***
《Вдоль широкой полосы моря раскинулся когда-то столь процветающий город Фравэйн. Раньше — туристический центр, сейчас — безжизненные земли, где люди живут лишь от нищеты и неспособности переехать в более благоприятные районы. И вроде всё понятно, но одна деталь до сих пор будоражит умы жителей близлежащих городов. А дело в том, что один из путей Фравэйна — закрывает громадная многовековая стена из крупного булыжника. Ни с одной стороны света её нельзя было обойти. Множество сказаний ходит о том, что на самом деле за этой стенкой. Но все они сводятся к тому, что там располагаются: чудесные плодородные земли поросшие необычайно красивыми растениями, и обитуемые сказочными тварями, о которых мы и думать — не думали, гадать — не гадали. Что же на самом деле правда? Кто построил стену и зачем? И может ли, столь волшебные мир, находиться прямо перед глазами? Вероятно, ответов на эти вопросы не узнает никто и никогда, ведь все, кто осмелился переступить черту города — никогда больше не возвращались назад. Но давайте мы… 》 — не успел дочитать книгу Саша, когда мама ловко вырвала её из рук юноши. — Опять свои сказки про стенку читаешь? — Ну ма-ам! Это интересно!. — Да-да, леприконы, эльфы, единороги, бла бла бла! Лучше б делом занялся наконец, а он тут книжки читает! — Но ведь никто не знает, что за стеной, это так странно, что совсем и не пытаются это понять? — Все давно знают правду, что лишь груда булыжника, а твои байки лишь были заманухой для туристов в процветающие времена. Вот и вся мистика. Легенда живёт — деньги идут премяком в карманы! — Да как так можно? Почему нам тогда нельзя заходить за черту? — Там просто ничего нет, смысл? Займись уже делом. Твои дискуссии ничего не сделают, лучше иди и помоги отцу. — Но ведь -… -мать не став дослушивать парня молча удалилась из комнаты, больше нежелая слушать его росказни о чудесах.***
Ещё пару минут черновласый парень провёл в пустой комнате смотря в потолок и напряжно обдумывая всё произошедшее. Ему просто хотелось верить, что чудо есть. Что гром является не вполне объяснимым физикой явлением, а топотом грозного горного ведикана. Что по ночам окна шкребёт не плакучая ива с тонкими и изогнутыми пальцами-ветками, а единорог постукивает по стеклу, приглашая парня в дальний путь в неизведанные края. Что это не просто стенка, а старинный партал в иной мир, совсем не похожий на этот. Может показаться, что Саша просто самонадеянный остолоп, который верит во всё неизведанное, но это не совсем так. Его с большей вероятностью можно назвать мечтателем, что грезит о чудесном. Да и разве был выбор? В школе он не обучался, родители с горем пополам научили его основам, вроде алфавита и циферок. Наука ну никак не давалась чернавому. Гораздо больше его тяготило рисование. Он делал большие успехи, чувство прекрасного у Алекса было точнее швейцарских часов раз в сто. Естесственно, родителей первое время огорчало нежелание сына учиться, но со временем родня и смирилась с упёртостью парня, хочет рисовать — пусть рисует. Стоит отметить, что своим упорствои и некоторыми другими качествами он бесспорно обязан матери. Он был уверен в себе и своих интересах, говорил, что думает, но был вежливым и воспитанным, просто паинькой на людях. Многие события он преувеличивал. Акцентироваться умел в основном лишь на плохом. Но был очень душевным, смешным и талантливым человеком. Внешностью же мальчик пошёл в отца: глубокие янтарные глаза, горбинка на носу, широкие скулы, худые губы и тёмные волосы цвета дёгтя, что были слегка длиннее типичных «мужских» причесок. Носил юноша старые драные обноски, в основном холодно-бежевую рубашку перекроенную бесчисленное колличество раз и тёмно-лиловые брюки пошитые тысячами и тысячами заплаток, что слоились одна на одну. Дополнялся образ босыми ногами, размокшими от постоянной сырости.***
Посидев ещё пару минут Алекс решил всё же спуститься в подвал и помочь отцу. Вечная проблема в жизни города Фравэйна заключалась в том, что городок был прямо радом с морем. Хорошо, но в чём дело, это же хорошо? Вовсе нет, как оказалось. Море было очень холодным, скореедаже ледянным. А жилище можно было выстроить лишь совсем рядом с ним, в то время как вода со временем размывало берег. Стройматериалы намокали и начинали гнить — дома рушились. Единственным способом уцелеть было каждый сезон достраивать подземное укрепление, чем и занимался отец Саши. Юнец спустился в «подвал» по своеобразной лестнице из выпирающих прутьев. Родитель вбивал орередной гвоздь уплотняя конструкцию. --Пап, тебе нужна помощь? --А? -Отец не сразу заметил парня и довольно сильно удивился неодиданно раздавшемуся голосу — ах это ты. Не думаю, вероятно пока и сам справляюсь. Лучше расскажи мне о чём-нибудь, а то от тишины и с ума сойти не сложно. — Ну, что бы тебе рассказать? Я ничего особо и не знаю. — Как не знаешь? Наверняка опять свои книжки с легендами читал. — Да, читал сейчас одну. Но мама отобрала её, сказав, что это всё глупости и чушь собачья. — А ты сам то во что веришь? — Ах, ни во что уже не верю, пап, — с грустью в голосе сказал парень. — Ахахах, ну ты не расстраивайся так на маму, она просто волнуется, как бы твоё влечение к неизведонному не стоило твоей жизни. — Жизни? Да ты шутишь, разве ж это жизнь? Живём в лачуге, ни с кем не общаемся, даже не имеем поава на то, чтобы уехать отсюда! — Ух — отец резко поменялся в лице — зря ты так отзываешься о жизни. У некоторых и похуже бывает, но они не закатывают истерик, живу вон. — А я не хочу так жить! — Ну и уйди с глаз долой, не порть настроение! — с некой грубостью и упрёком произнёс папаша. — Ну и уйду! — сказал широколиций хлопая дверью. Он поднялся наверх и сразу побрёл на выход.***
Выйдя из дому парень стал идти сам не зная куда, да и какая разница? — всё равно упрётся в стену. Так и вышло, уже через полчаса он стоял смотря на огромную булыжнековую стену поросшую мхом от старости. Чернец был явно раздражен последними разговорами с родителями. Он сжал руки в кулаки и со всей злости ударил одной из рук в стену, что было крайне необдуманным действием. — Рука тут же начала кровоточить, а из камней от удара начали разбегаться мелкие насекомые, сороконожки и прочая мерзость. Парень тут же взвыл от боли сковавшей правую руки. Ужас. Казалось, что душевное состояние в точности соответствовало болевым порокам в данный момент. Прошла пара минут, боль немного утихла, в отличае от желания бросить всё и уйти. — Раз никому не нужно моё мнение и желания, я уйду. И не вернусь, как и все. — промямлил Ал уже карабкаясь по отвесистым камням. И вот он уже на вершине — полпути, как не бывало! Парень ещё пару раз переставил руки и спрыгнул, дабы ускорить путь. Первое время, когда он перелез через стену разницы было не заметно совсем. Это всего лишь лес. Тёмный и непроглядный. Единственным отличием были звуки. Такие непонятные, наразборчивые. Топот, шепот, шуршание, звяканье? Ничего не понятно.***
Как вдруг резкий удар. Появилась сильная боль в голове, а ноги отказались держать массивное тело. Он потерял сознание.