Всё как у людей

Отель в Пизе был пиздатый. Правда пиздатый - еда по высшему разряду, чистота, вышколенная прислуга, которой глубоко похуй на тот факт, что два взрослых мужика живут в номере с только одной кроватью и за ними приходится выбрасывать поюзанные гондоны. Да и сама Пиза оказалась пиздатым городом - тёплым, красивым, уютным и абсолютно похуистичным к тому, кто кого куда как. До такого Руси-матушке, увы, далече, - даже в столицах, про провинцию и говорить не стоит. Хорошо на загнивающем Западе! Номер, кстати, тоже не подкачал - не гранд-отель “Европа”, конечно, но понятно, за что уплачены деньги: большая мягкая кровать с каким-то пиздец правильным матрасом, приятный вид из большого окна, ванная с нормальной, блин, ванной, а не уёбским душем. И с каких-то хуёв с напольными весами. Витя горестно вздохнул и слез с пресловутых весов, показывавших неутешительные цифры - как перестал нюхать, так и начал полнеть, всё никак не закончит. Андрей заглянул в ванную. - Что там? Витя снова горько вздохнул. - Да ничего нового, Дюш. Я всё ещё старый жирный пидорас. Андрей, он же Хан Замай, он же почётная мать Галата и всематерь Антихайпа, он же - в одном, сука, конкретном случае - Дюша, закатил глаза к потолку и скрестил руки как мемовый Тони Старк. Продышался. Вернул зенки на место. - Так, Витян, что ты опять загоняешься? - Да разве не так, что ли? Я огромный всратый боров, жирный, волосатый и бородатый... - Значит, нас тут таких двое. - Ты - красавчик, а я сдохну скоро, Дюш, - Витя и сам понимал, что звучит откровенно глупо, практически как мозгоебущая бывшая, но ничего не мог с собой поделать. Нет, он и раньше не обольщался и красавцем себя не считал, но последние пару лет, как слез, еблан в зеркале выбешивал безумно, и даже качалочка, куда он записался как-то на отходах, а потом потихоньку стал более-менее регулярно наведываться, не особо помогала уменьшить в себе процент жирности. - Вить, если тебе опять какой-то еблан выдал про исусий возраст, то… - Какой нахер Иисус? Я старый, как говно мамонта! И выгляжу как говно мамонта! От мальков и фанатов действительно иногда залетали шутеечки, мол, дедушка русского рэпа приближается годами к Спасителю, но до поры до времени это игнорировать удавалось. Хотя неприятненький осадочек - да, оставался. - Гевиксман, мы с тобой одного блять возраста! Зато Замай, походу, всё-таки выбесился. Витю же внезапно подхватило и понесло волной чистейшей ебаназии - не химозной или алкогольной, а абсолютно естественной, врождённой. Он потупил взор и напустил на себя самый смиренный вид - чисто христианский мученик пред львом. - А ещё… Андрей, ты только не бей меня. - Ну. - Я знаю, у нас на лейбле с этим строго, - брови Замая съехались, грозясь слиться, как в каком-нибудь аниме, в большую кошмарную монобровь смерти, - я просто не могу скрывать больше. СД старательно глядел в пол и пытался не ржать раньше времени. Андрей же, как стоял в дверях ванной, ощутимо подобрался - возможно, готовился вырывать из рук пакетик с порошком или оперативно выбивать лезвие. Были в своё время уже эксцессы. - Ты что, долбить опять начал? На меня смотри! - Нет, ты что. Я… - Витя снова вздохнул - я с мужиками ебусь по-пидорски. Типа под хвост пускаю. Я знаю, у нас пидоров не любят... Замай на секунду сделал дико сложное лицо, практически натурально изобразив какую-нибудь работу позднего Пикассо, а потом оглушительно заржал. - Ага, а главный гомофоб у нас - кыргызский гастарбайтер Андрей Андреич Замай. Так и говорит: ненавижу, бля, пидоров, лично каждого бы выеб. Витя усмехнулся в ответ. Андрея он любил в том числе за это - умение повернуться к собеседнику нужной стороной, подхватить ебаназию, когда это правильно, и прекратить, когда реально пора прекращать. Замай меж тем подошёл, сгрёб его в медвежьи объятия и потащил в спальню, пытаясь одной рукой распутать пояс гостиничного халата. СД пошёл покорно, но заупрямился, когда наглая замайская ладонь начала выводить неведомые узоры ниже пупка: - Дюш, пусти, я телефон проверю, как там мальки наши, мне, кажется, Слава писал что-то… - Нет, Виктор Витальевич, сначала мы идём в постельку, потом гулять, пить вино и жрать вкусняхи, а потом только к телефону, - и с вот таким Андреем, когда он хрипел вовсе не из-за сценического образа, не хотелось спорить, хотелось поджать лапки и лечь пузом вверх, даром что ты огромный мужик за центнер весом. Витя всё равно честно попытался сопротивляться - хотя бы формально, работа же, ну, - но схлопотал по рукам, тяжёлый взгляд и хриплое: - Лежи и получай удовольствие. Не сдохнут без нас мальки. Мальки-мальчишки, кстати, узнали о них совершенно случайно: с утра они с Андреем на студии были одни, и было естественно позволять себе немного больше - чуть дольше прикосновения, чуть мягче улыбки и интонации, домашние прозвища… на том и попалились. Витя, заёбанный сидением за компьютером и тем, что всё начало валиться из рук и катиться куда-то в дальнюю пизду, в какой-то момент окликнул Замая, который должен был разбираться с текстами на диванчике: - Дюш, заебашь мне кофе как обычно, пожалуйста, - и только потом обратил внимание на молчание, раздраженно оборачиваясь. “Священный Антихайп”, оказывается, оккупировавший диван практически в почти полном составе, выглядел хором мальчиков-зайчиков, которым хормейстер неожиданно показал “поймать тишину” - и они её таки поймали, но с уж больно удивлёнными хлебалами. Не было такого в партитуре, мол. Не было в их системе координат Виктора "Садиста" Гевиксмана, который называл окружающих дебильными сокращёнными именами, и Хана Андрея Замая, который за такое не порывался собеседнику объяснить, что он очень неправ, предпочтительно методами старого доброго ультранасилия. Первым отмер Славка. Растрескал лицо дурацкой лыбой, выдавил пару кряхтящих смешков. Ванечка отмер следом, пофыркал, но улыбнулся тоже, потянулся к мобильнику, явно запостить в твиттер очередную ебалу, понятную только узкому кругу своих, получил по клешням от Андрея и показательно обиделся. Федя, который как бы и в Антихайпе-то уже не был, зато регулярно тусил на студии, судя по всему, то ли ловил дзен, то ли догонял, что чего-то не догонял, и искренне пытался выкупить, в чём же прикол. Микси, кажется, просто тихонько охуевал от жизни. Андрей только тонко улыбнулся и покачал головой, грея в руках чашку с чаем. У Вити отлегло от сердца. Каминг-аут они с Замаем ещё не обсуждали и не планировали, так что аутинг от кого-нибудь чересчур пиздливого был бы ой как не в тему - российский рэп всегда был средой мягко говоря недружественной. - А можно и мне кофе заебашить, - не смог смолчать всё-таки Фаллен, пизделка на ножках, - а, Дюш? Глаза Андрея налились кровью моментально, почти как в старых диснеевских мультиках. Витя внутри ликовал - он, конечно, искренне любил всю эту кодлу долбоёбов, но уж больно кое-кто несдержан на язык, при этом релиза от него не дождёшься, только трип-репорты в общий чат после очередных марок - и не стрёмно же так кайфожорить. - А жареных гвоздей тебе в жопу не надо? Вите честно казалось, что идиотничать больше некуда - впрочем, Светло, очевидно, считал, что всегда есть, куда стремиться. - Ну ма-ам! Слава уже тихо всхлипывал в плечо подозрительно вздрагивающему Букеру - до того, кажется, таки дошла соль ситуации. Микси всё ещё очевидно охуевал: оказалось, что в Антихайпе все ёбнутые именно настолько. Настроение у Вити неожиданно поползло вверх. - То есть ты - сестричка Галата? Панч со старого баттла вспомнился сам собой, но пришёлся кстати. Замай, кажется, успокоился и выдохнул. Возможно, даже позволил волнам всеобщей ебаназии подхватить себя. - В смысле? - А у нас вон на диване мать Галата сидит, у неё и спрашивай. Ваня перевёл на Андрея охуевшие глаза - видать, не вспомнил классику. Андрей важно покивал: - Ага. Аз есмь Хан Замай, бурерождённый, матерь долбоёбов, судя по всему. И ушёл варить на всех кофе, буркнув напоследок: - А с тебя, Гевиксман, я за всех дитачек алименты трясти буду. Инцидент был исчерпан, а в телефонах у мальков одновременно появились контакты "матерь" и "батя". С кофе Замай и начал культурную программу "пожирания вкуснях" - к кофе шли совершенно невозможные ричарелли, и видят несуществующие боги, Витя противился соблазну! Соблазн довольно поблёскивал глазами, похабно облизывая пальцы от крошек, пока СД ловил вкусовые оргазмы, а потом потащил узкими путаными улочками мимо Площади Чудес - спасибо, во время съёмок насмотрелись на главную местную достопримечательность, - пить кьянти, есть морепродукты и шататься по подсвеченной огнями фонарей набережной. В отель в итоге удалось вернуться только ближе к полуночи - усталыми, но довольными и вдоволь нацеловавшимися: Пиза действительно была пиздатой, особенно тем, что их не узнавали и не доебывали. С потрахаться, правда, вышел облом: только они подобрались к кровати, как на столе пиликнул сообщением из рабочего чата витин телефон - и всё, Витя потерян. Трудоголик хуев. Замай принял душ и устроился на своей половине кровати. - Долбоёбы, блять! - привычно бесился на фоне Витя, яростно настукивая кому-то - Славке, кому ещё - сообщения в телеге. Андрей улёгся поудобнее и скосил взгляд на окно: мальки сначала написали ему, получили от него вербальный пропиздон, а потом уже пошли каяться "батьке". Мысли лениво перекатывались в голове - что нужно бы захватить из Италии вина и сыра, сколько смогут, что нужно бы кофе пить поменьше или хотя бы перестать накачиваться ристретто, пожалеть сердце, а из квартиры выкинуть нахер весы, кроме кухонных, которые считают граммовку, что Витя зря так по по поводу всего переживает... Навалилось сонной усталостью понимание, что всё у них нормально будет. Всё как у людей.