***
Утром девочек разбудил телефонный звонок. Примерно в половине седьмого негромко заиграла «Билли Джин», и девочки, слетев с кроватей, бросились к телефону. Ответила Ида, ибо у неё спросонья голос был более-менее нормальный: - Алло? Джордж? Ну, что с ним? – с замершим сердцем спросила она. - Все фигово… В смысле, не очень хорошо… - сообщил охранник минорным голосом. – Он… Это… - Что «он»?! Скажи нормально! – чуть ли не заорала девочка. - Он потерял память, - едва слышно пробормотал Джордж. - Что, совсем? – охнула Ида. - Почти. С трудом вспомнил собственное имя и был в шоке, когда узнал, что он – это он. Если ты меня понимаешь, - многозначительная пауза. - И что такой слон, как я – его охранник, - в трубке послышался горький смешок. - Мы сейчас приедем. Может, он нас вспомнит… - Ида бросила трубку. – Лунка, собирайся! Едем в больницу. - Что с ним? - Майкл память потерял, - на ходу сообщила подруге девочка, почти целиком влезая в шкаф и пытаясь достать джинсы со свитером. Надо отдать Лунной должное – она не стала задавать глупых вопросов и доставать Иду. Подруги собрались и вылетели наружу… Минут через двадцать они уже были в больнице. Сонный Джордж, который явно выпил немало кофе, попросил их накинуть на себя халаты и провел в палату к Майклу. Ида прошла вслед за охранником по коридору и на секунду замерла на пороге палаты. Потом уверенно толкнула дверь и вошла. Масё удивленно посмотрел на вошедшую Иду и примостившуюся позади неё Луну и сел на кровати: - Вы кто? – он напряженно всматривался в лица девочек. - Я святой Лука, а это пророк Моисей, - буркнула девочка, вспоминая фразу из мультика. – Я твоя дочь. Приемная, - поспешила она уточнить. - Да? А это кто? – он посмотрел на Лунную. - А я её подруга. Джексоны, вы тут без меня разберетесь, нет? – она шагнула назад, собираясь выйти, но Ида схватила её за руку и остановила. - Стоять, зараза! – шепнула она. А потом, уже обращаясь к Масё, спросила. - Ты совсем ничего не помнишь? - Нет. - И этого не помнишь? – Лунная освободила свою руку и сделала пару фирменных движений Майкла. Тот отрицательно покачал головой. - Мне… показывали записи с моих концертов… Это что, правда я? – он смущенно покраснел. Ида машинально отметила, что смущенный Майкл с забинтованной головой выглядит довольно забавно. Правда, сама суть всего происходящего вовсе не смешит… - Идка, у меня идея! – потянула вдруг её за рукав Лунная. – Позвони Тимуру! - Зачем? – непонимающе посмотрела на подругу Ида. - О Боже… Человеку шок нужен, встряска, понимаешь? А кто, как не один из любимых исполнителей, пришедший персонально к Майклу, сможет совершить эту самую встряску? - Его сюда пустят? – тихонько хихикнула Ида. – Ты думаешь? Реально? - Я всегда реально думаю, - улыбнулась Лунная. – Так что иди, договаривайся с охраной возле палаты и звони Тиме. Я уверена, что он сейчас же прилетит сюда с фитилем в одном месте. Ида выскочила из палаты. Луна облегченно вздохнула, услышав, как она ругается с Джорджем и как перекрикивает вопящего в телефонную трубку Тимура. - Ну вот, - она присела рядом с Майклом. – Скоро, наверное, ты все вспомнишь… - Да? – он недоверчиво покосился на девочку. В этот момент вошла печальная Ида: - Нас выгоняют. И Тимур придет только завтра… - она расстроенно посмотрела на подругу. Та махнула рукой и пробормотала: - Не расстраивайся. Все будет отлично… - она поднялась. – Майклу нужно больше отдыхать. Они правы. Пошли… - Девочки! – вдруг позвал их Джексон. Подруги вздрогнули и резко повернулись к нему. - Вы ведь ещё придете? – он жалобно посмотрел на них. Ида грустно улыбнулась. - Обязательно, - она смахнула невольную слезу, уничтожая вспыхнувшую надежду, и вышла первой. - Не убивайся ты так. Главное, что он живой, - попыталась было утешить подругу Луна. – А завтра Тимур придет. И мы втроем что-нибудь придумаем… - Ты так думаешь, да? – невесело посмотрела на Лунную Ида. - А ты – нет? Надо верить. Все равно больше ничего не остается, - она развела руками. – Пойдем. Завтра приедем. - Нас Ирина Геннадьевна за побег с репетиций не убьет? - Не убьет, если узнает, к кому мы сбегали. И с кем, - Луна засмеялась. – Думаешь, Тимур и Майкл не смогут обеспечить нам достойного «алиби»? - Ну почему? Смогут! – Ида тоже развеселилась. – Ладно, все, поехали, - она схватила подругу за руку и уже в который раз потянула за собой. Машинально игнорировала толпу, которая слетелась, как воронье, и только пару раз помахала рукой. - Вот уж все прибалдеют, когда узнают, что Король Поп-музыки смущается, глядя на самого себя в записи с концерта, – вдруг хмыкнула она, садясь на заднее сидение автомобиля, который уже дожидался их на привычном месте. – Слушай… Завтра, если целительный Тима не поможет, то попробуем включить Масё клип «In the closet». Этого его хрупкая психика точно не выдержит… - услышав, как водитель впереди поперхнулся чем-то, девочки расхохотались. Напряжение, которое не отпускало их с самого вчерашнего вечера, наконец, спало…***
На следующий день девочки снова отправились к Майклу. На этот раз они были уже более-менее спокойны и даже смогли не убить по дороге водителя, который постоянно ругал московские дороги с их пробками и «черепашьими панцирями» вместо машин. Они слегка опоздали на встречу с Тимуром. Он, весь бледный, стоял возле ворот, и скромно надеялся, что журналисты его не задавят. Никто почти не реагировал на притихшего Родригеза, только дважды или трижды его ослепили вспышки фотокамеры. - Тима! – Ида подбежала к нему. – Тим, извини. Пробки, сам знаешь… - Знаю, - кивнул он. – Где… Он? - Майкл? Пошли, сейчас увидишь… - они прорвались сквозь толпу и проскочили в само здание. Ида пробежала по коридорам, таща за собой Тимура. Наконец, она затормозила возле палаты Майкла. - Он тут? – Родригез почему-то замялся. Неуверенно поправил сползшую набок шляпу, которую недавно подарил ему Масё и слегка испуганно посмотрел на Иду. Та охнула, покачала головой и впихнула Тимура в палату. - Лун, принимай клиента, - рассмеялась она, входя вслед за смущенным донельзя Родригезом. – Майкл, никого не узнаешь? – она присела на краешек кровати, рядом с Джексоном. Он внимательно всматривался в лицо Тимура. Тот робко присел на краешек стула, который стоял неподалеку и начал ерзать. Машинально снял шляпу и трепетно провел рукой по полям. - Нет… - наконец, коротко произнес Майкл, устало откидываясь на подушке. – Нет… Прости… - он виновато посмотрел на Тимура. Тот печально посмотрел на Майкла, встал и собрался было уходить. - Ты обнаглел? – возмутилась Ида, подскакивая к нему. - Но ты же видишь, что он меня не узнает! – шепотом ответил ей Родригез. - Ладно, черт с тобой. Иди! Оставляй его одного, уходи… - она опустила руку Тимура и вернулась к Масё. - 'Cause this is thriller, thriller night… - негромко напел Тимур, шагая за порог палаты. Девочки удивленно переглянулись, а Майкл вдруг схватился за голову. - Ох… - Хитрожо… - восхищенно начала Ида, но осеклась. – Хитрый какой! – вывернулась она. – Вроде бы ушел, и тут вдруг шарахнул по мозгам! – она усмехнулась и повернулась к Масё. Тот раскачивался, держась обеими руками за голову и что-то бормоча. - Джексон! Джексон, зараза, посмотри на меня! – она заставила Майкла взглянуть ей в глаза. - Я… Не надо, подожди!.. – он зажмурился и снова заохал. – О Господи… - Подожди, Ида. Лучше выгони Тимура, передай от всех нас большое спасибо и позови врача. У человека шок, не видишь? Он вспоминает… Не мешай, короче! – Луна столкнула подругу с кровати. Ида вздохнула, но все-таки вышла из палаты. - Тим! – она догнала медленно идущего по коридору Родригеза. – Тим, он вспомнил! Я… Мы… Спасибо, в общем! – девочка повисла на шее у обалдевшего от такой смены настроения Тимура. Чмокнув его в щеку, она умчалась искать врача. - Хорошо хоть помадой не пользуется, - только и смог выдавить из себя Тимур. – А то Аня бы меня убила… - он машинально потер щеку и куда-то побрел… Иду с Луной выставили за дверь сразу же после того, как выяснилось, что к Майклу начала возвращаться память. Врачи с явным облегчением выдохнули, услышав об этом. Ну, а после того, как выдохнули, выпнули девочек на улицу, на растерзание к журналистам. - Майкл бы все им сказал, что думает… Пожалуюсь ему на этих зараз! – недовольно пробурчала Ида, выруливая из толпы. – Как так можно, бросать детей к этим психам? – она торопливо втянула голову в плечи и шмыгнула в машину. Они вернулись в гостиницу. Джордж позвонил им вечером и сообщил, что Майкла выпустят только через два-три дня. Но лучше не появляться пока в больнице, ибо врачи запросто могут снова психануть и выставить их к чертям собачьим. - Он уже сбежать пытался, - сообщил охранник, смеясь. – Вместе с памятью вернулось и желание найти приключение на свой Королевский зад… - Ты удивлен? – хмыкнула Ида. – Это же Майкл. Смотри, чтобы он не выпал в очередной раз из окна… Второго раза ни он, ни мы не переживем. - Джордж, ты где? Ты с кем разговариваешь? – вдруг раздался недовольный голос Майкла. – Мне тебя долго ждать, а? - Оу… Ладно, девочки, не скучайте! Меня наш Питер Пэн зовет. Сейчас, босс! - И не издевайся! С кем ты говоришь? – Масё жутко обиделся на охранника. – Иди сюда, хватит болтать! - Это Ида и Луна, - сообщил Джордж. - О, дай трубку! – тут же подскочил Майкл. Охранник сбросил звонок и со злорадным видом убрал телефон. - Так что вы хотели, босс? - Э-э-эй, ну так нечестно… - расстроенно протянул Майкл. – Да ничего… Я уже забыл… – он огорченно вздохнул и замолк. «Сам виноват, чего уж тут теперь…» Через два дня врачи, уставшие постоянно ловить Майкла у выхода и терпеть шкафоподобных охранников у его палаты, с великой радостью выписали Джексона. Память к нему вернулась почти полностью, правда, некоторые детали он все же так и не смог вспомнить. Но в этом не было ничего страшного, ибо детали были, в общем-то, несущественными. Майкла встречали всей группой. Ирина Геннадьевна, которая, заикаясь, поздоровалась с ним, старалась найти взглядом Иду и Луну, но их нигде не было. Даже странно. Впрочем, они вскоре обнаружились рядом с Майклом. Он как-то странно посмотрел на Иду и чуть нахмурился, будто что-то припоминая, но его тут же куда-то позвали, и Масё пришлось оставить девочек одних. Он не успел им ничего сказать, даже банального «привет». «Ну что за дела? Почему только что выписавшегося из больницы человека опять куда-то дергают?» - недовольно подумал он.***
Вечером того же дня Майкл все же смог освободиться и зайти к Иде и Луне. Он вспомнил кое-что и сейчас ему нужно было найти Иду и спросить её о том, что не давало ему покоя. Она была одна в номере. Лунная куда-то смылась на ночь глядя, и Майклу это было на руку. Вряд ли кто-то, даже самый близкий, должен был слышать его разговор с Идой. Она читала какую-то книжку и не слышала его тихих шагов. Только когда Майкл осторожно присел рядом с ней, вздрогнула и подняла глаза: - О, привет, - натянуто улыбнувшись, Ида подвинулась и закрыла книгу. - Что читаешь? - Функе, «Рыцарь Призрак». Если хочешь, потом могу дать почитать. Зная твою любовь к книгам, как раз минут на сорок хватит… - хмыкнула девочка. - О, спасибо, - он усмехнулся. Пару минут они провели в молчании. Ида листала книжку, Масё пытался сделать вид, будто с интересом разглядывает комнату, где они находились. Потом, не выдержав, Майкл все же нарушил тишину. – Ида, можно с тобой поговорить? - О чем? – напряглась девочка. - Помнишь тот вечер, когда я… упал? – он серьезно посмотрел ей в глаза. Ида кивнула, старательно отводя взгляд. Она догадывалась, о чем он хочет её спросить, но боялась, что её догадка может оказаться неправильной, и она просто выдаст себя. - Ты тогда… Когда Луна звонила в «Скорую»… Назвала меня… - он на секунду замолчал. – Ты назвала меня папой? У Иды замерло сердце. Он услышал. - Но как? Ведь ты был без сознания… - чуть слышно прошептала она, судорожно вцепившись в обложку книги. - Я не знаю. Но мне показалось… Что я услышал, как ты меня зовешь… - он пытливо смотрел на девочку. Ида кусала губы, не зная, что ему ответить. - Почему ты об этом спрашиваешь? Назвала и назвала… - слегка грубовато сказала, наконец, она. - Ты никогда так не называла… меня. - Поверь мне, и никого больше, - Ида отвернулась. – Я… Мне тяжело об этом говорить. У тебя тоже не все в порядке с отцом… Прости, что напоминаю. Ты можешь понять такое. - То есть, как? Вообще никого? Никогда? – он огромными от удивления глазами смотрел на Иду. Та чуть кивнула, грустно улыбаясь. - Знаешь, почему я в тебя не влюбилась? – вдруг спросила девочка, резко поворачиваясь к Масё. Тот залился краской. Правда, в полутемной комнате это было довольно трудно разглядеть. – Знаешь, почему девочка, которая, по логике, должна была влюбиться в красавчика американца с обложки диска, так и не сделала этого? - Нет… - шепотом ответил Майкл. - Потому, что почувствовала то тепло, которое исходило от него, и согрелась. Потому, что поняла, какое это тепло. Даже не то, с которым ты обращался к фанатам. А то, с которым ты обращался к детям… - она сглотнула. – Отцовское тепло, которого так не хватало. Ты знаешь, сколько таких же, как и я, девчонок сейчас плачут в подушку, думая о тебе? Они сейчас забрались под одеяло, с плеером, включили твои песни, и плачут. Потому что их тоже когда-то бросил папа. Неважно, час назад, или ещё до рождения. Они знают, что ты бы никогда не отвернулся от них, если бы они протянули к тебе руки, моля о помощи и о капельке любви. Но с болью осознают, что тебя нет рядом. Теперь понимаешь? Нас много, мы чувствуем твою любовь к детям, и только поэтому не влюбляемся. Я имею в виду, как в мужчину. Для нас ты – папа. - Это… Невероятно… - он с трудом говорил. – Я никогда не мог… Понять людей… Которые бросают своих детей. Это… ужасно. И я не знаю… Что для всех таких детей можно сделать… - Ничего. Продолжай нас любить. Вот и все. Тишина. Майкл хотел спросить Иду ещё кое о чем, но не знал, с какого бока подойти со своим вопросом после такого разговора. Наконец, он решился: - И ещё… Ида… - Что? - Я хотел спросить… Тогда ты сказала, что пожертвовала многими возможными жизнями, чтобы вернуть меня. Что это значит? - Что? – девочка побледнела и вскочила. – Я… Нет, тебе показалось. - Ида, что это значит?! – он схватил её за руку и заметил на ладони старый шрам. Ида вырвалась и отскочила от него. - Майкл, уходи! Я не могу рассказать тебе этого! Забудь и иди спать! – она сорвалась на крик. - Я не уйду, пока ты не расскажешь! – он тоже вскочил и подошел к ней вплотную. Ида отвернулась, и, зажмурившись, негромко повторила: - Уйди. Я же сказала, что ничего не буду тебе говорить. - Ида… - он осторожно положил ей руки на плечи и хотел было мягко объяснить, что ему важно знать, что значат те её слова, но вдруг… - Да уйди уже! – она стряхнула его руки со своих плеч и снова отошла. – Я не могу… И не должна такое говорить тебе. Ты будешь ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь. Хотя ты ни в чем не виноват. Все, иди спать, мне надо побыть одной… - она попыталась проскочить мимо него, но Майкл снова схватил девочку: - Или ты говоришь мне, что это значит, или… - грозно начал он. Ида отчаянно рванулась и поняла, что Масё её не отпустит. - Или что? Ударишь меня? – она посмотрела ему в глаза. Майкл вздрогнул, услышав такие слова, и, будто обессилев, отпустил Иду. Она направилась к своей кровати, даже не посмотрев на него. - За что ты так? – чуть слышно спросил он, глядя ей в спину. – Ты же знаешь… что я никогда… - А я тоже никогда. Никогда не смогу иметь детей, - вдруг повернулась к нему Ида. Она показала ему ладонь, на которой виднелся шрам. – Помнишь то нападение в Белгороде? Когда тебя чуть не убили? - Да… - А ведь тебя убили. Я использовала свою кровь, чтобы… Впрочем, ты знаешь, как это делается. Луна ведь у тебя тогда стащила эту книжку, в которой был описан ритуал. - Зачем ты это сделала? – у Майкла подкосились ноги, и он опустился прямо на пол. – Ты… Зачем? Лучше бы я умер, и… - Я знала, что ты так скажешь. Но это мой выбор, и ты тут ни при чем. Я сама так решила и сама отвечаю за свой выбор. А сейчас иди спать, - Ида улеглась на кровати поудобнее и повернулась к Майклу спиной. – Спокойной ночи. Джексон, пошатываясь, поднялся и вышел из номера. Он не мог поверить в то, что ему рассказала Ида. Но шрам на её руке и его собственное живое сердце – неоспоримые доказательства истины. - Зачем же ты так… Ида… Дочка… - Майкл даже не понял, как добрался до своего номера. – Зачем? Я бы лучше оставался мертвым… - шептал он как молитву. А в другой комнате, прямо в одежде, лежала на кровати, глотая слезы, пятнадцатилетняя девочка, которая была лишена иного будущего, кроме как на сцене. «Если раньше это было мечтой, то теперь стало проклятием», - подумала Ида, проваливаясь в сон.