Between Nightmares and Dreams

Кроули проснулся, его сердце учащенно билось, когда он сморгнул остатки кошмара. А потом появился Азирафаэль, нежно обнял его, уткнулся носом в шею, прижал его, успокаивая. Это было большее, чем Кроули заслуживал. Сон исчез, но он все еще ощущал на языке привкус серы. Неважно, о чем был сон, он всегда заканчивался таким вкусом, как будто ему нужно было напомнить о себе. Азирафаэль обнял его чуть крепче. Кроули представил себе, как невидимые крылья укрывают его, словно ангел защищает. Но он не мог защитить сердце Кроули; не совсем. Он не мог предотвратить по-настоящему дурные сны, те, в которых Кроули навсегда терял Азирафаэля и ему приходилось сталкиваться с вечностью в одиночестве. Эти сны почти всегда заставляли тянуться его за бутылкой. По крайней мере так было до того, как Азирафаэль стал делить с ним постель каждую ночь. Теперь он мог перевернуться и знать, что это ложь, что Азирафаэль здесь. Более того, он хотел быть здесь. Ангел все еще не до конца освоился со сном, но он лежал с Кроули и закрывал глаза до утра. Азирафаэль поцеловал его в затылок. — Тебе что-нибудь нужно? — тихо спросил он. Кроули вздохнул и перевернулся, нежно целуя его. Его пальцы нашли путь к кудрям Азирафаэля, когда он тихо вздохнул у его губ. Мягкий вкус смыл остатки серы. Азирафаэль нежно обнимал его, как хрупкую вещь, которая может расколоться при малейшем неправильном обращении. Кроули не возражал. Никто никогда не прикасался к нему так, по крайней мере, с тех пор, как он впервые попал на небеса, а это было очень, очень давно. Кроули прервал поцелуй и положил голову на плечо Азирафаэля, расслабляясь, когда Азирафаэль нежно провел пальцами по его волосам. Он вдохнул его запах. Как демон, он должен был найти этот маленький намек на благодать отталкивающим, но на самом деле все было совсем наоборот. Благодать ангела успокаивала его. — Ты помнишь Рай? — спросил Кроули. — Ох, конечно, я… — Не сейчас, — быстро поправил Кроули. — Я имею в виду раньше. До восстания и всего такого. Азирафаэль долго молчал. — Мельком, — признался он. — Я думаю, когда восстание закончилось, нам пришлось многое забыть. А ты? — О, я помню, — сказал Кроули, не в силах скрыть горечь в голосе. — Это не было бы большим наказанием, если бы мы помнили, что потеряли. — Мне очень жаль, — мягко сказал Азирафаэль. — Ты… ты помнишь меня с того дня? Теперь молчал Кроули, копаясь в воспоминаниях, которые он обычно старался похоронить. — Не думаю, — наконец сказал он. — Я уверен, что запомнил бы тебя. Азирафаэль обнял Кроули за худощавые плечи и крепко прижал. — Первый раз мы встретились, насколько мне известно, на стене Эдема. Кроули улыбнулся, слегка хлюпая носом, но не обращая на это внимания. — Ты так переживал из-за того, что натворил. Ты не был похож ни на одного ангела, которого я когда-либо встречал, во всяком случае, с тех пор, как я стал демоном. — И ты не похож ни на одного демона, — ласково сказал Азирафаэль. — На нашей стороне, как ты и сказал. Даже тогда. Я был слишком упрям, чтобы признать это. Кроули вздохнул. — У тебя все еще была вера, — мягко сказал он. — У тебя тоже. Я слышал, как ты молишься, — сказал Азирафаэль. Если бы Кроули не был наполовину задушен в объятиях Азирафаэля, он бы попытался убежать. Он на несколько ударов сердца перестал дышать. — Каким образом? — в конце концов ему это удалось. Азирафаэль ослабил хватку настолько, чтобы приподнять подбородок Кроули и крепко поцеловать демона. — Я ангел, дорогой. — Ну, да, — сказал Кроули. — Поверь мне, даже в многомиллионном городе я всегда слышу, как ты молишься. Кроули несколько раз моргнул. — Азирафаэль, — сказал он наконец. Азирафаэль блаженно улыбнулся и снова поцеловал его. — Я подумал, что с моей стороны было бы невежливо поднимать эту тему, — сказал он. — И у меня все еще есть вера, возможно, немного более похожая на твою в эти дни. У Нее все еще есть свой непостижимый план, и что бы это ни было, это привело меня к тебе. Кроули застонал и спрятал лицо. — Я слишком трезв для этого разговора, — пробормотал он. — Не все должно быть пропитано веществами, чтобы ослабить твои запреты, — мягко упрекнул Азирафаэль, снова проводя пальцами по волосам Кроули. — Нужно или нет, так лучше? — проворчал Кроули, еще больше расслабляясь под прикосновениями Азирафаэля. Азирафаэль колебался. — Я испытываю к тебе чувства, Кроули. То, что я никогда не думал, что могу чувствовать. Это только для людей с их свободной волей и короткой жизнью. Они удивляют меня даже сейчас. — Я знаю, — сказал Кроули. — Мы враги с рождения, как ты и сказал, но вот мы здесь. — Он приподнялся на локтях. — По крайней мере у нас получилось немного лучше, чем у Ромео и Джульетты. Азирафаэль улыбнулся. — Тебе это никогда не нравилось. — Его комедии были лучше, а весь сюжет можно было изменить, если бы они поговорили немного больше. Азирафаэль усмехнулся. — О да, такого никогда не бывает в реальной жизни. — Заткнись, — проворчал Кроули, переворачиваясь на бок. Азирафаэль снова обнял его и уткнулся носом в шею. — Собираешься снова уснуть? — Пожалуй, на некоторое время, — Кроули зевнул. — Я буду рядом, когда ты проснешься, — пообещал Азирафаэль. Кроули сжал его руку. — Я знаю. Он снова задремал, и на этот раз ему снились более приятные сны.