Подготовка к экзамену.

- … смотри, вот в этом примере я применяю формулу Пифагора, но у меня все равно ничего не получа… Что ты делаешь, Дейв?! – чуть ли не подпрыгивая на месте, вопит Рин, наконец обращая на меня своё драгоценное внимание, когда я ловлю ладонью его пушистый беленький хвостик, так вальяжно дергающийся из стороны в сторону и свисающий со стула, соблазняющий меня своим видом. Блондин смотрит на меня, явно страшась действий с моей стороны. Это было бы естественно, ведь раньше я ничего подобного не вытворял, а тут такое… - Не бойся, я не откушу и не съем его, - тепло улыбнувшись парню, подношу хвостик к лицу и трусь об него щекой. Вздрагиваю от приятной дрожи, что прошлась по телу в тот момент, когда шерсть мягко и щекотно коснулась скулы. Чуть прикусываю кончик кошачьего хвостика губами, а затем зубами, отчего его обладатель мгновенно отбирает «пушистика» и прижимает к груди, вскакивая со стула и смотря на меня, как на сумасшедшего. - Н-не надо так, Дейв!.. – смущенно произносит парень, отводя взгляд. Вмиг встав со стула и приблизившись к блондину, тихо шепчу, хитровато ухмыляясь и едва касаясь своим дыханием его шеи: - А как надо, Рин?.. Обладатель миленьких кошачьих ушек и хвостика передёргивается, отходя на шаг, и шокировано смотрит на меня широко распахнутыми синими глазами, затем моментально хватает свой учебник и тетрадки, и пятится назад к кровати. - М-может, мы продолжим? У меня экзамен через пару дней… - Сев на свою кровать, Рин открывает свой учебник и тетрадь с записями – его и моими пояснениями – и продолжает повторять материал. Кто там говорил «Повторение – мать учения?».. Усмехнувшись, я подошёл и встал прямо перед ним, а он лишь продолжил упрямиться и никак не отреагировал. - Эй, Рин? Ноль реакции. Присев на одно колено и наклонившись, я посмотрел ему в глаза. - Скажи, почему ты такой вредный, Рин? - Касаюсь маленького белоснежного ушка, мягко поглаживаю его. Оба уха дёргаются, и затем блондин всё же обращает на меня взгляд. Ласково улыбнувшись, убираю за краснеющее человеческое ушко парня прядь, выбившуюся из «стайки», и повторно спрашиваю: - Ну, так, почему ты такой вредный? - Я не вредный… - склонив голову еще ниже, бурчит Рин, вновь увлечённый содержанием тетради и книги. - Знаешь, - в ответ мне промычали, – Рин, а как ты что-то понимаешь в перевёрнутом учебнике с тетрадкой? – Улыбаюсь, смотря за тем, как это светлоголовое чудо успевает сначала покраснеть, а позже, когда учебник оказывается в правильном положении и смущение проходит, продолжает дальше имитировать заинтересованность в закреплении материала и равнодушие к моей персоне. Встав, я обиженно взглянул на своего вроде-как-друга и скрестил руки на груди. - Рин, посмотри на меня. - Что такое? Я готовлюсь… - монотонное бурчание. - Рин, - уже строже. - Ну что оп… В тот момент, когда блондин поднимает свою голову, мои руки словно сами тянутся к нему, схватывают за предплечья, заставляя откинуться назад на кровать, и я, прежде скинув книжку на пол, сажусь на его бедра. На меня смотрят шокировано синие глаза; грудь парня чаще вздымается. - Ч-что ты... Не разрешаю ему и предложения сказать - затыкаю ему рот грубым, но в то же время нежным поцелуем. Блондин слабо сопротивляется, а если быть точнее – вообще не противится. Просто лежит бревном, что позволяет мне забраться правой рукой ему под рубашку и мягко погладить живот. Дальнейшее бездействие Рина расстраивает, заставляя отстраниться от его губ. Он тут же отворачивает голову, пряча глаза за своей белой челкой, часто дыша и смущенно шепча: - Ч-что ты… Мы же оба альфы… - Меня это мало волнует… Я тебя люблю, а это главное. - Мальчишка подо мной еле заметно содрогнулся. Когда я успел влюбиться? А, начхать! - С… слезь с меня. П-пожалуйста, - заикаясь, просит Рин, однако его просьбу я пока не готов выполнить. - А ты поцелуй меня. Парочка синих глаз в шоке уставилась на меня, а щёки их обладателя залились румянцем. Ну, и кто скажет, что он альфа? Да типичный омега же! - Да-да, ты не ослышался. Если ты поцелуешь меня – я слезу. - О… обещаешь?.. – смущенно. - Конечно! – Хитро улыбнувшись, ожидаю долгожданного поцелуя. Медленно, словно «Почта России», блондин отрывает свою голову от постели, прикрывает веки и чмокает меня в губы. Нет, так мы не договаривались! - А теперь… слезь с меня… - поерзав на месте, выдыхает он. - Ноу. – Пропев «нет» на английском, улыбаюсь, и парень подо мной начинает вдвойне елозить. - Но ты… обещал!!! - За нормальный поцелуй, а не за чмок в губы! Рин аж раскраснелся до кончиков ушей от моих слов. Что, не ожидал? Хотел отделаться обычным чмоком? Обломись, альфа недоделанный! - Н… не буду я! - Я так и знал. – Усмехнувшись своим догадкам, склоняюсь к нему, и, пока малец несет свою «гневную тираду» по поводу моего несдержанного слова, затыкаю ему рот; руками вновь прижимаю его плечи к постели. Парень, не ожидавший такой наглости с моей стороны, мгновенно замолкает, а я пользуюсь моментом и проникаю языком в его рот. Тут же до него доходит вся абсурдность ситуации, он начинает сопротивляться, уперевшись ладонями в мою грудь и пытаясь отстранить от себя, что у него, естественно, плохо получается, несмотря на то, что он тоже альфа, как и я, а альфы, как известно, сильны физически. Просто мальчик еще не совсем сформировался, ему ж всего 16. Не то, что мне – 20. Четыре года для парня на самом деле большая разница. Не издавая ни звука, шевелю губами заветное «люблю», и юный альфа, заслышав, сразу же впадает в ступор, смущаясь и отводя взгляд, но и так же переставая сопротивляться. Медленно, словно давая возможность к отступлению, расстёгиваю пуговицы на его клетчатой рубашке, отвожу края в стороны. Блондин не сопротивляется, нисколечко. Неужели не догадывается, к чему я веду? Это отчасти хорошо – ему не придется так сильно волноваться. Несильно прижав его руки к мягкой подушке, склоняюсь над его шеей и целую кадык, чувствуя, как он сглатывает. Затем веду дорожку из таких же мелких поцелуев к ключицам, касаюсь ямочки между ними. Хвост дёргается на постели из стороны в сторону; парниша прикрывает глаза – не значит ли это, что ему хорошо? Хорошо со мной? Хорошо от того, что я делаю с ним?.. Продолжая эти совершенно невинные махинации с его кожей в районе груди, шеи и плеч, я вскоре заставляю Рина расслабиться, и он поддаётся, начинает чаще дышать. Его соски становятся твёрже. В штанах становится ужасно тесно только лишь от близости парня. Не открывая глаз, блондин продолжает принимать мои ласки и ни разу не кривится лицом. Осторожно, дабы не спугнуть, приподнимаю за талию, полностью снимаю рубашку и откидываю ненужную вещь куда-то в сторону. Теперь уже разместив ноги по бокам от любимого тела и склонившись над ним, последний раз целую в шею, уже кусая, как бы «помечая». Мой маленький партнёр тут же распахивает глаза, замечает на моих губах пару капелек его крови и затем смотрит мне в глаза. - З-зачем?.. – на выдохе, удивлённо. - Потому что… - «люблю», опять без единого звука. В этой тишине, нарушаемой разве что тиканьем часов из зала, я думаю, он поймёт меня. Обвожу кончиком языка небольшую рану и слизываю оставшиеся капли крови. Рин вновь прикрывает глаза, отдаваясь мне на попечение. Бережно, как самое дорогое, что у меня есть, оглаживаю его тело: грудь, живот, бока, плечи – ничего не остаётся без внимания. Его тело покрывается мурашками, когда я провожу кончиком пальца по шее, едва касаясь кожи – вот его слабое место. Быстро отстраняюсь и затем поднимаю его выше на постели, а затем и сам приподнимаюсь к нему, усаживаюсь на его пах, отчего он дёргается и тяжко выдыхает. Ему нравится. Ему действительно нравится! Наверное, это самый счастливый момент в жизни – знать, что человеку не безразличны твои прикосновения. Он возбужден, конечно, не так сильно, как хотелось бы… Но ведь это же исправимо! Провожу ладонью по груди и шее блондина, касаюсь большим пальцем щеки, лаская, а затем склоняюсь и целую в губы, проникая языком в приоткрывшийся рот. Рин охотно отвечает, словно пару минут назад не он отталкивал меня и говорил, что связь между нами неправильна. Освободив его губы, целую подбородок, кадык, шею, вновь ласкаю языком небольшую ранку. Отдалившись и усевшись чуть ниже паха, осторожно оглаживаю бока, веду ниже, поглаживаю бёдра. Не встретив сопротивления, осторожно стягиваю шорты и одновременно с этим затыкаю ему рот нежным поцелуем. Отстраняясь, окончательно снимаю с него эти светлые шорты, и вновь наклоняюсь за поцелуем, но вдруг вижу, что блондин хочет возразить, но сразу же успокаивается, теперь не смея говорить и отвечая на поцелуй. Аккуратно, дабы не спугнуть, точно дикого зверя, поглаживаю его бёдра, ещё не решаясь лезть в область паха. Слабо прикусываю его язычок зубами, и всё-таки касаюсь ладонью промежности, отчего Рин вздрагивает и тут же замирает, не отвечая больше на поцелуй. Отстранившись от его губ, тихо шепчу, успокаивая: - Все хорошо, Рин… Расслабься. - Н-но… - пытается блондин возразить, но я настойчиво целую его в губы. Больше он не смеет перечить, а я мягко поглаживаю пах, и будто чувствую, как поджимаются его пальцы на ногах, словно это происходит со мной. Несильно сжимая член сквозь ткань обтягивающих трусов, слежу за его реакцией. Он тихо мычит и немного подается вперёд, а затем в упор смотрит мне в глаза. Продолжая мягко поглаживать промежность, слежу на этот раз за тем, как Рин сначала лишь моргает, а после и вовсе прикрывает глаза, отдаваясь ощущениям; ресницы слабо подрагивают, а кошачьи ушки практически приклеены к голове. Если бы Рин был омегой, он бы уже на коленях стоял, умоляя меня «засадить» ему, однако, он альфа. Но мне нужен мой Рин, целиком и полностью, пускай он и альфа. Осторожно оттягиваю резинку боксеров, заставляю ткань скользить вниз по бёдрам. Неторопливо поглаживаю одной рукой бедро, другой же снимая предмет одежды дальше. Наклонившись, лизнул сосок, отчего тело едва содрогнулось. Подув на чуть мокрый след, заметил, как по коже «разгулялись» мурашки. Это тело никогда ранее не испытывало чужих прикосновений (даже с девушкой), и я рад оттого, что Я являюсь его «первым». Слабо укусив за сосок, приспускаю боксеры еще ниже, пока бдительность парнишки снижена. Совсем снимаю их только когда целую в губы, уже полностью оставляя его обнаженным. Он пытается прикрыть руками свою наготу, но я сразу пересекаю эту попытку, мягко прижимая запястья Рина к постели. Блондин недовольно мычит что-то сквозь поцелуй, но как только мне удаётся прижаться к нему всем телом, он замолкает. Отстранившись, шепчу ему в губы: - А теперь ты… помоги мне. Он тут же краснеет, сглатывая, и этим же заставляя меня умилённо улыбнуться. - Ну же, не бойся. Я не кусаюсь. Как только руки парня оказались освобождены из моей хватки, он неспешно принялся стягивать с меня футболку, тем временем я помогал снять с себя одежду. Опираясь на его бёдра, тяну за запястье к себе, вынуждая присесть. Не торопясь и всё ещё смущаясь, Рин тянется к ширинке моих брюк непозволительно медленно, и мне ничего не остается, как ускорить этот процесс, настоятельно приложив его ладонь к своему паху. Прикрыв глаза на долю секунд и выдохнув, смотрю за тем, как подергивающиеся пальчики моего Рина неторопливо расстёгивают пуговицу, а затем и ширинку - волнуется. Улыбнувшись, аккуратно толкаю блондина в плечо, заставляя вновь улечься на кровать, а сам полностью раздеваюсь. Смотреть на меня обнаженного он отказывается - зажмуривается. Черт. Я и забыл, что он не омега, и что мне нужна… Наклонившись к лицу Рина, я поцеловал его губы и лизнул в нижнюю. - Лежи тут и никуда не уходи. Я сейчас. Встав с постели, полностью обнажённый (лично меня ничего не смущает в себе) выхожу из комнаты в поисках чего-нибудь… такого, чем бы можно было воспользоваться. Вхожу в ванную и осматриваюсь; нагло роюсь в ящиках тумбы, пока не нахожу аптечку и нужное содержимое в ней. Возвращаюсь в комнату и замираю, наблюдая очень… занимательную картину: Рин все так же лежит на постели, часто дыша и при этом надрачивая себе. Ему надоело меня ждать? Мгновенно «подлетаю» к нему, нависаю сверху. Видимо, чувствуя мое присутствие, он перестаёт двигать рукой, замирает в одном положении и вновь жмурится. Склонившись к его лицу, шепчу прямо в ухо: - Что… дрочил, думая о моём голом теле? А знаешь, мне приятно… - Рин сразу же краснеет от моих слов. Лизнув в мочку уха, а затем прикусив зубами, отнимаю его ладонь от паха и подношу её к своему лицу. Губами обхватываю два пальчика и обсасываю, затем облизываю язычком; на меня тут же смотрят обезумевшие синие глаза. Улыбаясь, выпускаю их изо рта, облизываясь. Отпускаю его руку, и она медленно, но верно оказывается на постели. Склонившись, жадно целую блондина в губы, и бережно отодвигаю его ногу в сторону. Касаюсь пальцем сжимающихся мышц, отчего паренёк содрогается, и мягко массирую по кругу, изредка чуть надавливая. Отстраняюсь. - Не волнуйся… Я буду нежен. Вновь целую, снова желая таким образом отвлечь от реальности, а сам в это время быстро выдавливаю из тюбика немного смазки, после чего прикасаюсь к анусу и размазываю немного снаружи, а затем медленно ввожу палец внутрь и проталкиваю его глубже. Чувствую, как Рин слегка хмурится, но не отодвигается, позволяя продолжать. Осторожно двигаю пальцем внутри, вожу по кругу, расслабляя мышцы сфинктера. Через пару минут таких движения пытаюсь протолкнуть второй – блондин прерывает поцелуй и шипит мне в губы, сжимаясь. - Тише, тише… - Я итак молчу… - шипение через зубы. - Постарайся расслабиться. И не напрягайся. Вероятно, он меня все-таки послушал, поскольку двигать двумя пальцами внутри него сразу стало легче. Продолжая аккуратно вводить пальцы, целую его шею, и блондин прикрывает глаза и расслабляется ещё больше, и это позволяет мне протолкнуть и третий палец. Добившись того, что мне и нужно было (полного расслабления), вынимаю пальцы из тела и слышу облегчённый выдох. Куснув блондина за подбородок, ещё пару минут копаюсь с надеванием презерватива, а всё из-за перевозбуждённого состояния, затем немного смазываю напряжённый орган. Приставив головку к напрягшимся мышцам, я начал медленно вводить член внутрь, вместе с тем впившись в губы Рина отвлекающим поцелуем. Из-за нахлынувшего давления блондин сжимается и не позволяет проникнуть глубже. - Ну же… не бойся. Расслабься, Рин… Закусив губу и пересилив себя, он всё же расслабляется и позволяет мне ввести головку. Подождав пару секунд, подаюсь вперед, и слышу сдавленный стон и шипение; кошачий хвост уже нервно хлопает по постели. - Все хорошо… сейчас будет лучше, - легко целую Рина в лоб и двигаюсь дальше. Войдя, наконец, на всю длину, останавливаюсь и подмечаю прерывистое дыхание блондина. Тепло улыбнувшись моему Рину, целую его в щёку, а затем в губы, сразу углубляю поцелуй и начинаю неспешно двигаться. Шипение и ладони, упёршиеся мне в грудь и пытающиеся оттолкнуть – признак того, что ему больно. - Д-дейв… п-перестань… - слабый стон сквозь плотно сжатые зубы. Но я не останавливаюсь и продолжаю дальше двигаться. - Сейчас, Рин, сейчас… - настойчиво прижимаюсь к нему, – Сейчас будет хорошо… - П-пожалуйста… М-мне больно… - чуть ли уже не плача, просит блондин, и зажимается, да так, что двигаться становится с трудом. Вынув орган из Рина, отстраняюсь и сажусь на постель, а затем тяну его за руку на себя, заставляя так же присесть. Усадив себе на бёдра сопротивляющегося блондина и разместив его ноги по бокам от себя, чуть приподнимаю его за ягодицы и насаживаю на член; он тут же издаёт болезненный стон. - Дейв! Б-больно! – шипит сквозь плотно сжатые зубы он и сжимает мои плечи. Настойчиво прижимаю его к себе и целую в губы, стараясь хоть как-то облегчить его мучения, однако он продолжает шипеть от боли. Осторожно приподнимаю и вновь опускаю, пытаясь попасть под нужный угол. Удаётся не сразу. - Ах!.. – Простонав, блондин выгибается словно кошка, и прижимается грудной клеткой ко мне ближе. Улыбнувшись своему успеху, продолжаю «натягивать» его на свой член, уже облегчённо выдыхая с закрытыми от удовольствия глазами. С каждым грубым, глубоким или резким толчком Рин издаёт ласкающие мой слух стоны и всем телом передёргивается. Как же я давно мечтал об этом… Через пару минут блондин начинает уже самостоятельно двигаться на мне, а я позволяю себе еще одну метку на его шее. Предчувствуя накатывающий оргазм, прижимаю Рина к себе особенно сильно, чуть ли не до боли, и чувствую, как он кончает, изгибаясь, плотно сжимая мой член мышцами, а затем и сам изливаюсь в презерватив, после чего падаю назад на кровать. Не заморачиваясь, просто накидываю на нас сверху одеяло и ещё долго пытаюсь привести дыхание в порядок… И скоро я засыпаю крепким сном, так и не удосужившись выйти из тесного колечка мышц. Просыпаюсь я от странного, неприятного ощущения пустоты. Смотрю на часы на ближайшей тумбочке: на циферблате красуется вечернее «18:27». Присаживаюсь на кровати и замечаю Рина за столом, и похоже, что парень готовится к экзамену. Не проронив ни слова, встаю и, собрав свои вещи, выхожу в ванную. Возвращаюсь примерно минут через пятнадцать, уже одетый, и, подкравшись сзади, обнимаю Рина за шею. Он вздрагивает, выскальзывая из объятий. - Что-то не так? – Усаживаюсь рядом с ним на стул, а блондин упорно противиться смотреть мне в глаза и, кажется, игнорирует в придачу, – Рин, все в порядке? - Не трогай меня, пожалуйста. - Почему? – облокотившись локтем о стол и подперев рукой щеку, настойчиво смотрю на блондина. – Я ведь лю… - Я не могу… - вздохнув, Рин удостаивает меня своим взглядом, обрывая на полуслове. – Не могу ответить на твои чувства. Понимаешь? Я вижу в тебе лишь друга. Никак не любовника… Но даже несмотря на это, я хочу, чтобы мы продолжали общаться как раньше. Как друзья. Наверное, я прошу слишком много? - Все хорошо, - кладу ладонь на его плечо. – Мы можем остаться друзьями. Все будет, как и прежде. - Спасибо, Дейв! – улыбнувшись, блондин по-дружески крепко обнимает меня, а затем вновь возвращается к учебе. Независимо оттого, люблю ли я тебя, или нет, мы навсегда останемся друзьями. Разве не в этом смысл дружбы? P.s. Спасибо одному читателю с критикой. Я пересмотрел все и изменил концовку. Благодарю еще раз~ с: