Кровавая роза

Тьма. Она везде. Черная. Кажется, в ней словно можно утонуть. Она здесь. Рядом. Кажется, что теперь она внутри. Обволакивает снаружи, как золотистая корочка и проникает так глубоко. Протекает через вены, окрашивая своей чернотой, как яд отравляет организм, который и так, к черту, мертвый. Прямо к сердцу. Давит, что дышать становится тяжко. Каждый глоток, словно тина застревает в глотке, давишься. Неприятное ощущение. Будто тонешь в грязной луже, но ты сам «грязный», что сливаешься с ней, и тебя уже не спасти. Больно. Но мертвые не чувствуют боли, или жалости. Никакого страха. Все прошло. Все осталось там… В прошлой жизни. Ты здесь. В Аду. Ты и есть тьма. Аластор открыл сонные глаза, всматриваясь в неприглядную комнату, где лишь оттенки белого и золотистого рябят в алых демонических глазах. С потолка текла красная жидкая субстанция, и Радио Демон тут же непроизвольно улыбнулся, резко отходя от глубокого сна. Кровь. Аластор вдохнул воздуха, уловив металлический запах, и издал лишь хриплый стон. Его тело было привязано веревками к стулу, и, конечно же, это вызвало у Демона громкий хохот, ведь глупо привязывать такое сильное существо обычными веревками. Зубы скрипят от смеха. Безвкусица. Вокруг себя Демон мало что приметил интересного. Здесь не было даже дверей, или окон. Аластору становилось скучно, его уши задергались от еле слышных звуков. Кто-то шагал совсем рядом. И Радио Демон сразу же понял, кто его похитил. И для чего. Шаг. Еще шаг. Он здесь. Он в этой комнате. Он, сам Дьявол. Эти черные вороньи глаза так и слепят. Блондинистый локон был плохо спрятан под головным убором. Длинная трость, кажется такой гладкой, что так и хочется провести по ней подушечкой пальца. Медленное касание и чувствуется твердость дерева. Лучезарная улыбка как всегда бела, как снег в январский день. В Аду не холодно, и не бывает снега, но Аластор помнит еще с прошлой жизни. Видел когда-то. А сейчас только эта надменная улыбка. Румяна на щеках будто говорит о том, что сам Сатана, на самом деле, живой. Казалось бы, сердце его стучит громче самих приближающихся шагов. Но это не так. Потому что они мертвы. Сатана остановился перед ним. Радио Демон наклонил голову к левому плечу, всматриваясь в его задумчивый вид, и лишь терялся в догадках и сомнениях. Зачем сам Люцифер провернул эту маленькую аферу, украв его прямо из Отеля своей дочурки? Почему не позаботился о своей безопасности, зная, что Аластор равнодушным не останется? Чего же он желает? Люцифер поднял руку, направив ее к лицу Демона, как пленник вздрогнул, но сопротивляться не решился, и Сатана просто провел костяшкой пальца по еле заметной скуле Аластора. Нежно погладил. Всего лишь! Радио Демон ожидал больше. Стоит ли лишь щелчком пальца освободиться, или подождать более красочного представления. Может Люцифер заговорит? Но Сатана лишь ухмыльнулся, продолжая вырисовывать пальцем круги на бледной щеке, следя за алыми глазами. Аластор предпринял попытку отвернуться от чужой ладони. И Люцифер громко загоготал, отстраняясь от него. — Покорность тебе и вправду не идет, — спокойно сказал Сатана, заходя к пленнику сзади, — Мне нравится. Аластор настороженно прижался к спинке стула, продолжая слушать, как громко стучит каблук по стеклянной белой панели. На его плечи ложатся руки Люцифера, надавливая так сильно, что плечи будто могли сломаться. Но Радио Демон терпит, закусив нижнюю губу. Ему подобное не впервые. Дьявол приблизился к его уху, и Аластор чувствует его теплое дыхание, что мурашки прошлись по спине. — Ты дрожишь… — шепчет бархатистый голос и ладонь Люцифера поползла вниз к его пуговицам. Аластору подобное казалось чем-то непонятным, интригующим. В нем проснулся интерес. Дьявол коснулся своей щекой его, ластясь, как кот к хозяину, что Аластор почти слышал сдавленное мурчание. Первые три пуговицы были уже расстегнуты, а за ними была снята бабочка, которая после упала на пол. И Аластор замер. — Зачем вы это делаете? — Радио Демон опустил стыдливо вниз глаза, наблюдая за чужими ладонями, которые продолжали его медленно и томительно раздевать, — Я не понимаю. Люцифер фыркнул, мигом становясь перед ним и заглядывая прямо в лицо Демону. — Скоро ты все поймешь, — эти тонкие губы нежно коснулись его шеи, оставив горящий след на ней, — Это не трудно. Видишь? Люцифер вновь прижался губами к его уже голой груди, длинным языком слизывая красную шерстку, делая ее влажной и прилизанной. Аластор жмется, дергается на месте, пытаясь избежать этих поцелуев, которые только обжигают его, распаляют, словно об него тушат окурок сигареты. Радио Демон порядком заскучал, решил больше подобное не терпеть, как его веревки тут же исчезли, и Аластор смог освободиться. Но его тут же магически прижали к стене с кровавыми пятнами. Демон пытался спастись, но его магию блокируют так легко, как пальцы об асфальт, что изрядно пугает. Люцифер настолько силен, что не зря считается королем Адской петли. И Аластор хвостом чует, что зря он только связался с Чарли, так бы и не попал к ее папеньки в путы. — Не думай, что вот так просто уйдешь без моего разрешения, — Люцифер, как змея впрыскивает яд в его оленьи ушки, — Мы еще не закончили. — И что же мы тогда начали? — не побоялся спросить он, скаля свои острые зубы на Дьявола. — Так и не понял? — Люцифер приблизил лицо ближе к его, почти соприкасаясь носами, что они оба могли чувствовать тяжелое дыхание на своих губах, — Глупый Бэмби. Люцифер мигом избавил того от мешающей одежды, проходясь по худому телу руками, рассматривая его по лучше. Аластор в удивление взглянул на себя, мигом краснея, ведь ему не подобает так выглядеть, еще и перед чужими глазами. Стыдно. Чувство охватывает его, парализует еще больше, чем черная магия Сатаны. Люцифер смеется громко, будто осознал настоящую победу над ним, улыбаясь почти до ушей. Он зарывается носом в рыжие волосы Аластора, учуяв запах распустившейся розы и свежей клубники в шоколаде. Люцифер не знал, что Демоны могут так сладко пахнуть, почти приторно до тошноты. Но ему такое по вкусу, что так и хочется откусить лакомый кусочек. И Люцифер так и сделал, впиваясь своими удлиненными клыками в сонную артерию, слыша, как болезненно стонет и воет Аластор. От зубов остался кровавый отпечаток, и Люцифер лишь облизнул свои губы, пробуя его на вкус. С прикрытых глаз Радио Демона текут слезы, и Сатана не особо обращает на это внимания, предпринимая попытку поцеловать этого Демона. Он вторгается в чужой рот сначала грубо, будто показывая свою силу, свою страсть и намерение ни с кем его не делить, а потом поцелуй становится мягче, еле касаясь его губ. Аластор мычит, открыв мокрые глаза, чувствует, как громко и осязаемо бьется пульс на кровавой шее. — Теперь понимаю, — Аластор натягивает довольную улыбку на мокрое от слез лицо, показывая свою непрогибаемость, свою силу воли, и Сатана улыбается в ответ, схватив того за подбородок. — Это чудесно, мой маленький Демон… Это чудесно. Аластор жмурится, так как его талию сильно сжимают, царапают острыми когтями. Люцифер слизывает дорожки слез на щеках, предварительно поднимая чужие бедра. Он с легкостью заставляет Радио Демона обхватить себя ногами, и резко без обязательств и прелюдий вторгается в сжатое от боли тело. Аластор кричит. Громко и болезненно. Что-то скользкое и горячее двигается внутри него. Он закрыл глаза, боясь представить, что сейчас с ним творят. Живот будто тяжелеет, а сердце уже давно упало куда-то вниз. Люцифер двигается быстро, продолжает оставлять следы на Радио Демоне, то всасывая кожу, то кусая ее беспощадно. Аластор не чувствует ничего. Никакой приятной истомы, нет даже толики удовольствия. Он просто позволяет королю им воспользоваться. У него и выбора нет, чтобы отказать, или просто убежать, поджав хвост. Люцифер отрывисто дышит, а Аластор лишь издает немые крики, смотря лишь на противоположную стенку с кровавыми рисунками. Сатана входит до самого конца, выкрикивая имя Радио Демона, и бурно кончает в растерзанное тело, позволяет Аластору также укусить его за плечо. Люцифер обнимает Демона, награждая короткими поцелуями в щеку и в нос, а затем отпускает. Пленник падает на пол, обессиленно ложась на бок, и видит перед собой пустоту. — Теперь ты принадлежишь мне. И всегда будешь, Аластор… Люцифер исчез. В комнате никого нет, кроме него. Затем в глазах Радио Демона наступает темнота. В ушах стоит гул. Тело отказывается двигаться. Только боль и чувство наполненности внутри. Он помечен. Навсегда. Потому что Сатана ничего не делает просто так. Аластор ничего не видит. Пытается открыть глаза. А когда у него это выходит, то замечает перед собой комнату Отеля, где он, как оказалось, всего лишь спал. Это был сон. Короткий, но болезненный, оставив от себя неприятный осадок. Аластор ,не веря, рассматривает себя, и видит, что эти последствия сна были лишь его больным воображением. Он громко смеется. Безумно. Как психопат. Трет шею, где медленно вырисовывается символ, похожий на яблоко со змеей, который кольцами охватывает ее. Но Аластор еще не понял, что сон оказался горькой правдой. Потому что он свободный Демон, и его не стоит ограничивать в свободе. Но теперь поздно. Роза, как расцвела, так и завяла. Пришло время для второго конца. Теперь он собственность самого короля Ада.