Я видел тебя и утонул в твоих глазах. Не собираюсь извиняться, потому что ты своими собственными руками создал весь мир.
В один из вечеров они были пьяны у Бориса в комнате, может, где-то спустя неделю после того, как Тео отключился и показал картину Борису, который теперь постоянно об этом думает, потому что она стоит огромных денег. Также, потому что он чертовски взволнован от того, что Тео, чьё сияние все больше угасает, всюду носил за собой годами украденную картину — серьёзное скрытое преступление. Он преисполнен радости от этого так, как можно радоваться от того, что узнал новое о людях, о которых, казалось, знал всё. Вот они лежат на кровати Бориса, которая не успела стать их кроватью так, как ею была кровать в доме Тео. И не смотря на те многочисленные недостатки, что были у Ларри и Ксандры, Борис хотя бы мог быть уверен, что они не вломятся в дом посреди ночи, желая избить кого-то до смерти. И он наблюдает за Тео, который серьёзным тоном вещает о Толкине или чём-то подобном. Тот, будучи запьяневшим и воодушевлённым, рассеянно гладит Попчика, и Борис знает, что объективно смотря, Тео тощий, и начинает становиться похожим на самого Бориса. В понятии, что Борис являлся тем самым олицетворением родительского пренебрежения и некоего вида моральной распущенности, о которых постоянно щебетали реформистские движения конца 19 столетия. Борис об этом знает, но ему плевать. Он также пьян, однако меньше, чем Тео, может тому причина то, что он устойчив к алкоголю, а может и то, что он старается пить меньше в те ночи, когда Тео начинает уверенно глядеть, что проявляется в особом виде, который Борис деликатно изучает. Не то, чтобы он волновался о Тео куда бы ни шёл, потому что, Боже, у кого вообще есть время, чтобы делать что-то подобное, и он не тот человек, чтобы подобным промышлять, но всё равно следит. В любом случае, непреодолимое желание Тео, чтобы его переехал несуществующий поезд, являлось лишь одним из множества аспектов его личности. Сейчас на глаза Бориса попался ещё один: неудержимое желание Тео быть всегда правым (в этом случае на счёт того, как "Властелин Колец" превосходил какую-то sci-fi новеллу, которую последнее время читал Борис). Борису, в общем-то, плевать на свою книгу, но он будет до конца отстаивать своё мнение о том, что вселенная Толкина чересчур морализированная и упрощённая. Сегодня, однако, он лежит и довольствуется несвязными речами. Он бы мог наблюдать за Декером, занимающимся чем угодно. Борис испытывает к нему неиссякаемый интерес. Вот Тео, делающий ему чай и спящий рядом с ним, которому пришлось узреть одни из самых его кровавых моментов, но больше в косвенно успокаивающей манере, чем заставляющей чувствовать себя слабым. А вот тоже Тео, который украл бесценную картину и прятал её от всего мира, больше с помощью Божьей милости, чем от какого-то конкретного таланта к секретному хранению. Правда в том, что в его жизни никогда не было кого-то похожего на Тео Декера. Как и большинство людей, Борис провёл свою жизнь в одиночестве, и надеялся, что всё и дальше пойдет так же до, скажем так, конца. Его жизнь не примыкала ни к чему большему, чем незначительному товариществу, той скользкой связи, которую делят между собой потрёпанные жизнью люди. Но Тео схватил его, переиначил, любил его той любовью, которую, Борис думал, никогда не испытает. Конечно, Тео застрял, так же как и он сам, и Декер так же одинаково страдает из-за похожих и отличающихся ситуаций, но здесь больше причин того, что они в таком положении, чем просто то, что они застряли в лисьей норе. Здесь присутствовала доброта и любовь без какого-либо чувства неопределенности, которое ощущал Борис в Папуа-Новой Гвинее, в любом месте, которое он оставлял позади. Что-то глубокое и простое было в нахождении рядом с Тео. Им предстоит прожить вместе целую жизнь здесь (либо в любом другом месте). Борис чувствовал это. То, что удивляло Бориса, действительно удивляло, это то, что, насколько Тео боялся мира, настолько же он был упрямым ублюдком. Конечно, он пытался убить себя, но только, когда терял сознание, а на утро он сталкивается с похмельем и тянет Бориса в школу, совершая какие-никакие жалкие кражи, лишь бы было за что поесть вечером и развлечься. После всего, через что прошёл Тео, по мнению Павликовского, у него есть право на впадание в безысходность, время от времени. Видит бог, Борис, скорее всего, справлялся бы хуже, будучи на месте Декера, потому что у Тео до этого была сносная жизнь. У него была любящая мать, опекун, который, по словам самого парня, не пил, а затем Декер потерял всё. У Бориса никогда не было того, что можно было бы потерять, так что, в каком бы затруднительном положении он не оказался, оно могло, в худшем случае, максимум быть побочным. И да, было то, что в Тео раздражало Бориса. Видите ли, его позиция на счёт Толкина и несовместимо мрачный взгляд на человечество. Знаете, как он ощетинивается, если Борис не поливает грязью Ксандру и Ларри. То, как он переживает за царапины Павликовского, которые, несомненно, пройдут, и не нуждаются даже в толике волнения со стороны Декера. Как Борис никак не может достучаться до него, что переживание только удлиняет процесс исцеления, и часто не делает ничего, чтобы снизить риск заражения. Также потери сознания или, что хуже, моменты, когда Борису кажется, что Тео только притворяется, что отключается. Видите, также то, как Декер даёт обнимать себя в темноте, но никогда при свете дня. Декер просёк, что в спальне темноволосого, тот, сквозь свою чёлку, просто разглядывает его. Тео опускает руки, что, по мнению Бориса, худший метод защиты и говорит: — Прекрати пялиться. Но он улыбается, на самом деле не имея в виду сказанного, плюя на то, как Борис смотрит на него, когда они одни. Берёт бутылку водки, растягиваясь возле Павликовского. Тот хватает Тео за шею, желая уловкой отобрать бутылку водки и удержать его возле себя. Им предстоит прожить здесь вместе целую жизнь. Он не хочет этого потерять. Свет с потолка сквозь простыню отсвечивает красным, а волосы Тео блестят блеклым серым. И Борис не хочет это всё потерять.Потому что ты, своими руками, создал всё это. Больше не сможешь меня обдурить. Я теперь слежу за тобой.