Красный день

— Я пас. — Энджел последний раз смотрит на свои карты, после чего кидает их на стол, пока Аластор, с хищной улыбкой, соскребает со стола фишки.       От Аластора пахнет дорогим парфюмом со специфическим запахом, цветочные нотки забили Энджелу ноздри, он старается не смотреть на расслабленного радио-демона, мирно строющего пирамидку из внушительной кучи игральных фишек — Я снова выиграл. — Подобно довольному коту, он раскладывает карты по кофейному столику, пока Энджел недовольно сдувает челку со лба. — Снова? — Даст раздраженно берет со стола журнал и прикрывает им лицо, откидывается в кресле. — Ну ладно, снова. И что такого? Не люблю покер. — Потому что всегда проигрываешь мне? — Энджел млеет от приятного для слуха голоса Аластора, подобного тому, что по вечерам озвучивает старое радио. Его отточенные движения при тасовании карт и улыбка, прикрытая колодой, не дают Энджелу сосредоточиться на новой партии.       От громкого хлопка двери Энджел подпрыгивает на месте, а завидев в дверном проеме Чарли, раскрывает карты, прекрасно понимая, что продолжить игру не получится. Чарли кивает обоим, но обращается почему-то к Аластору, что Энджела злит. — … А ты, Энджел? — первые фразы Даст пропускает мимо ушей и скрещивает руки на груди, боковым зрением подмечая, что Аластор идет к выходу. — Нет, это без меня.       Дверь захлопывается, Энджел с тоской смотрит на выброшенные Аластором карты, потом на свои, понимая, что в этой игре у него получилась бы неплохая комбинация.       Когда лежать на кровати, втыкая в потолок надоедает Энджелу, он выглядывает из комнаты, провожая взглядом проходящих мимо постояльцев. Отель переполнен демонами, Чарли устроила какое-то мероприятие, с самого утра перевернув всё вверх дном. Аластор ушел, но Энджел не расстроен, наверное. Даст этому шумному сборищу грешников предпочитает уединенную компанию с наркотой и своим отражением в зеркале, ибо чувствовать липкие взгляды всех «приглашенных», на деле пришедших лишь из-за бесплатного пойла, ему не хочется.       Энджел стучит каблуками по коридору, благодаря шуму музыки находит сборище демонов, лишь в представлении Чарли пришедшее сюда с благими намерениями. Вообще, Энджел собирался одним глазком глянуть на происходящее, на бодрую Чарли, спор Вэгги и Хаска у барной стойки, но, заприметив оленьи уши за чужими макушками, Энджел продвигается вперед, сквозь толпу.       Демоны, пьяные в стельку и более-менее адекватные, дрыгаются под музыку, речь Чарли не доходит ни до кого из них. Они пихают Энджела локтями, выдыхают в его лицо клубы дыма, а парочка даже хватает его за руку, потянув на себя. Даст сейчас отвлекаться не хочет, поэтому выдергивает руку, даже не обернувшись. К его удивлению, его снова хватают, более грубо и настойчиво, непонятно зачем стаскивают перчатку с его руки. Энджел оборачивается и раздраженно смотрит в сторону низкорослых демонов, которым только слюней у рта не хватает, уж слишком откровенные взгляды летят в сторону паука. — Классные ножки. — И ротик. Противно. Энджел не против комплиментов, пусть и настолько шаблонных. Но не сейчас, не сейчас. К парочке обольстителей подключаются еще несколько, Энджел оказывается в центре внимания, окруженный похотливыми животными, что буквально раздевают его взглядом. — Мальчики. — произносит Энджел своей игривой интонацией, слащавым голоском, что так любят его клиенты. — Отвалите, а? — Хочу трахнуть тебя. — " Кто бы сомневался» — проносится в голове у Энджела. Один из демонов высовывает свой раздвоенный язык, тянет руку и кладет ее на грудь Энджела, щупает. Даст крепко сжимает зубы, натягивает улыбку и хватает демона за запястье, стряхивает с себя, другой рукой тянется к лицу одного из демонов, резко опускает ее и выдергивает свою перчатку из чужих клешней.  — Я не в настроении, поняли? Гордо выпрямляется и пытается пройти мимо них, расталкивает остальных и внезапно понимает, что потерял Аластора из вида. Его нет нигде, ни за барной стойкой, ни у выхода, в толпе тоже нет, на вопросы про Аластора разочарованная в мероприятии Чарли пожимает плечами. Энджел вздыхает. Хватило всего секунды, радио-демон исчез. Приставших к нему демонов нет на горизонте, поэтому Паук спокойно идет к выходу. Если Аластор не проводит время с Чарли и остальными, то он либо в библиотеке, либо у себя. Последнее Энджел проверить не сможет, поэтому шагает к библиотеке, размышляя о комнате радио-демона, как о самом таинственном и одновременно интригующем месте во всем отеле. Дасту хотелось бы там побывать, лично осмотреть интерьер, старинную мебель и кровать с бархатными подушками и расписанным деревянным изголовьем — а именно так Энджел и представлял место, где радио-демон коротал бы ночи. Аластор часто сидит в комнате самого Энджела, но к себе никогда не приглашает. Среди книжных полок в библиотеке Аластор не находится, поэтому Энджел не придумывает ничего лучше визита в его комнату. Ему кажется, что это отличная возможность своими глазами увидеть жилище радио-демона. В этой части отеля подозрительно тихо, чем дальше Энджел удаляется от долбящих колонок в баре Хаска, тем тревожнее ему становится. Освещение здесь тусклее, оно слегка отдает красным, такого же цвета ковровые дорожки доводят его прямо до двери, отворять которую не разрешено никому, кроме самого хозяина. Энджел мнется на месте, сердце уходит куда-то в пятки и Даст протягивает руку, осторожно касаясь округлой тяжелой ручки. Но он так и не стучит, отвлеченный мельканием с улицы. Подойдя к окну, Энджел опирается о подоконник и отодвигает жалюзи, шумно выдыхает воздух, кинув обреченный взгляд в небо. Алый цвет над головой темнеет, крапинки белого и слегка бордовые облака не предвещают ничего хорошего, Даст это знает. Кончиками пальцев он проводит по стеклу, по ту сторону которого бьют красные капли, маленькими струйками стекающие вниз. Появившись в аду, Энджел узнал о особенностях погоды от демонов, среди которых ходили шепотки о кровавом дожде, что проливается с неба лишь по вине самих грешников. Энджелу лично рассказывали о демонах, могущественных и сильных, не имеющих надежды на исправление. Одной своей яростью они способны вызвать стихийное бедствие, поэтому сейчас этот дождь, — алый, словно сочащаяся из свежей раны кровь, — явно не предвещает ничего хорошего. Энджел это понимает, он уже не слышит музыку из бара, даже в этом конце отеля неплохо слышимую. Что-то словно нагоняет на него волну негативных мыслей, и не зря. Вдалеке, в метрах ста от отеля, словно в расфокусе, он замечает фигуру, такую знакомую. Красноватое пятно с длинными ушами, искомыми Энджелом пять минут назад, сейчас опущенными вниз. Энджел не медлит, сразу хватается за оконную ручку, через секунду выпрыгивая наружу и попадая под холодные струи. Аластор стоит под дождем, кровавым дождем, его пиджак накинут на плечи, а в руке крепко сжат микрофон. Даст настолько увлечен его внешним видом, что не сразу замечает раскиданные около его ног тела. Знакомые лица и длинный язык, окрашенные в самую настоящую кровь, демоны не подают признаков жизни. Паук бросается к радио-демону, его челка тяжелеет и спадает на лицо, а пушок становится бледно-розовым Поравнявшись с демоном, Энджел хватает его за плечи — Что ты, блять, делаешь? — Даст кричит, пытаясь быть громче ливня, Аластор поправляет треснувший монокль и улыбается. Широко, но Энджел знает о способности демона к фальшивым эмоциям — Они лезли к тебе, да? — радио-демон опускает голову, Энджел пытается заглянуть в его лицо. — Наверное, я поступил правильно. — Что? — Перспектива продолжать мокнуть Энджелу не нравится, поэтому он хватает Аластора за запястье, намереваясь поговорить в отеле, но последний руку одергивает, переводя безэмоциональный взгляд на лежащих на земле демонов. — Ты с каждым так себя ведёшь? Даёшь всем, кто попросит? — О чем ты? — каблуки Энджела хлюпают по лужам, ему это действительно надоедает и он со всей своей силы тянет Аластора под козырек крыльца отеля. В этот раз демон не сопротивляется. Когда над ними наконец появляется крыша, Энджел хватает Аластора за плечи, сильно встряхивает, словно пытаясь разбудить. Пиджак падает с его плеч, Аластор смотрит не на паука, а куда-то мимо. — Зачем? — только и спрашивает Энджел у радио-демона. — Скажи, ты собирался переспать с ним, да? С той потной ящерицей? Или со всеми сразу? Ты любишь такое? — Аластор играет голосом, кажется, словно связь на старом радио постепенно обрывается, сильные помехи в его голосе препятствуют пониманию сказанного. — Скажи, ты идиот? Ты думаешь, я стал бы спать с ними? — Энджел всплескивает руками, его злит эта ситуация, он не понимает как Аластор, такой могущественный и великий, может быть таким тупым и недалёким сейчас. — А разве не стал бы? Нет? — Если я скажу нет, ты поверишь? Аластор хмурит брови, Энджел принимает этот жест как отрицательный. Неужели ему действительно не верят? — Я не собирался ни с кем спать. —  Энджел опускает голову, мокрая челка липнет к лицу. - Я искал тебя, а они…— произносит Даст и отступает на шаг назад, потом ещё, когда властные руки возвращают его на место, и даже притягивают к себе, крепко обнимая. Аластор сжимает тонкое тело Энджела невероятно крепко, Даст полной грудью вдыхает запах, что будоражил его последнее время. И обнимает в ответ четырьмя руками, зарываясь в волосы, поглаживая спину и плечи. Аластор слегка приподнимает его над полом и прижимает к себе, пусть крепко, но при этом осторожно. Энджел старается запомнить этот момент и эти простые объятия, вызывающие в нем столько эмоций. Аластор ерошит его челку. — Я верю, Энджел. — шепчет он, и Энджел понимает, что кровавый дождь наконец закончился.