***
— Я ни за что не выйду из этой чёртовой комнаты, — заявил Тэхён позже той же ночью, растянувшись на своей односпальной кровати. — Ты просто смешон, — ответил ему Чимин, не отрываясь от переписки со своим пугающим парнем, Мин Юнги. Ну, Тэхёна он уж точно пугал, и он предположил бы, что то же касалось и Чимина, если бы не был свидетелем их взаимоотношений. И, что ж, Чимин просто-напросто превратил парня в подкаблучника. — Чон Чонгук знает, что я нахожу его привлекательным, — сказал он с кислой миной и приподнялся на локтях. — Это просто чёртов конец света. — То же самое ты говорил, когда закончился второй сезон «Волейбола», — уныло отметил Чимин. Тэхён издал непонятный звук, который означал, что он возмущён сравнением Чимина этих разных ситуаций. — Чимоти, аниме — это стиль жизни, и я не могу, чёрт побери, ждать до осени, чтобы увидеть новый сезон. Он мне нужен сейчас. — Ты и вправду смешон, ты же в курсе? — Это всё твоя вина, — жаловался Тэхён, надувшись и подпрыгнув для пущей убедительности на кровати. — Ты разрушил мою жизнь. — Или, я самый лучший сводник на свете, а ты просто драматизирующий всё на свете еблан, — нараспев возразил Чимин, наконец-то оторвавшись от телефона и одарив его тем самым взглядом. Услышав это, Тэхён усмехнулся и плюхнулся обратно на кровать. — В твоём сводничестве нет смысла, учитывая то, что я никогда не встречусь с ним, не говоря об отсутствии какого-либо шанса быть с ним. Он даже не знает, как я выгляжу. — На самом деле, в сторис был твой странный снэп, на котором ты смотрел прямо в камеру, пока пил воду, — поправил его Чимин. — Я показал его ему, так что проблему можно считать решённой. Тэхён аж сел на кровать, застигнутый врасплох. — Твою мать. — Он тут же схватил свой телефон и прямиком зашёл в снэпчат, чтобы посмотреть собственную сторис, о которой говорил Чимин. И, конечно, кто бы сомневался, это был десятисекундный снэп с ним в главной роли, где он опустошает бутылку воды, одновременно с этим смотря в камеру. — Почему я вечно позорюсь? — Я задаюсь этим вопросом уже года три как, Тэ. Поверь. — Услышанное заставило Тэхёна нахмуриться. — Ты абсолютно ничем не помогаешь мне сейчас. — Да ну, правда, что ли? Я-то? А вот Чонгук считает, что ты милый. — Всё ты врёшь, — выдал Тэхён, а глаза у самого широко раскрыты. — Да быть такого не может. — Чимин лишь пожал плечами. — Ну, он не говорил этого на самом деле, но то, как он смотрел на тебя, когда ты пил эту воду из бутылки, выдавало интерес, которого я отродясь на видел на его лице, если это не касалось анимешных штучек, что он смотрит во время наших перерывов. — На мгновение Тэхён завис, пытаясь переварить услышанное. — Он смотрит аниме? Получилось это слишком драматично и шёпотом, от чего казалось будто открытие этого факта изменило жизнь, определило будущее Вселенной и решило климатические проблемы — это было чертовски важно для Тэхёна. — Ну да. — Я влюбился, — Тэхён вздохнул, положив подбородок на руки. — Вау, он, блять, идеален. — И ты сделал эти выводы, основываясь только на этом факте? — А-м, ага. — Ты действительно просто нечто, — говорит Чимин, просто смирившись уже. — Я в курсе, спасибо. Пока Тэхён игрался с ворсом своего одеяла, а Чимин отвечал на сообщение в телефоне, оба сохраняли молчание. — Наша команда устраивает завтра вечером вечеринку в честь начала сезона соревнований, — говорит Чимин невзначай, а после встаёт и подходит к зеркалу, что висело на их двери, и зарывается пальцами в волосы, укладывая их то так, то сяк. — И? — Ответил Тэхён, увлечённый рассматриванием своих ногтей. — Ты же знаешь, что я ненавижу вечеринки, так что новости о них мне побоку. — Поправочка — ты ненавидишь вечеринки, потому что совершенно трезв на них, — весело заметил Чимин. — Ладно, ты прав, — вздохнув, Тэхён неохотно признал своё поражение. — Продолжай. — Чонгук тоже будет там. И от того, как от услышанного свело живот, Тэхёну захотелось броситься в окно навстречу своей трагичной смерти, что ожидала его четырьмя этажами ниже. Идиот и драма-квин — это как раз про него. — И какое это отношение имеет ко мне? Притворяться дурачком было основной тактикой Тэхёна. И плачевно огромное число людей, что действительно считали его глупым. К сожалению, Чимин был единственным, кто не покупался на это дерьмо. Опасно иметь друга, имеющего нюх на подобное. — Ты сможешь завтра, чёрт возьми, встретиться с ним, придурок. — А что, если я не хочу встречаться с ним? — Ты тупой? — А это было грубо. — Чуть ранее ты буквально сказал, что хочешь встретиться с ним. — Нет, я сказал, что в твоём сводничестве нет смысла, если я не встречусь с ним. — …Так ты всё-таки тупой, — закатил глаза Чимин. — У тебя есть возможность встретить парня, в которого, по твоим словам, ты влюблён. — Не знаю, заметил ли ты, но он так чертовски привлекателен, в то время как я настолько же ужасен. — Ким Тэхён, ты достаточно милый и, если бы ты прекратил одеваться подобно бездомному Бобу на углу, ты стал бы в разы милее, — не выдержал Чимин, взмыв руками в воздух. — …Бездомный Боб? — Именно, так и есть. — Я не одеваюсь как какой-то бездомный аджосси. — Не хочу тебя расстраивать, но именно это, именно это ты и делаешь, чёрт возьми. — Вау, Чимоти, я глубоко ранен. — Так и должно быть, — Чимин закатил глаза. — Ты в прошлом прекрасно одевался, пока Намджун-хён не позволил тебе узнать об ужасах широких брюк. — Они не ужасные. — Они определённо представляют угрозу для общества. Чертовски ужасные. — А ещё, я и сейчас прекрасно одеваюсь, что ты вообще несёшь? — Тэ, на тебе сейчас широкие штаны и свитер с пятнами от спагетти. — …Просто заткнись.***
— Выглядишь по-хорошему, — заметил с удивлением Чимин. — Я выгляжу хорошо, — поправил Тэхён. — Грамматика наше всё, Чимоти. — Именно поэтому я тебе и не делаю комплиментов. Тэхён усмехнулся и поправил бейсболку на голове. — Я потратил два часа, чтобы найти эти часы, — сообщил Тэхён, при этом звучало это так, будто он был чертовски горд своим умением посеять часы в небольшой общажной комнатушке, а потом здесь же найти их. Ким Тэхён есть воплощение катастрофы — доказано Чимином. — А где же эти кроссовки прятались? — спросил Чимин, выглядя действительно удивлённым. — Под кроватью. Пришлось парочку пауков оттуда согнать, — ответил Тэхён, не замечая Чиминов взгляд, полный отвращения. — А эта бейсболка была в коробке. — Ты ходячая катастрофа. — Это идёт уже в качестве бонуса ко мне, — отвечает Тэхён, пожав плечами. — Где будет вечеринка? — Хосок-хён как-то умудрился убедить Сокджин-хёна устроить вечеринку в его доме. Тэхёновы глаза стали ещё больше от нереальности озвученного. — Как ему это удалось, чёрт возьми? О том, что Сокджин-хён любил свой чистый, без единого намёка на пыль, милый дом, находившийся недалеко от кампуса — купили его родители: отец, который был генеральным директором корпорации, и мать — наследница этой самой корпорации, — знали все, особенно те, кто пытался убедить этого чистоплюя уступить свой дом. То, что Сокджин разрешил Чон Хосоку, профессиональному танцору и, пожалуй, самому главному свинтусу, Тэхёном и Чимином когда-либо виданному, использовать для вечеринки свой дом — звучало бы смехотворно, если бы не происходило взаправду. — Я без понятия, как он это сделал, но я не ничего против не имею, — отвечает Чимин, натягивая через голову бейсбольную футболку¹ своей команды. По-видимому, все из танцевальной команды будут одеты этим вечером в чёрно-белые футболки, над дизайном которых поработал Тэхён в качестве одолжения Хосок-хёну. И только когда он оказался в доме Сокджин-хёна, где вечеринка уже шла своим ходом, он осознал, что Чон-чёртов-Чонгук будет в футболке, дизайном которой занимался он, Ким Тэхён. И что тому, возможно, тоже известно об этом. Прекрасно. Да они почти женаты. Сейчас как раз самый подходящий момент, чтобы напомнить о том, что Тэхён — драматизирующий всё на свете еблан. Басы оглушали всё ещё трезвого Тэхёна, у которого разболелась из-за этого голова. И единственный способ избавиться от головной боли — выпить пару шотов, чтобы расслабиться окончательно. Быстрый осмотр кухонного островка дал понять, что тут просто огромное количество джангл джуса², какой-то непонятной мешанины напитков, пара бутылочек ликёра, соджу и, конечно же, море пива. По своему опыту Тэхён знает, что пиво и соджу — его злейшие враги, что по-отдельности, что тандемом. Поэтому выбор был между джангл джусом и чем-то непонятным в ещё никем нетронутом стеклянном сосуде, потому что никто так и не рискнул попробовать эту смесь — чуть позже, когда люди будут пьянее и более смелыми (или непроходимыми идиотами, как вам больше нравится), ситуация определённо поменяется. Тэхёну больше нравится быть непроходимым идиотом, которым он обычно и является — быстрый нюх незнакомой мешанины дал понять, что не настолько та и незнакомая. Скорее, парочка жестянок ред булла смешанного с каким-то, — использовать слово «какой-то» в данной ситуации очень и очень опрометчиво, — алкоголем и фруктовым соком, в какой-то неудачно попытке замаскировать всё это. То, что попытка явно неудачная, Тэхён мог подтвердить, потому что на вкус напиток был как дерьмо — не то, чтобы он знал, какое оно на вкус или ещё что. С точки зрения вкуса, джангл джус был более безопасным вариантом, пусть это и смертельное пойло с точки зрения скорости опьянения. Тэхён был как раз в процессе осушения своего стакана с ред буллом и дикой смеси, когда на кухне появился некий Чон Чонгук, от чего он поперхнулся, выпучив глаза и задержав дыхание. Его штормило, и кашлял он настолько сильно, что внимание всех находившихся в тот момент на кухне сразу переключилось на Тэхёна, по умолчанию означало, что и внимание Чонгука тоже. О, как было бы замечательно умереть прямо сейчас. К счастью Тэхёна, подавился он именно смертельным пойлом.***
— А-м… ты в порядке? Тэхён чуть не подавился ещё раз (прямо как драматизирующему еблану, коим он и был, подобало), потому что Чонгук обращался… к нему. Он сделал глубокий вдох, а затем улыбнулся одной из своих лучших улыбок, как раз-таки опять той, что «не обращай внимания, я нормальный, честно». — Я в порядке, — ответил Тэхён, неловко кашлянув и поправив свою бейсболку. Кидает мимолётный взгляд, впитывая Чонгуков образ, и его сносит уже просто от понимания того, что тот выше него. Такой с удивительными волосами, яркими большими оленьими глазами и самыми красивыми губами, что Тэхён когда-либо видел. — Подожди, — говорит Чонгук, слегка склонив голову набок. — Ты же Тэхён, да? Друг Чимина и Хосок-хёна? — Тот самый, — отвечает он весело, отвесив подобие большого поклона, параллельно чуть не снеся со стойки пару бутылочек соджу. Чонгук издаёт смешок, который Тэхён непонятным образом умудрился расслышать сквозь музыку. — Я Чонгук. — Я знаю. Это вырвалось прежде, чем Тэхён успел заклеить себе рот, и всё, чего ему хотелось — окунуться головой в джангл джус. — То есть, временами Чимин говорит о тебе, а ещё ты был вчера в его сторис в снэпчате, вот, — Тэхён быстро сменил тему, но по небольшой ухмылке Чонгука и озорному, будто всё понимающему, блеску в его глазах, понял, что поздно. — Ага, а ты в сторис Хосока и Чимина, — говорит Чонгук, очевидно, решив подыграть, что, если честно, было бесполезно, потому что Тэхён знал, что Чонгук знал, и это больше было похоже на какую-то игру. — Ты танцуешь? Тэхён громко фыркнул и сказал: — То есть, я как бы могу, но не хочу. — Тебе стоит как-нибудь зайти к нам и попрактиковаться, — говорит Чонгук, потянувшись к красным стаканам, что были за Тэхёновой спиной. — И потусоваться. Тэхён слегка напрягся, потому что вроде как Чонгукова рука почти обхватывает его талию; да, это было всего секунды на три, но по-прежнему считается. — Может быть, — говорит Тэхён, краснея, — я должен глянуть в свой ежедневник, вдруг, я буду заниматься целым ничем. Чонгук рассмеялся, и это, наверное, была самая прекрасная мелодия, которую он был благословлён услышать, а ещё он был чертовски влюблён. Чонгук повернулся к ред буллу и смертельному миксу, и Тэхён быстро схватил его за запястье, на что Чонгук с удивлением посмотрел на него. — Я бы не стал. На вкус как дерьмо. По своему опыту знаю, — предупредил Тэхён, сморщив нос. Чонгук медленно растягивает уголки губ в нарочитой улыбке. Тэхён тут же понял, что сказал что-то не то. А ещё он испытает сильное желание умереть через 3, 2, 1… — Знаешь, потому что пробовал… задницу на вкус? — Вся шея Тэхёна краснеет. — Нет! Я имел в виду, что знаю, потому что пробовал напиток, а не… — Тэхён вздохнул и закрыл рукой лицо. — Я шучу, — заверил его Чонгук, рассмеявшись и поставив стакан обратно на стойку. Тэхён надулся, чем вызвал у Чонгука очередную улыбку. Чонгук вздохнул и оглянулся по сторонам, слегка поморщив свой нос. — Если честно, я так чертовски ненавижу вечеринки. — И я, — отвечает Тэхён, — но Чимин приволок меня сюда. — Чимин может быть очень убедительным, — заметил Чонгук, и прозвучало это больше, как жалоба. — О нет, — рассмеялся Тэхён. — Что этот маленький засранец заставил тебя сделать? Чонгук теребит подол своей футболки, — той самой, которую придумал Тэхён! — при этом выглядя совершенно несчастным. — Он организовал мне… — … свидание вслепую, — закончил Тэхён за него, а в голосе его столько смирения. — Он и тебя заставил это сделать? — Это происходило весь первый год моего обучения, — мрачно отвечает Тэхён. — Ты не познаешь в полное мере, что есть страдание, пока не сходишь на свидание чуть ли не с каждым со своего потока. — Ага, я определённо не позволю ему этого сделать, — решительно заявил Чонгук, скорчив гримасу. Тэхён заметил, как Чонгук бросал взгляды полные грусти на заднюю дверь, что вела в переулок рядом с домом. Было ясно, что Чонгук не хотел приходить, но его заставил — вау! какая неожиданность! — Чимин. То, что случилось дальше — было вообще не по плану, поэтому они как идиоты улыбались друг другу. — Хочешь, свалим отсюда?***
Чонгук и глазом моргнуть не успел, когда Тэхён предложил поиграть в прятки в библиотеке. Был час ночи, а они только дошли от дома Сокджина до кампуса. — Я найду тебя, Чон Чонгук, просто подожди, блять. — Шшш! — О, это ты помолчи, — рявкнул Тэхён, выглядывая из-за стеллажей, чтобы взглянуть на сопляка-первокурсника, который смотрел прямо на него. Превратилось это в итоге в непреднамеренное соревнование по гляделками, в котором Тэхён, можно сказать, с гордостью победил. Он продолжал искать среди стеллажей, прищурив глаза и слегка высунув язык, и пытался сообразить, в какой части библиотеки мог спрятаться Чонгук. И тут ему пришло в голову, что отдел американского романтизма, наверное, самое пустынное место в этой библиотеке, а значит — прекрасное место, чтобы спрятаться. Идеальное даже. Тэхён медленно приближается, шаг за шагом, и когда он оказался там, то услышал кряхтение. Ему не хотелось показаться странным или нечто в этом роде, но несмотря на то, что он знал Чонгука всего два часа, Тэхён подумал, что это именно он издавал звуки. Просьба иметь в виду, что это даже не самая странная мысль или предположение, возникавшие когда-либо в его голове. Тэхён сделал глубокий вдох, уже во всю ухмыляясь, ибо на все 116% он был уверен, что нашёл этого маленького неудачника. Тэхён выпрыгнул из своего укрытия, рукой указывая якобы на нашедшегося, и говорит: — Попался, мелкий мудила. А потом лицо его побледнело, глаза стали в разы больше, а рот широко открылся в шоке. — Вот чёрт. Прямо на его глазах, буквально в трёх шагах от него, стоял парень, с которым, Тэхён просто чертовски уверен, он посещает лекции компьютерной графики. Тот был со спущенными штанами и какой-то девушкой на коленях и, ну, вы поняли ситуацию. Тэхён вот тоже. Представшую пред ним картину будто выжгли в его сознании. Будто заклеймили. Помянем Тэхёнову невинную психику. И, чтобы это стало ещё в тысячи раз хуже — Тэхён встретился взглядом с тем парнем. Тэхён быстро отвернулся, закрыл руками глаза и поспешил прочь, шепча-крича свои извинения. — Проститепроститепроститечёртмнеоченьжаль. Не то, чтобы Тэхён не видел раньше члена. Или, чтобы парню делали минет. Но знаете, так-то, обычно парень, которому делали минет, был на экране ноутбука, и обычно тот был порнозвездой, а не кем-то, кого он, блять, знал. Чур, чур, чур. — Чон Чонгук, — прошипел Тэхён, вертя головой по сторонам в попытках найти младшего, когда шёл как можно быстрее по коридорам библиотеки. Тэхён резко остановился, когда увидел Чонгука в разделе с мангой — ну, конечно. Он сделал гримасу и, не раздумывая ни секунды, схватил младшего за руку, переплетя с ним пальцы, и потащил за собой. — Нам нужно уйти. Прямо сейчас. — Он не заметил, как щёки младшего покраснели, когда они выходили из библиотеки. — Подожди… Что случилось? — спросил Чонгук, будучи слегка в смятении, но всё же следовал за старшим. — Я только что видел, как чуваку, с которым я хожу на лекцию всем потоком, отсасывали член, — выпалил Тэхён, зажмурившись на секунду, а затем покачал головой, будто это помогло бы ему избавиться от воспоминаний в голове. Чонгук остановился, и Тэхён взволнованно взглянул на него, надеясь, что сказанное не отпугнёт младшего. Не то, чтобы должно, но приятного в произошедшем мало. Тэхён ослабил хватку на руке Чонгука на случай, если младшему захочется отпустить её, но младший только сильнее сжал Тэхёнову ладонь, пусть лицо и украсил румянец, а по шее расползся жар. Он прочистил горло. — Так вот, дальше по улице есть пиццерия, где ты сам можешь выбрать тесто, соус и начинку, и это должно быть просто бомбезно… Облегчение, что испытал Тэхён — не передать словами. — Ты кажешься спокойным, Чон Чонгук, — прервал его Тэхён, а на лице появилась его фирменная ухмылочка. — Чересчур спокойным. Чонгук ухмыльнулся в ответ и пожал плечами. — Я пытаюсь. Пара продолжает свой путь от кампуса до вышеупомянутой пиццерии. — Мы всё ещё держимся за руки, — заметил Тэхён спустя пару минут, проведённых в уютной тишине. Чонгук бросает ему улыбку, от которой Тэхёново сердце пускается вскачь. — Я знаю.***
— Ах, ты, сучёныш! — Выкрикнул Тэхён в микрофон наушников, яростно стуча по клавишам ноутбука. — Я думал, ты меня прикроешь, падла ты такая. — Заткнись к чертям собачьим, — выплёвывает Чимин, кинув взгляд на Тэхёна. — Кое-кому действительно нужно закончить свою домашку и прочую подобную хрень. — Тэ, господи, прости, я всего на секунду отвлёкся, клянусь, — ответил Чонгук, и Тэхён закатил глаза. — Каждая секунда важна, Куки, — пробормотал Тэхён, пытаясь сделать глоток своего вишнёвого напитка и при этом не отрывать глаз от экрана. — А, и… разве называть меня «падлой» не слишком жестоко? — спросил Чонгук. — Это Лига жестокая, так что смирись с этим, неудачник³, — выпалил Тэхён, и его ушей достиг восхитительный смех младшего. Он не смог сдержать небольшой улыбки, образовавшейся на его губах, пусть он и остальные из команды в Лиге умерли. — Готовы. Эта парочка привыкла вместе играть в онлайн-игры, причём эти последние несколько недель ужасно повлияли на них, потому что ни один нормально не выполнял свою задачу. На мгновение воцарилась тишина, когда на экране игра вернулась на начальный этап загрузки. — ТэТэ, я есть хочу. — А больше ничего не хочешь? — Тэ. — Шучу я, расслабься, — говорит Тэхён, ухмыляясь. — Вернусь через 20 минут. Все пять минут, что он шёл от кампуса до пиццерии, Тэхён не мог стереть с лица глупую, сумасшедшую улыбочку. И Тэхён почти уверен, что напугал беднягу, который там работал, своим мечтательным видом, из-за которого казалось, будто он под кайфом, ну, или под чем-то настолько же дезориентирующим. Чтобы купить пиццу и после добраться до Чонгуковой комнаты в общаге, ему потребовалось больше 20 минут, но он всё же добрался. И как только Тэхён оказался у комнаты Чонгука, он даже и постучать не успел, как дверь открылась. — Стой, ты всё это время смотрел в глазок? — Может, и смотрел. — Же-е-сть, — пропел Тэхён, плюхаясь на пол, а Чонгук уселся напротив него. — Заткнись, — Чонгук покраснел, и Тэхён подумал, что это мило, поэтому улыбнулся. Стоило коробке с пиццей открыться, как у Чонгука слюнки потекли. — Ты лучший. — Лучше бы так и было. — Так оно и есть. — Я в курсе, умник.***
Тэхён сидел рядом с Чонгуком на его кровати, спинами они опирались на стену, пока пересматривали на сраном ноубуке Чонгука, лежащего у того на ногах, первый сезон "Волейбола"⁴, сидели они близко, плотно прижимаясь бёдрами. Вечера по пятницам были вечерами просмотра аниме и поедания чертовски вредной пищи. Смотрели они в тишине, что вообще-то вполне привычно между этой парочкой. Тэхён с Чонгуком обычно либо говорили, — или спорили, — перебрасываясь словами со скоростью света, либо вообще молчали, и подобный контраст ни одного не смущал. Их друзья находили это странным. Болтун превратил тихушника в любящего попрепираться умника. Но тихушник тоже преуспел, превратив болтуна в ласковое и нежное существо, и то, как они дополняли друг друга — было просто потрясающе. Тэхёну нравилось говорить с Чонгуком обо всём и ни о чём, но ему также было комфортно помолчать с ним, чего никогда не было до этого — обычно тишина угнетала его, и у него была потребность заполнить эту пустоту бессмысленной болтовнёй. Но с Чонгуком тишина была умиротворяющей, комфортной и желанной. Чонгук был талантлив во всём, но способность поддерживать разговоры не входила в список его талантов. Постоянные мысли об уместном ответе или необходимость найти нужные слова (или, упаси боже, сказать что-то не то) заставляли его нервничать. Рядом с Тэхёном, болтуном, как он сам себя называл, он боялся быть скучным и неинтересным, казаться чрезмерно холодным или отстранённым. Однако каким-то образом Тэхён смог ему дать понять, что он может выражать своё мнение без постоянных мыслей о том, что он должен сказать. Как будто нечто в самом Тэхёне заставило его отпустить поток своих мыслей, которые он всегда держал при себе, боясь, что те окажутся неправильными или что те, с кем он разговаривал, не поймут его. Они были на двадцатом эпизоде первого сезона аниме, когда Тэхёна начало клонить в сон. Тэхён слегка повозился, а затем улёгся, расположив голову на Чонгуковых коленях и слегка надув губы. Он свернулся калачиком, тут же уютно устроившись. Пару минут спустя Чонгук начал перебирать Тэхёновы волосы, само действие было успокаивающим, комфортным сверх меры. Время шло, а Тэхёновы веки тяжелели, наливаясь свинцом, пока он окончательно не заснул, и последнее, что он почувствовал — это то, как Чонгук укрыл его одеялом. И может быть, или всё же не может - Тэхён не уверен, но ещё и Чонгуковы губы на своём виске.***
Тэхён с Чонгуком готовились к промежуточным экзаменам во втором семестре. Типа готовились. — То есть ты хочешь сказать, что ты изучаешь игровой и графический дизайн и что ты смог бы сделать Лигу лучше? — скептически спрашивает Чонгук, на что Тэхён надулся. — Что, ты сомневаешься во мне? — Нет, просто я ожидаю от тебя большего, чем чёртова Лижка. Ты способен на большее, — с насмешкой произносит Чонгук. — Целься выше. Мир Варкрафта. Или Старкрафт или нечто в этом роде, — Чонгук покачал головой. — Ты достоин большего, — Тэхён покраснел. После этого парочка затихла, действительно занимаясь, потому что экзамены приближались, а позволить себе провалить хоть один Тэхён не мог, то же касалось и самого Чонгука. Они сидели в библиотеке часами — целыми днями, вернее — и писали в своих ноутбуках эссе, делая заметки и много ещё чего, при этом перекидываясь словами по минимуму. Было уже за полночь, а количество людей со временем становилось всё меньше, и Тэхён прервался, и, оторвавшись от ноутбука, посмотрел на Чонгука. Младший что-то бесконечно быстро печатал на своём ноутбуке, в зубах ручка, а большие оленьи глаза были сосредоточены исключительно на экране ноутбука, а после он остановился и взял ручку изо рта, чтобы подчеркнуть что-то в своём учебнике. Пока читал толстую книгу, жевал верхнюю часть ручки, через мгновение вытащив ту изо рта и надев на неё колпачок, вместо неё взяв текстовыделитель и, покусывая нижнюю губу, принялся изучать напечатанное мелким шрифтом. Тэхён позволил себе насладиться видом младшего перед собой, проходясь взглядом по нежному изгибу его губ бантиком и морщинкам, которые появлялись в уголках рта подобно скобочкам, подчёркивая и привлекая внимание к заразительной, яркой улыбке, являющейся частой гостьей на его лице, а затем по шраму на щеке и чёлке, спадающей на глаза, из-за чего у него появлялось желание смахнуть ту в сторону, а ещё, когда Чонгук говорил, губы его изгибались в улыбке, и это была самая милая вещь, которую Тэхёну доводилось видеть. Тэхён даже не осознавал того, что на губах его появилась лёгкая улыбка, мягкая и кроткая, такая чертовски нежная, в сердце его поселилось тепло и стало так легко — никогда он не испытывал такого спокойствия, несмотря на сердце, что быстро билось. Сейчас всё было иначе, потому что временами оно пропускало удар или замедляло свой ритм, а потом опять ускоряло. Тэхён не мог заставить себя быть осторожнее, потому что нечто перестраивалось в нём, пока он смотрел на Чонгука. Он делал вид, что не знал, что это, но ни ничто и никто никогда не вызывал в нём таких чувств. — Что-то случилось? — спросил Чонгук, оторвавшись от своей книги, и взглянул на Тэхёна, слегка сдвинув брови в беспокойстве. — Всё хорошо? — Всё идеально, — ответил Тэхён, и не был уверен, о чём именно он говорил: о том, как чувствовал себя в этот момент или о самом Чонгуке.***
— Либо меня глаза подводят, либо Чон Чонгук тебе прислал в снэпчате фото своих пальцев? — спросил Чимин, на лице которого отразилось крайняя степень неверия в происходящее. — Нет, Чимоти, с твоим зрением всё в порядке, — коротко ответил Тэхён, высунув язык от усердия и наклонившись, чтобы сфотографировать свою лодыжку и отправить фото Чонгуку. — Гм. — Да, тебе нужна моя помощь с чем-то, Чимоти? — спросил Тэхён, быстро печатая подпись вроде «соси мою лодыжку, какашка». Чимин даже не хочет спрашивать. — Неа, всё хорошо. Просто слегка обеспокоен содержимым того, что вы с Чонгуком друг другу кидаете. — Тут не о чем беспокоиться, мой друг, — весело отвечает Тэхён, — ну, кроме того, что ты прерываешь скоропалительную войну частями тела в снэпчате. — …Война частями телами в снэпчате, — безэмоционально повторяет Чимин. — Ты ведь не шутишь? — А похоже, что я шучу, Пак Чимин? — Ну, блин, <i>прости, ты ж теперь целиком в своём телефоне сидишь… — Я всегда в своём телефоне сидел, — перебил его Тэхён. — К чему ты клонишь, Чимс? — Я клоню к тому, что ты всё время болтаешь с Чонгуком. — И? — спросил Тэхён, по-прежнему не понимая, но при этом он даже не смотрел на Чимина и не обращал внимания на него. — И что вы двое всегда вместе. — Мы наслаждаемся обществом друг друга. Что такого? — ответил Тэхён, всё так же печатая. — Ким Тэхён, посмотри на меня. — Минуту, мне нужно отправить фото своего слоника, но у меня только две руки… Не мог бы ты… — Твоего слоника? Какого хрена, Тэхён? — Ну, знаешь, того, что у меня на руке из родинок и… — объяснил Тэхён, высунув язык и потянувшись к рукаву своей футболке, чтобы, по-видимому, сделать того самого «слоника». — Дай сюда, — Чимин вздохнул, отбирая у Тэхёна телефон. — О, круто, спасибо… Значит, сфоткай вот здесь… — Я не буду фотографировать, Тэ. — В смысле. — Нам нужно поговорить. — О чём? — О Чон Чонгуке! — Тут не о чем говорить, — ответил Тэхён, и стоило ему это сделать, как щёки его покраснели, а сердце забилось быстрее. — Что происходит между вами двумя? — Ничего не происходит, — настоял он. Это ложь. Это самая огромная блядская ложь, потому что всё, что Ким Тэхён чувствовал, не ничего. То, что чувствовал Тэхён, выбивало у него почву из-под ног. Это вызывало у него головокружение и лишало его сна по ночам. Это заставляло его физически страдать, когда Чонгука не было рядом с ним, как считал Тэхён, слишком долго. Это заставляло его думать о парне в самые непредсказуемые моменты, как, например, когда он покупал для их с Чимином комнаты в общаге бумажные тарелки и вспомнил, как Чонгук говорил, что у него закончились пластиковые вилки и ложки, и Тэхён не задумываясь добавил упаковку их в свою тележку. Или, как он вспомнил, что у Чонгука кончились бритвенные станки, и он без колебаний купил их ему. Или, как Чонгук заболел, и он купил немного супа и разогрел тот в микроволновке на общей кухне, принёс тот ему и сидел с ним, пока Чонгук ел суп, а затем с усталой, но благодарной улыбкой на лице поблагодарил старшего. И это было сказано не к тому, что Чонгук делал то же самое. Чонгук мог быть в книжном магазине, просматривая отдел манги, и увидеть новый том любимой манги Тэхёна и купить тот, не замешкавшись ни на секунду, несмотря на высокую цену. Или, Тэхён болел, поэтому он пришёл к нему, принеся свои любимые фильмы и какую-то еду, готовый погладить живот или спину по мере необходимости. Или, когда Тэхён заснул, когда они оба занимались и выполняли своё домашнее задание, и Чонгук напечатал Тэхёново эссе, основываясь на записях в черновике, что он делал для себя. Или, когда он поздно вечером появлялся в библиотеке во время экзаменационной недели, где, он точно знал, будет заниматься старший, вооружённый едой, кофе и такой же сонной улыбкой, как у Тэхёна, но полностью довольный и ласковый. — Ким Тэхён, ты чёртов лжец, — Тэхён вздохнул и закрыл лицо рукой. — Знаю. Чёрт. Я знаю. — Поговори с ним.***
— О, привет, — сказал Чонгук, улыбнувшись, когда Тэхён зашёл в его комнату, и наблюдал за тем, как старший плюхнулся на кровать напротив Чонгука, скрестив ноги и натянув рукава своего свитера, а ноги его скрывались в излишнем количестве ткани широких спортивных штанов. Это было спустя неделю после разговора Чимина с Тэхёном, и с тех пор парень много думал. — Привет, — ответил Тэхён с мягкой улыбкой на губах, подняв глаза, чтобы посмотреть на Чонгука, а затем уставился на свои руки, лежащие на коленях. — Что-то случилось? — голос Чонгука звучал обеспокоенно, и Тэхён вновь посмотрел на него и ободряюще улыбнулся, покачав головой. — Ничего не случилось, — отвечает Тэхён, — просто хотел поговорить с тобой кое о чём. Чонгук закрыл свой ноутбук и отложил его в сторону, придвинувшись ближе к Тэхёну, и кивнул, наклонив слегка голову, чтобы встретиться взглядом с Тэхёном, который избегал этого с тех пор, как пришёл. Тэхён заметил привычку Чонгука поддерживать зрительный контакт со своим собеседником, и одновременно ценил и ненавидел её, потому что его трудно было отвлечь, если он уделял кому-то своё внимание целиком. И понимание того, что Чонгук внимательно слушает, не пропуская ни слова — нервировало и немного пугало. — О чём ты хочешь поговорить? — тихо спросил Чонгук, даря Тэхёну небольшую улыбку, чтобы приободрить того. На мгновение повисла тишина, потому что Тэхён был чертовски напуган, и Чонгук, кажется, это понял. — Тогда давай начнём с чего-то другого? Как прошёл твой день? — спросил Чонгук. Он стал чуть лучше в разговорах о чувствах и прочей, настолько же серьёзной, хрени. Это потому, что он осознал, что Тэхён был переполнен эмоциями: будь то положительные или отрицательные, сильные или слабые — временами Тэхён нуждался в том, чтобы выпустить пар. И на протяжении всей дружбы с Тэхёном, он научился лучше поддерживать эмоционально и самому больше раскрывать свои эмоции вместо того, чтобы держать их в себе. — Хорошо прошёл, — спустя мгновение ответил Тэхён. — О многом размышлял. Чонгук не давил, понимая, что Тэхён сам ему расскажет, когда будет готов. Именно поэтому он спокойно сел рядом с Тэхёном и взял в свою руку Тэхёнову, кругами поглаживая её, и ждал. — В последнее время я думал о хуевой туче всего, но больше всего… о нас. На мгновение Чонгук замер, а сердцебиение его внезапно ускорилось. — А что насчёт нас? — Тэхён не был уверен, была ли эта пауза к хорошему или нет, но заставил взять себя в руки и продолжить то, что начал. — Обо всём, — тихо ответил Тэхён, прикусывая нижнюю губу. — Боже, мне так страшно сейчас, — он неловко рассмеялся, свободной рукой почёсывая затылок. — Не бойся, — говорит мягко Чонгук, — я же рядом. Как и всегда. Сказанное вызывало у Тэхёна улыбку, и он сделал глубокий вдох. — И я люблю это. Я люблю то, что ты всегда рядом со мной, неважно жалуюсь ли я на то, что встретил парня, которому шесть месяцев назад отсасывали в библиотеке, или же я грущу без всякой на то причины. Я люблю то, как ты всегда знаешь, что мне нужно, при этом не услышав и слова от меня об этом. И я просто люблю, что ты здесь, во всех смыслах этого слова. Но то, что ты делаешь для меня и то, как ты вписываешься в мою жизнь — не единственное, за что я благодарен тебе и что я люблю в тебе. Чонгук слушал внимательно, очень, но всё, что он смог услышать — было одно единственное слово. Люблю, люблю, люблю, люблю, люблю, люблю… — Я люблю то, как ты не над всем смеёшься, но позволяешь себе хихикать этими по-идиотски очаровательными смешками, отчего ты похож на чёртову тринадцатилетку, но я люблю это. Мне нравятся, как изгибаются при улыбке твои губы, и то, как ты всегда готов подарить мне самую яркую за всю мою жалкую жизнь улыбку, и я люблю то, как ты чертовски талантлив, — ты можешь петь, танцевать, рисовать и чёрт ещё знает что, — но ты никогда не хвастаешься и не выделываешься, будучи самым скромным парнем, которого я когда-либо встречал. Но я настолько же люблю и то, как ты строишь из себя самого огромного чёртового умника, которого я когда-либо видел и то, как ты иногда доводишь меня до белого каления, но я люблю и это. Чонгук больше был не в силах сосредоточиться, потому что всё, что он слышал — это «люблюлюблюблюблю», и он позволил себе посмотреть на Тэхёна так, как избегал этого делать раньше: с теплом, поселившимся в груди, и беспорядочным биением сердца, которое, Чонгук клянётся, переполняло чувствами при одном взгляде на такого Тэхёна, сидящего перед ним и говорящего всё это с такой искренностью, застенчивого и напуганного, с немного дрожащим голосом, избегающего его взгляда. И Чонгук понял, чёрт возьми понял, что никогда он не испытывал такой всепоглощающей любви к Тэхёну, как в этот момент. — И… — Тэхён говорит мягко и нежно улыбается, — я люблю тебя. Если Чонгук и мог сильнее любить Тэхёна, то только в этот момент, когда глаза старшего были закрыты, будто он боялся того, что будет дальше, а Чонгук никак не мог сдержать улыбки на своём лице. — Тэ, — Чонгук сделал паузу. — Тэхён, малыш. — На этих словах Тэхён широко распахнул свои глаза. — Ты только что?.. — Глаза его большие, и выглядел он настолько мило, что у Чонгука защемило в груди так, будто его сердце переполнили чувства к этому прекрасному парню перед ним. Тэхён не мог поверить в услышанное, и сердце его билось настолько быстро, что казалось, будто он мог умереть. — Чонгук?.. — Я тоже, — сказал Чонгук, застенчиво покусывая нижнюю губу и на мгновение отводя взгляд, прежде чем встретиться взглядом с оленьими глазами Тэхёна, которые он так любил. — Я тоже люблю тебя. На Тэхёновом лице расплылась широченная улыбка, и он рассмеялся. — Правда, что ли? Чонгук закатил глаза, потянувшись к старшему, и не успел он опомниться, как Тэхён оказался на коленях младшего, а губы внезапно коснулись его губ, и инстинктивно Тэхён начал двигать губами, и они целовались, целовались, целовались — с таким пылом, дикостью, жаром, страстью, что им пришлось лечь на кровать, а когда они наконец оторвались друг от друга, то прижались лбами и, затаив дыхание, как двое идиотов улыбались. — Люблю тебя, — выдохнул Тэхён, улыбнувшись. Чонгук на мгновение закрыл глаза и прошептал: — Скажи ещё раз. — Люблю тебя, — сказал нежно Тэхён, оставляя поцелуй на носу младшего. — Люблю тебя, — оставляя поцелуй на его лбу. — Люблю тебя, — на веках. — Люблю тебя, — на щеках. — Люблю тебя, — на его губах, так нежно и едва ощутимо, подобно пёрышку. — Так сильно. Чонгук отрыл глаза и внимательно посмотрел на Тэхёна, наблюдая ничем неприкрытые, необузданные эмоции, так открыто проявляющиеся на его лице, а затем протянул руку и погладил старшего по щеке, проведя большим пальцем по контуру его губ. — Я люблю тебя. Сказано было одновременно, отчего оба начали хихикать подобно подросткам, прижимаясь друг к другу и наполняя комнату тихими звуками шёпота и смеха, а двое близких друзей стали чем-то большим.***
— Отправь мне снэп, сучёныш. — Тэ, малыш, я прямо рядом с тобой и мне не нужно посылать тебе чёртов снэп с моим лицом. — Чон Чонгук, нашей полосе снэпов 299 дней, не вздумай всё испортить, — предупредил Тэхён, буквально впившись взглядом в младшего. — Это очень важное событие, понял? Чтобы хоть как-то противостоять Тэхёну, Чонгук в ответ начал пялиться на того. — Детка, — сказал Тэхён, слегка подвывая и надув губы. — Ладно. Господи.Полоса снэпов: 300 дней