Голос

      Он скучающе смотрит в потолок, за стеной слышатся радостные возгласы Усанов, а Юнхо лежит в гордом одиночестве. Минги.… Этот ребёнок не щадит себя от слова совсем, теперь они все в Японии, а Сон остался в Корее лечиться. Чон скучает. Он скучает по обвивающим его конечностям, по пухлым губам на скуле, и бархатному голосу. Тому самому голосу, от которого мурашки по всему телу и напряжение внизу живота. Он хочет услышать Минги, прямо сейчас.       Юно берёт телефон, желая написать: «Скучаю по тебе». Не станет же он отправлять: «Позвони мне, хочу кончить от твоего голоса». Парень не успевает ничего сделать, как ему приходит сообщение. Минги: Ты не занят? Хочу позвонить.

Юнхо: Я свободен.

      Проходит пару минут, прежде чем раздаётся звонок. — Привет, — «Господи, для чего ты дал ему такой голос?» — думает Юнхо и сглатывает образовавшийся ком в горле. — Я скучаю по тебе, по тебе и ребятам. Мне всё ещё стыдно, что я не могу быть сейчас с вами, — продолжает Минги. Чон хочет, чтобы тот не прекращал говорить, но ответить что-то нужно. — Мы уже говорили об этом, ты не виноват. Но я обижаюсь, что сейчас лежу в совершенном одиночестве. — За это мне тоже стыдно, — раздаётся на другом конце немного хриплый голос и все, Юнхо встрял.       Будет ли уместно, ему сейчас подрочить? В комнате он один, это голос «за». Но пред Минги стыдно, голос «против». С другой стороны, Юнхо потом хорошо извинится и Сон не станет дуться, что его использовали. Это точно «за».       Чон слишком долго молчал, Минги поинтересовался все ли хорошо. Решение было принято окончательно. — Всё нормально, я просто задумался, — отвечает тот, запуская руку под резинку белья. — Расскажи, как прошла твоя тренировка. Ты не сильно напрягался сегодня? Что говорят врачи? Как долго ещё будет продолжаться лечение? — Юнхо нужно время.       Парень вслушивается в любимый голос. Он вдыхает полной грудью, представляя, что сейчас Минги рядом, что горячее дыхание обдаёт его ухо. Чон чувствует фантомную теплоту чужого тела. Он проводит пару раз по члену, полностью растворяясь в ощущениях. Кто бы мог подумать, что можно возбудиться от голоса? Юнхо никогда не замечал в себе такого фетиша, но… Чёртов Сон Минги, это всё из-за тебя!       Танцор размазывает капельку выступавшей смазки по головке и чуть грубее (на манер движения руки Сона) проводит по всей длине органа. В его воображении это рука репера сейчас в штанах, а не собственная. Юно глубоко дышит, закусывая губы, чтобы Минги не прознал про его грязные делишки. А тот всё продолжает и продолжает рассказывать, про тренировку, про врачей, про то, что репетирует танцы, чтобы ничего не забыть.       Чону, кажется, что дыхание слишком громкое и по ту сторону трубку уже всё знают, но поделать с собой ничего не мог. Он снова и снова проводит по члену, то ускоряясь, то резко замедляясь, всё хуже сдерживая вырывающиеся всхлипы. Юнхо чувствует, что скоро кончит, когда напряжение внизу становится невыносимым. Парень сильнее сжимает головку, по спине, от поясницы до затылка, проходит электрический разряд, пальцы на ногах поджимаются, а изо рта вырывается приглушённый стон, более похожий на скулёж.       Вмиг голос затихает, повисшая тишина давит на уши. Затем в динамике слышится усмешка и вздох, Сон явно хотел что-то сказать, но Юно опередил его. — Прости меня, я отвратительный человек, вот так бессовестно пользуюсь тобой. — В удовлетворении своих желаний нет ничего плохого. Только вот, — Минги недовольное цокает. — Обиделся я, хён. Тебе придется извиниться, как вернётесь. Ты знаешь, что я люблю, — на этот раз усмехается сам Юнхо. — Крепкие обнимашки? — делает предположение Чон, хотя прекрасно знает, что имеет в виду младший. — И это тоже.