***
Роджер, как выяснилось, и сам переживал о том, что подать на десерт, так что страшно обрадовался, когда Кас вызвался испечь пирог. — У меня еще остались яблоки! — воскликнул Роджер тут же, и они с Касом отправились в кухню. Неожиданным плюсом оказалось и то, что Роджер с Касом наконец смогли пообщаться наедине. Дин заглянул в кухню несколько минут спустя, чтобы проверить, как они, и застал Каса замершим в процессе резки яблока и глядевшим на Роджера, который что-то мямлил едва не в слезах, тыча пальцем на крыло Каса и суя ему фотографию дочери. Касу пришлось отложить нож и вытереть руки, прежде чем он осмелился прикоснуться к драгоценному маленькому снимку. Мгновением позже Кас обернул Роджера в объятие крыльями. Дин поспешно ретировался обратно в гостиную, где Мак более внимательно осматривал ранения Сэма под ярким светом ламп. Мак и Сэм устроились на большом мягком кресле, нога Сэма лежала на подножке, и рядом стояла Сара с бинтами и пакетами льда наготове. — Ему и правда нужен врач, — сказал Мак, сосредоточенно разглядывая колено Сэма. — Судя по всему, он потянул сухожилие. Но думаю, связки не порваны. На разрыв мениска не похоже. И не думаю, что затронута передняя крестообразная связка. Но это догадки. Я не люблю догадки. Суставы и связки могут заживать очень долго, так что проверься, хорошо? Сэм кивнул. — А что бы ты сделал, если бы он был гориллой? — спросил Дин из любопытства. — Противовоспалительное, растворенное во фруктовом смузи, — ответил Мак. — И посмотрел бы согласится ли он на ежедневное прикладывание льда в обмен на лакомство. Может быть, запер бы его в помещении, чтобы не лазал по деревьям. Попытался бы ограничить грубые игры. Велел бы смотрителям давать ему много лакомств, чтобы он сидел спокойно. — Я согласен на много лакомств, — сказал Сэм, подняв бровь и глядя на Сару. — Мне даже приходят в голову кое-какие идеи. Сара тут же зарделась. — Обычно я рекомендую коричневые бумажные полотенца, — сказал Мак, посмотрев на Сару с усмешкой. — В качестве лакомства. Гориллы находят их вкусными. Лучшее изобретение на свете. — Эм… я бы предпочел другое лакомство, — ответил Сэм, улыбаясь Саре во весь рот. — Смотри какой разборчивый! — сказал Мак, начав забинтовывать ему колено. — Как насчет виноградины? — Не хочу лезть не в свое дело, — вмешалась Сара, — но можно ему две виноградины? — По-моему, ты заслужил столько виноградин, сколько сможешь съесть, Сэмми, — сказал Дин. — Мы даже почистим их для тебя. И Сара будет бросать их тебе в рот поштучно. А Кас будет обмахивать тебя крыльями. Ты заслужил, чтобы мы тебя побаловали. Как минимум пару дней, пока мы все снова не начнем друг на друга ворчать. Сэм засмеялся. В этот момент в комнату вошел Кас, отряхивая муку с рук. — Обмахивать Сэма крыльями? — спросил он, нахмурившись. — Конечно, я могу это делать. У него жар? Кас уже даже поднял одно крыло в направлении Сэма, и Сэм ответил: — Нет-нет, Кас, все в порядке. Только больное колено и стертые запястья. Я в норме. Мак повернулся к Касу. — Орел! Рад, что ты здесь. Твоя очередь. С пирогом все хорошо? Кас кивнул. — Он в духовке. У Роджера все под контролем. Роджер, он… — Взгляд Каса соскользнул в сторону кухни, и на его лице появилось задумчивое выражение. Он взглянул вниз на свое левое крыло и сказал: — Роджер в порядке, я думаю. Я только что сказал ему… Я сказал ему, что ни за что бы не смог полететь без его помощи. И рассказал, что бы случилось иначе. С элементалем. — Он прочистил горло и добавил: — В общем, пока я разговаривал с Роджером, я, гм, я подумал о слезах. У Дина есть ангельские слезы — мои слезы, которые я обронил, пока находился в эфире. — (Сэм и Мак явно были в недоумении, но Кас не стал вдаваться в подробности.) — И я вспомнил. Ангельские слезы могут помочь залечить ваши ранения! Твое колено, Сэм, и лодыжку Дина тоже. — Кас посмотрел на Дина. — Помнишь, что сказала девушка на ярмарке? Она была абсолютно права. Ангельские слезы в кристаллизованном виде, как те, что у тебя, обладают целебными свойствами для людей. Их можно заваривать в чай и пить, и они много чего вылечат. Не все, но помочь могут. — Ого, — воскликнул Дин, — я и забыл про них! — За последнюю неделю много чего произошло, и ангельские слезы совсем вылетели у него из головы. Дин отошел к своей сумке и, покопавшись в ней, выудил снизу пакетик, в который когда-то сложил две последние слезы Каса. Одну он с тех пор продал, конечно, но вторая была еще здесь. Дин помахал пакетиком перед остальными. — Есть одна слеза, — сказал он. — Идет по тысяче долларов за штуку, между прочим. И еще горсть осталась у меня в бункере. Сэм при этих словах явно встревожился, и Мак сказал, взглянув на Каса с некоторым беспокойством: — Это подразумевает грустного ангела. Кас только кивнул. — Это были долгие два месяца, — ответил Дин кратко. — Долгая история. Но в общем, Сэм, у нас теперь есть горстка этих ангельских слез, и, как выяснилось, они обладают целебной силой. — Ладно, ясно, волшебные целебные свойства берем на заметку, — сказал Мак. — Давайте посмотрим на повреждения Каса, и потом решим, кто у нас самый раненый и заслуживает волшебную слезу. Мак несколько минут не спеша осматривал крыло Каса, ощупывал его на предмет жара и двигал из стороны в сторону. Посреди осмотра вошел Роджер и сообщил, что бургеры почти готовы. И принес всем пива. (Глаза у него были красные, но выглядел он вполне спокойным.) — Плечевые перья и правда удержались на месте, да? — спросил Роджер, наклонившись, чтобы посмотреть поближе. — Удержались, — подтвердил Мак. — И, должен сказать, это был впечатляющий полет, Орел! Но, знаешь, если бы ты попросил, мы могли бы устроить тебе тренировочное планирование в более безопасных условиях, так, чтобы не перетруждать крыло. Вместо того чтобы начинать с падения с восьмисот футов в рот плезиозавра. — Морского элементаля, — поправил Кас, поморщившись, когда Мак начал осматривать его плечо. — Это был морской элементаль. Крупноватый, но не плезиозавр. Мак закатил глаза. — Ну да, морской элементаль. Знаешь, моей первой мыслью, когда я увидел, как этот монстр порвал мост Золотые ворота, и вокруг поднялась паника — я тогда прибежал в отдел обучения: у нас в тот вечер был прием для спонсоров, так что я был в зоопарке, и в отделе обучения есть телевизор, так что мы все собрались там — так вот, моей первой мыслью было, что он «крупноватый». Вот стоим мы там, глядя, как этот монстр закрутил водоворот шириной в милю и порвал мост длиной в десять тысяч футов, как салфетку, и переговариваемся: «Ну и ну, а этот морской элементаль крупноват…» — Ну, он немного старше, чем большинство, — пояснил Кас. — На несколько сот миллионов лет. Но вследствие своего возраста он еще и не очень быстр. Мне только поэтому удалось увернуться, на самом деле. — Естественно, — отозвался Мак, заканчивая пальпацию крыла. — Это мы тоже обсуждали, когда увидели, как ты выскользнул прямо у монстра изо рта — мы такие: «О, с этим ангелом — ведь ясно, что это ангел, очевидно же — с ангелом все будет в порядке, потому что этот крупноватый морской элементаль не очень быстр». И я вовсе не скакал с дикими криками у всех на глазах. Кас, похоже, наконец распознал сарказм в словах Мака — он повернулся и посмотрел на Мака, озадаченно нахмурив лоб. Мак снова закатил глаза. — У меня чуть сердечный приступ не случился, ясно? И у меня, и у Роджера. — Когда вы наконец оторвались и долетели до деревьев, ему пришлось сесть, — добавил Роджер. — Я и сам едва стоял на ногах. — Окружающие начали осведомляться, все ли со мной хорошо. Потом Роджеру пришлось заткнуть мне рот и выволочь меня оттуда, чтобы я не причитал вслух о твоих крыльях. — Он все повторял: «Хоть бы плечевые перья не отвалились…» Пришлось всем сказать, что он перепил, — поделился Роджер. — Я вообще не пил, — сказал Мак. Роджер отлучился проверить бургеры, и Мак добавил: — Кастиэль… По правде говоря, это было не передать как страшно. Я так рад, что ты в порядке! И Сэм! — Он бросил на Сэма извиняющийся взгляд. — Я даже не заметил тебя, Сэм. Ты был под ним? Сэм кивнул и поднял обе руки. — Висел на связанных руках. Тогда и стер себе запястья. — А, — Мак понимающе кивнул. — Мне были видны только крылья Каса. В общем, я рад, что вы все живы. — И конец света не наступил, — вставила Сара. — Да… и это тоже, — ответил Мак, и вид у него стал слегка бледный. — А что… была такая… вероятность? — Да, вполне, — ответил Сэм тихо. Мак смотрел на него молча несколько секунд. — Мне надо начать больше пить, — сказал он вдруг, схватил бутылку пива и отхлебнул несколько глотков. Сэм спросил: — Мак, а что вообще увидели люди? Что показали в новостях? Чего нам теперь опасаться? Я имею в виду, кто-то видел его лицо, или мое, или смог понять, что он ангел? Мак покачал головой и поставил пиво. — Похоже было на птицу. Съемки были издалека. — Он подтянул свой лэптоп, открыл браузер и зашел на домашнюю страницу CNN. — Смотри сам, — сказал он, повернув лэптоп так, чтобы Сэму было видно с его кресла. Дин, Кас и Сара тоже собрались вокруг. Яркий броский баннер наверху страницы извещал гигантским полужирным шрифтом: «ДИНОЗАВР УНИЧТОЖАЕТ МОСТ ЗОЛОТЫЕ ВОРОТА». Под ним было цветное фото элементаля, отрывавшего первую башню. Каждая вторая новостная статья на сайте также касалась элементаля. Мак пролистал страницу ниже, и Дин пробежал глазами заголовки: Мир в шоке и ужасе смотрит на обрушение моста Золотые ворота Сан-Франциско на военном положении Президент объявляет северную Калифорнию зоной стихийного бедствия Предупреждение о цунами не снято, но море спокойно: конец ли это? Мэр: «Мы отстроимся заново! Мы сделаем все сами!» — просит государственной поддержки Монстр идентифицирован как плезиозавр, не вымерший 65 миллионов лет назад Храбрый свидетель отразил атаку плезиозавра: «У меня была только кувалда» — СМОТРИТЕ ВИДЕО Может ли плезиозавр напасть на ваш город? — СМОТРИТЕ КАРТУ Национальное управление океанологии: Нужно увеличить финансирование исследования океана «Самая везучая в мире чайка» уворачивается от челюстей смерти — СМОТРИТЕ ВИДЕО Теории заговора: «Чайка» была секретным дроном военно-воздушных сил США Тема на радио: Могли ли террористы натренировать плезиозавра атаковать американские города ЭКСКЛЮЗИВ: «Герой с кувалдой» с Золотых ворот подписал контракт на телешоу Мак прокрутил весь вздор и остановился на истории про «самую везучую в мире чайку». Он кликнул по ссылке, и перед ними открылась новая страница с заголовком: «СМОТРИТЕ: Везучая птица уворачивается от плезиозавра! — Орнитологи в растерянности — Теория заговора: был ли это секретный военный дрон?» — А что, Орел, — сказал Мак, взглянув вверх на Каса. — Твой рисунок на крыльях вполне похож на тот, что у арктических чаек, и думаю, в этом твое спасение. Так как на видео сложно понять масштаб, большинство посмотревших его птицеведов решат, что ты — затерявшаяся арктическая чайка, каким-то образом попавшая в залив Сан-Франциско в самый неподходящий момент. Но дебаты об этом еще идут, и не удивлюсь, если это видео будут изучать самым пристальным образом. Вторая и третья гипотезы — это что ты машущий крыльями военный робот-дрон, или парашютист-десантник, посланный сбросить бомбу в рот элементаля и использующий секретный складной машущий крыльями дельтаплан. И потом еще, моя любимая гипотеза: какие-то пьяные серферы из Санта-Круза клянутся и божатся, что встречали тебя несколько дней назад и ты сказал им, что убьешь эту «громадину». Они утверждают, что ты тоже серфер и пытался каким-то образом прокатиться на спине этого монстра. Они были слишком пьяны или укурены, чтобы излагать связно, но уж зато болели за тебя всей душой! В общем, посмотри на видео сам. Мак кликнул на видео, и они просмотрели его в тишине. Кадры были довольно зернистые, так как съемка велась на закате, в тусклом свете, и вертолет находился далеко. Сначала камера следила за элементалем: Дина и Сару не было видно вообще (они были скрыты за башней моста), и автобус виднелся лишь черным пятнышком, по которому даже сложно было понять, что это за автомобиль. Но потом в поле зрения камеры у моста появился мелкий черно-белый треугольник — крылья Каса, раскрывшиеся, когда он спланировал к Сэму. Его падение вместе с Сэмом было едва видно (оператор еще не заметил его и явно пытался держать в фокусе голову элементаля). Но потом камера метнулась к Касу и начала отслеживать его полет. Кас выглядел совершенно крошечным на фоне огромного водоворота и элементаля и действительно вполне мог сойти за чайку. Дину опять стало нехорошо при виде того, как элементаль едва не сцапал Каса и Сэма. Все в комнате поежились, а Сара даже пискнула, зажав руками рот, когда огромная голова поднялась, раскрыв челюсти. Сара схватила Сэма за руку. Дин стоял рядом с креслом позади Каса и почувствовал потребность положить обе руки на крылья Каса и на мгновение опустить нос в его перья, чтобы убедить себя, что Кас действительно ускользнул из этой устрашающей пасти. Кас поднял руку и сжал пальцы Дина. Когда видео закончилось, Дин со вздохом поднял голову. Он взглянул вниз на Сэма, и обнаружил, что тот смотрит на него. Сэм наблюдал за тем, как Дин зарылся носом в перья Каса. Но Сэм лишь улыбнулся брату. — Ну вот и все, что мы видели, — сказал Мак, прервав мысли Дина. Съемка на видео сменилась диктором, и Мак прокомментировал: — У меня мурашки от просмотра даже сейчас. Каса, казалось, увиденное ничуть не взволновало. — У него было отвратительное дыхание, — заметил он. — Не думаю, что элементаль чистит зубы. — Рыбой пахло, — кивнул Сэм. — Определенно не зубной пастой. И зубной нити он в жизни не видел. — Стойте, — сказал Кас, вдруг обратив на что-то внимание. Он указал на экран. — Что это? Дин взглянул в направлении его пальца и увидел, что Кас указывал на бегущую строку под видео. В ней говорилось: НАСА: Новая комета может врезаться в Солнце — А, это что-то про космос, — отмахнулся Мак. — А подробности есть? Стоп, куда она уплывает? — не понял Кас, следя за новостью, исчезавшей за границей окна. — Куда она делась? Мак, куда она делась? Для нее есть видео? — Но это просто про комету… — начал Мак. — Найди ее! — велел Кас, вперив взгляд в лэптоп и осматривая все углы экрана. — Мне нужно больше информации. Мак озадаченно нахмурился, подняв на него глаза. — Найди новость, Мак, — сказал Дин. — Не спрашивай зачем. Мак бросил резкий взгляд на Дина, но не стал задавать больше вопросов. Он начал кликать по сайту CNN. Там он не смог найти больше никакой информации, но потом через Гугл попал в научный раздел New York Times, где по крайней мере нашлась короткая заметка из двух абзацев. Ее опубликовали всего несколько минут назад, и она гласила: Ученые НАСА этим утром сообщили об обнаружении ранее неизвестной кометы, которая направляется почти точно к Солнцу. «Пока неясно, врежется ли эта маленькая комета в Солнце, или пройдет мимо, как комета Лавджоя в 2011 году», — прокомментировал астроном НАСА Карл Кеплер. Новая комета со временным названием SA-23E приближается к Солнцу под необычным углом. Кеплер утверждает, что она прошла очень близко к Земле всего день или два назад, как раз в то время, когда над Сан-Франциско был замечен метеор при обрушении моста Золотые ворота. Однако доктор Кеплер предполагает, что какая бы то ни было связь между этими событиями — «всего лишь праздные домыслы». «Новые кометы обнаруживают каждый год, — пояснил доктор Кеплер. — Просто эту мы заметили в ту же неделю, когда произошли драматические события в Сан-Франциско, но это всего лишь совпадение». Судьба кометы будет ясна в течение недели, когда она либо пройдет мимо Солнца невредимой, либо будет уничтожена солнечной «короной» — аурой сверхгорячей плазмы, окружающей Солнце. Температура короны — несколько миллионов градусов: примерно в двести раз выше, чем на поверхности самого Солнца. Кас отвернулся от лэптопа и отошел в дальний угол комнаты, опустив голову. Мак, Сара и Дин перечитали новость. Роджер пришел с новыми бутылками пива и не понял, почему все притихли; Сара объяснила ему, и Маку заодно, тихим шепотом. — Это не твоя вина, Кас, — сказал Дин, подойдя к нему. — Он сам это выбрал. — Я знаю, — ответил Кас. Он помолчал немного, потом добавил: — Просто… я знаю, каково это — затеряться там. И знаю, каково это — потерять способность пользоваться крыльями. Еще даже до Зифиус… после Ада, когда я ждал, отрастут ли снова мои перья… — Он остановился с тяжелым вздохом и повернулся к Дину. — Я знаю, каково это. Никто не мог сообразить, что сказать. — Орел, — сказал наконец Мак тихо. — Я не знаю всех подробностей об этом злодее и о том, где он сейчас. Но чтобы чем-то тебя порадовать, скажу насчет твоего крыла: крыло в весьма хорошей форме. Насколько я могу судить, ты потянул мышцу, но она заживет. И плечевые перья в отличном состоянии. Ты полетишь снова. И… разве нет шансов, что ты еще полиняешь? Тебе нужно только — что там — достаточно могущества, достаточно эфира? Кас кивнул, медленно повернувшись к Маку. Но выражение лица у него было безрадостное. — Может быть, это уже невозможно, — сказал Кас. — Я подобрала вот что, — подала голос Сара и достала из сумки коричневый бумажный пакет. — Они могут помочь? — Она открыла пакет и вытряхнула содержимое на верстак Роджера. Отрезанные перья Калкариила высыпались на стол. Роджер и Мак раскрыли рты. — Боже правый, — сказал Мак. — Плечевые перья? Серьезно? Но… чьи они? — Того злодея, — ответил Дин. Роджер взял одно перо. — Плечевые перья другого ангела? Мы можем приделать их вам, мистер Кастиэль? — Он поднял глаза на Каса. — Может быть, из них выйдет замена тем, что были слишком сильно повреждены? Роджер включил одну из рабочих ламп и направил ее на перья. Несколько секунд все рассматривали перья в молчании. Было что-то жалкое в том, как они лежали кучкой под лампой. Но в то же время по-своему перья были очень красивые: нежно-белого цвета с элегантными коричневыми полосами, как перья ястреба. На концах некоторых из них были вкрапления темно-голубого. Наконец Мак сказал: — Мы могли бы прикрепить их в тех местах, где у тебя нет перьев. Но… — Он поднял одно перо и изучил его вблизи. — Они коротковаты. Похоже, их отсекли в спешке? Не знаю, сильно ли они помогут делу. Но попробовать можно. Хочешь? Кас уже отрицательно мотал головой. — Но, Кас, — сказал Дин. — Не поможет ли это тебе хотя бы убрать крылья в небесную плоскость? Если у тебя будет полный набор плечевых перьев, может, ты сможешь хотя бы перенести туда крылья? И потом набрать там немного могущества? Кас очень медленно подошел к перьям, все качая головой. Дойдя до верстака, он протянул руку и погладил пальцем белую часть пера. Все смотрели, как его палец замер, достигнув коричневой полосы. Он очень осторожно убрал руку. Не прикасаясь к коричневому. Или к голубому. Дин попытался вспомнить, что означали эти цвета. Голубой и коричневый… что означали голубой и коричневый? Голубой означал, что ангел редко покидал Рай, ведь так? — Голубой означает… Калкариил нечасто выходил из дому? — спросил Дин. — Верно, — сказал Кас, плотно сложив на груди руки. — Что, вероятно, объясняет его неприязнь к смертному миру. — Он провел здесь относительно мало времени. Он привык к Раю. — Кас вздохнул. — У него не было возможности узнать, что предлагает эта планета. Он так и не дал ей шанса, но… может быть, это не целиком его вина. Дин все не мог вспомнить, что означал коричневый. В конце концов ему пришлось спросить: — А от чего коричневые полосы? Кас посмотрел на него. — Помнишь, как несколько лет назад я появился в твоем сне и передал тебе записку с просьбой встретиться? Дин помнил это очень хорошо. Каса тогда поймали другие ангелы. Забрали его из оболочки (оставив Джимми Новака в полном замешательстве) и унесли обратно в Рай. Когда Кас появился снова позднее, он был предельно холоден с Дином. Он больше не был на стороне человечества. «Я служу Небесам», — сказал он. Позже у него это прошло, но Дин остался с убеждением, что райские начальники прибегали к пыткам, чтобы приструнивать провинившихся ангелов. — Коричневые полосы означают… что ангел… эм… — начал Дин. — Проводил коррекционные работы, — закончил за него Кас. Сэм поморщился. — Коррекционное работы? — переспросил Мак. Дин едва заметно мотнул головой. — Корректировал других ангелов, — пояснил Кас вполне охотно, хотя его лицо при этом оставалось бесстрастным. — Ангелов, которые отклонились от миссии. — Он оглянулся на перья. — Такая работа меняет саму сущность ангела. Природа ангела изменяется навсегда. Калкариилу приказывали это делать — мне никогда не приказывали, и в этом, я считаю, мне повезло. Мак… я мог бы использовать эти перья. И, Дин, возможно, ты прав: возможно, с еще несколькими плечевыми перьями я сумел бы перенести крылья в небесную плоскость достаточно безопасно — то есть, не улетев при этом с планеты. Но я не стану рисковать. Понимаете, перья несут на себе отпечаток характера ангела. Перья из крылышек — в наибольшей степени, но и маховые перья тоже, и… понимаете… — Можешь больше не говорить, — вмешалась Сара. Она соскочила с подлокотника кресла, где уселась ранее, и начала собирать перья и засовывать их обратно в бумажный пакет. — Если я правильно поняла, они могут наделить тебя какими-то чертами очаровательной личности Калкариила? Если так, я тебя к ним и близко не подпущу! Прости, Кас… Я их собрала в надежде, что они могут пригодиться, но, если нет, лучше избавимся от них. — Сара, это очень хорошо, что ты их собрала, — сказал Кас. — Ангельские перья могут пригодиться в заклинаниях, и определенно не стоит отдавать их в руки Кроули или другому демону. Но думаю, лучше всего запереть их где-то и надежно хранить. А я поищу другой способ набрать могущества, если получится.***
Несколько мрачное настроение развеялось за ужином. Бургеры у Роджера получились фантастические, пирог Каса тоже вышел отличным, и какое-то время они все только поздравляли Каса с полетом и отмахивались от его постоянных ремарок о том, что он неидеально приземлился. После ужина разговор снова зашел об ангельских слезах, и Кас попросил Дина достать оставшуюся слезу для осмотра. — Вопрос только в том, — сказал Кас, подняв слезу к свету, — что стоит залечить сначала: лодыжку Дина или колено и запястья Сэма. Сэм, у тебя больше повреждений, и ты сильнее хромаешь, так что, наверное, справедливо отдать ее тебе. — Вопрос НЕ ТОЛЬКО в этом, — ответил Сэм. — Я правда не считаю, что слезу стоит тратить на меня. Во-первых, раз уж у нас есть волшебная целительная вещица, нужно сохранить ее для чего-нибудь важного. Ну, там, для рака какого-нибудь. А во-вторых, она стоит штуку баксов! Кас посмотрел на него искоса. — У Дина в бункере есть еще несколько. И некоторые из этих слез были пролиты из-за тебя, Сэм. Так что логично теперь применить хоть одну из них с пользой для тебя. Кроме того, такие повреждения колена, как у тебя, могут не заживать год, а то и дольше. Не притворяйся, что оно несерьезное; плохая подвижность подвергнет тебя риску во время охоты, ты знаешь это и сам. И это мои слезы, так что мне и решать. Ее получишь ты. На это у Сэма не нашлось ответа. — Я пойду вскипячу воды, — сказал Роджер и отправился в кухню. Мак и Сара принялись убирать тарелки после ужина. Сэм по-прежнему выглядел недовольным тем, что целую ангельскую слезу придется потратить на его колено. Дин воспользовался минутой и отошел к Касу, который все еще изучал слезу под рабочей лампой. — Я ценю то, что ты делаешь ради Сэма. И ради меня. Но это необязательно, пойми, — сказал Дин ему тихо. — Я хочу, — ответил Кас. Дин кивнул: он такого ответа и ожидал. — Что ж, ладно, — сказал он, потрепав Каса по крылу. — Просто хотел уточнить. — Дин взглянул и на крылья Каса, чтобы проверить его настроение (он давно уже привык проверять крылья, когда хотел знать, что Кас чувствовал). Крылья были сложены, но не очень плотно: кончики не перекрещивались. Перья лежали гладко, но тоже не были плотно прижаты. Что означало: Кас был насторожен и собран, но не встревожен. — Ладно, — повторил Дин, снова оглядев чудесную расцветку оперения Каса: светло-серый у основания крыльев, сияющий белый плечевых и второстепенных перьев и эффектный черный первостепенных. Его мысли вернулись к разговору о цветах перьев, который состоялся у них ранее. На крыльях Каса не было коричневого. Не было совсем. И голубого не было. Даже проблесков. Дин улыбнулся про себя. Очевидно, Кас достаточно навещал Землю за годы. Неудивительно, что он так привязался к своим «уточкам» и «мышам»… и прочим смертным земным обитателям. И… не было блестящих кончиков. Секундочку. Разве кончики перьев у Каса раньше не были сияющими? Потому что теперь остался только серый, белый и черный. Конечно, и они были красивы, но… разве не было у него блестящих кончиков? Серебристых или вроде того? Особенно на тех перьях, что на спине? Дин попытался припомнить и сообразил, что блестящие кончики, похоже, потускнели со временем. Это был тревожный признак. — Эй, Кас, — сказал Дин. — А разве у тебя раньше кончики перьев не сияли? Как бы металликом? На концах? — Он сошел, — ответил Кас кратко, бросив взгляд на Дина. Вид у него был немного печальный. — Как это? Кас не ответил. Он смотрел в пол. Но Роджер услышал; он как раз вошел с кружкой горячей воды и поставил ее на столе рядом с Сэмом. — Перья снашиваются, — сообщил Роджер Дину. Дин посмотрел на него. — В каком смысле? Мак и Сара закончили уборку после ужина, и Мак объяснил: — Кончики перьев со временем стираются. Часто на свежевыросших перьях кончики иного цвета, чем остальное перо. Но цвет на концах стирается со временем. Перья тускнеют, изнашиваются, так же как волосы у млекопитающих. На примере скворцов это хорошо видно: сразу после линьки птица выглядит рябой, потому что каждое черное перо имеет яркий кончик. Но несколько месяцев спустя скворец уже весь черный, потому что кончики снашиваются. Это случается со всеми птицами. — Он с любопытством посмотрел на Дина и добавил: — Поэтому птицы и линяют. Ты не знал? Весь смысл линьки — в том, чтобы раз в год восполнять урон, который перьям неизбежно наносит время. Последовала короткая пауза, и наконец Кас сказал: — Они изнашиваются быстрее с тех пор, как стали смертными. Полагаю, так и продолжится. Они и потускнели тоже… видишь, черный уже не лоснится, Дин, ты не заметил? — Кас слегка расправил крылья. По мнению Дина, черный выглядел отлично, даже замечательно, но Кас явно считал, что он прискорбно потускнел. Кас добавил: — Они никогда раньше не были настолько поношены. В его глазах появилось беспокойство, которого Дин никогда раньше не видел. И все это означало… если Кас так и не сможет полинять, сносятся ли его крылья совсем? Окажется ли он в итоге как Калкариил? С одними стертыми стержнями на месте некогда прекрасных перьев? От одной мысли об этом у Дина похолодело внутри. Кас взял ангельскую слезу и поднес к кружке с горячей водой, готовой для Сэма. — Сэм, держи кружку ровно, и как только я уроню слезу, тут же выпей. Пить надо быстро, пока целительное могущество не испарилось. Ты готов? — Сэм кивнул, сев прямее, и Кас занес слезу над кружкой. — СТОЙ! — крикнул Дин. Он бросился вперед и накрыл кружку рукой прежде, чем Кас успел разжать пальцы. — Стой, Кас, погоди! Не надо! Кас и Сэм оба в замешательстве посмотрели на него. — Это тебе надо ее выпить, Кас! — сказал Дин, забрав у Сэма кружку. — Прости, Сэм, но твое колено и само заживет. А вот крылья Каса — нет. — Ради бога, — ответил Сэм. — Но что ты имеешь в виду? — Мои крылья практически здоровы, — сказал Кас. — Ты же слышал Мака. Только мышцы перетрудились, но это ерунда. — Я о линьке! Я имею в виду линьку! Кас, линька — это ведь тоже ИСЦЕЛЕНИЕ! — воскликнул Дин с колотящимся сердцем. Это пришло ему в голову совершенно неожиданно. Пока он думал о смертных крыльях Каса, о его изнашивавшихся перьях, об их стертых кончиках… о цветах ангельских перьев и о цвете ангельских слез, все вдруг сошлось воедино. При помощи линьки крылья восполняли урон! Что означало: при линьке они заживали! И ангельская слеза должна была помочь! Дин вдруг совершенно в этом уверился. — Дин, — произнес Кас, искоса взглянув на него. — О чем ты? Ладно, может быть, гипотеза была не безукоризненная. Но Дин был уверен, что что-то в ней есть. — При помощи линьки перья восстанавливаются! — попытался объяснить он. — То есть так они заживают. Верно? Я прав? — Кас смотрел на него, озадаченно прищурившись. Дин продолжил: — И, сам подумай, Кас, польза не только в этом. Подумай, почему вообще ангельские слезы обладают целительными свойствами? — Не знаю, — ответил Кас. — Просто так уж есть. — Если бы ты заплакал здесь, сейчас, — говорил Дин быстро напряженным голосом, едва не запинаясь в словах, — твои слезы обладали бы целительной силой? — Нет, — ответил Кас, покачав головой. — Не обладали бы. Для этого они должны пройти сквозь эфир. Должны превратиться в твердый объект, как эта. — Он поднял в пальцах блестящую серебристо-белую ангельскую слезу. Дин указал на слезу в его руке. — Именно. Потому что, как написано в Шмидт-Нильсене, такая ангельская слеза — это не просто слеза, но еще и налипший на нее кристаллизованный эфир. Разве не так? И смотри, Кас, смотри, какая она серебристая, посмотри на ее ЦВЕТ! Посмотри на цвет! Ты столько внимания обращаешь на цвет перьев, а цвет слезы даже не заметил? Это озарение пришло к Дину совершенно внезапно. Теперь оно казалось очевидным: ангельские слезы были блестящими серебристо-белыми. Дин забрал у Каса слезу и поднес к его глазам, торопливо говоря: — Это цвет ангельской благодати. Ну точно же. Разве нет? Разве нет? Блестящий серебристо-белый! — Он увидел, как глаза Каса расширились, пока тот изучал слезу, и продолжил: — Так разве не может быть, что в них прямо и вкраплено небесное могущество? Небесное могущество из эфира! А? Кас, разве это не цвет небесного могущества? Разве ангельская слеза им и не является? Это же частичка небесного могущества, содержащаяся в эфире и застывшая в твердой форме! Ты так не думаешь? Кас, а не поможет ли тебе это полинять? Кас моргнул и уставился на ангельскую слезу. Все молчали. — Пожалуйста, скажи мне, что я прав! — взмолился Дин. Кас тихо вздохнул и покачал головой, и Дин в один миг почувствовал абсолютное опустошение. Все было так логично… но… может быть, он ошибся. Кас тихонько сказал: — Ангельские слезы не лечат ангельские крылья. Мы это всегда знали. Это уже не раз пробовали в прошлом, и они не помогают. — Он посмотрел на Дина с перекошенной улыбкой. — Ангельские слезы не лечат ангелов. В этом есть ирония, я знаю, но слезы могут вылечить только смертное те… — Кас остановился на полуслове, потом медленно закончил: …смертное тело. — Он посмотрел на Дина во все глаза, и Дин схватил его за левое крыло. За теплое, твердое, материальное, смертное крыло. — Орел, — сказал Мак мягко, — по моему профессиональному мнению, твои крылья самые что ни на есть смертные. По крайней мере, в данный момент. И если эта жемчужинка может исцелять смертные тела и линька считается за излечение — что, в общем-то, логично… то тебе определенно стоит попробовать. Кас молча смотрел на них. Последовала долгая тишина. Роджер поднялся со своего стульчика в углу, забрал кружку у Сэма и сказал: — Я пойду еще раз подогрею воду. Одну секунду.***
— Может и не сработать, — все повторял Кас, пока Роджер не принес обратно кружку с горячей водой. — Может и не сработать. Может и не сработать. Мы можем потратить слезу впустую. Я никогда не слышал ни о чем подобном. — Теперь его крылья были крайне напряжены, сложены очень плотно. — Может и не сработать. И, Дин… Дин, я немного волнуюсь, что… Дин… — Он сидел, примостившись на краю табурета у верстака, и поднял на Дина глаза, в которых отчетливо читались тревога и страх. — Спокойно, чемпион, — сказал Мак. — Давай просто попробуем. Но Дин знал, о чем говорил Кас. — Кас, — произнес он, положив руку тому на крыло. Он подошел к Касу спереди, ничуть не беспокоясь, что все смотрят. Глядя Касу прямо в глаза, Дин твердо сказал: — Все получится. Ты будешь чувствовать все то же, что сейчас. Я в этом уверен. Потому что твои чувства — это теперь неотъемлемая часть тебя. Я это знаю точно. Кас посмотрел на него с надеждой широко распахнутыми глазами. — Мы не узнаем наверняка, пока не случится линька, — сказал Кас. — До тех пор мы не будем знать точно… — Кас, — прервал его Дин. — Хорошие вещи случаются. Имей веру. Кас смотрел на него долгие несколько секунд, потом кивнул. — Так держать, приятель, — сказал Дин, сжав его крыло. Он кивнул в сторону кружки, стоявшей рядом. — Давай, бросай туда эту радость, и начнем представление. — Это не радость, — прошептал Кас. — И не представление. — Но он поднял руку и уронил ангельскую слезу в горячую воду. Все наклонились ближе — Дин, Роджер, Мак, Сэм (который ради этого даже поднялся на ноги) и Сара столпились над головой у Каса — и смотрели, как он смотрит в кружку. Маленькая слеза опустилась на дно горячей кружки, а потом вдруг лопнула, превратившись в сияющий серебристо-белый вихрь. Он распространился шире, пока не заполнил всю кружку серебристо-белым сиянием. Точно такого же цвета, какого была ангельская благодать. Цвета небесного могущества. Кас сделал вдох и поднял глаза на Дина. Он поднес кружку к губам и начал глотать серебристую жидкость, не спуская глаз с Дина. «Я люблю тебя, — подумал Дин, крепче сжав его крыло. — Но ты ангел и должен летать». Кас не разрывал зрительного контакта с Дином все время, пока не допил содержимое кружки. — ОХ… — сказал он секунду спустя, опустив кружку, — ГОРЯЧО. — Вы сказали, что должно быть горячо. Надо было охладить? — забеспокоился Роджер. — Нет, ты все сделал правильно, — успокоил его Кас. — Вода и должна быть горячей. И на самом деле… это ничего. — Он закрыл глаза на долгие мгновения. Потом сделал медленный вздох, и по его телу прошла дрожь. Дин почувствовал, как затрепетало его крыло, и даже словно ощутил какую-то вибрацию под своей ладонью. Как если бы что-то разлилось по крылу. Волна могущества, может быть, — поток благодати, влившейся в перья. Все перья на мгновение приподнялись, затем снова улеглись. Кас открыл глаза. И немедленно посмотрел на Дина. И улыбнулся. — Я все чувствую по-прежнему, — сказал он тихо. — Все. Дин улыбнулся ему в ответ, и узел у него внутри ослаб. Он верил в Каса, конечно… но испытал чрезвычайное облегчение, увидев, как Кас ему вот так улыбался. С таким очевидным любящим светом в глазах. — Это могущество, Дин, ты был прав, — продолжил Кас, снова на миг закрыв глаза. — Но совсем чуть-чуть. Я его чувствую, но его очень мало. И близко недостаточно для линьки. Но если я использую и остальные слезы… этого может хватить. Этого может как раз хватить. — Тогда не расходуй могущество больше ни на что, — велел Дин. — Начиная с текущего момента. Никаких исцелений, никакой магии — ничего такого. И вообще я, пожалуй, не дам тебе остальные слезы, пока не подойдет время линьки. — Может, я еще пару молитв могу добавить для верности? — предложил Сэм. Все повернулись к нему, и он покраснел. — Просто подумалось, — начал оправдываться он. — Может, это и глупость. Кас посмотрел на него и улыбнулся. — Это может помочь, Сэм. Я буду признателен.***
«Наконец дома, — подумал Дин. — Наконец мы дома». После теплого прощания и еще одного длинного дня за рулем они наконец прибыли в бункер. Дин был немного удивлен тем, насколько иначе ощущался бункер, когда они таскали вещи из гаража, Сара и Кас бегали туда-сюда, занося сумки и не позволяя Дину и Сэму ни с чем помогать. Вскоре Сара и Кас уже углубились в дискуссию о том, сколько салата и сколько пирогов нужно для первого полноценного ужина дома, а Дин тем временем отправился осмотреть бункер. Наконец дома. Теперь бункер и правда ощущался как дом. Когда-то это было не так. Когда Дин и Сэм только нашли его, эти странные пыльные коридоры казались годным, даже довольно полезным, но лишь временным укрытием. Чьим-то чужим местом. Очередным окопом на поле битвы, очередным портом в шторм… лишь одним из бесконечной вереницы временных портов в бесконечную череду штормов. Хуже всего, конечно, были последние воспоминания о том, как Дину пришлось провести здесь два жутких месяца одному. Он до сих пор видел следы того времени повсюду: книги, которые он изучал, так и лежали раскрытыми на столе. (Сэм бросил на Дина пристальный взгляд, когда понял, какие книги просматривал Дин: книги по возвращению потерянных людей, по призыву пропавших родственников и по поиску ангелов.) Стаканы из-под виски стояли повсюду в библиотеке, кухне и у телевизора (и тут уже Сэм начал бросать на Дина все более тревожные взгляды по мере того, как находил стакан за стаканом на всех возможных поверхностях, а потом еще и горы пустых бутылок в мусоре). Жалкий ассортимент еды в холодильнике, тут же заставивший Сару отправиться за покупками. Куча грязной одежды, которую Дин не удосужился постирать. Даже в комнате у Дина оказался больший бардак, чем он помнил. Тумба у кровати выглядела особенно жалко, заставленная баночками со снотворным, и таблетками от похмелья, и болеутоляющими… Еще одна бутылка спиртного, и еще пара стаканов. И этот ужасный будильник, на который он смотрел каждое утро, просыпаясь в четыре утра. Теперь бункер казался полным жизни и света. Дин прошел по нему в некотором изумлении, собирая стаканы из-под виски и теперь видя повсюду следы людей, которых он любил. Вот невероятная карта мира, нарисованная Касом… вот высокие барные стулья «под крылья» расставленные по бункеру… вот кинокресло, которое изготовил для Каса Сэм, готовое вернуться к телевизору на вечер. Вот разложенные полураспакованные сумки. Вот и сам Сэм, с усталым вздохом протянулся на кровати в своей комнате — в комнате, которая была такой жутко пустой так долго; вот и Сара, суетящаяся с продуктами; и Кас, накладывающий еду для Мэг, которая бегает по бункеру, подняв хвост, как будто страшно рада вернуться в знакомое место. Все это казалось невероятным. Дин получил особенное удовольствие, когда поставил кинокресло рядом с диваном, где еще недавно смотрел «Дорогу домой» в полном одиночестве. — Три потерянных зверя, — пробормотал он себе под нос, глядя на обложку DVD, так и лежавшую на столе. «Три потерянных зверя. Вернулись домой». — Теперь уже пять, — ответил Кас, подойдя к нему с Мэг на руках. — Считая Сару и Мэг. — Пять, — согласился Дин, улыбаясь ему. Мэг спрыгнула с рук Каса на диван, и Дин наклонился, чтобы погладить ее. — Думаешь, Сара останется? — спросил Кастиэль, глядя на него серьезно. — Мне бы хотелось. Думаю, и Сэму тоже. Но они не могли разобраться, в какой спальне ей спать, и теперь, по-моему, Сэм говорит ей, что ей лучше вернуться в Вайоминг. — О господи, — Дин закатил глаза. Он выпрямился, оставив в покое Мэг. — Где они? — Стоят у шкафа с бельем, пихая друг другу стопки простыней, — ответил Кастиэль, кивнув в сторону длинного коридора, где находились спальни и шкаф с постельным бельем. — Я хотел сказать им, что ужин будет готов через двадцать минут, но вид у них был такой смущенный, что я решил не беспокоить их. Знаешь, даже отрадно обнаружить, что не я один настолько путаюсь в человеческих отношениях. — Тут Сэм определенно мог бы с тобой посоревноваться, — сказал Дин. — Да и я тоже. Ладно, сейчас посмотрим, что можно сделать. Дин прошел по коридору к большому бельевому шкафу бункера, который располагался рядом с одной из ванных комнат. Как и ожидалось, Сэм и Сара стояли перед шкафом в процессе явно запутанного разговора. Уже пока Дин подходил, он услышал, как Сара неуверенно говорила: «Конечно… ладно… я просто думала, тебе нужно время после, ну… двух месяцев в подземелье Калкариила… Думала, ты захочешь побыть один?» И Сэм неловко отвечал: «Я думал, скорее это тебе нужно уединение… Все это для тебя такая перемена, и я понимаю, что ты, наверное, не хочешь… ничего решать в долгосрочной перспективе. И тебе не нужно решать, правда, не нужно переворачивать всю свою жизнь. Так что, может быть, тебе лучше все обдумать… — Так Сара сегодня ночует с тобой, Сэм? — спросил Дин, вклинившись между ними, чтобы забрать простыни у них из рук и сложить обратно в шкаф. — Я уже застелил твою кровать пока тебя не было. Там свежие простыни. И полотенца. Вот, Сара, тебе тоже нужны полотенца, возьми эти. Сара, займи еще и комнату напротив спальни Сэма — там тоже застелена постель, уже давно — так у тебя будет свое место, если он начнет храпеть или завалит всю кровать пакетами со льдом для своего колена… Или если тебе просто нужно уединиться, у тебя будет свое местечко напротив. Но в остальном, полагаю, ты остановишься у Сэма? И, кстати, я надеюсь, что ты поживешь у нас, Сара, потому что ты нам тут просто необходима. Можешь остаться насовсем, если пожелаешь. Кас хочет, чтобы ты осталась. И Сэм отчаянно этого хочет, только сказать не может, придурок. Ужин через двадцать минут, окей? Дин ушел. Позади себя он услышал слова Сэма: «В общем… как Дин сказал». Улыбка закралась на лицо Дина, он замедлил шаг и успел расслышать, как Сара ответила: «Да, гм… да. Хорошо. Даже отлично. Вообще… на самом деле я думала…» И послышался звук поцелуя.***
Дин сумел поймать Сэма чуть позже, перед ужином, пока Кас и Сара раскладывали по тарелкам жареную курицу с овощами. — Своди ее в кино, — прошептал Дин, пока они были еще в холле снаружи кухни. Сэм посмотрел на него. — Что? — Пригласи ее на свидание. Своди в кино. Ужин, кино. Она однажды упомянула, что ей бы этого хотелось. Сэм только молча смотрел на него секунду. Потом он улыбнулся и кивнул. — Понял. Да. И… спасибо. — Всегда пожалуйста. Дин направился в кухню, но Сэм остановил его рукой за локоть. — Дин. — Да? — Так… вы с Касом… — начал Сэм с перекошенным от неловкости лицом, которое, как знал Дин, означало «пытается вести себя как ни в чем не бывало, но у него не получается». Сэм храбро продолжил: — В общем… ты не думал о том, чтобы сводить Каса в кино? Или, гм… еще куда? Дин фыркнул. — Да он весь фильм будет жаловаться на логические дыры в сюжете! Но… гм... — Дин понял, что, наверное, пора сознаться. Сэм все равно узнает рано или поздно. — Сэм… он рассказал мне, что ты ему говорил. Обо мне, я имею в виду. То есть, в молитвах. Сэм тихо усмехнулся. — И что… он тебе врезал? «У него все еще это выражение лица, — подумал Дин. — Пытается вести себя как ни в чем не бывало, но у него не получается. И я, наверное, выгляжу так же». — Эм… — начал Дин, — ему не пришлось. Глаза Сэма расширились. — Боже мой… Что, правда? Дин кивнул, и к своему полному стыду почувствовал, как на лицо прокралась улыбка. Он опустил глаза в пол и потер нос, пытаясь ее скрыть. Но, когда он наконец поднял взгляд, Сэм только искренне улыбался ему в ответ. В конце концов Сэм сказал: — Ты прямо как будто вырос, что ли… Дин пожал плечами, все еще в крайнем смущении, но в то же время чувствуя облегчение. — Я пробыл тут несколько месяцев один, — попытался объяснить он. — И это… я… не знал, жив ли еще хоть один из вас. Честно говоря, я думал, что нет. И это как-то… заставило меня иначе взглянуть на вещи, наверное. Сэм произнес с задумчивым выражением лица: — То есть ты хочешь сказать… нужно, чтобы ты едва не погиб, я провел два месяца в плену, чтобы Кас на два месяца застрял аж в другом измерении и плакал оттуда над тобой, и еще как минимум полсотни бутылок виски и почти наступивший конец света, чтобы ты наконец разобрался в своих чувствах? Ты это хочешь сказать? Дин смог ответить только пожатием плеч и слабой улыбкой. — По сути… да? Прости. Сэм покачал головой. — Даже не верится, что я это говорю, но может быть, нам есть за что поблагодарить Калкариила. За то, что дал тебе достаточный пинок под зад. Дин фыркнул. — Ну, так далеко я бы не заходил. Но… — Он вздохнул. — Это был чертовский странный год, тут уж не поспоришь. Не скажу, что я благодарен Калкариилу хоть за что-то, однако… — Он поднял глаза на Сэма. — И мне не верится, что я это говорю, но подумай, что было бы, не будь Калкариил таким одержимым маньяком. Кас по-прежнему был бы потерян для нас. Мы бы так его и не вспомнили. И не нашли бы. До сих пор. — Боже… А ведь ты прав. И… я не познакомился бы с Сарой, — сказал Сэм задумчиво. Голос Сары донесся до них с кухни: — Ребята, вы идете? Ужин! — Пошли, — сказал Сэм, кивнув в сторону кухни. — Пошли есть. — С твоей девушкой, — улыбнулся Дин. — И с твоим ангелом, — улыбнулся Сэм в ответ. — С твоим тоже, — заметил Дин. Поскольку было очевидно, что за месяцы изоляции Сэма Кас и Сэм сблизились как никогда. В последнюю пару дней Дин уже не раз заставал их за тихой беседой друг с другом. Хотя Сэм и вел себя как ни в чем не бывало, было ясно, что он еще привыкал к своей внезапной свободе и не отказался от привычки обращаться к Касу время от времени и рассказывать ему о своем дне. И Дин поймал себя на том, что не хочет, чтобы Сэм отказывался от этой привычки. Совсем даже. Сэм сказал: — Ладно, давай так: я поделюсь своей медсестрой, если ты поделишься своим ангелом. На эту тему можно было бы придумать множество вульгарных шуток. Но Дин прекрасно понимал, что имел в виду Сэм. И сейчас шутить на эту тему не хотелось: они действительно были нужны друг другу. Все они. И Дин ответил только: — Идет.***
После ужина Сара в последний раз проверила, как все себя чувствовали, прежде чем отпустить Дина с Касом одних. Вскоре все они отправились в постели со своими разнообразными ранениями. Последовала суета в поисках полотенец и выяснении, кто каким душем воспользуется (все хотели ополоснуться после долгой дороги). Дин принял душ первым и вернулся в свою комнату, где наспех прибрался. Он переоделся в футболку и спортивные штаны, снял покрывало с кровати, с изумлением осознавая, что сегодня впервые за все время житья в бункере разделит с кем-то эту огромную пустую кровать. Он снова заметил бутылку виски на прикроватной тумбе и банки снотворного и обезболивающего, которое глотал вечерами многие недели. И жуткие часы. В те месяцы одиночества комната казалась такой унылой и пустой. Кровать — такой огромной и холодной. Теперь это было теплое и чудесное место. Сэм и Сара устроились рядом, чуть дальше по коридору. Где-то неслышно бродила Мэг. И Кастиэль скоро будет здесь. Дин отключил часы и засунул их в нижний ящик, потом убрал бутылку, стаканы и все пузырьки с лекарствами в шкаф. Он расчистил тумбочку для Каса, после чего сел на кровать ждать. Но Кас не появлялся. Дин просидел в ожидании еще несколько минут, и постепенно до него дошло, что, может быть, Кас и не придет. Может быть, Кас ушел к себе в спальню. Нарочно? Или просто по привычке? Дину даже в голову не приходило, что Кас может и не появиться. Может ли быть… что чувства Каса… изменились? Из-за могущества? Был ли Кас прав в отношении этого? Может быть, оно возымело эффект день или два спустя? По позвоночнику Дина пробежал холодок страха. «Мой ангел», — подумал он про себя. Ему в голову пришла глупая цитата с какого-то мотивационного плаката: «Если любишь что-то, отпусти. Вернется к тебе — значит, твое. А нет — так никогда твоим и не было». Дин встряхнул головой, разозлившись сам на себя за то, что думает о пошло-сентиментальных цитатах. Но какая-то правда в этом была, не так ли? «Ему нужны крылья, — подумал Дин. — Ему нужно летать. Нужно быть ангелом. Даже если это означает, что мне придется его отпустить». Дин прождал еще несколько минут, но Каса все не было. Дин заставил себя встать и пройти к двери. Там он остановился на долгие секунды. Пора было пойти разыскать Каса. Присоединиться к нему… Или попрощаться с ним. В зависимости от того, что нужно было Касу. Дин набрал воздуху и открыл дверь. И обнаружил, что Кастиэль стоит прямо за ней, уже занеся руку: он явно собирался постучать. Но судя по тому, как свисали его крылья, похоже было, что он стоял там уже какое-то время. — Ой, — сказал Кастиэль. Он медленно опустил руку, и его крылья напряглись. — Здравствуй, Дин. Гм… Я не был уверен… — Он остановился посреди фразы, сделал вдох и начал заново: — Я не был уверен, — он развел руками, как если бы начинал длинную речь, — стоит ли мне… Понимаешь, ты никогда не просил меня остаться в твоей комнате, и… Дин, понимаешь, я не хотел ничего предполагать. Твоя жизнь теперь вернулась в норму. Сэм и Сара здесь. Ты снова можешь охотиться с Сэмом. Твоя жизнь вошла в прежнюю колею. Я понимаю, что раньше, то есть ранее на этой неделе ты… в общем, был одинок. Я не хотел… давить на тебя… и… я понимаю, что теперь тебе, может быть, нужно немного личного пространства. Дин уже открыл было рот, чтобы сказать: «Если тебе нужно немного личного пространства, Кас, то все в порядке», когда в коридоре появилась Мэг, размахивая высоко поднятым хвостом. Она нежно потерлась щекой о ногу Каса, прошла между ними, потерлась и о ногу Дина тоже, зашла в его спальню и запрыгнула на кровать. Дин едва не рассмеялся, вдруг сообразив, что они с Касом в точности повторяют разговор Сэма с Сарой, случившийся ранее вечером. И Мэг взяла на себя роль Дина. Сэм и Сара так отчаянно пытались дать друг другу «пространства», неловко пытаясь преодолеть этот переход от апокалиптического хаоса к повседневной жизни, что оба забыли сказать о том, чего они на самом деле хотят. И Дину (а теперь Мэг) пришлось разнять их и указать им на очевидное. Дин взглянул на крылья Каса. Ну точно: плотно сложены. — Понимаешь, — сказал Кас, — я все обдумал. Я знаю, что моя оболочка для тебя не подходит. Я всегда это знал, конечно: я знаю, что ты предпочитаешь женские оболочки, и знаю, что на этой неделе ты сделал для меня исключение, но я понимаю, что это не твой обычный род интересов, так что… — Ну, наверное, мой род интересов изменился, — ответил Дин. Он понимал, конечно, о чем говорил Кас, но эта незначительная деталь больше вообще не казалась важной. Да, раньше он хотел девушек. Но сейчас он хотел Каса. Вот и все. Но Кас все еще говорил: — Так что, если бы ты предпочел вернуться к тому, как все было, я совершенно не против… — Дин поднял руку, взялся за край его левого крыла и легонько потянул. Кас поддался и медленно вошел в комнату, позволив Дину вести себя за крыло и продолжая говорить: — Ты можешь взять какое-то время для себя. Я могу вернуться к себе в спальню и спать там. Я хотел, чтобы ты знал: я все пойму. Дин закрыл дверь одной рукой. — А ты этого хочешь, Кас? — спросил он. Он отпустил крыло, только чтобы сбросить штаны. Приготовиться к тому, чтобы лечь в постель. В футболке и трусах. — О… нет… — ответил Кас, и его взгляд соскользнул на боксеры Дина. Крылья Каса немного приподнялись. — Вообще-то… нет, — сказал Кас. — Нет. Но суть в том, — он с усилием поднял взгляд к глазам Дина, — что у тебя есть варианты. Дин спросил: — А есть вариант, чтобы ты остался? — Он сделал шаг ближе и медленно провел рукой по краю левого крыла Каса. Бархатистые перышки на нем все еще были плотно прижаты. Прекрасное, изумительное, чудодейственное левое крыло. Крыло, которое спасло Сэма; крыло, которое спас Сэм. Дин провел по нему рукой во второй раз, медленнее, изучая пальцами каждое перышко. Он уточнил: — Есть вариант, чтобы ты остался здесь, со мной, я имею в виду? Сегодня, в моей постели? Это вариант? — Гм… да… — ответил Кас, на мгновение закрыв глаза, когда Дин пробежал рукой по крылу снова. — Это… вариант… — Тогда я хочу, чтобы ты остался, — сказал Дин, наклонившись, чтобы поцеловать мягкие черные перья крылышек Каса. Крылышки приподнялись сами собой и погладили Дина по щеке. Дин начал целовать левое крыло вдоль края, продвигаясь к плечу Каса. Кас произнес, вдруг гораздо более хрипло: — Но… ты уверен? Ты так долго был один и… еще… линька может быть… целым новым осложнением для тебя, Дин, я не хочу… э… я даже не знаю, что случится: полиняю ли я или… ты захочешь уединиться… а… Кас, казалось, терял нить мыслей по мере того, как Дин обошел его, продвинувшись за его спину, и начал целовать мягкие серые перышки между его крыльев, поднимаясь вверх к шее. — Я не хочу… пользоваться… тобой, — выговорил Кас, силясь сформулировать связное предложение. Дин снова взял его за крыло и потянул к кровати, где сел на нее и посмотрел вверх на Каса. Вид у Каса был все еще взволнованный. Дину вспомнился совет Сэма, услышанный месяцы назад: «Скажи ему словами». Дин сказал, глядя на Каса снизу вверх: — Кас, я спал с тобой не только потому, что мне было одиноко. Не только потому что я был в дороге или мне было больно. А потому, что я хочу тебя. Я хочу, чтобы ты остался. Я хочу тебя. Я люблю тебя, и хочу, чтобы ты остался здесь. Понятно? Дин отпустил его крыло — на этот раз, чтобы снять футболку. А потом и нижнее белье. Он испытывал некоторую застенчивость, но улыбнулся при виде того, как крылья Каса еще немного приподнялись, взгляд соскользнул вниз и перышки наконец начали распушаться. Дин потянул за край штанов Каса, подняв на него глаза с улыбкой. Он не имел это в виду как команду — лишь как дружелюбное предложение, — но Кас разделся молниеносно, как будто только и ждал сигнала. Дин положил руки на его крылья и потянул его нежно на кровать. За крылья. «Плакала его теория о несовместимости небесного могущества с любовью», — подумал Дин мгновение спустя, когда Кас живо забрался на кровать за ним, поверх него, покрывая его поцелуями. «Вернется к тебе — значит, твое. Мой ангел. Мой ангел». — Так что… хочешь остаться? — спросил Дин. Кас отстранился на секунду и посмотрел на него. Он не сразу собрался ответить на вопрос. Вместо этого Дин заработал один из его долгих молчаливых взглядов. Взглядов, говоривших «Это глупый вопрос, Дин». И о, эти глаза: эти чисто-голубые глаза, так и светившиеся любовью. Этот теплый взгляд, жадно скользивший по телу Дина. Эти сильные руки на коже Дина, эти теплые поцелуи, теплое дыхание Каса, его пьянящий дикий запах. Все это сводило с ума, каждая деталь; но больше всего — крылья. Эти крылья. Крылья, конечно, принадлежали Касу — были не просто частью оболочки, но частью самого Кастиэля. Эти изумительные крылья теперь обнимали Дина, и все перышки были распушены. Пушистые, пушистые крылья обернули Дина как бархат, такие мягкие, и теплые, и сильные, защищая его, ограждая его, гладя его повсюду. Унося его прочь. — Я хочу быть здесь, — прошептал Кас наконец на ухо Дину. — Я всегда хотел быть здесь. — Значит здесь ты и останешься, — прошептал Дин в ответ. Он почувствовал, как крылья под его руками распушились еще сильнее, и улыбнулся.