желудок свело, но Виктор не подал виду. Он на три секунды упал на одно колено, поднялся и гордо посмотрел обидчику в лицо. -Сиди и не рыпайся. Старшеклассник скрылся в толпе, а Витя остался стоять на том же месте, держась за живот. Он глядит в толпу и ловит в ней Мальвину. Она смотрит на него взглядом, в котором проглядывает смесь презрения и жалости. Она смотрит на него еще ровно секунду и резко отворачивается, будто не желая его видеть. -Ничего, — резко сказал черный гигант, который появился за спиной Виктора, — она ничего не сделала. -А что она должна была сделать?! Вступиться?! Побить его?! -Помочь!!! — закричал страшным ревом гигант, да так… что все воспоминание замерло. — Хотя бы помочь…! Вы же «любили» друг друга. Так к чему был этот презренный взгляд дрожащей мыши, которая боится помочь «родному» человеку из-за того, что боится опозориться, так же как и он? Почему было это безразличие к нам…?! -…Я-я. Я не знаю. -Ты знаешь. Ты помнишь. -Нет! Я-я-я не помню. -Ты помнишь! Гигант вновь щелкнул пальцами, схватил Виктора и, прикрываясь им, как живым щитом, стал пробивать дверь за дверью! И вот они мчатся сквозь воспоминания: вот Виктор мирится с Мальвиной, вот снова ругается, вот она прощает его, вот они проводят время вместе, а вот что-то происходит… Первый его день рождения без нее и первый ее день рождения без него, они меньше общаются… Опять ссора — опять мирятся. Он говорит, что хочет ей кое-что сказать на днях, и гигант швыряет его в последнюю дверь. Она раскололась, и Виктор оказался в главном коридоре своей школы. На календаре четырнадцатое февраля. -Найди ее, друг… — сказал гигант, смотря на него сверху вниз, — найди ее! Гигант растворился, словно пыль, когда сквозь него прошла одноклассница Вити. -Эй, ты чего тут? — сказал она. -Ничего. -Уже придумал кому будешь дарить валентинку…? -Я? Нет-нет… -Ха-ха! Конечно… Так я и поверила. Витя покраснел. -Я ее видела на третьем этаже, — сказала одноклассница, прочитав его мысли, и скрылась в коридоре. -Вперед! — крикнул злобным голосом в голове Вити черный гигант. Он отправился на поиски… -Ребят, вы не видели Мальвину…? -Нет, бро. Поищи на втором. -Девчонки, вы не видели Мальвину? Мне пацаны сказали, что она где-то тут. -Опоздал, родной! Она только что тут была. -Ох, какая досада, — шептал с сарказмом гигант в голове. -Поищи ее на первом. Она с мальчиками из параллели была. -Да где же она…? — вновь сарказм в голове. -Юль, — обратился Витя к однокласснице, которая поднималась с первого на второй, — ты не видела Мальвину? -Нет. Прости… Вроде она была где-то на первом. -Спасибо! -Давай-давай друг! Время тикает… Время убегает, — подгонял черный. -Ребят. Мне сказали, что Мальвина с вами! -Да… Она была с нами. Мы ее проводили до раздевалки. -Она уже домой?! -Вроде… -Не успеваешь друг! — шептал злой голос. -Девочки! — крикнул Витя в женский гардероб. — Вы не видели Мальвину?! -Она уже собралась и ушла. -Когда?! -Недавно. -Отлично! Есть еще время успеть! — крикнул с фальшивой радостью голос. Витя рванул в свой гардероб, сорвал куртку и побежал к выходу. Там его встретила знакомая из параллельного класса. -Витя!!! — мило пищала она. — Ты никогда не догадаешься, что сейчас произошло! -Что такое? -Борька Мальвине встречаться предложил! Ледяной пот пробежал по лбу Вити. -…И что она? -Согласилась! По ушам ударил громкий звук, который выбил бы все окна во всем городе, но увы… его слышал только сам Виктор. Вместе с этим звуком заболело невыносимо сердце, словно в него воткнулся нож. -Ой, я так рада. Так рада! Они шикарны. Ну, просто лапки… Они идеально подходят друг другу. Виктор… что с тобой? Воспоминание остановилось. Виктор стоит, как вкопанный, и смотрит в черный пол. -Мы любили ее шесть лет… И все это время боялись сказать ей об этом… Но когда мы, наконец, нашли в себе силы… Мы не успели. Опоздали на десять минут. -Зачем…? — молвит Виктор. — Зачем ты мне показываешь это? -Чтобы ты вспомнил кто я. Ну же друг. Произнеси мое имя. Виктор посмотрел со злостью и болью в глазах на него и произнес: -Ты мое отчаяние. -Я твоя боль, Виктор, — дополнил его гигант, — я… твоя… Боль. Он щелкнул пальцами, и Виктор оказался вместе с ним в бесконечном черном поле, где все и началось. Он вновь сидит на призрачных стульях, и гигант вновь смотри на него, скрестив свои пальцы. -Здравствуй, — прошептал с отчаянием в голосе Виктор, — мой спутник по жизни. Здравствуй… Моя боль. -Другое дело! На лице гиганта на мгновенье появилась довольная улыбка. -Теперь, когда ты вспомнил меня, я хочу обратиться к тебе с предложением. Я… Его что-то прервало. Какой-то пищащий звук появился на долю секунды и был сразу же поглощён жуткой тишиной. -Что это было? -Не важно. Так вот… Я хочу предложить тебе уйти. Ты же устал, друг. Я вижу это — я чувствую. Посмотри на меня! Я огромен! И еще чуть-чуть и жизнь со мной станет невозможна. Так что… Давай уйдем. Уйдем и не вернемся. Уйдем в забвенье, где нас больше никто и никогда не обидит! Где мы сможем жить спокойно… Виктор доверял ему. Он действительно устал. Морально и физически. Его дух и тело ломило, а разум сходил с ума. -Там куда мы уйдем… Больше не будет тебя? Больше не будет боли…? -Нет. Там будет вечный покой. Ты уснешь, и больше никто и никогда не причинит тебе вреда. И я… Уйду. -Ты предлагаешь мне уйти во тьму, верно…? Ты предлагаешь мне умереть. -Верно. Они оба замолчали. Тишина поглотила их. -Но признайся, друг, — прошептал гигант, наклонившись к Виктору, — ты ведь хочешь этого. Виктор… хотел. -Я… — начал Виктор, но его прервал свет вдали. Что-то сверкнуло и тут же потухло. Опять на секунду послышался писк. -Что это было…? -Не важно. Виктор, ответь мне. Ты хочешь уйти? Да или Нет? Он вцепился в подлокотники стула. -…Да. -Отлично! Гигант встал со своего стула, подошел к Виктору и протянул ему свою правую руку. -Чтобы отправиться со мной, тебе нужно всего лишь пожать мне руку. -…И все? -И все. Виктор посмотрел с грустью на свои руки… Сжал их в кулаки. Затем тяжело вздохну и протянул гиганту свою руку. Вот-вот и они пожмут друг другу руки… -Молодец, друг. Правильный выбор. Раздался писк на всю черную пустыню! И этот писк сопровождался волной воздуха, которая пронесла песок за собой. Виктор закрыл глаза, чтобы песок не попал в них, а когда открыл, он увидел рядом с собой какую-то белую фигуру… Она буквально сияла из-за того что сильно выделялась на темнейшем фоне пустыни. -Кто это…? — удивился Виктор, глядя на это отвратительное создание. Оно было ужасно! Тощие руки и ноги, которые выглядели, словно кости скреплённые кожей; ребра, которые торчали из груди. Отвратительная пугающая походка, которая напоминала походку ожившего мертвеца, сломавшего себе ногу. И безликое, как и у черного, лицо. Но в отличие от черного гиганта, ее лицо было почему-то более пугающим и отвратительным. Так же… Это существо по росту было гораздо меньше черного и даже меньше самого Виктора, который и сам-то был не велик. -А, это… Не обращай внимания. -Погоди-погоди. Оно пытается что-то сделать. Это существо подошло к Виктору и остановилось в трех метрах от него. Все трое замерли. -Что ей надо…? Теперь Виктор мог разглядеть еще лучше это существо. Оно было невероятно худощаво и по строению фигуры напоминало балерину. И вдруг эта балерина стала производить какие-то неестественные движения шеей, которые напоминали рвотные конвульсии — это выглядело так, будто ее сейчас стошнит. Это существо будто пыталось что-то сказать, но из-за того что не имело голоса у нее выходили лишь конвульсии. Эта балерина яростно хватается за свое горло — давит на него, пытаясь выдавить из себя хоть слово. Эта сцена… стала еще страшнее. -Фу! Что она делает?! — произнес с отвращением Виктор. -Согласен. Отвратительное зрелище. Давай я избавлю нас от этого. Гигант хватает балерину за шею и швыряет, как какую-то куклу. Она улетает на несколько метров и разбивается с треском костей об песок. Виктор поморщился. -За что ты так с ней?! -Она отвратительна. Виктор посмотрел за спину гиганта, где валялась балерина, и увидел, как она уже поднялась и бредет своей страшной походкой назад. -О… Она уже встала — промолвил гигант, обернувшись, — минуту. Гигант со скоростью воздуха рванул к балерине, схватил ее маленькую голову, которая спокойно помещалась в его руке, и ударил ее о землю! По всей пустыне пробежала волна… -Стой! Что ты делаешь?! -Избавляю нас от неудобств. -Ей же больно! Ты убьешь ее! -Убью?! Правда?! Тогда славно! Гигант продолжил вбивать ее в землю. И делал это до тех пор, пока в нему не подбежал Виктор и не схватил его за руку. -Стой! — кричал он. — Остановись…! -Ой… Ну хорошо-хорошо… Как знаешь. Гигант отпустил ее. -Думаю, теперь она не будет мозолить нам глаза, — сказав это, гигант пнул ее, как мячик, и она улетела метров на пять, — Итак, друг. О чем мы говорили? Виктор недоуменно смотрел на него. -О нашем путешествии… — ответил он. -Верно! Ну… Пожми же мне руку! Виктор повернул свой взгляд в сторону балерины. Та выпрямила свои сломанные руки и ноги, и сквозь боль поползла к нему. Любой человек умер бы от такого, но не она… Она ползет и ползет. -Виктор! Виктор посмотрел на него. -Не обращай на нее внимания. Просто пожми мне руку. Виктор стал протягивать свою правую руку, чтобы пожать ее, как вдруг балерина издала противный звук! Это было режущее слух шипение старого радио. Виктор, услышав его, схватился за свои уши. -Боже! Мои уши! Гигант рванул к балерине и опять впечатал ее в землю одним мощным ударом. -Когда же ты заткнешься…? Он вернулся к Виктору. -Время на исходе, друг. Пожми же мне руку! -Ви. — издала, наконец, какой-то звук балерина. Гигант медленно и с каким-то страхом обернулся к ней. -Не смей… Не смей больше говорить ни слова! -Ви-и-и…! Балерина умирающе протягивает руку в направлении Виктора. -Ви-и-и-и-к-тор! — наконец прошептала она. -Что…? Что ты сказала?! -Не слушай ее! -В-и-и-и-к-т-о-р, — говорила она сквозь помехи старого радио. Она действительно пыталась что-то сказать… -Ты знаешь мое имя?! -…Виктор! — наконец, полностью выговорила уродливая балерина! И голос… Ее голос был до жути знаком Виктору. Услышав свое имя он замер в страхе. По его спине пробежали мурашки. -Почему мне кажется знакомым твой голос…? -Пожми мне руку! -Кто ты…? -Ты-ы-ы… Зна-е-е-е-шь… На-а-а-с. Виктор дрогнул — в его голову что-то ударило. Он узнал их…! Он узнал их. С ним говорили одновременно его брат, мать и отец. Они говорили сквозь помехи в радио и говорили одним единым голосом. -Друг! Не верь этому! Это не они… Это обман. -Это вы… — со страхом на глазах, шептал Виктор. -Это-не-они! Друг! Послушай меня! Это ложь. Она хочет утянуть тебя в страшный мир боли! Не верь ей! Посмотри на меня! Виктор не смотрел и тогда гигант в ярости схватил его за горло! -Тебе напомнить куда она хочет утянуть тебя?! Ну, давай! Давай вспомним! Он щелкнул пальцами и вновь появился водоворот. Он кинул Виктора в него и спрыгнул вслед за ним. Балерина же пыталась поймать Виктора, но ничего не смогла сделать — она слишком слаба. Водоворот закрылся перед ее носом, и она осталась лежать в одинокой пустыне, дожидаясь когда они вернутся. А они тем временем оказалась опять в белой комнате. Не успевает Виктор подняться, как гигант его хватает за горло и, вновь используя его в качестве щита, начинает выбивать дверь за дверью. -Вспоминай Виктор! Вспомина-а-а-а-й!!! Эти двери… В них… За ними воспоминания! -Нет! Только не это! За ними ужасные воспоминания… За ними лишь боль… -Я не хочу! На глазах Виктора слезы отчаяния, ведь он видит все… Все что с ним произошло за это время… Разочарование, предательство, подстава, непонимание, равнодушие, использование, эгоизм, обман и наконец… измена. Все двадцать пять ран в его сердце резали его душу… Гигант останавливается перед последней дверью, замахивается и со всей силы кидает Виктора! Он выбивает дверь своим телом и оказывается в пустыне. -…Вроде всех двадцати пятерых обошли… Виктор лежал на коленях, вцепившись руками в песок, и, глядя в землю, тихо плакал. -Ты по-прежнему хочешь верить этой дряни?! Она хочет забрать тебя в тот мир! В мир, где все это произошло! Слезы Виктора испарялись в черном песке… -Ответь мне, друг. Ты хочешь туда…? Виктор, дрожа, поднял свою голову и посмотрел на него… -Нет, — ответил он, плача… Он повернулся в сторону балерины и, глядя на нее, сказал: -Я не хочу туда! Не хочу! Все!!! Хватит! Хватит… Хватит. Руки Виктора дрожали… -Отлично, друг. Так дай же мне руку. Виктор начал протягивать ему руку, как вдруг… -Виктор, — сказала мужским, уверенным, гордым и твердым голосом балерина. Виктор узнал этот голос… Это был отец. -…О, нет. Нет-нет! Не смей говорить это! — закричал гигант и рванул к балерине, чтобы заткнуть ее. Но он не успел. Она все же сказала свою фразу. Она сказала: -Виктор. Почему ты упал? И глаза Виктора засияли, словно две яркие звезды, и этот блеск ночных звезд перенес его в совсем иное — непохожее на другие — место. Это было очередное воспоминание… Но… оно чем-то отличалось. Оно было не в холодных тонах — от него не веяло грустью. В этом воспоминании сиял мягкий закат, который провожал маленького Витю домой. Но Витя, не смотря на столь чудесный вечер, был крайне печален — юные и невинные слезы текли по его щекам. Он шел громкой походкой, будто пытаясь отомстить за свою обиду земле, по которой он идет. Его детское и наивное лицо всеми силами пыталось выразить боль, гнев и негодование, но у него это плохо получалось, ведь он впервые испытал так ярко эти эмоции — это был его первый провал, его первый проигрыш. Он яростно открывает дверь калитки своего дома, чуть не оторвав ее, и бежит поскорей в свой гараж, чтобы укрыть в его темных углах свою обиду и гнев. Но этому не суждено было случиться. Ведь всю эту картину увидел отец, который наблюдал за ним у окна. Отец вышел из дома и направился в гараж. Там он увидел, как маленький Витя пинает в ярости свой рюкзак, вытирая сопли и слезы. Увидев отца, Витя замер в неуклюжей и замкнутой позе и приклеил свои глаза к полу. -Что случилось, сын…? — произнес своим твердым голосом отец, подойдя поближе. -Ничего! -Прям так и ничего? Витя вытер сопли и закричал: -Я слабак! Я-я слабак! Я ничтожество — я ничего не могу! Отец подошел вплотную и присел на корточки, чтобы быть одного роста с сыном. -Что случилось? -Канат! Отец улыбнулся. -Канат? -Да, он! Мы-мы… Мы сегодня на физкультуре… По канату лазали! И я… -Что ты…? -А я! Не смог! Я один!!! Я стал лезть и сразу же упал! Все ржали надо мной! Обзывали… Виктор закричал. -Обзывали криворуким слабаком! Все! Все смогли залезть до половины! А я… Даже девочки…! А я! Не смог… Отец смотрел на плачущего сына с абсолютным спокойствием… Затем, когда рассказ его подошел к концу, отец молча встал и пошел в погреб. Витя ничего говорить не стал, он лишь молча наблюдал за ним. -Что… что ты делаешь? Отец не ответил. Он выполз из погреба с тремя коврами. Положил их на середину гаража (благо машины у них не было, отец использовал гараж, как мастерскую). Затем он опять пошел в погреб и вернулся уже с толстой-толстой веревкой. -Пошли, — сказал отец, положив три ковра себе на плечо, а веревку взяв в руку. Жили они в частном маленьком доме со своим двориком. В этом дворике росло дерево. Отец подошел к нему и привязал к самой высокой и крепкой ветке веревку. А на землю около нее кинул эти три ковра. -Залезай, — приказал отец, указывая на веревку. -Я не смогу. -Вот сейчас и узнаем, сможешь ты или нет. Вперед. Витя вцепился в веревку и крайне неумело стал карабкаться по канату. Не подтянувшись и метра, он плюхнулся на землю. -Вот видишь! Я же сказал! Отец сел на траву, около него. -Еще раз. -Я не хочу. -Еще… раз! Витя попробовал опять и упал. -Ну, пап! -Еще раз! Все дело в твоем неправильно распределении веса. Ты висишь на этой веревке, словно на шесте. И пытаешься сделать так, чтобы ноги у тебя были на одном уровне с руками, а это неправильно! Что ты пытаешься ногами карабкаться?! Руками, сына! Руками. Он попробовал так, как сказал ему делать отец. Не получилось… -Дай покажу, как надо. Отец показал, как надо, и вручил веревку сыну. -Вперед! — воодушевляюще крикнул он. Витя опять попробовал… На сей раз лучше, но все еще плохо — он упал. -Еще раз! И так продолжалось около часа… Виктор только и слышал фразу: «еще раз, еще раз и еще раз!». И вот… У него почти получилось! Еще чуть-чуть и он доползет до самого верха, но… Только ему остался один шаг до вершины, как он сдается из-за бессилия и падает вниз. -Все, пап! Я… я думаю и так хорошо. Я смог! Я победил! -Нет, — грубо прервал его отец, — ты еще не победил. Ты не дошел до верха. Еще раз! -Но пап! Отец указал на веревку. Витя обернулся, прикусил губу и, обидевшись на отца, стал ползти по веревке вверх. И сквозь усилия… Сквозь боль от мозолей, которые уже образовались у него на руках за это время, он на последнем дыхании добрался до верха… Он сделал это! Сделал. Весь вымотанный он спускается вниз и, посмотрев со злобой на отца, проходит мимо него. -Стой. Виктор остановился. -Иди сюда, сынок. Виктор медленно обернулся и с неохотой подошел к отцу. Он посадил его на колено и посмотрел на него взглядом, который так и говорил: «Я горжусь тобой, сын». -Ты молодец, сынок. Ты молодец. У Вити появились два оранжевых солнышка на щеках. -Спасибо… -У тебя завтра есть физкультура? -Да, есть. -Отлично! С тебя завтра пятерка. А пока… беги. Отдохни и за уроки. Отец снял его с колена и хлопнул его по спине, как бы указывая, чтобы он шел в дом. Витя понял и пошел, но не успел он отойти и на два метра, как отец, снимавший веревку, вновь окликнул его: -И Виктор! Он обернулся. -Подойди сюда. Он неловкими шажками подошел к отцу, сжав от стеснения плечи. Отец же расправил его плечи и вновь наклонился к нему. -…Запомни, — начал отец, — все люди падают. Но далеко не каждый способен подняться… Сегодня ты впервые сильно упал. Но это мелочь. Ведь впереди тебя ждут падения, которые гораздо страшнее этого. Но без них никак, сынок. Не бойся. Ведь без падений… не бывает взлетов. Так что запомни. Чтобы с тобой не произошло — как бы ты не падал… всегда. Поднимайся. Ты меня понял? -Да, пап. -Молодец. Отец закинул веревку себе на плечо, посмотрел в сторону калитки и увидел, как ее открывает мама Виктора, держа за руку его старшего брата — Андрея. -Ха. Знаешь, сынок… — продолжил отец, перейдя на милый шепот, — зная твою плохую память, мы с твоей мамой и братом будем напоминать тебе об этой истине. Задавая тебе один лишь вопрос…

***** -А ты должен будешь всегда давать один лишь ответ, — продолжила балерина фразу голосом отца. Виктор смотрит на нее глазами надежды и из них льются слезы, но на сей раз… Это слезы счастья. Ведь он слышит их. Он слышит их! Они задают ему вопрос: -Почему ты упал, любимый…? — шепчет ему мама, прикладывая пластырь к его свежей ране, полученной от «хорошего» катания на скейтборде. -Почему ты упал, брат?! — с улыбкой кричит ему Андрей, подавая ему свою руку помощи, когда нашел его в какой-то подворотне после очередного провала. -Почему ты упал, Виктор…? — Со спокойствием говорит ему отец, когда тот вернулся с синяками домой. Виктор слышит их всех, и всем он отвечает — во всех воспоминаниях одновременно: -Я упал потому… Что рано иль поздно… Хочу я… Подняться. И вот Виктор вновь оказывается в черной пустыне и смотрит на умирающую балерину, но уже нежным и любящим взглядом. -Ты моя вера… — шепчет он ей. -Мы… твоя… жизнь, — дополнила она и протянула ему свою руку. -Нет, друг! Не смей! — кричит гигант. — Она врет тебе! Она всего лишь слепая надежда! Сколько раз мы верили ей?! Сколько раз она предавала нас?! -Она не предавала… Она верила в то, что говорила. -Ты вновь поверишь ей?! Виктор протягивает ей руку. -Не-е-е-т!!! Гигант рвется к руке Виктора, чтобы остановить его, но не успевает — он уже дал ей руку, и она понесла его вверх. -Нет, друг! Это ложь! Неужто ты опять хочешь упасть?! -Я буду падать еще много… — сказал Виктор, глядя влюбленным взглядом на балерину. — Ведь жизнь моя только началась. Черный гигант закричал демоническим голосом! -Ты думаешь, уйдешь от меня?! — кричал он. — Нет! Я всегда буду в тебе! Ты не избавишься от меня! Я буду все расти и расти и однажды… Я захвачу тебя! И мы вместе… Уйдем во тьму…!!! …Он не слышал гиганта. Он слышал лишь писк… Тот самый писк, который звучал редко в пустыне. Сейчас он был слышен все отчетливее и отчетливее — все чаще и чаще. Это был кардиограф, который пищал от частоты его сердечных сокращений.

**** -Ну же…! Просыпайся родной! — звучит чей-то милый и нежный, но незнакомый голос. Виктор открывает глаза и видит перед собой милую девушку в медицинской форме. Ее форма была неуклюжа — чуть помята, но она ничуть не подавляла красоты этой девушки, которая смотрела своими карими глазами на него. -Да-а-а-а! — запищала от радости девушка. -…Что, что? -Вы очнулись! Он глядел на нее взглядом, который так и говорил: «Что тут происходит?!». -Спокойно… Вам сейчас нельзя перенапрягаться. Все хорошо. -Где я…? -Вы в больнице. Была автокатастрофа. Вы были в коме. -Сколько…? -Сколько времени прошло? Он, схватившись за голову, кивнул. -Вы пробыли в ней всего тридцать часов. Она посмотрела на свои часы. -Тридцать часов и шестнадцать минут. Да вы сильны! Девушка стала прыгать от радости и мило хихикать. -Как я рада! Как я рада! Вы первый мой пациент, которого я веду. И вы выздоровели! Да и еще так быстро! Виктор по прежнему смотрел на нее тем же взглядом, но теперь к этому взгляду добавилась какая-то теплота… -Я просто тут на практике… Первый курс медицинского! Вы мой первый пациент. Виктор глупо улыбнулся ей. «Понятно, почему она так эмоционально реагирует», — подумал он. -Ой, ну что я вас тут заговариваю. Я вас такими темпами опять в кому вгоню. Я пойду лечащему врачу сообщу! Девушка легкой походкой направилась к двери. -Кстати! — нежно произнесла, обернувшись в дверном проходе. — К вам родные заходили. Я сейчас же сообщу им, что вам лучше! Она обернулась и хотела уже раствориться в больничном коридоре, как ее остановил Виктор. -Постойте! — крикнул он ей в след. Она воздушно, словно ветер, обернулась. -Да? -…Как вас зовут? Она улыбнулась сияющей улыбкой. -Вера. -А меня… -Виктор Антонович Робус. Я знаю. Она показала ему его медицинскую карту и ударила пальчиком по ней. -Я знаю, — сказала она и скрылась в коридоре… -…Приятно познакомиться, — прошептал Виктор одинокому кабинету, — Вера…