POV Торд
— Там… Там нашли труп. Меня будто окатило ледяной водой. Я был растерян и опустошён (пожалуй, именно этими словами можно наиболее точно описать моё состояние). В этой школе только что нашли мёртвого человека. В этой школе, в которой когда-то была вспышка смертей учеников. В голову тут же полезли мысли о худших исходах и развитии событий… Так, Торд, возьми себя в руки. Ещё даже не до конца ясно, в чём дело. Это наверняка либо самоубийца, либо ложный слух. И за эту мысль я держался крепко, не давая себе подумать, что это может быть повторением истории. — …Чей это труп? — выдавил я после минуты молчаливого шока. — Девочка… Из восьмого класса, — негромко отозвался Эдвард. В груди что-то тревожно шевельнулось. Нет… Это просто случайность. Несчастный случай. Это не может быть предзнаменованием… Или это оно и есть? Да нет, нет-нет-нет, хватит думать сразу о самом плохом. — Туда сейчас не пускают, лестница перекрыта. Хотя толпа там есть, — всё ещё испуганно поведал шатен. — Это всё, что мне известно. — А что с ней произошло? Отчего она умерла? — начал было сыпать вопросами я, но друг лишь отрицательно помотал головой, говоря этим, что знает не больше рассказанного сейчас. — Я не знаю, — сказал он. — Я рассказал всё, что мне известно. И туда сейчас не пускают, — повторил он, заметив, что я шагнул в сторону того крыла школы. Я вздохнул. Сейчас мне казалось, что моя цель прямо у меня под носом, а я не могу к ней подобраться. Мне нужно знать, что произошло и в чём причина. Я чувствую, что близок к разгадке хотя бы части того, за что взялся. Я взял нужные вещи и пошёл на следующий урок. Оставшийся день я замечал беспокойство среди учителей и большинства учеников. Я не знаю, где искать Элис, но ведь есть и ещё кое-кто, кто был в этой школе в годы тех событий. Поэтому после уроков я поспешил в библиотеку. Там было тихо и безлюдно. Я не помню, чья сейчас смена, если честно. Я подошёл к столу библиотекаря, но просчитался: за ним был другой человек. — Вам что-нибудь подсказать? — произнёс библиотекарь, заметив меня. — Да, — я кивнул. — Пол давно ушёл? — Около получаса назад. Вы знакомы с ним? — я кивнул в ответ. — Если вы хотели ему что-то сказать, я могу передать. — Нет, спасибо, — я мотнул головой и, коротко попрощавшись, удалился. Кинув взгляд в окно на лестнице, я заметил, что небо затянуто сероватыми облаками. В этот же момент прогремел гром. Помню, в детстве я боялся грома и молний по какой-то странной причине, но сейчас этого страха нет. Прислушавшись, я понял, что на улице уже поливает дождь. Зонтик я с собой не брал, а промокать не очень-то хочется. Зато это отличный повод, чтобы задержаться. Я тихонько пошёл в сторону чердака. По пути мне никто не встретился, и вскоре я уже был на месте. Уже там я сбросил рюкзак и поставил его на пол. А здесь всё так же пыльно… — Элис? — коротко позвал я. Никто не ответил. — Элис Тейлор, ты слышишь меня? — уже чуть громче произнёс я. — Ого, не ожидала, что ты сам меня позовёшь, — прозвучал знакомый девичий голос за моей спиной. Я обернулся. Она пришла. — Мне нужно с тобой поговорить, — сразу сказал я. — Знаю, — просто ответила она. — Но будь осторожен. Сейчас в этих стенах небезопасно. — Небезопасно? Ты имеешь ввиду… — Да, — темноволосая поняла меня с полуслова. — Та девочка тоже является жертвой. — Жертвой? — мне стало не по себе. — Чьей? — Хотя её случай больше похож на случайность, чем остальные, — говорила Элис, игнорируя мой вопрос. — Ладно, давай по порядку. Ты дочитал дневник? — Да. Это же ты его автор, верно? — К сожалению, да, — вздохнула Тейлор. — Я уже пыталась во всём разобраться, но у меня не оказалось и шанса. Я стала жертвой, как и многие, кто даже не вникал. Поэтому я тебе и помогаю. — Ты… — я чуть нахмурился. — Ты помогаешь мне, потому что хочешь, чтобы твоё дело завершили? — Нет, — вдруг ответила девочка-призрак. — Это не главная причина. — А в чём же тогда главная? — я, кажется, перестал понимать, о чём речь. Я запутался. — Ты и есть эта причина, — шатенка вдруг сняла очки и взглянула на меня давно остекленевшими глазами неясного цвета. Я мог лишь слушать её слова, не решаясь пока её перебивать. — Знаешь, почему ты видишь меня? Почему слышал те голоса? Почему ты единственный, кто может положить конец этому всему? Я слушал её речь, едва ли осознавая смысл слов. Я не знаю, как описать то, что я испытываю в этот момент. Но всё же я решил не вмешиваться и продолжать просто вникать. — Потому что ты отличаешься от других людей, — продолжила она после короткой паузы. — Ещё в нашу первую встречу я не сразу поняла, кто передо мной. Будь это простой человек, я бы вовсе не обратила внимания. Но у тебя сама аура другая. И меня это удивило, хотя я и сразу поняла, что ты не демон и не призрак, да и вёл себя вполне по-человечески. Ты просто… — девочка на секунду запнулась. — Просто находишься между двумя гранями этого мира. В одной из них обитают люди и все живые существа. Твои друзья и семья, например. В другой, астральной, обитают души умерших. Например, я. Хотя астралов и несколько… Но при этом ты не полумертвец, ты живой. А как так с тобой вышло, я не знаю и даже не предполагаю. — Значит, я… Что-то вроде экстрасенса? — озадаченно произнёс я. — А ведь… А ведь я всегда был каким-то «не таким», — я начал что-то вспоминать. Что-то, что старался упрятать в самые дальние и тёмные углы своего сознания. — С самого детства у меня не было друзей. Меня считали странным, но почему, я не помню. А потом я… Просто перестал покидать свою комнату, и всё было в порядке. — То есть, ты и раньше видел то, что люди не должны видеть? И поэтому тебя сторонились? — Наверное… Я не помню. — Ты не помнишь, возможно, оттого, что не хочешь помнить. Ты ведь боишься этой своей странности, верно? — как только она это сказала, в груди что-то кольнуло. Элис абсолютно права. Я боюсь. — Ты думаешь, она делает тебя изгоем? Я молчу. Мне нечего ответить. — Я говорю это только потому что понимаю, каково тебе было. Но всё же, сейчас тебе это только на руку. И, знаешь, тебя никто не отвергает. У тебя же есть друзья и, вроде как, даже парень. — Потому что я не рассказывал им, что вижу призраков и слышу голоса в голове, — отозвался я. — Успокойся. Мы отошли от темы, вообще-то, — протерев очки, девочка снова надела их. — Тем более, если ты видишь призраков и считаешь это странным, то для тебя нормально, что у твоего парня такие глаза? — О чём ты? — Спросишь у него сам. Времени у меня не так много, знаешь ли. Хотя на чердаке относительно безопасно, — Элис взглянула на меня с ожиданием. — Ладно… Я знаю, что ты вряд ли захочешь отвечать, но… — я собрался с мыслями. — Как ты умерла? Кто тебя преследовал? И что за «демоны»? — Ты хочешь заставить меня заново всё это пережить? — помрачнела Элис. — Нет, я-… — мне не дали договорить. — Ты же дочитал последние страницы? Ты знаешь, что это было кошмаром наяву и всё же… — Элис, — прервал её я. — Мне нужно это знать, это… Важно. Это поможет мне распутать хотя бы что-то. — Я понимаю, — она успокоилась. Теперь мы оба говорили на спокойных тонах. После короткой паузы девочка продолжила. — Во сколько ты обычно ложишься? — А это зачем? — я удивлённо взглянул на неё. Такого вопроса я точно не ждал. Не дождавшись ответа, я таки рассказал. — Обычно в десять или одиннадцать вечера… Как получится сегодня, не знаю. — Тогда до встречи во сне, — с некой загадочностью произнесла темноволосая и шагнула к двери. Я последовал за ней. — Постой, — я остановил её за плечо. Под моей ладонью оказалась ткань её одежды. Тонкая, но приятная на ощупь. — Ты можешь проникать в сны? Вместо ответа она посмотрела на меня как на что-то внеземное. Я не сразу понял, почему. А потом до меня дошло. Я коснулся её, хотя она и призрак… — Я потом всё объясню. До встречи, — справившись с собой, сказала она, после чего скрылась за дверью. От всего того, что узнал в этот раз я был… Растерян? Да, пожалуй так. Значит, я всё же особенный, если это можно таковым назвать. У меня есть необычные способности, и именно их я боялся и старался прятать. Я помню. В старой школе я не мог их контролировать, не видел разницы между призраками и обычными людьми, со стороны это выглядело, будто я разговариваю с воздухом. Или я случайно узнавал что-то тайное. Например о чьей-то смерти, как бы это не старались держать в секрете. И меня гнали из любой компании. Только потом я начал осознавать, в чём же дело, и это пугало меня. Я никому не рассказывал. Но тогда я и перешёл на дистанционное обучение, и потребности каждый день покидать своё четырёхстенное убежище, именуемое комнатой больше не было. Я прятал свои способности. Старался забыть. И у меня получилось. Я тогда и перестал думать, что я какой-то не такой, просто у меня проблемы с общением, вот и всё. Так думать легче, чем знать, что я могу контактировать с теми, кого уже нет в живых. А ведь я и маме не рассказывал, потому что боялся, что меня будут ругать. Но сейчас мне отчего-то кажется, что она обо всём знала. Тори никогда не рассказывала мне о потустороннем, мы даже близко этой темы не касались. Но теперь… Теперь я хочу знать, что со мной происходит и кто вообще я такой. И Элис права насчёт того, что мне страшно. Я не хочу никого терять. Если я расскажу Тому, Эдду и Мэтту, что они подумают? Что я псих? Ненормальный? Скорее всего. И меня отвергнут, и я снова буду один против всех… Примерно с такими мыслями я покинул здание школы. Том ждал меня на пороге, дождь продолжал поливать. — Долго ты, — заметил черноглазый. — Я был в библиотеке, — отговорился я. — Дождь переждать хотел. — Он будет ещё долго. У тебя нет зонта? — Нет, — я отрицательно мотнул головой. — Я не знал, что погода испортится. — Торд, ты в порядке? — вдруг обеспокоенно спросил Томас, заглянув мне в глаза. По спине пробежали холодные мурашки. — Я… Да, я в норме, а что? — как можно беспечнее ответил я. Это ложь. Я не в порядке. — Ты выглядишь встревоженным, — пояснил Риджуэлл. — Просто… Просто мне жаль ту девочку из восьмого класса, — я нашёл, за что зацепиться. Мне не хотелось врать, особенно Тому, но терять его хотелось меньше. — А вдруг после неё будет кто-то ещё? — а вот это меня действительно беспокоит. — А, так вот оно что. Мне это тоже не нравится, причём совсем. Но я знаю, что её смерть точно не самоубийство, — вдруг добавил он. — Откуда? — удивился я. — Вообще-то, я проходил мимо и… — британец запнулся. — Просто я видел её лицо. Будто её что-то напугало. Ну, я и позвал старших… — Так это ты заметил труп? — мне стало не по себе, но теперь уже по другой причине. — А… А если тебя сочтут виновным? — Не волнуйся, моих отпечатков на ней нет. Я даже не подходил. — Вот и отлично, — мне стало легче. — А ты не видел, что её напугало? — Нет, кроме тела больше ничего, — он вдруг приобнял меня за талию. А я и не заметил, как мы близко друг к другу стоим. — Может, сменим тему и пойдем домой? — А… Д-да, — я сразу засмущался. Мы так близко, а если нас кто-то увидит? — Я провожу тебя, — решил Томас. — Зонтик у меня есть. — О, хорошо, — я даже приулыбнулся. Потом мы пошли в сторону моего дома, держась за руки и прижимаясь друг к другу, чтобы уместиться под зонтом. Я несколько раз случайно наступил в лужу, поэтому почти половину пути моя обувь хлюпала от воды. Дождь всё не кончался, да и небо было совсем уж серым. Но мне это точно нравится больше, чем яркое солнце. Тем более, когда Том рядом — любая погода для меня прекрасна. Риджуэлл настоял на том, что проводит меня до порога. Уже там он сложил зонт и опустил его. — Вечером у меня должны взять показания, если не ошибаюсь, — сообщил черноглазый. — Удачи, — пожалал ему я. Он приулыбнулся мне и собирался было уйти, попрощавшись, но я вдруг на момент осмелел и притянул его обратно за рукав, после чего, заливаясь краской, быстро поцеловал в щёку. Я сделал это. Я смог. Я заметил на лице парня тёплую улыбку. В следующий момент он притянул меня к себе, накрыв мои губы своими, на что я тут же поддался… — Кхм-кхм, — вдруг недовольно раздалось со стороны калитки. Я и Том моментально отскочили друг от друга к разным краям крыльца. Сердце бьётся о рёбра с бешеной скоростью, мне жарко, кажется, я уже весь красный, как помидор. Кинув взгляд на черноглазого, я заметил, что он в таком же состоянии. Возле калитки стояла машина (и как я её раньше не заметил?), а у открытой двери салона со стороны водительского сидения стоял Пол. Меня застукали. Мне конец. — Я не мешаю? — произнёс он, выдыхая серый дымок. В руке, между пальцев, он держал недлинную сигарету. Не знал, что он курит. — Я… Я могу объяснить! — заспешил я, но библиотекарь лишь махнул рукой. — Ты знаком со школьным библиотекарем? — шепнул мне гитарист. — Да, он друг моей мамы, — тем же шёпотом ответил ему я. — Заноси вещи, я подвезу тебя до спортзала. Тори уже там, — оповестил Пол, после чего снова затянулся. — Том… Извини, что так вышло, — виновато произнёс я, повернувшись к своему парню. — Ничего. До завтра, и удачи тебе, — подмигнул он, после чего зашагал к выходу. Я лишь неловко кивнул и вскоре скрылся в доме. …В салоне машины Пола было довольно тепло, но вовсе не жарко и не душно. Я уже переоделся, и сейчас мы ехали к спортзалу. Библиотекарь уже докурил сигарету, когда я подошёл. — Т-ты… Ведь не расскажешь Тори? — осторожно спросил я. — О чём? — ответил русоволосый вопросом на вопрос, не отвлекаясь от дороги. — О том, что видел меня с… С тем парнем. — Патрику про сигареты ни слова. Тогда не расскажу, — спокойно ответил Пол. — Угум, — я кивнул. Волнение отступило. Теперь мама вряд ли узнает, а то ещё неизвестно, как она отреагирует. Школьный библиотекарь, как я заметил, нормально или нейтрально относится к геям. По крайней мере, для гомофоба он слишком спокойно отреагировал. Сейчас у меня было время получше рассмотреть его, и моё внимание сразу привлекли руки. Точнее, что-то блестящее на безымянном пальце левой руки. Присмотревшись, я понял, что это кольцо. Обручальное кольцо. Так Пол уже женат? — Приехали, — оповестил водитель и припарковал машину неподалёку от входа в спортзал. Я вышел из машины и мы направились в помещение. Тори и Патрик действительно ждали нас уже там. Я сразу понял, что сегодня будет что-то новое. По крайней мере, это первый раз, когда Пол и Пат присутствуют на тренировке. Моя мама о чём-то негромко говорила с каштановолосым, но их разговор окончился, когда я и библиотекарь подошли. Что ж, разминка прошла как обычно, мы делали её все вчетвером. Далее моя мать объявила, что с сегодняшнего дня будет учить меня самообороне. Или же, как я это понял, учить драться и защищаться. Мы выстроились в пары — я с мамой, её друзья вдвоём. Пол и Патрик показывали, мне и Тори нужно было повторять. Норвежка решила, что сначала научит меня блокировать и уворачиваться. Не сразу, но у меня начало получаться делать, что нужно, хотя и далеко не всегда было понятно, как какой удар блокировать. Я увлёкся и не заметил, как Ториэль стала бить сильнее и манёвреннее, а уклоняться и отражать становилось всё труднее. Но, случайно столкнувшись с ней взглядом, я невольно замер и забылся, поражённый бурей. В серых, как сталь, и холодных материнских глазах бушевала горькая смесь чувств, среди которых я узнал обиду, сожаление, боль и… Ненависть? — Тори, остановись! — прокричал вдруг голос Патрика, но было уже поздно. Замешкавшись на секунду, я не успел среагировать, и мощный удар кулаком попал мне прямо в живот. Мне отшибло дыхание, я согнулся от боли. Ноги подогнулись, в глазах помутнело и я упал на пол, обессиленный. — Что ты делаешь?! — сразу же за этим послышался звук удара. Пощёчина. — Ты в своём уме вообще?POV Тори
…Я так и стояла, не в силах сдвинуться или что-то ответить. Левую щёку слегка саднило. Пол вслух ругал меня, и у него есть на это полное право. Я не сдержалась. Я проиграла в незримой борьбе со своими же чувствами. Слова русоволосого долетают до меня будто через толстое стекло, впрочем, мне и так понятно, что он говорит. Патрик же сейчас сидел на коленках над согнувшимся на полу Тордом. Я еле заставила себя повернуть голову и посмотреть в глаза Вурде. Несколько мгновений назад мною владела горечь и ненависть, обида на саму себя, но сейчас от них остался лишь блёклый осадок. На смену пришли стыд и сожаление. — Ты обещала, что будешь себя контролировать, — чуть-чуть утихнув, продолжал старый друг. — И что в итоге? — Я… Не сдержалась, — глухо произнесла я, выдавливая из себя слова. — Мне жаль. Правда. — И всё? — он изогнул массивную бровь. Видимо, дальнейшие отчитывания Пол решил не продолжать и лишь вздохнул, после заговорил спокойным голосом. — Слушай, я понимаю, что тебе сейчас тяжело. Но это не повод срываться на сыне. Он не виноват. — Знаю, — коротко ответила я. — Здесь только моя вина. Кареглазый выразительно посмотрел на меня, после чего отошёл и наклонился к Торду, уже сидящему на полу, и помог встать. — Ты как? Живой? — спросил у него русоволосый. Тот кивнул, хотя выглядел измученно. От этого его вида в груди больно кольнуло. Это моя вина. Я причинила ему боль. — На сегодня хватит, — бросила я и сразу же спешно зашагала в раздевалку, чтобы поскорее скрыться и не чувствовать на себе их взгляды. Зачем я позвала на эту тренировку Пола и Патрика? На самом деле ответ не один. Как могло показаться вначале — чтобы помочь с тренировкой, а именно — показывать удары и блокировку. Или если следовать моим собственным опасениям — чтобы они могли защитить Торда, если я всё-таки сорвусь. К сожалению, это произошло. …На улице уже стемнело, когда мы вчетвером вышли из спортзала. Асфальт был мокрым от дождя, с неба моросило. В машине Пола было прохладно, но уютно. Я села на заднее сиденье у окна, у противоположного разместился мой сын. Вурде, как обычно, был за рулём, патлатый сбоку от него. Я наблюдала за мелкими дождевыми каплями, крошечными ручейками стекающими по стеклу, за которым иногда проблёскивали огни ночных фонарей. Я расклеилась. Нужно взять себя в руки. Что было, то прошло, жизнь идёт дальше… Моя жизнь ещё не закончилась. Мне есть, ради чего продолжать её. Хотя бы одна причина уж точно. И эта причина сейчас сидит сбоку от меня, около другого окна. А жизнь вообще странная штука. Только начинаешь думать, что всё налаживается, что всё идёт хорошо и дальше будет так, как какое-нибудь происшествие или новость разрывает на клочья эту мысль, ещё даже толком не окрепшую. По крайней мере в моей жизни так было всегда. И не знаю, будет ли когда-нибудь иначе. Дорога до дома не заняла много времени. Высадив нас с Тордом, Пол и Патрик поехали уже к себе. Вроде как, они даже живут вместе. Пройдя в дом, мы разбрелись по комнатам, а после случая в спортзале и слова друг другу не сказали. Чувство вины не отпускает, напротив, становится более явным. Я не могу спокойно сидеть на месте, но продолжаю это делать, потому что заставить себя заняться чем-то другим попросту не выходит. Я не знаю, сколько времени прошло и насколько меня хватило. Решительно встав, я направилась к комнате сына. Но по мере приближения невольно замедляла шаг. Остановившись перед дверью, я глубоко вздохнула и постучала три раза. Через несколько секунд послышались шорохи, затем шаги и после дверь открылась. На пороге стоял Торд, уже в домашней одежде. Но не похоже, чтобы он спал. — Торд, я… — я запнулась, не зная, что именно лучше выразить вслух. — Прости. Я не хотела покалечить тебя. Я сорвалась, хотя и не следовало, — негромко говорила я, смотря чуть ниже его глаз. Потому что смотреть в них напрямую я не могу. — Прости… — зачем-то добавила я. — Мам… — в его голосе не было укора. — Я не злюсь. Если честно, я уже заметил, что тебе нелегко сейчас, и… Может, мы могли бы поговорить об этом.? — уже совсем тихо договорил он, отводя взгляд. — Не обращай внимания, это пройдёт. — Нет, мам… — голос сероглазого начал ломаться. — Я хочу помочь. Ты столько раз выручала меня, когда мне было плохо, и… — он будто старался говорить тише и отводил взгляд, но я всё равно увидела прозрачные кристаллики слёз на его глазах. Договорить он не успел, или же не стал. Мне было ясно и без лишних слов. Я шагнула к сыну, крепко обняла его и тут же почувствовала ответные объятия. Но теперь я чувствую вину и за то, что злилась на него. А следовало лишь на себя. — Хорошо, — произнесла я минутой позже. — Ты имеешь право знать. Я расскажу правду о себе и о тебе.