Свет погаснет

      Арсений уже больше двух недель лежит в коме. Антон думает, что это просто очень долгий сон, что он просто не хочет просыпаться, потому что очень устал. Дима в очередной раз говорит ему пойти домой и самому отдохнуть: за эти две недели он сам почти не спал. Антон упрямится, упрекая Позова в том, что тот хочет оказаться первым, кого увидит Арсений после пробуждения. Дима только качает головой и уходит. Все-таки в этой клинике двое больных.       Никто не виноват в том, что Арсений попал в аварию. На улице гололед, было темно, и водитель просто не заметил мужчину, одетого в черную куртку своего любимого. Но Антон продолжает винить себя, ведь по его просьбе он вышел ночью в магазин. Он уже не помнит, что просил, но это и не важно. Чувство вины гложет его.       Водитель рокового авто просил принять деньги и не подавать заявления: у него жена, дети, «ну вы должны понять». Антон понимает, не подает заявление и не берет деньги: у него своих достаточно, жаль, что не лечат и не выводят из комы.       Антон часто сидит ночами в коридоре перед реанимационной палатой, в которой лежит Арсений. Здесь горит неяркий свет, а лампочка над Антоном и вовсе мигает, грозясь перегореть в любую секунду. Шастун думает, что не прочь оказаться на ее месте. Очень уж он устал.       Врач давно уже сказал перестать питать себя надеждами. Кома 4 степени редко приводит к хорошему финалу: произошло большое кровоизлияние в мозг и теперь жизнь Арсения зависит только от аппарата искусственной вентиляции легких и инъекционного питания. Большая удача, если после такого он сможет восстановиться, если вообще придет в себя. Но Антон стоит на своем, он будет ждать столько, сколько потребуется чтобы Арсений вышел из комы, и никто ему не помешает.       Или нет. Антон в очередной раз пришел в этот тускло освещенный коридор перед палатой Арсения. Он неохотно уходит отсюда, но жить как-то надо, поэтому он прикупил немного еды в местном буфете и сидит на своем посту. Проходящая мимо медсестра остановилась возле него, открыла папку и, что-то прочитав, обратилась к нему: - Вы друг Попова Арсения Сергеевича? – Антон лишь утвердительно кивнул. Тогда она продолжила: - Меня попросили предупредить, что завтра после утреннего обхода пациент будет отключен от аппарата искусственной вентиляции легких. Его родители уже заполнили все бумаги.       Антон тяжело вздыхает, откидывает голову и смотрит прямо на мигающую лампочку. - Вам бы лампочку заменить, перегорит скоро. – медсестра недоуменно посмотрела вверх. - Когда перегорит, тогда и заменим. Всего доброго. – она пошла дальше по коридору, а Антон, проводив ее взглядом, незаметно прошмыгнул в палату. Он не часто бывает здесь, просто не хочет видеть, как растет щетина, как все сильнее пролегают синяки под глазами. Он как будто наблюдает, как медленно жизнь уходит из Арсения. - Я все еще тебя жду. У нас осталось время до утра. Только не злись, если я опять проснусь позже тебя, я просто очень устал… Антон ставит стул возле койки, стараясь не задеть провода, берет руку Арсения в свою и незаметно засыпает.       Антон просыпает от того, что солнечный луч светил ему в глаза и кто-то пытается вытащить руку из его захвата. Он открывает глаза и видит Арсения, который сел на койке и вытаскивает свою руку. Позади скрипит дверь, и слышит, как медсестра зовет врача. Но ему уже все равно. Он отпускает руку, но только для того, чтобы обнять его за плечи. У него наворачиваются слезы на глазах. Он знал, он верил, что он очнется! В палату уже вошел врач, когда Антон все же решил его отпустить. - Сестра, запишите его показатели. Арсений Сергеевич, как вы себя чувствуете? - Не очень, странные ощущения. – Арсений говорит с хрипотцой после долгого молчания и переводит взгляд на руку Антона, которую он снова положил на руку, и спросил: - А вы… Кто?       Антон слышит, как в коридоре с последним треском погасла лампочка.