***
Рея наблюдала за ними, баюкая дочь. Кажется, совсем недавно она перестала бояться за детей. Деметру рожала уже без страха, а вот за Гестию еще тревожилась – еще памятен был пережитый ужас, когда Крон стоял у колыбельки Аида. Ждала: вот-вот проглотит он маленького, как и грозился поначалу … но обошлось. Однако ж, нет-нет да и снились ей кошмары, когда малютки ее исчезали в утробе Крона. Просыпалась тогда в ужасе Рея, часто дыша, пыталась упокоить бешено колотящееся сердце. Знала, что все это лишь сны, навеянные детьми Гипноса, и все же спешила в детскую проведать малышей. Но все было тихо: сопела безмятежно в колыбельке Деметра, свернувшись в клубок, с подушкой обнимался Аид; разметавшись на ложе, беспокойно спала Гестия: в волосах ее то и дело вспыхивали золотистые искорки – предвестники пламени – Дара, что только начала осваивать дочь. Титанида помнила, как были удивлены они с Кроном, когда в ладошках Гестии зажглось пламя. Помнится, она даже испугалась – за дочь. Но огонь не причинял ей вреда, нежные ручки Гестии все также оставались белы – без единого пятна ожога. Муж обратился тогда к брату Гипериону – из всех титанов, лишь ему было подвластно пламя и по его просьбе Сияющий стал обучать Гестию управлять Даром Огня, также, как и своего старшего сына, Гелиоса. Мальчик был чуть постарше Аида, но неплохо ладил с сестрой по Дару. Время от времени они приходили с Селеной поиграть с Аидом и Гестией, благо большинство братьев и сестер со своими семьями обитали здесь же, на горе Офрис. Кажется, она догадывается, какой Дар будет у Деметры: от прикосновения дочери становятся зеленее листья, поднимают головки поникшие цветы. И пусть ее дитя еще мало и так делиться Силой в ее возрасте, пожалуй, небезопасно, похоже, народилась у нее богиня Плодородия – как и она сама, как и мать Гея, благословившая внучку Силой, дающей новую Жизнь. Аид же, ее первенец, станет славным воином, ее гордостью. Только бы ничего не случилось …***
Вечером Крон застал Гестию плачущей. Девочка спряталась в кустах позади дворца и тихо всхлипывала, уткнувшись лицом в ладони. Это Крону не понравилось. Кто посмел довести его дитя до слез? Когда он окликнул малышку, она, вместо того чтобы прибежать к отцу, как всегда и делала, еще сильней забилась в кусты, точно отгораживалась от него. Это еще больше насторожило титана. Пришлось доставать ребенка самому. – Что случилось, Гестия? – обеспокоенно спросил он, усаживаясь на траву, и устраивая дочь на коленях. – Ты никак прячешься от меня? – Не прячусь, – девочка съежилась, как будто опасалась чего-то. Крон терялся в догадках. Что могло так подействовать на Гестию, ведь еще утром, она вела себя, как обычно? – Тебя кто-то обидел? – осторожно спросил титан. – Скажи мне, не бойся. Я накажу его. – Никого не нужно наказывать, – прошептала малышка. – Тогда почему ты плакала? Или болит что? Гестия помотала головой. – Быть может, услышала чего? – допытывался Крон. Ситуация крайне не нравилась ему. Гестия была явно чем-то расстроена, более того, боялась об этом говорить. Но он решил не отступать. Мало ли что могло приключиться с дочкой … Гестия вздрогнула при этих словах и сжалась в напряженный комок. Крон окончательно уверился – его догадка верна. «В клочья разорву обидчика!» – мелькнула гневная мысль. – Девочка моя, не бойся, расскажи. Может, и не стоит услышанное твоих слез? Ребенок всхлипнул, поднял к нему заплаканное лицо. У Крона невольно сжалось сердце. Никогда прежде Гестия так себя не вела. – Папа … нимфы говорили, что ты нас проглотить хотел … когда мы с братом родились. Это правда? – в ее голосе звенели слезы. Внутри что-то оборвалось, дохнуло холодом. Кто? – билась в голове отчаянная мысль. Кто посмел проболтаться, ведь он запретил даже меж собою упоминать об этом? Он так не хотел, чтобы дети узнали, чтобы боялись его … как теперь Гестия. С трудом улыбнувшись, он мягко провел ладонью по рыжим локонам любимицы. Только бы справиться с голосом … – Гестия, милая, ты же большая девочка. Нимфы – известные сплетницы. Верить всему, что они говорят, не надо. А особенно – такому. Ты же знаешь, малыш, как я всех вас люблю. – И ты никогда … – с надеждой спросила дочь. – Никогда! – слова давались легко. Сама мысль о том, что стоит сказать правду, ужасала. Они слишком малы. И пусть лучше никогда не узнают ее. Кажется, Гестия поверила: разгладилось личико, высохли слезы. Девочка слабо улыбнулась и у Крона отлегло от сердца. – И я подумала – неправда, – засопела Гестия. – Только вот испугалась очень. – И кто же напугал мою девочку? – осторожно спросил Крон. – Адрастея, – вздохнула Гестия. – Она с другими нимфами об этом говорила. А я услышала. Ты не подумай, папа, я не подслушивала! Просто цветы собирала для мамы, вот их слова до меня и донеслись. – Конечно, ты не хотела, – титан аккуратно стер оставшиеся слезинки. – И даже не думай об этом больше, слышишь? А теперь ступай к матери. Она, верно, тебя обыскалась.***
Когда ребенок скрылся за деревьями, Крон поднялся. Сжимая кулаки в бессильной ярости, он поспешил в дом. «Адрастея, значит», – в гневе он мерил мегарон шагами. Огонь в очаге плевался щепками, бросая неровные отсветы на небрежно брошенную на пол шкуру барса, выдолбленное из цельного дуба кресло, прислоненный к стене серп – оружие, некогда подаренное матерью Геей. Посланный за нимфой слуга все не возвращался и это злило особо. Адрастея из свиты Реи … жена будет недовольна. Пусть бранится. Никто не смеет нарушать его запрет. Подумать только, ее длинный язык довел Гестию до слез … да она вообще не должна была этого узнать! Никогда, как и все его дети! Осознавать, что он солгал дочери, было неприятно, но и сказать правду немыслимо. Как сообщить пятилетней крохе, что когда-то держал на коленях ее старшего, едва рожденного брата, и готов был поглотить его? Рассказать, как рыдала за дверью ее мать, желавшая спасти ребенка и, в то же время, отчаянно боявшаяся гнева супруга. Как бежала от него со всех ног, унося Аида, когда вынес он ей дитя и сказал: «Забери и воспитай!». Как понял, что не сможет погубить сына, даже несмотря на пророчество Урана. Как приходил к Аиду ночами, посмотреть, как он спит, как долго не решался взять его на руки – и всегда рядом была Рея, готовая на этот раз уберечь сына от отца. Рассказать все это? Даже перебирать в памяти невыносимо, а уж поведать … ни за что. Во всяком случае не сейчас, когда дети так малы, и правда лишь страх в них пробудит. Он не хочет, чтобы они его боялись. Еще свежа память, как братья и сестры трепетали перед Ураном. Заслышав торопливые шаги и хныканье нимфы, он выпрямился. Гнев улегся, уступив место спокойствию. Болтливая девчонка будет наказана. – Зачем это было? – Рея с укором смотрела на него. – Полагаешь, я не прав? – Крон вскинул голову. – Может, следовало ее по головке погладить? А ты знаешь, как плакала Гестия? Да она едва не шарахалась от меня – спасибо твоей Адрастее! – По головке, конечно, гладить не следовало, – нахмурилась Рея. – Но Адрастея, и впрямь, моя нимфа. И я бы не оставила ее без наказания, уж поверь. Но высечь и после изгнать в дальние леса – не слишком ли это, муж мой? – Не слишком, – гнев Крона еще не улегся. – Сама виновата – не стоило язык распускать! Взгляд жены ясно говорил: «оба знаем, кто больше виноват». Титан, собравшийся, было, разозлиться, резко осадил сам себя. Конечно, это его вина. Сколько еще напоминать ему будут, сколько упрекать … как долго придется бояться, что прознают о том дети? – Что Гестии скажем? – устало спросила Рея. – Дочь на руках ее выросла, Гестия спрашивать станет, куда любимая няня делась. – Придумай что-нибудь, – Повелитель Времени почувствовал вдруг сильную усталость. Этот длинный день принес слишком много огорчений. Хотелось все бросить и забыться сном тяжелым, и чтоб утром день ушедший лишь сном дурным оказался. Но даже этого нельзя – скоро начнется пир, придут братья-титаны, а перед ними не стоит высказывать слабость. – Может, все же позволишь моей нимфе вернуться? – титанида была огорчена. – Наказана она за дело, да только сурово очень. Я взяла бы с нее обет молчать о том дне. – Твоя нимфа ни мига не подумав, запрет мой нарушила, – угрюмо отозвался Крон. – И потому не дозволяю я вернуться ей. Не теперь. Быть может потом, когда пройдет время. Отвернувшись, Крон направился к пиршественному залу. Слуги уже дали знак – гости начали собираться. Рея грустно поглядела ему вслед – муж зол и смягчится не скоро. Придется подождать.06. 11. 2019 г. – 14. 11. 2019 г.