…
— Спасибо. — Чейз, улыбаясь, сидел на скамье, на территории клиники, спустя три месяца лечения. — Спасибо, что помогаешь мне. — Это моя работа. — Ноен, мягко улыбнулся парню, которого уже давно не воспринимал, как обычного пациента. — Я боюсь, что будет, когда я отсюда выйду… У тебя будут другие зависимые. — поднял уголки бархатных губ. — я уже не смогу приходить к тебе, говорить с тобой… Ноен…вдруг я сорвусь? Мне все еще снятся сны… Плохие сны, Ноен… — парень, жалобно протянул, засматриваясь в глаза доктора. — Мы будем общаться за пределами клиники, когда ты закончишь курс лечения. Я думал, это понятно. — вновь симпатично улыбнулся, радуя юношу, своими ямочками на щеках. — Чейз, увидеть результат терапии не всегда удается сразу. Люди переживают очень много негативных эмоций во время реабилитации. Но все проходит, Чейз. Чтобы достичь некого прогресса, нужно просто довериться себе. Иногда есть задержки, срывы, слезы, боль в мышцах, дикая кумарная боль. Ты помнишь эту боль, Чейз, ты все помнишь… — доктор остановился, видя проблески слез на глазах темноволосого. — Я хочу поехать на кладбище, к маме. — Ты знаешь, что я не могу тебя отпустить. — психотерапевт, поднялся с скамьи, не в силах смотреть на покатившиеся градом слезы юноши. — Ноен! — парень догнал его, заходя следом в кабинет. — Выходы за пределы клиники разрешены через шесть месяцев лечения, в сопровождении родителя или лечащего врача. Через три месяца, спроси у меня еще раз. — мягко улыбнулся, пытаясь наладить контакт. — Думаешь, нужно будет еще три месяца быть тут? — Это зависит только от тебя, Чейз. И от главного врача. Если отпустят раньше, поедем раньше. Обещаю тебе. — Ноен подошел к парню поближе, легонько касаясь его лба, слегка влажными губами, быстро чмокнул, отстраняясь. — Подожди… — Чейз, с опаской, приблизился. — Поцелуй еще раз… — в медленном темпе промолвил, немного подрагивая. Ноен приобнял его за талию, скользя руками под свитер, поглаживая поясницу, не решаясь поцеловать снова. Юноша, в свою очередь, расплывшись в улыбке, от запретных, но таких нежных прикосновений своего лечащего врача, аккуратно, двумя пальцами, взял его за подбородок, поворачивая к себе; глубоко смотря в глаза, настроив плотный зрительный контакт, облизнул губы, с прямым указанием, целовать именно туда. — Нельзя… ты знаешь… — Ноен, попытался упрямится, борясь с самим собой. — Знаю. — улыбнулся, нагло скалясь. — я тут от одной зависимости избавился, а другую приобрел. — комично, правда? — Не говори так. — У тебя есть кто-нибудь, за пределами клиники? — вопросительно изогнул бровь. — Чейз, ну откуда ты это берешь? Нет, у меня никого! — Тогда поцелуй меня. — остановился, томно выдыхая. Ноен, возмущенно подошел поближе, почти впритык касаясь чужих губ, тяжело сглотнул густой комок слюны. — Твой запах… — Чейз закрыл глаза, стоя перед ним, касаясь его носа, такой беззащитный, в ожидании заветного поцелуя. — ты мне снишься… часто… — продолжил говорить, начиная касаться суховатых губ, легонько подразнивая. — Что же мы там делаем? — Трахаемся. — Чейз, потешно рассмеялся, отстраняясь, поправляя темные волнистые волосы рукой. Ноен, строго зыркнул, пуская мимолетный, неловкий смешок, так по-детски стыдясь его слов. — Так ты поцелуешь меня или нет? — Чейз снова подошел поближе, так хамовато и вальяжно, не спеша, разглядывая каждую клеточку тела оппонента, не покрытую одеждой. Юбэнкс, улыбнувшись, без боязни, взял парня за подбородок, придвигая к себе, молниеносно, прильнул к его губам. В начале, он считал его абсолютно не приспособленным к взрослой жизни. Считал, маленьким, разбалованным мальчиком, который на двадцатом году жизни, ничего и не видел кроме семейного богатства, в виде кучи зеленых купюр и баснословно дорогих тачек. Но зависимость не выбирает людей по материальному положению: не по количеству черных матовых меринов в гараже, не по заграничным поездкам, не по достижениям. Она ищет слабинку, трещинку. Маленькую, незаметную, а у кого-то большую и трагическую. Как и случилось у Чейза. — Нельзя. Чейз… — шептал Ноен, все еще касаясь его губ, но не целуя. — Слабак. — юноша резко отстранился, надменно раня словом, провел языком по зубам, нагло цыкнув. — Идите спать, Чейз. Время позднее. — мужчина, пытаясь держаться, опираясь о стол, кинул взглядом на дверь. Парень, скрипя зубами, направился к выходу, слегка поворачиваясь, взаимно желая спокойной ночи. — Лекарства приняли? — не желая отпускать парня, доктор зацепился за первые попавшиеся слова в голове. Юноша молча положительно кивнул, улыбаясь, сознательно не продолжая разговор на тему лечения, изогнул бровь. — Хочешь меня… — томно протянул, проводя языком по ровному ряду зубов, сверкнул клыками. Психотерапевт, надменно, хмыкнул от резкого перехода на «ты» от пациента, кинул короткое «нет». — Врешь. — парень, подмигнул, не двигаясь с места, стоял возле двери. — могу идти? — Сюда иди. — поглаживая пепельные прядки мягких волос, поманил пальцами. — Чейз… — в медленном темпе, мужчина начал водить подушечками пальцев по сладким губам. — ты заставляешь меня нарушать правила… — громко вздохнул, сдерживаясь, чтобы не выпороть этого маленького дьяволенка прямо сейчас. Юноша, смотрел на него, как на старшего, подчиняясь, открывая губки под напором его рук, захватывая в рот, облизывал, хватая пальцы глубже и глубже, смачно причмокивая. Юбэнкс полез под юношескую рубашку, нащупывая мягкие бугорки его сосков, заставляя кипеть и себя, и противника. В то время, юноша запустил руки в светлые прядки волос, потягивая и наматывая на палец, тесно прижался, потираясь своим стояком о ногу доктора, тихонько постанывая. — Аааффф…. — Ноен, безгласно откинул голову назад, опираясь руками о деревянный стол, чувствуя крепкий эрегированный член парня совсем в впритык. Чейз не прекращал желанно тереться о чужое бедро, раздевая психотерапевта глазами, то по-щенячьи позыркивая, то закатывая глаза в сладкой истоме, покусывал розоватые губы. Юбэнкс слащаво улыбнулся, с явным удовольствием, потягивая парня за подбородок к себе, вновь проскальзывая двумя пальцами ему в рот, за щеку, нежно толкаясь, имитируя, и представляя, во рту мальчишки свой член. — не могу быть с тобой правильным, Хадсон… — доктор медленно, но так похабно, расстегнул ширинку брюк, опуская до колен, взял юношу за шею, сливаясь в сладостном поцелуе, обсасывая его язык, упираясь в небо, кусая за подбородок и мочки ушей, прижимал к себе все крепче. Чейз ловко опустил руки на чужие бедра, сначала медленно поглаживая по животу, соскальзывая вниз, по лобку, не опускаясь в трусы. Резко, двигаясь руками назад, опустился в черные боксеры, сжал чужие упругие ягодицы, нежно лаская и дразня, утыкаясь носом в широкие плечи, обтянутые рабочей рубашкой. — хочешь, сделаю тебе приятно? — не глядя, спросил. — Ну, а куда ты денешься… — Ноен жадно слизал капельки пота с юношеской шеи, оставляя темные следы от зубов. Положительно кивая с намеком «приступай», взял голову парня, грубовато наклонил вниз, заставляя младшего стать перед ним на колени. Чейз, не растерявшись, моментально припал губами к чужому лобку, старательно целуя каждую клеточку нежного тела, невольно касаясь ртом мокрой горячей головки, раздразнивая, пустил за щеку. Сам тек как сучка, облизывая по длине чужой ствол, доходя до яичек, мечтал, запустить руку себе в штаны и скинуть долгожданное, ноющее напряжение. Юбэнкс, слыша медовые причмокивающие звуки внизу, нырнул руками в темные кудри, глубоко засаживая парню по самые гланды, неумолимо трахал в рот, заставляя того поперхнутся и кашлять; не давая возможности дышать и глотать. Слюна со смазкой стекала по подбородку, размазывалась по щеках, когда Ноен водил по юношескому румянцу членом, немного похлопывая, вновь вставляя глубоко в рот, через несколько минут обильно кончая от сладких юношеских губ, горячим потоком заливая его лицо.Еще спустя три месяца.
… — Как Чейз Хадсон? — отец заинтересованно спросил, покачиваясь на стуле. — Эти полгода пошли ему на пользу, кажется, он правда многое почерпнул… — Ноен, в твои-то, тридцать два года, ты все еще веришь, что наркоман мог измениться за такой короткий срок? — мягко улыбнулся. — Пап, у него нет опыта долгого употребления. Начал за четыре месяца до прихода в клинику. После смерти матери впал в депрессию, пытался лечится с приватными врачами, как только, немного отошел, по рассказу, начал пробовать по клубам, думал, что наркотики помогут увидеть новые краски… Он не наркоман… — уставился на отца серьезным взглядом. — просил на кладбище к матери поехать… Отец удивленно изогнул бровь. — чтобы покинуть пределы центра, во время лечения от опиумной зависимости, нужно пробыть в клинике 182 дня, а это, дорогой мой, шесть месяцев. Ты прекрасно знаешь. Две недели осталось, твой Хадсон не потерпит? Там и отец должен прийти навестить, скорее всего и выпишем его уже. — Под мою ответственность, пап. Я думаю это очень сильно помогло бы ему. — Я вижу, вы очень сдружились… Ноен, может на досуге, еще раз перечитаешь о субординации и профессиональной этике? — отец все так же доброжелательно поглядывал на сына. — Я помочь ему хочу… — громко сглотнул. — Смотри, чтоб ему не стало хуже… Когда выпишем, и некому ему будет сопельки подтирать. — изогнул брови, кивая головой. — Да, Ноен, думай о последствиях привязывая его к себе сейчас, подумай о том, что будет потом. — с акцентировал. — Я планирую общаться с ним и после выписки. — Меняешь направление и записываешься в няньки? — улыбнулся, хлопая парня по плечу. — Пап… он мне нравится. — Кто?! — мужчина наивно опешил, теряясь в разговоре. — Чейз. — кинул глупый смешок. — Чейз Хадсон. — Ноен, если ты сейчас скажешь, что вы завели тут романтические отношения, то я тебя уволю! — Ты не можешь уволить собственного сына и кинуть его на произвол судьбы. Пап… — подошел ближе, обнимая отца. — ну прости… — Господи… ты же понимаешь, что он зависимый… и какую ошибку ты делаешь, начиная отношения именно сейчас? — отец, закрывая глаза, потер руками сухие губы. — Я помогу ему… — Ноен, крепко стиснул мужчину в объятьях, пытаясь укротить его пыл. — разреши поехать с ним на кладбище… Отец крепко сжал плечи сына в ответ. — езжай. Если ему это поможет, езжайте. — целуя в висок, обеспокоенно сжал губы. — Все будет хорошо, обещаю.***
— Не могу поверить… — Что? — Ноен перебил его. — Что почти полгода проторчал тут… Парни улыбнулись друг другу, впервые выезжая за пределы клиники вместе. Чейз опустил окно, вдыхая жаркий июльский воздух, который за воротами ощущался как-то удивительно по-другому. — Никогда не думал, что буду так счастлив просто сидеть в машине и пить клубничный милк-шейк на заправке. — юноша, расплываясь в улыбке, выглядывал в окно, наблюдая, как Ноен заправляет машину. — Неплохая тачка… — Чейз вальяжно вышел, подшучивая и постукивая пальцами по черной тойоте камри. — порулить дашь? Ноен, щурясь от палящего солнца, нацепил очки, отрицательно кивая. — неплохая? — явно слегка обидевшись, переспросил. — Угу. — парень с разбегу прыгнул на сиденье, ехидно целуя психотерапевта в щеку. — вот выпишут меня окончательно, я тебе новую подарю. — подмигнул. — Упаси меня бог, принимать от тебя такие подарки. Не думай даже. — дал газу, ловко выезжая с заправки и скрываясь на дороге трассы. — После её смерти, только тут и жил… — Чейз показал рукой на территорию кладбища. — приезжал с бутылкой, садился и пил, плакал. Уже было, что сам с собой говорил, а ночью казалось, она мне отвечает… — болезненно улыбнулся, со слезами на глазах. Юбэнкс подошел поближе, крепко сжимая юношескую ладонь. — а отец? — У папы работа. Он приезжал, конечно, цветы сюда возил, меня забирал каждый раз. Тоже горевал, но не показывал. Ни разу с ним так и не поговорили нормально после её смерти. Он все в себе держал, от этого мне еще хуже становилось. Даже поговорить было не с кем. — слеза ловко покатилась по щеке, и Чейз облизал соленые губы. — я рад, что мы смогли приехать именно сейчас, мне этого не хватало. Хотя, без бутылки виски, тут находится непривычно даже… — хмыкнул. — Спасибо. И отца поблагодари, что разрешил поехать… — мягко улыбнулся, заглядывая мужчине в глаза, ныряя пальцами в его волосы. — спасибо… Ноен согласно закивал, тоже сдерживая слёзы, крепко обнимая плечи парня. — Что ты хочешь? — спросил, поднимая взор из меню на парня, в красивом итальянском ресторане. — У меня денег нет с собой… — Чейз неловко покраснел. Юбэнкс неприлично громко рассмеялся, заставляя юношу покрываться багровым румянцем еще больше. — скажи мне, ты серьезно? — улыбнулся. — Чт..о? — Ты думаешь, я бы ждал от тебя денег, зная, откуда мы приехали и… что у тебя нет с собой личных вещей? Юноша, громко сглотнув, ощущая всю неловкость ситуации, которую он сам создал, не в состоянии поднять глаза. — Иди сюда… — Ноен пересел со стула к нему на диван, невинно, но так мокро чмокая юношу в губы. — что такое? — Не привык чувствовать себя без денег… — все так же неловко улыбнулся. — Боже, малыш… перестань. — прижал парня к себе еще крепче. — хочешь паэлью? С курицей и креветками? Чейз, разгрузившись, кивнул, с благодарностью смотря на доктора. — Несколько недель назад, пробовал тут шоколадный бисквит. Очень вкусно, Чейз, ты должен попробовать… — Ноен увлечённо листал страницы меню, все еще сидя на диванчике возле парня. — Ненавижу шоколад… — улыбнулся, блеснув клыками. — А помнишь, я тебе конфету давал, шоколадную? В первый день знакомства, кажется, или во второй? Ты ее выкинул? — Юбэнкс искренне рассмеялся, поглаживая юношу по спине. — Я попробовал тогда… такая мерзость… Тошнит до сих пор. — подразнивая, ехидно поднял брови. Ноен в ответ, лишь сильнее рассмеялся, погружаясь в воспоминания, легонько пощекотал Чейза по голым ребрам, нагло забираясь под его рубашку, заставляя того тоже широко улыбнуться. — Ну перестань, я просто не люблю шоколад… — А что из сладкого ты любишь? — Из сладкого, я предпочитаю тебя. Симпатичный официант, быстрым шагом подошел к столу с наполненными тарелками, не давая Ноену выразить свои эмоции от услышанного, воздерживаясь тихим смешком. После ужина, парни долго гуляли по городу, оба не желая ехать в клинику. Солнце недавно зашло, оставляя после себя в подарок, багровый закат с нотками розового и желтых цветов, застилая словно простыней весь горизонт, скрываясь где-то там, далеко, за горами. Во время разговора, безоговорочно выбор пал поехать на пляж, поваляться на еще теплом песке после горячего дня, а может даже искупнуться в океане, если Ноен разрешит конечно. Чейз разложился на сахарном песке, словно морская звезда, найденная каким-то ребенком и забытая на берегу. Юноша молчал, держа мужчину за руку, так по-детски заплакал, быстро вытирая слезы свободной рукой, резко отвернулся, желая скрыть эмоции. — Ты в порядке? — Ноен улыбаясь, подвинулся ближе, поворачиваясь на бок, дыша парню в ухо. После долгой паузы, и скользящего по нему чужого взгляда, юноша поднялся и присел на чужие колени. — Я счастлив с тобой. — тихо поднял уголки губ, все еще вытирая слезы. Ноен растерянно улыбнулся, взволнованно, крепко обнимая уже такого родного ему юношу, громко сглотнул стоящий в горле комок слюны. — Я понимаю, что это абсурд… но, я сейчас хотел бы снять любую блядскую комнату, в любом, блять, отеле, поблизости пляжа… — улыбаясь, на эмоциях, ругался после каждого слова. — и провести там, с тобой, эту ночь… — боязно, глянул на врача, прикусил нижнюю губу, в ожидании ответа.