Can't Wait to Fall in Love with You

— Стэниэль, — говорит Ричи, и Стэн чувствует на себе настойчивый взгляд с того места, где он сидит. Стэн не отрывает взгляда от телевизора, но все равно что-то бурчит в ответ. Ричи фыркает, и пытается снова. — Стэнли, — подчеркивает он.    Стэн вздыхает, но все равно оглядывается. Он уже наполовину выдаёт раздраженное «я тебя слушаю» в фирменном Стэновском стиле, но не может.   Он не может, потому что чужие губы оказываются на его грёбаных губах, и все, что выходит, это приглушенное «я тебя сл-фммф» прямо в рот Ричи Тозиера.   Руки Стэна взлетают вверх, чтобы в шоке схватить рубашку Ричи, сжимаются в кулаки и к черту сминают ткань (он знает, что растягивает её, но вообще-то, какого хуя? ) и он даже не закрыл глаза, просто в шоке уставился на ресницы Ричи. Ему кажется, что он даже издал какой-то неловкий чавкающий звук, но он предпочел бы не знать этого наверняка.    Ричи Тозиер, черт возьми, целует Стэнли Уриса, и все, что его ебаный парень Эдди Каспбрак может сказать, это "О боже, блять", как будто он годами ждал окончания фильма, и ему просто раскрыли главную интригу. Ричи разрывает поцелуй через несколько секунд (которые показались Стэну вечностью), не сильно отстраняясь, потому что Урис всё ещё крепко держит его за рубашку. Он не может дышать. Какого хуя происходит.    — Тозиер, — шипит Стэн, глядя на Ричи широко распахнутыми глазами. Его голос не соответствует тому, как он выглядит; его щеки розовые и яркие, даже в тускло освещенной комнате, и он не может перестать облизывать губы, как будто не веря, что его только что поцеловали. Его брови нахмурены, как будто он смущён и зол одновременно, и у Ричи в голове мелькает мысль, что Стэн может ударить его.    Ричи издает нервный смешок и пытается вырваться из его хватки. Стэн не отпускает его (Ему наверное придется написать Мэгги письмо с извинениями, что-то вроде: «Эй, Мэгги, извини, что растянул рубашку твоего сына. Он просто так сильно шокировал меня, тем что поцеловал, поэтому я не мог отпустить его) и еще больше прищуривается.    — Какого хрена? — Говорит Стэн, и его голос уже не кажется таким категоричным. Ему кажется, что он едва может дышать, и он не может сказать, хорошо это или плохо.    Взгляд Стэна скользит к губам Ричи, но снова возвращается к его глазам, так быстро, что Ричи думает, что ему показалось. Щеки Стэна все еще пылают румянцем, и Тозиер хочет поцеловать и их тоже.  — Я-думал-   — Ты думал, — повторяет Стэн, и его глаза снова опускаются к губам Ричи, на этот раз задерживаясь там чуть дольше. Его руки цепляются за рубашку Ричи, и он делает глубокий вдох, медленно выдыхая. — О чем, черт возьми, ты думал? — он почти шепчет, и это звучит менее растерянно, чем несколько секунд назад.    — Что я тебе нравлюсь... Что мы тебе нравимся, — неуверенно говорит Ричи, переводя взгляд на Эдди, который свернулся калачиком, как счастливый кот, по другую сторону дивана. Он выглядел подозрительно довольным сложившейся ситуацией.    — Черт, — это все, что говорит Стэн, прежде чем наклониться и снова поцеловать Ричи, мягко и медленно, как будто он совсем не хочет, чтобы это прекращалось. Их губы двигаются синхронно, как будто они целовались тысячу раз. Стэн счастливо выдыхает в рот Ричи, и под его рукой сердце Ричи будто переворачивается, хотя, сердца вроде бы не имеют способность вращаться.   — Так это твоё подтверждение? — спрашивает Ричи, когда они отстраняются, глядя на Стэна сверху вниз. Стэн, кажется, краснеет от этого еще больше, и наклоняет голову, наконец, освобождая свою хватку на рубашке Ричи, с мягким извинением разглаживая ее так аккуратно, как только может.  — Лично я воспринимаю это как подтверждение, — мурлычет Эдди, каким-то образом садясь и практически прижимаясь к спине Стэна с того места, где он лежал до этого. Он наклоняется, целует шею Стэна сбоку (потому что, честно говоря, это единственное место, куда он может легко дотянуться) и вздрагивает, когда Стэн усмехается.    — Ну уж нет, — говорит Стэн, как только успокаивается и поворачивается, указывая пальцем на Эдди. Его брови снова очаровательно хмурятся, а румянец проступает на лице и ушах с новой силой. Эдди не сдерживается и треплет Стэна за щеку. — Прекрати! — скулит он, а рука Эдди теперь лежит на его щеке.    — Тогда можно мне настоящий поцелуй? — сладко спрашивает Эдди, сверкая щенячьими глазками так, будто Стэна действительно нужно убеждать (на самом деле нет, ведь Эдди, как и Ричи, знает, что Стэн влюблен в них обоих с седьмого класса, еще задолго до того, как Ричи пережил половое созревание, а Эдди преодолел свой таблеточно-больничный период).  — Нет, — говорит Стэн, но все равно наклоняется, обеспокоенно вглядываясь в лицо Эдди, как будто считает, что делает неверный шаг. Эдди находит это очаровательным. Стэн, кажется, расслабляется от большого пальца, который поглаживает его щеку, и наконец сокращает расстояние между ними, наклоняясь, чтобы сделать поцелуй более удобным.   Целовать Эдди тоже легко, и Стэн начинает задаваться вопросом, был ли он создан, чтобы целовать этих двоих? Это единственное объяснение, потому что он чувствовал себя неловко и нескоординированно, когда целовал мальчика из храма его отца (За зданием, где никто не мог видеть, набросился, неловко сталкиваясь зубами. Стэн даже думает, что поцеловать Дейзи в шестом классе, прежде чем он признался в своей ориентации Биллу, было лучше, чем тогда, за храмом).    Эдди мягко толкает его назад, следуя за ним, когда тот возвращается в объятия Ричи. — Какого черта, — шепчет Стэн между поцелуями, ласкаясь о руку, которую Ричи утешительно вплетает в его волосы. Стэн не знает, сколько времени они так проводят, с рукой Ричи в его волосах, пока Эдди целует его снова и снова (переходя от губ к щекам и челюсти), а телевизор все еще шумит на заднем плане.    — Кстати, ты нам нравишься, — говорит Ричи позже, когда Стэн становится податливым и довольным (он точно мурлыкал бы, если бы был котом) на груди Ричи, моргая все медленне, чем дольше Ричи играет с его волосами. — Уже некоторое время, — мягко добавляет он.    — Ну, а вы нравитесь мне с седьмого класса, так что... — сонно говорит Стэн, обвивая ноги вокруг Эдди, который отодвинулся на другой конец дивана. Каспбрак тихо смеется, протягивая руку и успокаивающе выводя круги на лодыжке Стэна.    — Прости, что нам потребовалось пять лет, чтобы наверстать упущенное, — так же тихо говорит Эдди, не желая нарушать атмосферу, царившую вокруг них.    Стэн что-то бормочет, слишком уставший, чтобы продолжать беседу. Ему удобно, и он счастлив, и это все, о чем он может сейчас просить.    Они могут разобраться с формальностями и всем остальным завтра, но, конечно же, с большим количеством поцелуев.