Он вошёл в него

Он вошёл в него сразу и до конца. Крик раздался наверное на весь город. Но его это не остановило, он продолжал входить и выходить на всю длину, в голове был туман, глаза застелила пелена возбуждения. Хотелось обладать. Он понимал, что делает больно, но не мог заставить себя остановиться. Крики под ним превратились в стоны и всхлипы, и в тот момент когда он извлёк член, а белая вязкая сперма начала вытекать из ануса, Бом всем телом содрогался в конвульсиях оргазма. А ведь к его члену Джексон так и не прикоснулся. Утро всегда наступает слишком быстро и неожиданно после бурной ночи. Вдвоем чуть больные как от похмелья, приходят в себя. - Ты чуть не разорвал меня вчера. - Я знаю, - бросает безразлично Джексон и идёт в душ. - Ублюдок. - раздаётся в спину. Он и так это знает. Но не может иначе. Его сводит с ума одно присутствие Джебома. Но он не может об этом сказать. Слабость? Да он его слабость. Но если ее проявить, то им начнут манипулировать, разве нет? Под струями душа немного приходит в себя, пенит губку, сегодня некуда спешить, поэтому спокойно изучает свой пресс, кубики всё так же рельефны - диета даёт плоды. Вчера его укусил за сосок. Он гладит его и вспоминает как это было ахренительно, член вздрагивает, руки, бёдра покрываются мурашками. Нельзя быть настолько зависимым. Надо остановиться. Но так думает только разум, сердце и малая голова совсем с ним не согласны. Он прижимается лбом к кафелю и обхватывает свой член рукой, сперва просто проводит от основания к головке, не спешными движениями. Хочется позвать Бома, но тот наверное откажет. Он продолжает гладить, возбуждение нарастает. Головка подрагивает, пальцы на ногах поджимаются. И. И искры из глаз. От неожиданности, удивления и от предоргазма накатившего с невероятной силой - в его задний проход вставили два пальца и теребят простату! Он выгибается в спине. - Ах ты ж, - хочет соскочить, но собственное тело предаёт его - насаживается сильнее и выдыхает. Это оказывается действительно больно. Но то как пальцы касаются внутри его, заставляет снова и снова это делать. Он уже полностью теряет контроль над собой и гортанно стонет. Просит большего. Оргазм вот-вот его накроет, но Бом перехватывает его член у основания и зажимает, а пальцы выходят со смачным чпок. Протяжный стон от злобы и ненависти к себе за это лютое желание. Он всегда был сверху, а сейчас готов отдать душу дьяволу просто чтоб его оттрахали. Двигает задницей. Попросить. Ему надо только попросить. Он понимает это, но не может выдавить из себя ни слова. Только стон надежды и мольбы выходит из его уст. - Попроси меня, - раздаётся у самого уха. Мурашки табуном пробегают от шеи к основанию спины. Он выгибается на встречу. - Ну же, попроси меня, - этот парень ещё улыбается. А ведь он прекрасно знает о том, что сейчас чувствует Джексон. Потому что именно с этого у них все и началось около полугода назад. Только тогда именно он зашёл к нему в душ, и он засунул в него, только не два пальца, а сразу член на всю длину... На кухне было тесно от большой компании уплетающей пиццу с пивом. Джебом ел, бесконечно облизывался и смотрел в глаза. Что происходило тогда с Джексоном трудно описать. Его спортивные штаны с трудом сдерживали весь пыл и жар, который он испытывал. Джебом часто так делал и только с ним. Ему давно нравился Джексон и нравилось его заводить. Он был уверен - никто не пересечёт черту. Но то, как чернели глаза Джексона, как натягивалась ширинка, или как тот прятал в спортивках своего змея - всё это заводило. И в тот вечер Джебом разошёлся чуть сильнее, он свои ноги протянул до стула Джексона, который сидел напротив, и положил их между его ног, чуть задевая и так возбужденного парня. Он хотел подрочить. Просто сейчас так возбудиться, чтоб кончить и уснуть от счастья. После третьей кружки он сваливает в комнату, говоря всем, что пошёл спать. А ночью, когда все разошлись, идёт в душ. Тёплая вода омывает плечи, волосы, он вспоминает лицо Джексона, его теплоту бёдра, пальцы на ногах поджимаются от этого воспоминания, но он не успевает взять член в руку, как его резко нагибают и входят в нерастягутый зад. Больно - это не то слово. Он почти падает, но его крепко держат сзади. Выходят и снова до конца. Снова и снова. Попадает на простату он почти сразу. И сознание затуманивается от лютого возбуждения. Он пытается слезть с этой иглы, но его с силой насаживают вновь. И это так больно и так ахренительно, что через пару ударов по простате его тело сводит спазмом от оргазма. Такого шквала наслаждения он никогда не испытывал. Слёзы сами катятся из глаз. Тело дрожит, и он чувствует, как что-то тёплое разливается внутри него. С чпоком Джексон выходит из него, тянет спину на себя и обнимает. Оба молчат не в силах произнести ни слова. Быстро домываются оба в тишине и расходятся по комнатам, так и не взглянув друг на друга. Так Джебом и не узнаёт, что Джексон тоже хотел спустить пар, не мог уснуть и избавиться от стояка. А когда увидел Джебома, который спокойно мылся, разозлился и нагнул его. Второй раз произошёл через месяц. Джебом целовался с каким-то парнем в клубе, Джексон проходил мимо и увидел. Слепая ярость и ревность накатила на него, и он, подхватив лидера, оттащил его в туалет, затащил в кабинку, поставил раком и отимел. Когда кончил, заметил, что Джебом не дошёл, взял его член и, целуя в шею, довёл до оргазма. То, какой он был податливый на ласки, сводило с ума. Работать вместе становилось пыткой. Наверное именно из-за этой зависимости в нем, Джексон и не думал быть снизу. Ему нужно было в первую очередь для себя доказать превосходство. Джебом заводил его. Взглядом. Высунутым языком, откровенным вырезом. И Джексон заваливал его. Это повторяется из раза в раз. А сейчас всё иначе. Сейчас он сам себя ненавидит за это желание оказаться снизу. Его голова ватная, ноги не слушаются стоять. Он был на грани оргазма. Джебом приставляет свой член к его попе. У него он такой же огромный. Это будет точно больно. -Попроси меня, или я сейчас уйду, - Бом по-прежнему чуть улыбается. - Твою мать, просто сделай это! - Джексон не выдерживает. Но тот отстраняется и отпускает его. - В следующий раз значит, - говорит он и уходит. Джексон не может поверить. Через пару минут хлопает входная дверь. - Какого хрена он творит! - злость и разочарование накатывают. Но возбуждение не отпускает его, и он начинает снова ласкать себя. Но ему уже мало просто ласки рукой, и он решается сделать всё сам, пробует нажать на задний проход пальцем, возбуждение усиливается, он вставляет палец в себя и замирает. Затем медленно начинает двигать его, дыхание сбивается, хочется большего, вставляет уже два пальца - это более болезненно, но Бом уже постарался. Входят и выходят. Возбуждение нарастает, но ощущения все равно не те. И он идёт на крайнюю меру, выходит из душа и набирает знакомый номер. - Просто вернись и трахни меня.