Силуэты в тени

Я заскочила в отъезжающий автобус, не глядя на его номер. Мне, в принципе, было всё равно. Ли ж бы подальше. Я плюхнулась на сиденье, обтянутое старой потрескавшейся кожей. Прислонившись лбом к холодному стеклу, я наблюдала за серыми многоэтажками, которые, казалось, были совершенно одинаковыми. Сквозь тучи пробивались лучи утреннего солнца. На улицах уже появлялись люди. ...У каждого человека своя история. Каждый сейчас куда-то спешит: кто-то к близким людям, кто-то на работу. А кто-то из последних сил старается найти смысл встать с постели. Может, сейчас у кого-то произошло самое радостное событие в жизни, а у кого-то самое печальное... Автобус вёз меня в неизвестном направлении. Салон медленно пустел. Я не помнила конечную остановку этого маршрута, но я не боялась потеряться или приехать куда-то не туда. Скорее, мне этого хотелось: спрятаться от этого мира хотя бы на пару часов. Когда автобус остановился, водитель объявил, что это конечная. Я поплелась к выходу. Я вышла почти на окраине города. Дунул холодный ветер. Я натянула на нос шарф и застегнула куртку. Пройдя пару километров по пустынной дороге, продолжение которой тонуло в молочном тумане, я заметила небольшой пригорок. Сразу всплыли воспоминания. ... Летней вечер. На город уже опускаются сумерки. Я с подругами сижу на клетчатом пледе, в колонках орёт музыка и мы играем в карты, ожидая закат... Я поднялась на заветную возвышенность и, бросив рюкзак, села прямо на траву. Включив телефон, посмотрела на время. 7:45. На дисплее высветилась куча уведомлений, оповещающих об огромном количестве пропущенных от друзей и мамы. ...Ни одного от Ларри. Конечно, теперь и не будет... Я убрала телефон в карман рюкзака и, уткнувшись в колени, разрыдалась. ...Господи, всё напоминает о нём. Даже этот грёбанный гаджет!... Меня никто не видел. Казалось, будто этот, еле заметный туман отгородил меня от всего мира невидимой стеной. Можно было дать волю чувствам, которые накопились за эту ночь. Неестественную тишину нарушил звук уведомления. Я, с трудом успокоившись, посмотрела на экран. В группе класса началась дискуссия. Многие пришли в школу, а оказалось, что класс закрыли на карантин. ...Как жаль, что мне всё равно... Опять пропущенные вызовы. 98 от мамы, 79 от папы и около сотни от друзей. Я, собравшись с мыслями, набрала номер мамы. В трубке раздался встревоженный голос. — Алекс! Неужели, ты соизволила ответить спустя, почти двое суток! — Да, мам, прости. У меня сел телефон и...я не предупредила, что ещё на одну ночь осталась у... Д-джонсона — голос дрогнул. — А сейчас ты где!? И когда домой!? — Не знаю, мы планировали погулять. — Дорогая, у тебя всё хорошо? Какая-то ты вялая, что-то случилось? Ты не заболела? — Н-нет, мам, всё нормально. Скажи папе, что волноваться не о чем. Извини, меня зовут. На связи. Я сбросила трубку. Входящий звонок. Элис. Я просто проигнорировала вызов и, отбросив телефон, облокотилась на ствол старого дуба. Прикрыла глаза, ко мне снова вернулись мысли о Ларри. Снова истерика. Снова слёзы. Снова тихие, ничего незначащие упрёки, которые были адресованы уже не существующему человеку... Из моего маленького мирка меня выдернул звук сигнала машины. Я тряхнула головой. Где-то, с другого конца дороги, раздались голоса. Я включила телефон. 8:56. ... Похоже, к девяти часам утра проснулась и окраина города. Нужно собираться... Я поднялась на ноги. Джинсы промокли. Я натянула толстовку как можно ниже, чтобы закрыть промокшую ткань. ...Спасибо Джонсону. Его толстовка... На глаза снова навернулись слёзы, я, закусив губу, потянулась в карман за сигаретой и зажигалкой. Щелчок. Ещё один. Вдох. Едкий дым заполнил лёгкие. Выдох. Изо рта вырвались клубы прозрачного дыма. В голове немного прояснилось. Спустя пару затяжек я почувствовала, что относительно в порядке. По крайней мере, на какое-то время. Я решила поехать к Фишеру. Как бы мне этого не хотелось, но придётся. Почему-то, я была уверена, что он что-то знает. По пути к его дому я выкурила ещё пару сигарет. Окончательно собравшись с мыслями, зашла в подъезд. В нос сразу ударил запах сырости и краски. Я поёжилась. Складывалось впечатление, что подъезд не отапливается. ...Странно, раньше я этого не замечала. Похоже было не до этого... Я поднялась на этаж и надавила на звонок знакомой двери. Казалось, что я не была здесь вечность. Из квартиры раздался приглушённый голос Фишера. — Открыто. Я, натянув самую лучезарную улыбку, на которую только была способна, перешагнула порог. — Привет, Сал! Вдруг из кухни вылетели Элис и Эш. — Алекс! Подруги заключили меня в объятия, и тут же посыпались вопросы. — Где ты была? Почему не отвечала? Я же волновалась! — голосила Элис. — Я знаю какого тебе, но это не повод отключать телефон и срываться с места без предупреждения! — возмущалась Эш. Я улыбнулась. — Девочки, всё хорошо. Правда. Я тут по делу. Элис, где твой ненаглядный? Подруги недоуменно посмотрели на меня. — Я тут. — выходя, из кухни вслед за Трэвисом, отозвался голубоволосый. — Привет, Алекс. Я кивнула головой и тут передо мной возник Фелпс. — Алекс! Ты как? — обнимая меня, спросил блондин. — Да, нормально всё. Правда. Мне кажется, вы больше переживали, чем я. — Серьезно? По тебе не скажешь. Синяки под глазами, джинсы уже где-то испачкала. — отчитывал меня Фелпс. Я просто пожала плечами и обратилась к Салли. — Я тут по делу. — Я понял. Проходи. Я разулась, прошла на кухню. Снова воспоминания захлестнули меня. ...Вот мы бежим из его комнаты к шипящей сковородке, вот он полез за дошираками, вот камень-ножницы-бумага, моя самодовольная улыбка и Ларри, ворча, идёт мыть посуду... Я подняла голову к потолку, чтобы не дать слезам потечь из глаз. Раздался голос Фишера. — Не подслушивай только! — Ну, что ты! Я и не думала. — сказала Элис. Я опустила взгляд. Снова вымученно улыбнулась. — Что происходит? — Сал не даёт мне посидеть с вами! — Боже, может хоть ты ей объяснишь, что я не собираюсь тебя раздевать. — с мольбой в голосе обратился ко мне голубоволосый. Я захихикала. — Элис, правда! Нам нужно поговорить. Я не надолго заберу твою любовь, а потом пойду домой. Меня родители и так уже потеряли. — Ну, ладно. Подруга скрылась за дверью, ведущей в столовую. Сал прикрыл дверь. Я села. — Значит так, что ты хочешь знать? — То есть ты действительно что-то знаешь? Он кивнул. — В таком случае мне нужно знать всё! Почему он не вернулся? Почему ритуал сработал только на тебя!? — Как бы тебе сказать... Фишер вздохнул и опустил голову. ...Никогда не видела его расстроенными, похоже теперь он действительно настоящий человек... — Мне также, как и тебе больно его потерять. Мы с ним прошли очень многое и... знаешь, он просил тебе не рассказывать, но я так не могу. — То есть, он уже знал, что не вернётся!? Почему же... зачем же он обещал, клялся мне, что не бросит, что вернётся!? — я вскочила со стула. — Сядь и постарайся не перебивать. Я считаю, что ты обязана это знать. Я опустилась обратно на стул и закрыла лицо руками. — Скажи, ты заметила, что что-то в нем изменилось? Ну, там манера общения, поведение. — Секунду,... да. В нём не загорался огонь жизни. Он вёл себя так, будто он уже обычный парень. — Вот. Знаешь, почему? Потому что он заключил сделку с красноглазым демоном. — Что!? Зачем!? — Я же просил. — Извини, продолжай. — Он сделал это, потому что он хотел сделать тебя счастливой. После того разговора у тебя дома, когда ты сказала, что с такими резкими переменами характера нельзя жить, он окончательно решил сделать так, чтобы ты не переживала из-за этого. Поэтому он отважился на такой шаг, как связь с красноглазым. — Извини, конечно, но почему он решился на проведение ритуала? — Демон пообещал, что ничего не поменяется, но Ларри хотел спасти меня. Меня-то он спас,только вот нельзя доверять этому существу, похоже красноглазый решил взять плату за спокойную жизнь... Салли опустил голову на руки, собираясь с мыслями. Я произнесла: — Но зачем...? — Джонсон понимал всю ответсвенность, когда предложил тебе встречаться.Честно тебе скажу, он сначала считал это простым увлечением, но потом он по-настоящему влюбился. Он твёрдо решил дать тебе всё: счастье, любовь, страсть... — Я всё равно не понимаю, почему нельзя было обойтись без сделки? — Потому что он предполагал, что не вернётся, ещё тогда, когда всё тебе рассказал о ритуале. Первым сигналом стало то, что его душа была в состоянии блуждать по твоим снам. Он решил, что сделает тебя счастливой до ритуала, чтобы хоть как-то сгладить его исчезновение в будущем. — Увы, он сделал только хуже. Дурак! — я стукнула кулаком по столу. — Зачем мне счастливые моменты во время отношений, если его не будет?... Салли коснулся моей руки, сжатой в кулак. Я расслабила пальцы и взяла его за руку. Улыбнулась. — Сал, спасибо тебе. Ты прав, я должна была знать. Можно я приму у тебя душ и приведу себя в порядок, а то в таком виде идти домой, сам понимаешь. — Конечно. Ты только держись. Я кивнула и направилась к выходу из кухни. Распахнув дверь, я чуть не заехала Трэвису по носу. Передо мной открылась картина маслом: Элис и Эш, с распахнутыми от удивления глазами, стояли, переминаясь с ноги на ногу, а Фелпс сидел на полу и до сих пор прикрывал нос рукой. — Понятно. Всё услышали? — Нууууу... — протянула Эш. — Большую часть. — выпалил блондин. — Бля, ну я же просил! — возмутился Фишер. Ко мне подошла Элис и заглянула в глаза. —Ты как? — А, что я? Я нормально,только в душ хочу сходить, а то приду, как бомж домой. — Что? — поднимаясь с пола, спросил Трэвис. — Тебя только это волнует? — В первую очередь, а во вторую, во что мне переодеться. Друзья переглянулись, а я, оставив их в недоумении, направилась в ванную. Перед тем, как залезть в душ, я зашла в комнату Ларри, надеясь найти какую-то свою одежду, которую я ,возможно, забыла. В пустой комнате ещё чувствовался еле различимый запах его одеколона. Я прошла в глубь комнаты. Провела рукой по постели. Вспомнилась последняя ночь. Я горько усмехнулась. В голове не укладывалось, что он заключил сделку с демоном. ... Ради меня?... Я открыла шкаф. Не знаю, зачем. Ведь и так понятно, что нет тут моих вещей. ...Алекс, для чего ты издеваешься над собой? Отсюда надо быстрее бежать, не бередить ещё не зажившие раны. Неужели, тебя так сюда тянет?... — Да, я привязалась к нему. — тихо ответила я своим мыслям. Я отвернулась от полок, забитых одеждой. Бросила взгляд на свой рюкзак. Вспомнилось, что брала с собой лосины. Сев на кровать, я принялась рыться в сумке. Шаря руками внутри рюкзака, я наткнулась на что-то острое, коснулась и почувствовала, как тёплая кровь закапала на дно сумки. Я вытащила руку и посмотрела на палец. На нём виднелся свежий порез. Я попыталась аккуратно достать лезвие, которое, похоже, выпало из внутреннего кармана. Через минуту на моей ладони лежало тонкое металлическое лезвие, на острие которого прослеживались едва заметные следы крови. Оно угрожающе сверкнуло в свете люминесцентной лампы. Моё лицо расплылось в безумной улыбке. Я вспомнила свои 15 лет, когда я буквально каждые пару часов оставляла порезы на своём теле. Схватив лосины, какую-то из его маек, косметичку и лезвие, я пошла в ванную, надеясь, что никто не заметил моего долгого пути до ванной комнаты. Переключив кран на душ, я встала под потоки тёплой воды, которая, казалось, смывала все события прошлой ночи, но, к сожалению, стереть из памяти образ любимого шампунем и водой было невозможно. Я потянулась к лезвию, которое лежало на краю ванной. Положила его на ладонь и долго смотрела на металл, который под тёплым душем казался очень холодным. ...Неужели, я вернусь к тому, что было в 15. К той зависимости... Руки задрожали, я продолжила прожигать взглядом предмет, лежавший на моей ладони. Мне показался, что на меня устремился осуждающий взгляд Ларри. Я, инстинктивно прикрывшись другой рукой, осмотрелась. Конечно, никого не было. Похоже,предел моего психического состояния настал. Из глаз полились слезы, я, стиснув зубы, резко провела лезвием по запястью, кровь тонкой струйкой полилась вниз. Ещё раз. Резкая боль пронзила руку до плеча. Ещё раз. Я улыбнулась. Ещё раз. Сознание затуманилось красной дымкой. Я уже занесла руку с лезвием для следующего пореза, но тут за дверью послышался голос Эш. — Алекс! Ты будешь чай?! В голове сразу прояснилось и я с ужасом посмотрела на своё левое запястье, на котором виднелось четыре ровных и глубоких пореза. Царапины тянулись от большого пальца до указательного. — Алекс! Ты меня слышишь!? — Д-да! — Так, чай наливать!? — Наливай,только минут через десять, мне надо голову посушить! —Хорошо! Послышались удаляющиеся шаги. Я облегченно выдохнула и почувствовала лёгкое головокружение. Неудивительно, по руке всё так же стекали струйки алой крови. Я потянулась к своей косметичке, в которой должна была лежать хотя бы вата. Я нашла пару ватных дисков и, положив их на запястье, прижала. Под душем я простояла ещё минут пять с вытянутыми руками. Когда кровь перестала литься, я вышла из ванны. Убрав вату с запястья, натянула майку Джосона и, отыскав перекись, принялась поливать царапины. Кровь окончательно остановилась и я выдохнула. Осталось малость, всего-то скрыть царапины на руке длиной около 5 см. Я достала из косметички пластыри. Забинтовывать смысла я не видела, так как это было намного заметнее. Через 15 минут я вышла из ванной и пошла в кухню. — Ну наконец-то, ты соизволила выйти из душа. — возмутилась Элис. Я, улыбнувшись, развела руками. — А тебе идёт эта майка. Провела ревизию шкафа Джосона? — спросила Эш, но тут же осеклась. Словно в ответ на воспоминания, запястье заныло. Я поморщилась. Трэвис толкнул локтём Эш. — П-прости, мне не стоило... — Ничего страшного — перебив её, улыбнулась я. Это было самое ужасное чаепитие в моей жизни. Друзья молчали, стараясь не задеть воспоминания, а я изо всех сил сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Не в силах больше выносить эту давящую тишину, я встала из-за стола, собираясь уходить. Попрощались мы вяло. На улице я почувствовала себя ужасно одиноко. Рядом не маячил привычный силуэт. Глаза наполнялись слезами, но на холодном ветру они тут же высыхали. Дома никого не оказалось. Я разделась и, пройдя в свою комнату, швырнула рюкзак в самый дальний угол. Обессилено упала на кровать и провалилась в беспокойный сон. ... Я иду с подругами по парку. Звонко заливаются птички. Тёплый ветерок играет с прядями моих волос. Всё хорошо, но вдруг солнце скрывается за тучами. Резко темнеет. Поднимается сильный ветер, который практически обжигает холодными потоками воздуха. Я падаю на асфальт. Всё стихает и передо мной, в кромешной темноте, появляется пятнышко света. Я встаю и иду на свет. Чем ближе подхожу, тем отчетливее вижу чей-то силуэт. Потом осознаю, что там стоит Ларри. Я уже не иду, я бегу. Прыгаю к нему в объятия, слышу его успокаивающий голос, который с каждым словом становится всё тише. Я недоуменно кручу головой, осознавая, что он исчезает. Снова бросает меня. Я вижу, как силуэт Джонсона превращается в пыль. И вот стою, уже обняв саму себя за плечи, и единственный кружочек света гаснет... Я в холодном поту сажусь на кровати. Глаза наполняются слезами. На часах невозмутимо мигают цифры: 1:24. Я сидела и смотрела в одну точку, стараясь осознать события сна. ...Даже во сне он оставил меня. Исчез... Я практически чувствовала, как во мне что-то погасло, а сердце заполнила пустота. Левое запястье покалывало. Я посмотрела на пластыри. Один из них пропитался кровью. ...Похоже, это был самый первый порез... Я, пошатываясь, встала с кровати. Отыскав на полочке бинт, наскоро перевязала руку. Вернулась в постель. Снова прокручиваю в голове события сна. Слёзы уже неконтролируемым потоком лились по щекам. Я уткнулась головой в подушку и, сжимая в руках простынь, снова расплакалась. В тишине пустой комнаты слышались только мои всхлипы. ...Почему жизнь так несправедлива? Почему я должна переживать такое? Почему это происходит именно со мной?... Я ухватилась за простынь так крепко, что костяшки на пальцах побелели. Из глаз снова брызнули слёзы. Сжав кулак, я с яростью ударила по матрасу, который слегка отпружинил. Запястье пронзила боль. Я закусила губу и снова уткнулась в подушку, чтобы никто не услышал моих истерических рыданий. Через какое-то время я успокоилась, всхлипы становились реже. Слёзы начали высыхать. Подушка уже промокла насквозь. Я перевернулась на спину и уставилась в потолок стеклянным взглядом. Я прикрыла глаза и передо мной снова возник образ любимого. По щеке скатилась слеза, я еле слышно прошептала: — Как ты мог? Ведь ты обещал...Зачем?...