39,6

Джен
PG-13
Завершён
232
автор
Elemi бета
Размер:
6 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
232 Нравится 12 Отзывы 40 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Домой Чуя вернулся около трех ночи: самолет в аэропорту Квебека задержали из-за метели на несколько часов. На одной силе воли сползал в душ, чудом доплелся до кровати и бессильно упал носом в подушку. Остаток ночи он запомнил урывками: дикий холод, пожиравший его даже под теплым одеялом, страшно пересохший язык, выныривание раз за разом из тяжелой дремоты. Утро встретило его воспаленным горлом, дикой головной болью и общим отвратительным ощущением ватности собственного тела, и Чуя понял, что сегодня никуда не пойдет. Похоже, командировка в холодную Канаду окончательно доконала и так измученный завалом на работе организм, и тот решил объявить владельцу бойкот. Телефон, к счастью, нашелся рядом на кровати. С усилием фокусируя взгляд на экране, Чуя нашел нужный номер, набрал. — Доброе утро, босс, — успел выдать севшим отвратительно надломленным голосом — и закашлялся. Несколько секунд в ответ звучало только выразительное молчание, затем на другом конце вздохнули. — «Чуя-кун, у тебе три дня на отлежаться», — Мори-сан явно был не в восторге от новости, однако ситуацию оценил трезво. — «Но отчет, хотя бы схематический, я бы все же хотел получить до завтрашнего вечера. Пусть и в электронном виде у себя на почте». Чуя невольно кивнул, словно собеседник находился напротив и мог его увидеть — и тут же скривился от боли, пронзившей голову насквозь. — «Если тебе нужен будет штатный врач, он на месте и готов в любой момент выехать», — на фоне что-то зашуршало, словно босс перекладывал документы на своем столе. — «Поблагодарить можешь потом, когда придешь в норму… Ох, Элис-чан, это же была гербовая бумага для серебряного оракула, нельзя было на ней рисовать!..» Чуя молча нажал кнопку отбоя и с облегчением снова завалился на подушку. Трех дней покоя должно было хватить с головой: Чуя не помнил, когда ему в последний раз выпадал хотя бы один. Он глубже зарылся лицом в подушку, не особо заботясь даже, куда упал телефон. Мягкий сон без сновидений накрыл его почти сразу. Из такой блаженной пустоты его вырвал назойливый стук в дверь. Чуя ошалело моргнул, силясь поставить мир на место, затем попытался нащупать телефон, чтобы посмотреть, который час. Не нашел и тихо чертыхнулся себе под нос. Стук повторился: деликатный, но уверенный. Звонок Чуя выключил еще в первый день, как заселился — все равно гостей у него не должно было быть в принципе, — но неожиданного посетителя это, похоже, не смутило. Мысленно проклиная того на все лады, Чуя тяжело встал, кое-как натянул домашнюю футболку и поплелся к двери. Сказать, что он офигел, означало ничего не сказать. — Добрый день, Накахара-сан, — оказавшийся за дверью Хироцу невозмутимо склонил голову в коротком поклоне. Так, будто чуть ли не каждый день ходил к главарям мафии в гости на чашечку чая, не иначе как обсудить последние криминальные события в Йокогаме. — До меня дошли новости, что вы заболели. Помня, что только вчера закончилась ваша недельная командировка, я предположил, что у вас может не быть продуктов, и взял на себя смелость кое-что купить. Чуя бросил взгляд на два полных пакета — те выглядели так солидно, будто еды в них было набито больше чем на неделю. — Спасибо, Хироцу-сан, — Чуя честно не помнил, когда в последний раз заглядывал в свой холодильник, поэтому был даже рад. Еще бы голова так не гудела, и мысли не путались, спотыкаясь друг о друга, словно пьяные портовые грузчики — и было бы вообще замечательно. Хироцу только снова с достоинством кивнул. — Не за что, — он протянул пакеты. — И, если я больше ничем не могу быть вам полезным, разрешите откланяться: не хотелось бы вас задерживать и отвлекать от отдыха. Чуя кивнул, спохватился и еще раз поблагодарил — все-таки, не так часто в его сторону проявляли столько внимания и заботы. Вежливо попрощался, запер дверь на все пять замков и пошел на кухню, разбирать все то добро, которое так неожиданно свалилось ему на голову. Где-то на середине коридора ему пришлось приостановиться и опереться рукой на стену: паркет под ногами в какой-то момент коварно наклонился и почти выскользнул. Он успел заварить себе мисо-суп из хондаши, съесть его, после коротких раздумий выпить кофе и даже обрадоваться, что горло начинает болеть поменьше, а голова уже не раскалывается настолько невыносимо, как в дверь постучали снова. «Меня нет, — мысленно сказал себе Чуя. — Идите все к черту». Когда стук повторился в третий раз, он был вынужден признать, что от гостя просто так не избавиться. Чертыхаясь себе под нос, прошел из кухни к входной двери, заглянул в глазок. За дверью, среди просторного светлого коридора черной кляксой замер Акутагава. Лицо у него приняло зверино серьезное выражение, и уходить в ближайшее время он явно не собирался. Чуя тяжело вздохнул и отворил. — Добрый день, Чуя-сэмпай. Я слышал от Хироцу-сана, что вы заболели, — Акутагава склонился в церемониальном поклоне и всем своим видом просто излучал уважение к старшему. — Я пришел пожелать вам скорейшего выздоровления и спросить, не нужна ли вам какая-либо помощь. — Ага, спасибо, — немного невпопад отозвался Чуя: мир вокруг снова начал плыть, и думалось с трудом. Чуя прислонился плечом к косяку двери и прикрыл глаза, малодушно надеясь, что за несколько секунд потолок и пол все же станут на свои места. Где-то внизу, кажется, этажом ниже, хлопнула дверь, и послышался чей-то визг. Акутагава продолжал стоять, склонившись в поклоне. — Возможно, есть что-то, что я мог бы для вас сделать? — с желания насильно причинить добро его, кажется, не могли сбить ни явное отсутствие вдохновения на лице Чуи, ни быстрый топот по лестнице в конце коридора. — Все нормально, ничего не надо, — от закрывания дверей перед носом неожиданного гостя прямо сейчас Чую удерживало разве что то, что Акутагава адекватностью поведения вследствие длительного общения с Дадзаем не отличался — а всем зашуганным Дадзаем Чуя искренне от всего сердца сочувствовал. Да и выстраивать нормальные отношения «сэмпай-кохай» (в отличие от все того же Дадзая) он все же пытался. — Возможно, я мог бы… — не сдавался Акутагава, но его прервали: по коридору ураганом промчалось нечто, толкнуло Акутагаву и влетело прямо в квартиру, черкнув Чую по плечу. — Стоять-бояться, мрази!!! Чуя медленно обернулся и ошалело посмотрел на невысокого — почти с него самого ростом — мужчину неопределенного возраста. Смуглая кожа и акцент выдавали в нем жителя Осаки. Он застыл прямо посреди коридора: левой рукой сжимал дамскую сумочку, из которой свисали драгоценности, а правой тыкал пистолетом в область грудной клетки Чуи. — Чего, йокогамские мажорчики, обосрались от страха?! Ничо такая квартирка у вас. Щас черный берет ноги в руки и тащит сюда все бабло, которое здесь есть, не то я рыжика пулями нафигачу! Наверное, если бы не температура, Чуя бы на автомате пустил на фарш осакца еще тогда, когда тот только коснулся его плеча. Но затуманенное болезнью сознание, мир, который так и норовил размазаться в смутные кляксы, и феерическая наглость залетного грабителя (влететь, сука, в квартиру одного из главарей мафии и угрожать ему сраным пистолетом!) сложились в такое комбо, что Чуя просто охуел. — Ну, чо вылупились?! Думаете, я не выстрелю? Да я самый быстрый эспер Японии, чего вы мне противопоставите?! За спиной дохнуло жаром, словно кто-то открыл врата в ад. — Безродная дворняга, как смеешь ты наставлять оружие на верхушку портовой мафии? — Акутагава сделал шаг вперед, затем еще один. Плащ за его спиной пошел красноватыми всполохами и вытянул длинные зазубренные шипы, лицо побледнело, сквозь темные глаза смотрела бездна. — Ты заплатишь за это собственной кровью! Осакский эспер стоял всего лишь мгновение. — Ох бля!.. — выдохнул он, трезво оценив соотношение сил, крутнулся на пятках и помчался в сторону кухни. Акутагава бешеным псом кинулся за ним. — Чуя-сэмпай, я разберусь! — только и успел крикнуть он через плечо. В следующее мгновение болезненно зазвенело разбитое стекло, затем на улице что-то громыхнуло, заскрежетало, ударило и стихло. «Окно на кухне. Сука!» — Чуя закрыл лицо рукой и тихо выматерился сквозь зубы. Глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться: то ли от шума, то ли от накатившей злости голова снова начала раскалываться. На автомате запер дверь и, секунду поколебавшись, махнул рукой и пошел в спальню: разбираться с разбитым стеклом сейчас просто не было сил. Когда в дверь постучали снова, Чуя почувствовал, как нервно дернулся левый глаз. Вскочил на ноги. Мир на мгновение попытался сползти куда-то вбок, словно нарисованная акварельными карандашами картина, на которую разлили воду, но Чуя, наплевав на боль, тряхнул головой и прогнал наваждение. Дверь он открыл одним махом, с твердым намерением приложить очередного залетного гостя если не способностью, то хотя бы кулаком — и напоролся на испуганный взгляд светлых глаз. Хигучи, или как там звали ту девчонку, постоянно таскавшуюся за Акутагавой, замерла посреди коридора; тонкие пальцы сжимали пакет, рот был приоткрыт, словно она хотела что-то сказать, но забыла, что именно. «Ну охуенно: теперь мой адрес знают даже мелкие шестерки мафии, — удивляясь собственному спокойствию, подумал Чуя. — Конспирация? Какая, в жопу, конспирация, правда». Молчание затягивалось, раздражение, волной накатившее в первую минуту, сейчас схлынуло, оставив место лишь усталости. — Ну? — не выдержав, вопросительно выгнул бровь Чуя. Хигучи встрепенулась, склонилась в глубоком поклоне. — Накахара-сан, я слышала, вы заболели, — Чуя закатил глаза: выслушивать одно и то же по третьему кругу не было никаких сил. — Я не уверена, понадобится ли это, но решила, что принести вам лекарств не будет лишним. Правда, я не знала, что вы обычно покупаете, вот, взяла разного… Чуя молча забрал пакет из протянутых рук и развернулся, готовый закрыть дверь. — Эм, Н-накахара-сан… Чуя с усилием проглотил проклятия и обернулся. — Накахара-сан, — Хигучи смотрела на него взглядом побитого щенка. — Скажите, а Акутагава-сэмпай у вас? Я видела, как он заходил… — Нет, бляха, не у меня! — не сдержавшись, рявкнул Чуя и со всей силы захлопнул дверь. В коридоре он долго стоял, прислонившись лбом к стене и закрыв глаза, и безуспешно пытался прогнать головокружение. «Клянусь, я больше никому не стану открывать, пусть там хоть босс двери будет выламывать собственной персоной». Приход Хигучи оказался все же кое в чем полезным: в домашней аптечке Чуи ничего кроме обезболивающего и различных средств против травм стабильно не водилось — а электронный термометр, который все же нашелся, показывал совершенно безрадостные «39,6». Доплетясь в гостиную, Чуя просто перевернул пакет над тумбочкой возле дивана и высыпал все, что было внутри. Сходил на кухню за стаканом воды — мысль, что лекарства можно было принести сразу туда, догнала слишком поздно, и Чуя тихо чертыхнулся себе под нос. На диван он почти упал: голова так и не прекратила кружиться. «Я только минутку так посижу», — сказал себе мысленно, закрыл глаза и бессильно откинул голову на обитую мягкой бархатистой тканью спинку. Время растянулось в какую-то отвратительно теплую вязкую массу. Сердце билось неровно и глухо, было жарко, дыхания не хватало. Перед мысленным взором проносились смазанные фантасмагорические образы — Хигучи, глаза которой разрастались и занимали все лицо, черная клякса-Акутагава, отращивающий паучьи ноги и пеленающий в кокон осакского эспера, босс, почему-то верхом на гусенице с лицом Хироцу. Чуя плавал среди них, словно среди мутного океана, и никак не мог вынырнуть на поверхность. Шестое чувство кольнуло его в затылок за секунду до того, как на кухне что-то звякнуло. — Как, однако, удачно, что окно оказалось выбитым… Осторожно, Ацуши-кун, стекло! Не поранься. «Мне снится, — сказал себе мысленно Чуя. — Этого не может быть, это просто очередные температурные глюки». — Дадзай-сан, вы уверены, что все будет хорошо? — второй голос, тонкий и более высокий, полный тревоги, был незнакомым. — Даже если вы говорите, что ваш друг сам к вам так в гости ходит… «Надо все-таки выпить жаропонижающее: если мой перегретый мозг генерирует чертова Дадзая в моей квартире, это уже финиш». — Да все будет хорошо, не беспокойся! Для нас это совершенно обычное дело. Чуя медленно, с ощутимым трудом открыл глаза, повернулся к тумбочке, чтобы найти наконец среди вороха лекарств что-то подходящее — да так и застыл с протянутой рукой. В центре его гостиной, стильной и ухоженной, любовно обставленной дизайнерской мебелью, прямо на дорогущем мягком ковре, в котором так удобно было зимой греть ноги, стоял Дадзай. Из-за его плеча робко выглядывал мальчишка-тигр. Мертвая тишина держалась всего несколько секунд, а затем тонкие бледные губы Дадзая растянулись в лисьей ухмылке: — Привет, Чуя! Как самочувствие? Чуя плавно поднялся, чувствуя, как закипает кровь в жилах. — Какого. Хера. Ты. Делаешь. В моей. Квартире? — краем зрения он видел, как бледнеет лицо оборотня — того явно затянули сюда, не предупредив. Однако на Дадзая убийственный тон, похоже, не произвел никакого впечатления. — О, я просто переживал за тебя! — выглядел он так, как будто это Чуя был гостем, а он торчал посреди собственного дома. — До меня долетела весточка, что ты заболел, и я тут же решил примчаться тебе на помощь. — Дадзай-сан, то есть, ваш друг, которого мы пришли проведать — это Чуя-сан? — севшим голосом запоздало констатировал очевидное оборотень. В испуганных желто-карих глазах до боли четко отражалось желание оказаться сейчас как можно дальше отсюда. Чуя сделал шаг вперед, затем еще один. — Сделай одолжение, свали нахер, — сейчас он очень жалел, что под рукой не было пуль, которые он держал в спальне под подушкой: даже усиленные гравитацией, упаковки лекарств вряд ли нанесли бы Дадзаю особый вред, поэтому только и оставалось задушить его собственными руками. — У тебя есть десять секунд, а дальше клянусь, я за себя не отвечаю. Дадзай только ласково улыбнулся, в тускло-коричневых глазах на мгновение мелькнуло снисхождение. — Будет тебе, Чуя, — он явно прекрасно понимал, что из-за болезни его шансы в драке были значительно выше, чем обычно. — Я тут так о давнем друге беспокоился, что даже работу в агентстве забросил и пришел сюда проверить, как ты. — Дадзай-сан, давайте все же вернемся: я думаю, Чуя-сан хотел бы отдохнуть в тишине, — по стремительно скисшему лицу мальчишки-тигра было видно, что забрасывание работы в агентстве было для Дадзая modus operandi. Однако тот словно его не слышал: радостно всплеснул в ладони, глаза вспыхнули тем огнем, которым обычно светились, когда в тупую лохматую башку приходила очередная неадекватная идея. — Точно! Чуя, тебе, наверное, из-за температуры тяжело стоять у плиты. Я приготовлю тебе что-нибудь. Вкусное и питательное, можешь на меня положиться! — и, повернувшись на каблуках и игнорируя отчаянное «Дадзай-сан!», он бодрым шагом двинулся из комнаты. «Свали с моей кухни, ублюдок!» — хотел было рявкнуть Чуя, но именно в этот момент мир предательски пошатнулся. Чуя скользнул рукой по обоям, пытаясь зацепиться пальцами и как-то остановить падение, в голове мелькнула дурацкая мысль приклеить себя к стене гравитацией. А затем комната вокруг окончательно смазалась. Дальнейшее он запомнил урывками. Глухой стук чего-то тяжелого о пол — далеко, словно за толстой стеной. Испуганный крик мальчишки-тигра. Лицо Дадзая с каким-то непонятным выражением — недоверчиво-нахмуренное, с тревожным заломом бровей. Чей-то голос: «Ну и ну, похоже, на этот раз все действительно серьезно…» Руки, осторожно подхватившие его под плечи: «Помоги мне перенести его в спальню». Что-то холодное на лбу и полные искреннего сочувствия желто-карие глаза. Кажется, кто-то тихо ходил по комнате и несколько раз менял ему компресс на лице. Кажется, щелкал замок входной двери, и негромко переговаривались чьи-то голоса. Чуя не слушал: сознание, словно прорвавшись сквозь ткань реальности, тонуло все глубже и глубже. Еще успела промелькнуть тусклым отблеском перед глазами заколка-бабочка, а затем мир окончательно поглотила тьма. Проснулся он уже под вечер. Лучи заходящего солнца пробивались сквозь тонкие занавески и золотили стену напротив. В квартире было тихо — непривычно тихо, учитывая все события сегодняшнего дня. Чуя повернул голову — та откликнулась глухой болью. Бросил взгляд на свою правую руку, которую накрывали хрупкие пальцы, затем поднял глаза. Коё, молчаливая и неподвижная, сидела на краю кровати. Золотисто-оранжевые лучи обрамляли ее хрупкую фигуру, гладили складки кимоно и путались в рыжих волосах, окутывая таинственным ореолом. Сейчас она напоминала какую-то западноевропейскую святую с картины известного художника. Чуя слабо улыбнулся. — Мне не пятнадцать, и у меня не откат после первой Порчи, анэ-сан. Это лишь простуда, не надо смотреть на меня такими глазами. Коё едва заметно подняла бровь. — Если тебе было настолько плохо, надо было сразу вызвать врача, — в ее интонациях кое-где проскакивали тщательно скрываемые нотки тревоги. — Ты даже Дадзая ухитрился напугать своим обмороком до того, что он врача из агентства вызвал. Меня, кстати, тоже позвал именно он. — Фигня, этого чертова суицидника даже собственная смерть не пугает, не говоря уж о жизни и здоровье других, — обидно было это признавать, но, похоже, даже Дадзай мог иногда сделать что-то хорошее. — Я удивлен, что этот идиот не сделал что-то придурковатое типа раскрашивания моего лица. — Ну, сообщение, отправленное мне с твоего телефона, включало в себя весьма специфические словесные обороты… Чуя закатил глаза. — Вот больной ублюдок, — зная Дадзая, несложно было догадаться, что содержание сообщения был максимально неадекватным и компрометирующим. — Надеюсь, этого не увидел никто, кроме тебя. Только сплетен о нас с тобой не хватало. — Зато я сразу поняла, что писал не ты, а значит, что-то случилось, — уклончиво отозвалась Коё, и Чуя застонал. — Ебаный больной ублюдок! Да он издевается! Коё приподнял бровь немного выше, затем вздохнула. Помолчала минуту, словно давая ему переварить новость и успокоиться, затем наклонилась, легко коснулась тыльной стороной ладони его лба, меряя температуру. Скользнула костяшками пальцев по виску, невесомо погладила щеку. — Знаешь, забота никак не связана с возрастом, — сказала мягко. — И с силой тоже не связана. Это нормально: беспокоиться о близком, даже если он — сильнейший боец ​​мафии. Чуя невнятно хмыкнул и отвел взгляд: ситуация вдруг стала невероятно неловкой. Коё минутку посидела рядом, затем поднялась. — Раз ты проснулся, тебе надо поужинать — и я сейчас не о том ужасе, который умудрился приготовить Дадзай, пока дожидался меня. — Неужели мне выпала честь съесть что-то приготовленное тобой, анэ-сан? — уголки рта невольно поползли вверх. Коё ответила на его улыбку лукавым взглядом, кольнувшим в груди ностальгией: так она часто смотрела на него в те далекие времена, когда Чуя только попал в мафию и работал под ее руководством: — Именно так. И только попробуй потом кому-то об этом рассказать: за разглашение этого секрета тебя будет ждать страшная кара.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.