Письмо к...

       Я, наверное, должен тебе признаться,        Потому что если не признаюсь и сегодня умру,        То, получается, больше не повстречаться,        И все мысли тогда рухнут в лисью нору.        Я заметил, что странно так просыпаюсь        С одним именем вслух, угадаешь — каким?        Да, всё правильно, с русским, виновен и каюсь,        Но его не сотрёшь, не заменишь другим.        Если думаешь, что не пытался забыться,        Ошибаешься сильно — пытался, и как!        Угораздил же Бог в неарийку влюбиться!        Всё так страшно-неправильно… Сложно всё так!        Сердце глупое слишком серьёзно ошиблось,        Не того полюбило, точнее — не ту.        Так нечестно и сильно рядом с нею забилось…        На себя бетонную стоит бросить плиту!        Только сердце всё ноет, словно с осколком.        Почему и зачем? — не ответит, всё скрыв.        А ночами выть хочется, будто бы волком,        И во снах, где её нет, идти прямо на взрыв.        Что же сердце увидело в русской девчонке?        Почему не Анита, Андреа, Катрин?        Ведь такая же — в платье, в рубашке, в юбчонке.        Боже, дай же мне силы, Великий Берлин!        В чём повинен — ответь мне, в грехах всех раскаюсь,        За окном — гром и молния, внутри тоже гроза.        Я всё глубже и глубже на дно погружаюсь,        В ненавистно-любимые глядя глаза.        Обо всём догадалась, конечно же, сразу.        Да, мне стыдно, я — пленный той красоты.        Никому не признался об этом ни разу,        Лишь тебе, потому что она — это ты.