Наше утро

Рассветное солнце согревает оранжевыми лучами это холодное утро, наполняя воздух светом, взрывая окна домов белым. Оно пробирается даже в нашу квартиру, Мэтт, нагло скользит по твоему лицу и губам, словно целуя.  Наше последнее утро, как оно прекрасно. Сегодня мы пойдём умирать. Печально, но правда. И я больше не хочу об этом думать. Ты ещё спишь, слабо прижимая меня к себе рукой. Рыжие волосы растрёпаны, а губы искусаны в кровь, кожа белеет в полумраке утра. И я жду, пока ты проснёшься, чтобы насладиться синевой твоих глаз. Сегодня мы принадлежим друг другу, и уже никто не сможет отнять у нас счастье. Я выскальзываю из твоих объятий - ох, как же мне этого не хочется! - и иду на кухню варить кофе. Такой маленький прощальный сюрприз для тебя. Да, да, я не хочу думать о том, что мы через несколько часов исчезнем, что мы можем помочь миру только своей смертью, что ты умрешь из-за меня - и не могу перестать. Я упиваюсь этой жалостью к себе, этой чернотой мыслей, упиваюсь подступающими слезами и комом в горле. Черт, про нас скажут - герои, про нас скажут - вечно молодые, вечно пьяные, а подумают - неудачники. И сейчас мне уже хочется не кофе, а джина. Или рома. И целовать тебя, зарывшись пальцами в твои шелковистые волосы. Вдыхать чарующий запах твоего тела. Чтобы сердцебиение - одно на двоих, чтобы больно - до умопомрачительной сладости.  Я сижу на кухне с бутылкой джина в руке, и пью прямо из горла. Пить с утра - фу, не знаю, как я до такого докатился. Но мне уже наплевать. Сегодня можно всё. Слышу твои тихие, нетвёрдые шаги по кафельному полу. Ты, не говоря ни слова, обнимаешь меня сзади, отнимаешь бутылку и выпиваешь сам. Я уже весьма пьян, и от алкоголя и от тебя.  Ты целуешь меня, горько, глубоко, долго, пока воздух в лёгких не иссякнет.  Давай насладимся друг другом в последний раз, до конца, до дна. Как будто читая мои мысли, ты подхватываешь меня на руки и несёшь в спальню, на развороченную  постель. Не разрывая поцелуя, опускаешь меня на черные простыни, проводишь горячей рукой по моим бёдрам, прижимаешь меня к себе, стремясь скорее преодолеть границы наших тел. Сделай меня своим, я прошу тебя, прямо сейчас. Я схожу с ума под твоими прикосновениями, слишком жарко, слишком хорошо, чтобы быть правдой. Это психоделический бред, сладкое безумие, и я не хочу, чтобы оно кончалось. Мэтт, будь решительнее, прошу, пожалуйста! Ты отрываешься от моих губ и смотришь мне в глаза. Ты похож на обезумевшего зверя, такого красивого и опасного, твой взгляд прожигает меня насквозь. Когда ты рывком входишь в в меня, я рычу и выгибаюсь от желания. В тех местах, где ты легко, невесомо проводишь рукой, кожа горит, а по нервам бежит электричество. Я притягиваю тебя к себе, ближе, пробегаюсь по позвоночнику пальцами, а ты двигаешься во мне, и от нашей близости, такой неприкрыто простой и яркой, ломающей все рамки и границы, захватывает дух. Ты выдыхаешь мне на ухо моё имя, заново разжигая пожар в венах, и я понимаю, что ты скоро финишируешь, да и я на грани. Я не могу сдержать стонов, когда ты прикусываешь мочку моего уха и языком ласкаешь артерию на моей шее.  Мне хочется кричать, выть волком о своей любви к тебе. Сейчас мы как никогда неделимы, целостны, и это сводит с ума, Это слишком нереально, это - слишком. Ты кончаешь с хриплым стоном, вместе со мной. Мгновения замирают, словно запутавшись в переплетениях наших тел. Нам уже никогда не будет так хорошо. - Кофе стынет... - неловко разрушаешь иддилистическую тишину ты. Ах да, кофе.  Жаль, в аду, где мы в скором времени окажемся, его не будет.