Key of Heart/И только попробуй соврать мне...

. . .

Несколько дней назад

*** от лица Калеба ***       Злость. Вот что бушевало во мне на протяжении всей дороги от дома семьи Хейл и до самой двери моей квартиры. Хотя я не могу сказать, что сейчас не злюсь. Какого хрена Алек ее поцеловал! Мысли в моей голове смешались в одну большую кучу, и единственное желание, которое у меня сейчас было, так это размазать его довольную улыбку в тот момент, когда он увидел меня. - Ладно, Калеб, плевать, кто и что делал. Чего ты вообще думаешь об этой Корнелии, - но как только я произнес ее имя, то злость новой волной накрыла меня,- К черту!- выкрикнул я и пнул небольшой пуф, который стоял рядом со мной.       Прошло несколько часов.       Я уже успел сходить в тренажерный зал, который находится на восемнадцатом этаже моего дома и позавтракать в кафе на семнадцатом, когда мне позвонила мама: -Да?- так же спокойно, как и всегда ответил я. -Калеб, дорогой,- мамин голос был встревожен.- Мы приедем на работу позже.- под мы, мама подразумевала и Мистера и Миссис Хейл, так как в последнее время они особенно часто вместе работают. -Хорошо, я открою офис,- ответил я. Ведь все равно собирался выезжать на работу в течение часа,- А что случилось- то?- все-таки решил уточнить. Вдруг что-то серьезное. И лучше бы я ошибался… -Корнелия,- расстроено начала свой рассказ мама. Но, услышав имя этой девчонки, я непроизвольно сжал свой телефон.- Она сильно поранила ногу, почти сразу после того как вы с Алеком ушли, поэтому сейчас мы в больнице. Плюс ко всему, по дороге она потеряла сознание, и теперь мы ждем, что скажет врач.       Глупая несобранная Корнелия! Черт! Внутри меня смешалось переживание и агрессия. Как бы мне хотелось перестать думать, что мое жесткое поведение утром не послужило причиной ее несобранности. Но я знаю ее слишком давно, чтобы перестать себя винить. -В какой она больнице?- я решил узнать сразу, что бы съездить к ней вечером без сопровождения остальных. -Ой, Калеб, врач идет. Я напишу тебе адрес в смс.- на этих словах мама отключилась. Я со всей дури швырнул о стену. Я не мог не переживать за нее, но и забыть что она позволила Алеку дотронуться до себя я тоже не мог.       Собравшись с мыслями, я все-таки отправился на работу, но весь день, то и делал, что спрашивал у родителей, есть ли какие-то новости. Конечно, я делал это так сухо, что вполне можно было подумать, будто вежливости во мне больше, чем сострадания. В половине седьмого родители позвонили и сказали, что вышли от Корнелии, так как закончилось время посещений. Они говорили, что чувствует она себя уже лучше, но постоянно спит. Отлично. Тогда буду надеяться, что когда я приеду к ней, она будет спать. Через десять минут после этих мыслей, я уже сидел в машине и думал, где по дороге купить цветы. 20:32       Я с букетом белых роз стою на пороге городской больнице Хитерфилда. Когда-то я уже приезжал сюда. Та же больница. Те же цветы и та же девушка. Только было это годами ранее.       После того, как я минут пятнадцать уговаривал медсестру меня пропустить, рассказывая историю о том, что не смогу спать, не увидев свою возлюбленную (что не скажешь ради получения желаемого) я все-таки оказался в палате Хейл.       Девушка спала. Она лежала на спине. Лицо было бледным, а губы сухими. Я поставил цветы в заранее взятую у медсестры вазу и вложил небольшой кусочек бумаги между лепестками.       Ее рука была холодная, но живая, а это главное. Веки слегка подергивались, что является признаком того, что человеку снится сон. Мне хотелось остаться с ней, оберегать и защищать ее. Такие мысли вывели меня из колеи. Для меня это совершенно неожиданно. Девушки никогда не обделяли меня вниманием, а из-за того, что родители довольно много и далеко работали, вырос я весьма эгоистичным человеком. По крайней мере, мне так часто говорят. Но эта девушка. Она заставляет меня беспокоиться о ком-то кроме себя самого. Хотя сейчас, наверняка, об этом говорить рано, но, мне кажется, она меняет меня.       Я не хотел, но уйти все-таки пришлось. Буду надеяться, ей не расскажут, кто приходил.       До дома я доехал еще быстрее, чем до больницы, но уснуть не мог всю ночь. Мысли о ней занимали мою голову всю ночь. Столько лет прошло, а я все также, как придурок улыбаюсь, когда она смеется. И мне грустно от мысли, что ей плохо. Может, стоило остаться в Лондоне? Но что-то же тянуло меня назад в Хитерфилд. И я не успокоюсь пока не пойму что.       Я почти не спал. Все думал о том, есть ли моя вина в случившемся. Фактически, конечно, нет. Я ведь ее не толкал. Но зная Корнелию не первый день, даже не первый год, можно предположить, что мои слова задели ее. 09:59. Новый день.       На работу я приехал, как всегда, без опозданий. Родители выглядели обеспокоенно, Элизабет ходила из стороны в сторону и разговаривала с кем-то по телефону. А вот главы семьи Хейл не было. Странно. Генри никогда не опаздывает, а если его нет, то что-то точно случилось.       Миссис Хейл, села в свое кресло, и закрыла лицо руками. Мама села рядом с ней: -Элли, что сказал Генри?- обеспокоено спросила моя мама. -У нее пошла какая-то реакция на антибиотик. Всю ночь трясло. Но сейчас лучше. Прокапали капельницу и жар спал. Она снова спит.- выдохнула Элизабет. -Все будет хорошо,- вмешался отец.- Она очень сильная девочка.       Я не мог найти себе места. Ночью, оказывается, ей было плохо. А я даже не могу ничего сделать. Я злился на себя за то, что бессилен помочь и злился на нее, хотя сам не понимаю почему. Тут в мой кабинет вошел Алек. Вот на кого я на самом деле злился. -Зачем ты ездил к Корнелии?- вдруг спросил он меня. Но я не был удивлен. Я ждал этот вопрос. -С каких пор я должен отчитываться перед тобой?- не сбавляя агрессии, выпалил я свой вопрос в ответ на его. -Не нужно так стараться Калеб- начал говорить человек, с которым раньше мы были так близки.- Она все равно выберет меня. И тебе снова придется остаться ни с чем. - Эти слова прозвучали в моей голове, словно нож режущий стекло. Довольно улыбающийся Алек, вышел из моего кабинета, а вслед ему, в дверь, полетела книга, лежащая у меня под рукой.       Нет. Я не уступлю ему так просто. Брат всегда добивался того чего хочет, даже если приходилось жертвовать моими чувствами. Уже не помню, когда мы с ним нормально разговаривали. Алек всегда хотел то, что есть у меня, даже когда ему было это не нужно. Но в данном случае он положил глаз на Корнелию не только из-за меня, он и правда был заинтересован в девушке. Но насколько это были искренние чувства? И были ли там вообще чувства. Я не знаю. Я даже не знаю, что сам чувствую к ней. Но я узнаю, обязательно. Ведь за многие годы я не испытывал того, что твориться в моей голове уже почти неделю.       Через несколько часов, приехал Генри и сказал, что врач разрешил забрать Корнелию домой, при условии полнейшего покоя. Особенно эмоционального. Эти слова Генри проговаривал очень четко, поглядывая на меня и брата. Работы было очень много, тем более, что родители планировали командировку. Почти в шесть часов вечера, я услышал, как Мистер Хейл говорит по телефону: -Корнелия, я должен задержаться на работе, прости,- опустив голову, сказал он,- но я попрошу, чтобы кто-нибудь тебя забрал.       Я подумал, что это мой шанс увидеть ее, но не вызвать никаких подозрений. -Мистер Хейл,- обратился я к светловолосому мужчине,- я слышал, что вы не можете забрать вашу дочь из больницы. Я могу съездить за ней. -Калеб, спасибо,- обрадовался Генри, затем встал и пожал мне руку.- Ты очень хороший молодой человек, я рад, что ты вернулся. - Эти слова для меня были очень важны. Раньше, когда я жил с родителями, Генри и Элизабет Хейл были частыми гостями в нашем доме, как и мы в их. Поэтому я виделся с Корнелией так часто, что девушка, тогда еще девочка, стала неотъемлемой частью моей жизни. И я бы очень хотел вернуть себе те эмоции. Как, впрочем, и ей. 19:12       Довольно быстро доехал до больницы. А когда зашел в палату, она уже сидела на кровати с сумкой в руках. Лицо все еще бледное, но на щеках проступает легкий румянец. Красивая. Быстро моргнув от мысли, которая так неожиданно прокралась в мою голову, я стал подходить к девушке. Она была очень удивлена меня увидеть, и сразу стала осыпать вопросами в духе «А почему ты?».       Пока я относил ее вещи в машину, успел порадоваться как глупый мальчишка тому, что она захотела забрать цветы, даже зная, что они от меня. Затем я очень торопился обратно в больницу, мне хотелось помочь ей идти, даже если сама она старалась быть самостоятельной.       К машине Корнелия шла при помощи костылей. Я шел чуть сзади, на случай, если ей понадобится помощь. Во время дороги, я смотрел на нее боковым зрением и часто ловил на себе ее взгляды. Что она думает? Каким она меня видит? Эти вопросы сдавливали виски. Когда она смотрела в окно, и свет фар освещал ее лицо, мне на секунду показалось, что внутри меня что-то щелкнуло.       Мы немного с ней поговорили. Я снова подразнил ее тем, что знаю, то чего она не знает. И она выглядела во время нашей беседы такой настоящей. Я давно не видел такого искреннего взгляда у девушки. Когда я жил в Лондоне, почти все знали, что я из состоятельной семьи, что и послужило причиной для внимания разных дам. Не знаю, могу ли я называть всех тех, с кем общался дамами. В основном это были девушки на один вечер. Максимум пару дней. Для меня не было ничего серьезного и я не заморачивался. Хочешь- бери. Девиз многих лет.       Пока Корнелия пыталась вытащить из меня хоть какую-то информацию, я стал замечать, как тембр ее голоса изменился, а когда она закусила свою губу, руль слегка дернулся в сторону. К счастью, она ничего не заметила. . . . -Калеб, еще раз спасибо, что привез ее,- сказал мистер Хейл, сразу после того, как его дочь и жена скрылись за дверью своего дома.- У меня к тебе будет еще одна просьба.       Генри попросил присмотреть за Корнелией на время их командировки. Я уже знал, что мне придется остаться и даже был рад, что остаться нужно мне, а не Алеку. Ведь тогда, он остался бы с Корнелией, а это была бы не самая лучшая новость, для меня.

***Следующим вечером*** -Калеб,- крикнула мама из столовой, как только я вошел в дом Хейл,- мы как раз говорили о тебе. -Польщен, но не удивлен,- в своей обычной манере ответил я.- Здравствуйте,- улыбнувшись, сказал я. Я уже знал, что сейчас будет сыграна небольшая сценка. Об этом меня тоже попросил Генри. Так как Корнелия девушка довольно гордая, ей бы не очень хотелось знать, что родители заранее рассказали мне, о ее беспокойстве оставаться дома одной. Поэтому они должны были попросить меня об этом после того, как расскажут Корнелии. Но как выяснилось позже, она настояла на том, чтобы самой попросить меня пожить некоторое у них время. Чем еще больше удивила меня, да и своих родителей я думаю тоже.       Во время ужина я только и делал, что смотрел на светловолосую девушку, порой пересекаясь с ней взглядом. Она будто пыталась прочесть мои мысли, но вряд ли ей что-то удалось. А вот пересекаться глазами с Алексом, который то и делал, пялился на нее мне вовсе не доставляло удовольствия.       Ужин закончился, и дома я уже стал обдумывать свое очередное хамство в сторону Мисс Хейл, вырвавшееся у меня изо рта, когда я уходил. Но а, что она хотела? Я ждал просьбы о завтрашнем вечере, но ее не последовало. Зато я наслушался всяких сопливых мемуаров от Алека в ее сторону. Которые он, я уверен, специально, не говорил, а проорал. Бесит! . . .       К вечеру следующего дня, мне позвонила мама. Они выехали в Коннектикут, как и планировали. А это значит, то, что я должен завести Корнели подарок от ее родителей, который они, почему то сами решили ей не дарить. И ждать когда гордость ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА падет, и она попросит меня пожить с ней. В смысле у нее.       Я приехал довольно поздно. Но с учетом того что я рассчитывал задержаться в этом доме как минимум на одну ночь, раньше приезжать смысла не было. Родители Корнелии дали мне ключи от дома, но так наглеть, сразу, я не решился. Поэтому стоя с огромной коробкой в руках я нажал на звонок.       Дверь открылась. Передо мной стояла Корнелия. В домашних штанах и футболке, с распущенными волосами. И выглядела она очень мило. Такая естественная и настоящая. В итоге мы простояли так пару минут. Она смотрела на меня сонными глазами, а я просто стоял и пялился на нее. Хорошо, хоть до нее все очень туго доходит. Когда я зашел в гостиную, то удобно сев на диване решил все-таки отдать ей долгожданный подарок родителей. -Закрой глаза,- начал я и рукой призывал сесть рядом. И она закрыла. Я смотрел на ее лицо, и оно было таким спокойным. Она не боялась меня и, думаю, ей было даже комфортно рядом со мной.- Открывай.       Столько восторга в одних глазах я еще не видел. В коробке лежали коньки. А она так радовалась, будто бы там был целый мир. В такие моменты я понимаю, что в душе она все еще ребенок. И мои, порой не самые галантные мысли, закрываются изнутри в далеком шкафу. Правда, ровно до того момента, пока эта девчонка не начнет закусывать губы или что-то в этом роде. Затем, я еще какое-то время просидел, смотря кулинарную передачу, (да, я люблю готовить) ожидая ее просьбы остаться. Которой, к моему удивлению, не последовало. В итоге я ушел. Я ведь не хочу смущать ее тем, что знаю про ее слабости. Тем не менее, уехать я не смог. Примерно понимая, что она соврет родителям о том, что я остался, я решил посидеть какое-то время в машине, чуть отогнав ее за забор, чтобы не светиться.

*** от лица Корнелии ***       В доме было пусто. Я стояла одна, продолжая смотреть в давно закрывшуюся входную дверь. Мысли о том, что я совсем одна, сильно напрягали. Затем, решив спать сегодня в гостиной, я пошла и включила свет во всем доме, не забыв ни про одну комнату. Наверное, в этот момент, дом выглядел, как фонарь посреди темной улицы. Но я ничего не смогла с собой поделать. Всю ночь сидя возле телевизора и укрывшись одеялом по самую шею, я старалась не спать. Кажется, я выпила около трех или четырех пол-литровых кружек кофе. Но глаза все равно предательски слипались. Даже шум телевизора и яркий свет ламп не помогли мне остаться в сознании. -Не спи…Корнелия..- на этих словах, сказанных самой себе сон одержал победу надо мной.       Ночь. Я снова в старом доме. Но я это я. Не маленькая девочка, что жила там. А я, почти совершеннолетняя Корнелия. Переходя из комнаты в комнату, я судорожно искала выход. Снова и снова оказываясь в комнате родителей. Бывшей комнате родителей. Взрыв. Сильный грохот и резкое, ярко-красное пламя преследовавшее меня. Дым со всей силой пытался затупить мой разум, и с каждым вдохом я понимала, что снова проигрываю. Закашлявшись я упала на колени и, не переставая кашлять, стала сжимать свое горло. Это конец. Мысль пронеслась в моей голове так же быстро, как и дым заполнил мои легкие. Закрывая глаза, я окончательно сдалась…       Душераздирающий крик, вперемешку с сухим кашлем заставили меня открыть глаза. Но стоило мне это сделать, крик прекратился. Я стала откашливаться и только потом поняла, что проснулась от собственного крика.       Я встала с дивана, на котором, судя по всему, так и уснула сидя. Хотела пойти в ванную, но вдруг в дверь стали очень настойчиво стучать.