По моему убеждению, что бы мы ни делали, одних это радует, других огорчает. Иначе быть не может. Жить и совершать поступки в обязательном порядке подразумевает вторгаться в чье-то существование и нарушать установленный кем-то порядок.
Бернар Вербер «Завтрашний день кошки»
В пасхальное утро многие были в предвкушении праздника, готовили стол и небольшие подарки близким, ждали, наконец, схождение благодатного огня. Ксения топталась у входа в «Рorta coeli» не решаясь зайти внутрь. Начало мая выдалось прохладным и она немного успела замерзнуть, пока взвешивала в голове все противоречия нахождения в обители ангелов. Ссора с Михаилом расстраивала каждый день все больше. Они не виделись несколько месяцев (вообще три месяца и пятнадцать дней), за исключением случайных встреч во время прогулок по набережной, где на месте старого причала возводился новый, строительство которого было под строгим контролем небесного воина, сталкивалась с ним, если быть точнее, с силой впечатавшись в его грудь, не заметив приближающихся небожителей на входе у Собора Архангела Михаила, который девушка любила посещать. Но даже тогда он прошел мимо, не взглянув на человека. За это время Ксения так и не решилась поговорить с мужчиной, а выведать у Самандриэля информацию не удавалось. Ксения скучала, но вскоре гордость дала слабину и девушка решилась первой пойти на встречу, и при точно таком же случайном столкновении, окликнула его, так и не получив ответной реакции. Михаил не стремился увидеться с ней. Оказавшись в одном месте он продолжал проходить мимо, не обращая на человека внимания. Словно ее не было рядом. Не существовало. Это злило и рождало все больше обид на небожителя. Вновь кружили слухи о новых девушках в постели Архангела, вновь человек зубами вгрызался ночью в край подушки от сжирающей душу ревности. Запретные чувства, что с каждым днем все больше рождались в юном сердце, причиняли разъедающую боль. Неожиданно сильный порыв ветра едва ли не снес девушку с ног, а потемневшее за пару секунд небо, темные облака которого закручивались в огромную спираль, казалось жутким и вот-вот обрушит грозовую стихию на землю. Неожиданно все стихло. Ни пения птиц, ни голосов людей, ни жизни города. Даже шум ветра прекратился. Яркая вспышка развеяла закручивающийся тучи, оставляя темное небо. — Что происходит? — шепчет девушка хмурясь, делая несколько шагов вперёд на площадь. Осматривается, ища хоть какие-либо признаки жизни, но ничего. Смертельная тишина оглушает. Тревожное чувство, не дающее ей с самого утра покоя, вновь одолевает. В звенящей тишине, раздаётся телефонный звонок, от громкости которого девушка подскакивает. — Где тебя носит? Ты вообще знаешь, что произошло! Что творят твои ненаглядные ангелы! — не успев сказать и слова, Ксения слышит истеричный голос матери. — Этим «ненаглядным ангелам» вы поклялись в верности, выбирай слова, что произносишь, — грубо срываются слова, но что девушка слышит очередной крик матери. — Я у небоскрёба. — устало, с нотками раздражения, вздыхает она, не сильно массируя переносицу пальцами. — Хотела… — не успела девушка договорить, как вновь услышала злые и истеричные нотки, перебивающий ее. — Не смей их защищать! — Ксения морщится от громкого голоса матери. — Ангелы устроили конец света! Уничтожили почти всех людей, что были на празднике! Мы это видели в прямом эфире, огонь тоже не сошёл! Этот кошмар засняли мировые СМИ! Торчишь в своем телефоне часами и даже не в курсе произошедшего. Ксения замирает, удивленно вскинув брови и смотря на редкие цветочки черемухи уже успевшие опасть, что закружились под ногами от резкого порыва ветра. От лица, казалось, отхлынула кровь и вновь обдало жаром, что заболела резко голова. Трясущимися руками открывает интернет, что грузил информацию слишком медленно, листая последние новости, трубящие о произошедших нападениях небожителей по всему миру. Очевидец успел заснять и распространить видеосообщение по всей сети, прежде чем сделать последний вздох. Крики людей полные ужаса, мольбы о пощаде и яркие вспышки. Везде кровь и огонь. Ангельское войско начало во время празднования, пока люди ждали схождение огня. Но так и ничего не произошло. Лишь начало неизбежно судного дня. Нужно найти Михаила как можно скорее. — бьет в мыслях у неё, когда она блокирует телефон, убирая в карман куртки, застегивая молнию. Оглядываясь по пустой улице, высматривает хоть кого-то из знакомых. Где может быть Архангел? В небоскрёбе нет его. Там вообще нет ни одного ангела. Куда они могли направиться? — Самандриэль? — тихо и неуверенно срываются с губ. Отсчитывает до двадцати. — Черт! Самандриэль! Она делает несколько шагов вперёд, выходя на площадь к остановке и громче произносит имя своего хранителя. Но даже через десять минут ожидания ангел не появляется. Происходящее начинает пугать. Позади девушки слышится рев, пробуждающий до мурашек ужас. Не успевает человек обернуться, как сильным ударом в спину ее откидывает на несколько метров в сторону. От удара спиной о ствол осины хрустят позвонки, и весь воздух выбивает из лёгких. В глазах моментально темнеет, трясущиеся руки не выдерживают вес тела, из-за чего подняться невозможно на ноги. Вновь рокочущий рёв рядом с ухом. В жилах застывает кровь. Сердце быстро-быстро бьется, тело обдаёт жаром и страх завладевает сознанием. Страх, что это может быть последний ее вздох. Страх, что больше не увидит Архангела и не успевает с ним проститься. Так глупо сдохнуть могло повезти только ей. , Ксения с каждым шагом неизвестного чудовища прощается с Михаилом, надеясь, что он все-таки услышит мысли её, с содроганием ожидая своей участи. Но ничего не происходит. Ее никто больше не трогает и неуверенно приподняв голову, Ксения встречается со свирепым взглядом воина. — Михаил, — голос хрипит от удара. Смаргивая подступившие слезы, уже более четко рассматривает образ Архангела. Небожитель в крови словно умыт, одежда, часть крыльев и волос, лицо — все отмечено. Взмах мечом и с лезвия в стороны летят красные капли. Все внутренности человека сжимаются от подобной картины, а уверенный шаг в ее сторону пугает, заставляя через боль отползти назад. — Что ты здесь забыла? — схватив ее за руку выше локтя и резко поднимая с сырой земли, сквозь зубы шипит Архангел, дернув девушку на себя. — Что…что происходит, Михаил? Отпусти, мне больно, — Ксения пытается вырываться из хватки, пока воин тащит ее ко входу в небоскреб. Ноги не слушаются, и Михаил буквально волочит ее за собой, не обращая внимание на болезненное шипение со стороны человека и постоянные спотыкания. — Ко мне в покои, живо, — чуть ли не рычит он. — Нет! Объяснись, что вы творите, что происходит? — крикнула она, вырвав наконец руку. Светлые, чуть спутанные пряди спадают из пучка на лицо Михаила, уставшие голубые глаза отстранено смотрят на человека. — Какого черта вы устроили гребаный апокалипсис! Резкий порыв ветра обрушился внезапно, чуть не снеся человека с ног, из-за чего она подается вперед. — Следи за языком, малыш. Я сегодня не в том настроении, чтобы терпеть твои крики. — И что же ты сделаешь? Тоже убьешь меня? — зло бросает девушка, морщась от не прекращающийся боли. Дышать от удара до сих пор тяжело, позвонки ужасно ломит, а ноги подкашиваются вновь и она чуть не падает, но оказывается ловко подхвачена небожителем. Синие глаза Архангела темнеют еще больше от злости. Секунда, и они оказываются в покоях Михаила, и Ксению опускают осторожно на мягкий диван. Небожитель тяжело дышит, сверля взглядом растерянного человека. Девушка прикусывает кончик языка, упрямо сохраняя выдержку перед воином. — Замолчи, Ксения, — повысив голос на нее, четко говорит Михаил. — Оставайся здесь, скоро все закончится, — рокочет мужчина, бегая по лицу человека, что искажается от боли, взглядом. Подается вперед, ладонью осторожно проведя по спине. Боль затихает и через пару секунд вовсе проходит. — Я скоро вернусь, без глупостей, — четко проговорил он, приподнимая за подбородок лицо человека и оставляя быстрый поцелуй на ее губах. Ксения замирает, а сердце ухает куда-то в горло. Как из-под воды слышит усмешку, смаргивая туманность мыслей. Губы покалывает и фантомное тепло до сих пор ощущает. От злости, не понимания происходящего и внезапного порыва в поцелуе девушку теряется. Она не успевает вновь остановить его, как небожитель словно растворяется воздухе. Быстро преодолевает расстояние до выхода, но дверь оказывается закрытой, возможно, наложенным Михаилом запретом на выход. — Да блядь, Михаил, чтоб тебя! — закричала Ксения, раздраженно сняв с себя шелковый шарф, который еще и запутался в воротнике легкой куртки, бросает его на пуфик в прихожей комнате, оперившись руками о комод. Она ненавидела, когда Архангел поступал подобным образом. Запирать у себя в покоях — крайний случай и происходил второй раз за все время. Сейчас же ее сотрясало от всего случившегося. Небесное воинство устроило чертов Апокалипсис, а Михаил так спокойно говорит про это? Ждать его в покоях, не высовываясь никуда? Он вообще в своем уме. Как можно сидеть спокойно, зная, что во всем мире Апокалипсис? — Я не Хатико, черт возьми. — под нос шепчет она, подходя к панорамному окну. Вдалеке где-то что-то горит, ветер завывает с такой силой, что через приоткрытые ставни на окнах, слышен свист. Но что удивляло — небоскреб оставался не тронутым, будто под защитным куполом. — Конечно, разве допустят, чтобы их обитель пострадала, — фыркнув, она отходит к дивану, проводя подушечками пальцев по обивке спинки. Зарождающийся невроз все больше накатывал на девушку. Страх неизвестного будущего; страз за будущее мира, за близкий ей друзей, за себя и их отношения с Михаилом. — Отношения? — усмехается она под нос, грустно растянув губы в полуулыбке. Что между ними вообще? Какие между ними отношения? Всегда относившийся к человеку с особой нежностью и заботой, Архангел порой проявлял жестокость и безразличие. Как и ко всем людям. Говорил слова любви, однако брал других девушек. Но о той ли любви были его слова? Или как близкого человека? Друга, союзника, подчиненного, что преданно смотрел всегда в глаза и готов пойти хоть на «край света». От переизбытка эмоций у человека начинают трястись руки и на глаза наворачиваются слезы. Это конец. Конец прежней жизни, конец мира. Ее любимый город полыхает огнём, здания рушатся и по улицам текут реки крови. Монстры, что она считала сказкой, ожили и нападают на горожан. Небожители, что двести лет были наставниками людей, считались их учителями… Устроили Конец света. Девушке страшно. До головокружения и тошноты страшно. Она всхлипывает, зажмурившись и отойдя от окна, садится на диван, уткнувшись в колени лбом и не замечает, как погружается в сон. По возвращению, Михаил находит ее в гостиной на верхнем этаже покоев. Девушка полусидя спит, чуть подрагивая от прохлады в комнате. Архангел подходит к ней, прихватив теплый плед и присев напротив, плотно закутывает продрогшее тело. — Совсем замерзла, — шепотом говорит Архангел, тыльной стороной ладони дотрагиваясь до кончика носа. — Я сделаю все, чтобы ты была в безопасности, малыш. Михаил оставляет на виске девушки поцелуй, задержавшись не надолго. Перекинув ноги девушки на диван, чтобы удобнее было, оставляет одну, закрыв все створки окон. Спустя несколько часов сна, Ксения находит мужчину в кабинете. Девушка притормаживает у входа, наблюдая за небожителем, что погрузился в чтение документов, не замечая ничего вокруг. — Скольких вы убили, Михаил? — голос человека хрипит, не выражает эмоций никаких. Михаил поднимает на человека голову, меж губ зажав сигару, делая затяжку. Небожитель встает с кресла, отложив бумаги на журнальный столик, подходит к ней. — Кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное.* — Что? — ошарашенно слетает с губ девушки. Сердце глухо бьется в груди, в ушах звон стоит. — Малыш… — тяжело вздыхает Архангел. — Рано или поздно это должно было случиться. Что было написано в священном писании исполнилось. Пришло время правления Отца нашего. Ты умная девушка, малыш. Анализируешь происходящее превосходно и понимала, к чему все ведет. И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И сказал Сидящий на престоле: се, творю все новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны. И сказал мне: совершилось! Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой.* Синие глаза блестят в свете приглушенного света, зрачки расширены, что взгляда трудно отвести. Аромат Михаила тяжелеет, словно подавляет волю, возбуждает и распаляет желание все больше. — Цитируешь Библию? — Все мы знаем писание, чему удивляешься? — мягкая улыбка появляется на губах Архангела. — И что это изменит? — голос девушки продолжает дрожать. Наблюдает, как небожитель тяжело вздыхает, потерев переносицу. — Главный контроль будет за Отцом нашим. — Каким образом? — вспыхивает эмоциями человек, повышая голос. — Вы же даже сами не знаете, где он. Исполняете приказ, погубив миллионы жизней и разрушив целые государства. — Ксения, — резко перебивает поток слов девушки, — не нужно вновь закатывать истерику. Все было прописано тысячи лет назад и мы выполнили наш долг, установив царствие Отца. Для меня главное, что ты не пострадала. — Мне говорили, что Архангелы — самое жестокое орудие небес, но я никогда не думала, что настолько вы жестоки, особенно — ты. Не хотела верить тем слухам, что крутились вокруг твоего имени, — срывается у девушки. Михаил удивленно смотрит на нее, вскинув брови. Вокруг них воздух с каждой секундой накаляется. Кажется еще чуть-чуть и увидишь искры. — Жестокое орудие небес? Слухи, что крутились вокруг имени? Я никогда не скрывал, Ксения, жестокости моих поступков в отношении неверных. На сколько помню, говорил все, как есть на самом деле, — напряженно шипит воин, делая шаг на нее. Рефлекторно девушка отступает назад. — Не тебе говорить о моей жестокости и отношении к людям. Мое отношение к тебе всегда было «особенным», не позволительным для Архангела, для правителя государства. Лучше замолчи и больше не поднимай эту тему в разговоре. Иначе уже будешь иметь дело с последствиями. — Что же ты сделаешь, если вдруг и я окажусь в списке неверных, Михаил? — срывается вновь с уст человека, на слова которые небожитель дергает бровью. — Тебе лучше не оказаться на той стороне и не иди против меня. — Михаил, — вновь начинает она, но воин обрывает ее новый поток слов приподнятой ладонью. — Мы закончили разговор, малыш. Не заставляй меня злится, не время сейчас. Михаил подходит к человеку, обняв одной рукой за талию, а другой коснувшись ладонью щеки, и заглядывает в печальные, с долей ярости и непонимание глаза. Голубые глаза с крапинками медового цвета, в которых отражался спектр эмоций. Это возбуждало и дарило трепетное чувство, совершенно новое, не знакомое Архангелу. У девушки сбивается дыхание от такой близости к телу небожителя — обнаженный торс Михаила опаляет даже через ткань кофты. Биение сердца слишком сильно ощущается. Тяжелый выдох слышится от мужчины, пока он бегал взглядом по лицу человека, заостряя внимание на искусанных от переживаний губах. Невесомо большим пальцем проводит по контуру нижней губы, чуть надавливая и размыкая их. Тело немеет и приятная волна тепла обжигает где-то внутри. На секунду Михаил замирает, раздумывая над следующим шагом. — Как же пьянишь ты меня, одним взглядом можешь подчинить. Сдерживаться с каждым днем все сложнее, — шепчет он в губы девушки, обжигая своим горячим дыханием. — Прости меня, — Ксения перестает дышать, когда Михаил накрывает своими губами её губы, сминая мягким поцелуем. Ноги моментально подкашиваются, а если бы не сильная хватка воина, она обязательно бы рухнула на пол. Архангел осторожно кусает нижнюю губу человека, чуть оттянув, и тут же смыкает в поцелуе вновь, слегка посасывая. На неожиданный поцелуй Ксения отвечает почти сразу. Не очень умело, имея минимальный опыт в свои девятнадцать. Не может расслабиться, а в голове мысли проносятся, как все выглядит со стороны. Губы небожителя мягкие и слишком нежные. А сам поцелуй вкусный, чуть сладковатый и вязкий. Очень вкусный. Первый ее поцелуй был отвратительным. Ее чуть ли не обслюнявили, слишком сильно укусили за губу, из-за чего пошла кровь. Сам поцелуй был с кислотным привкусом, что отвращало ещё больше. Второй поцелуй более приятный, уже не такой мерзкий как первый. С лучшим другом напившись на празднике получилось все случайно. Их застукал Самандриэль, за шкирку утащивший сразу же свою подопечную и после прочитав целую лекцию о неподобающем поведении. И вот Михаил…этот поцелуй слишком хорош. Его руки особенно нежные и, в тоже время, сильные. Большие ладони оглаживают узкую талию, спускаясь к округлым бедрам и слегка сжимают грубую ткань джинс, притягивая ближе к себе. Холодными пальцами Ксения цепляется за плечи мужчины, горячая кожа которых обжигает, согревая заледеневшие ладони, мышцы четко прорисованы, подушечки пальцев обводят каждый изгиб. Небожитель подхватывает человека на руки, заставляя ногами обвить поясницу. Архангел крепче прижимает девушку к себе, углубляя поцелуй, нагло вторгаясь языком в рот. Еле слышимый стон не удерживается и сливается со звуками влажного поцелуя. Сердце человека вот-вот вырвется из груди. Ксения ослабевшими руками обнимает воина за шею, прижимаясь плотнее к сильному телу. В животе скручивает приятный узел, разнося покалывания по всему телу. Такой поцелуй у девушки точно впервые. Пальцы Михаила сжимаются на ягодицах человека сильнее, поцелуй становится более жадным, и желание обоих разгорается все больше и больше. Архангел прижимает девушку к стене, оставляя мягкие поцелуи по линии челюсти и переходит на шею. Не сильно кусает и посасывает открытые участки, стараясь не оставить меток на бледной коже. Носом ведет по пульсирующей венке и тут же медленно проводит по ней влажным языком. Ксения со стоном откидывает голову от удовольствия, и не рассчитав, ударяется затылком о стену, недовольно зашипев. — Осторожнее, — посмеиваясь, шепчет Михаил, обжигая дыханием ухо, мочку которого тут же обхватывает губами. Человек еще ближе жмется к телу небожителя. Интуитивно Архангел движется вглубь кабинета, опуская девушку на мягкий диван. Тяжесть мужчины слишком приятна, теплые, чуть грубоватые ладони, забираются под кофту, оглаживая покрывшуюся мурашками кожу на талии. Опирается одной рукой о спинку над головой девушки, чтобы человеку было легче выдержать тело воина. Седлает ее сильными бёдрами, что она чувствует возбуждение мужчины, и от этого окунает с головой в восторг и новую порцию желания в близости. Ксения откидывает голову на подушки, прогибаясь в спине, сжимая пальцами заднюю часть шеи Архангела. Жмурит глаза, прерывисто дыша, вновь жмется ближе к Михаилу. Хочется как можно больше получить тепла его тела, хочется больше поцелуев, хочется больше его. Дрожащими пальцами она пробегается по оголенной груди Архангела, от чего кожа словно горит в местах, где касается человек. Михаил легко сбрасывает кофту с девушки, оставляя поцелуй на ребрах, где по коже моментально бегут мурашки. Человек вздрагивает и чуть смеется. Это щекотно. Губы воина мягко касаются части открытой груди Ксении. Протяжный стон срывается с губ, и девушка пугаясь столь громкого звука, чувствует, как лицо обдает жаром. Пальцы ее зарываются в светлые волосы Михаила, путая пряди и мягко массируя голову. Воин поднимается губами к ямке между ключицами, несильно прикусывая кожу. Хочется плакать от получаемого удовольствия. Хочется плакать от этого безумия. Небожитель размашисто проводит языком от ключиц к линии челюсти, задевая маленькую родинку, невесомо поцеловав ее. Шепотом имя воина срывается с губ человека, повторяя его снова и снова, дыхание резкое. С ума сходят оба, тонут в наслаждении чувств и поцелуев, горячего дыхания на раскаленной коже, сильных и трепетных прикосновениях. — Нужно остановиться, малыш. Иначе я не смогу сдержать себя, — с громким чмоком он разрывает поцелуй, тяжело дыша и соприкоснувшись своим лбом со лбом Ксении. Но никто друг друга отпускать не смеет, расстаться с этим теплом и вспыхнувшим желанием. Вновь сплетаются в поцелуе, сминая губы друг друга. Ксения подается вперед, чуть сталкиваясь с телом воина, обнимает крепче, путается в волосах его. — Я должен извиниться перед тобой, — обжигая дыханием шею девушки, говорит Михаил. — За что? — Инфантильность. Для меня подобное поведение слишком ребяческое. Хотел тебя побесить, хоть сам тосковал сильно и злился одновременно. Знаю, ты несколько раз пыталась со мной встретиться и поговорить, но я был убежден в своей правде, не хотел слушать твои оправдания, — девушка чуть отстраняется, скользя взглядом по телу воина. В горле пересыхает, и небожителя хочется вновь коснуться. Желательно губами, попробовав на вкус его кожу. — И когда ты понял, что ведешь себя глупо? — фыркнув, пряча старательно свое желание, спрашивает девушка. — Когда увидел тебя на поле боя, — тихо признается мужчина, дотрагивается до скулы, поглаживая большим пальцем. — Даже подумать не мог, что ты можешь оказаться в центре событий и будешь рисковать своей жизнью. Что ты вообще там делала? — Вообще, искала тебя. Мы слишком долго были в ссоре с тобой и я хотела поговорить, — девушка поджимает губы, облизнув их, — Кто же знал, что окажусь почти в центре Апокалипсиса. — Дурная, — выдыхает Михаил, снисходительно покачав головой. Ксения облизывает губы, вздыхая. Вновь осознание случившегося сегодня бьет хуже пощечины. Что теперь будет с миром? Что будет с выжившими людьми? Беспокойное состояние человека чувствует и небожитель. Подтолкнув ее к краю кровати, садится сам и утягивает на колени девушку. — Посмотри на меня, — просит он, заправив за ухо прядь волос Ксении, и мягко, подушечкой большого пальца, поглаживая скулу. Скользнув взглядом по лицу воина, засматривается на красивый контур губ, с новым желанием вновь поцеловать их. — Поговори со мной. Я на все твои вопросы отвечу. — Что теперь будет? — волнующий вопрос задает девушка, трясущимися руками оглаживая оголенную грудь и плечи Архангела, ловя пряди светлых волос. Рядом с ним, вот так близко, прижимаясь друг к другу, дрожь утихает. Все тревоги отходят куда-то на второй план, пока с ней воин. — Тебе не стоит беспокоиться. Ты — мой человек, а моему человеку нечего бояться, — Михаил поднимает на девушку взгляд, ловя ее руку. Небожитель оставляет мягкие поцелуи на запястье, проходя губами в нежных касаниях по ладони до кончиков пальцев. Человека бьет дрожь и жар охватывает тело. Это приятно. Реакция девушки не остается не замеченной — Архангел повторяет движения, запоминая дрожь от поцелуев в ладонь. Михаил вновь целует. Более нежно, чем ранее, скользит языком по губам, раздвигая их и врываясь в рот, мягко оглаживая уже язык человека. Стон вот-вот готов сорваться с губ девушки. — Я так устал, — вздохнув, шепчет он, обнимая девушку и лицом зарываясь в волосы, утыкаясь носом в шею. Поджав распухшие от поцелуя губы и жмуря глаза, Ксения еще ближе жмется к мужчине. На узком диванчике тесно, но обоим не мешает лежать вплотную друг к другу в обнимку. Девушка вплетает пальцы в мягкие волосы небожителя, коротко целуя в висок и утыкаясь носом в щеку. Впервые за все время она слышит подобный тон. Уставший, обречённый, тихий. Голос Архангела чуть дрожит, что кажется вот-вот первые слёзы могли бы упасть. Девушку охватывает не бывалая прежде нежность к мужчине, желание оградить ото всех невзгод и печали. — Хочу, чтобы одна вещь была у тебя, малыш. — Михаил отстраняется, и в его ладони появляется кольцо, больше похожее на обручальное. С внутренней стороны выгровенна надпись на енохианском. — Это кольцо второго Всадника. — Что? Михаил, нет! Я не могу принять его, — перебивает она воина. — Кольцо Всадника апокалипсиса, ты это серьезно? — Малыш, — тяжело и устало вздыхает Архангел. — Кто второй? — вырывается вопрос у девушки, хмуро смотрящей на Михаила. Воин скептически смотрит на нее, выгибая бровь. — Второй Всадник — война, Ксения. Никому я не могу доверить это кольцо больше. Тебе не о чем волноваться, оно не влияет на сознание носителя, да и тебе не нужно его носить. — Это слишком ответственно, почему я? Я всего лишь человек. Человек, что поддается эмоциям, импульсивна и вообще чокнутая на голову. Мягкий смешок Михаила разносится по комнате — его забавляет реакция человека. — Одна из причин — ты человек, что и повлияло на мое решение передать тебе кольцо. Ты справедлива и умна, — девушка открывает рот, чтобы вновь возразить Архангелу, но приподняв руку, он дал понять, чтобы Ксения замолчала. — У ангелов по своей сути нет эмоций, испытываемых человеком. Природа наших чувств иная и ограничена. Только ты можешь понять людей и наставить меня на принятие определенных решений. Тебя отличает холодный разум, ты связующий между миром людей и миром небожителей. — Я иной раз и два слова связать не могу, не то, чтобы два мира, — бурчит она под нос. — Вы не одно столетие среди людей, неужели ничего это время не дало в понимании жителей Земли? Нет среди твоего войска и приближенных достойного кандидата? — Недооценивай себя, милая. Сколько бы мы не провели времени среди людей, никогда не поймем их и не будем чувствовать хоть на долю похожие эмоции и понимать поступки. Девушка хмурит брови от его слов. Становится обидно и их поцелуй выглядит все более нелепым. В горле сбивается комок и неожиданно хочется плакать. Что она ожидала вообще? — Эй, малыш, ты слишком громко думаешь. Не принимай на себя мои слова, запомни. То, что между нами было всегда — за гранью понимания и людей, и ангелов, — вновь целует, покусывая и посасывая нижнюю губу, получая до мурашек сносящее разум наслаждение. Будь его воля, он не прерывался бы и на секунду. — Поцелуй с тобой — моя новая зависимость. Вздрогнув, человек резко садится на мягком диване, роняя легкий плед, что сбился под боком, на пол. Сонно смаргивает остатки беспокойного сна, растирая глаза, пока не стали видеться красно-черные пятна. В комнате прохладно, кожа сразу же покрывается неприятными мурашками. Легкий аромат жасмина и сочного яблока витают по помещению, обнимая своим запахом девушку. Голова раскалывалась и спать хотелось. Чувство слабости во всем теле немного раздражало. Тревога где-то в груди нарастала сильнее от неизвестности. Где Михаил? Как она оказалась в своих покоях? Что будет дальше? Как Архангел поступит? В ярости или ему безразлично случившееся? Что стало с людьми Сакурадзимы? А с Разиэлем? Димой? — Моя госпожа, — с всхлипом к девушке подлетает ее фрейлина, падая в ногах и обнимая за колени. Фрейлина, невысокая, как и сама Ксения, девушка-фейри с яркими золотистыми глазами и такими же ярко-рыжими кудрявыми волосами. — Аннабель? — хрипло шепчет Ксения. Фрейлина поднимает яркие медовые глаза, в которых стояли слёзы. — Что… Как я тут оказалась? Ничего не помню. Аннабель шмыгает носом, стираю ладонью упавшие слезы. Прочищает горло и садится рядом с девушкой. — Вас принес Михаил, госпожа. Два дня не приходили в сознание. Видимо сильный стресс и усталость сказались на вашем состоянии, — вздыхает девушка, — Я так переживала за вас, — всхлипывает она. — Михаил принес? Что было дальше? — затаив дыхание, тихо спрашивает человек. — Ох, он так осторожно укладывал вас, — на губах фейри появилась небольшая улыбка, — будто боялся лишний раз прикоснуться. Уж очень сосредоточен был, даже не слышал вопросы слуг. Не замечал ничего вокруг, лишь взгляд направлен на вас. Потом будто очнулся и стремительно покинул покои. — Вот как… Что-нибудь говорил? — Господин просил прийти к нему, как очнетесь, — поджимает она губы, хмурясь. Человек вздыхает, потерев лицо ладонями и зарывается пальцами в волосы у корней. — Какое у него было…настроение? — поджимает губы человек, обращая взгляд на фрейлину. — М-м, не сказала бы, что Михаил был в ярости. Он сдерживал эмоции, но лицо было напряжено. Скорее всего по настроению он был как тогда, когда вы в одиночку ворвались в гнездо ровхеду. Девушка вспомнила тот день. Михаил был сам готов её в порошок стереть, когда стало известно о безответственном решении справится в одиночку с этими существами и спасти похищенного ребенка. Тогда ее сильно ранили и если бы не подоспевший вовремя Михаил с войском, Ксения бы погибла в подвале заброшенной многоэтажки. В тот день с дуру она обвинила небожителя в не желании доверять ей, после чего произошла очередная ссора. — Черт, — шепотом срывается с ее губ и она морщится от небольшого воспоминания того дня, — Ладно. Аннбель, что было после моего «исчезновения»? — спрашивает Ксения, поднимаясь с дивана и направляясь в комнату. — Когда я нашла вашу записку, госпожа, сразу же направилась к Самандриэлю, а он к Михаилу. — Тебя допрашивали? — перебивает она фрейлину. — Да, но ничего серьезного, госпожа. Благодаря телепатии он узнал все, что требуется. Был очень удивлен, что вы не посветили меня в свои планы и смогли провернуть подобное под носом охраны. — Мне не хотелось вмешивать никого, Аннабель. Ни тебя, ни Самандриэля. Только так вы могли не пострадать и не быть причастны к моему…уходу. — Я бы пошла за вами. Несмотря на измену нашему господину, я бы не хотела оставлять вас одну. Искренние слова фрейлины вызвали легкую улыбку у человека. Аннабель та, кому бы Ксения доверила свою жизнь. — Не говори так, я не стою того, чтобы калечить свою жизнь. Фрейлина готова была возразить, но по напряженной атмосферы в комнате промолчала, наблюдая за Ксенией, переминаясь на месте.***
Дверь в покои Михаила оказывается открытой и не постучав Ксения свободно заходит внутрь. Привычка. Желание одолевает увидеть воина как можно скорее. Но доля неуверенности и страха острым когтем выскребает сомнения где-то на подкорке сознания. Девушка неуверенно проходит в гостинную, где спиной к ней, рассматривая картину Сандро Боттичелли «Клевета», стоял Архангел. Сердце человека забилось быстрее и ноги чуть подкосились. Нервный вздох вырвался из легких. Что сказать? Стоит ли заговорить первой? Или молчать пока мужчина сам не начнет это разговор? Девушка нервно перебирала пальцами ремешок от платья, смотря на широкую спину небожителя. — Ты слишком громко думаешь, Ксения, — словно молотом по голове бьет голосом Михаил, поворачиваясь к гостье. Все та же статная фигура: широкие плечи и накаченную тренировками и сражениями грудь, обтянула ткань шёлковой чёрной рубашки, расстёгнутая почти на половину, и открывая вид на острые красивые ключицы. Черные брюки обтягивали стройные ноги, рельеф мышц которых также было заметно через ткань. Светлые волосы заплетены в небрежный пучок, пряди выбились, спадая волнами на лоб. Лицо хмурое, брови сведены к переносице и губы поджаты. Руки он скрещивает на груди, обдавая девушку, до еще большей дрожи в ногах, тяжелым взглядом. Злится. Это чувствуется по исходящей от него энергетике. Воздух будто наэлектризован, покалывает оголенные участки тела. Как же сильно она скучала. — Ты хотел меня видеть? — решается задать вопрос, нервно поджимая и кусая губы. — Хотел, — звучит грубо голос, и Архангел делает шаг вперед. Перед ним, даже когда злость направлена на саму девушку, нет страха. Нет той паники, что многие испытывают попав под его ярость, холодный блеск глаз или стальной голос. Нет страха, когда пространство вокруг пропитано гневом воина. От небожителя никогда не было серьезной угрозы для человека, чтобы не происходило. Он подходит ближе, останавливаясь в паре сантиметров, от чего приходится поднять голову, взволнованно бегая взглядом по его лицу. Все словно замерло в ожидании чего-то. — Порой люди до глупости безрассудны в своих поступках, — хрипло разносится голос по помещению. — Что двигало тобой, когда присоединиться к нашим врагам решила? Отвечай! — резкое повышение голоса разносит неприятные мурашки по спине, заставляя чуть вздрогнуть. — У нас не было стремления присоединиться к Сакурадзие, Михаил. Они помогли нам. Мы попали в небольшую передрягу… — поджимает губы и хмурится, как только вспоминает тот день, — Сакурадзима дала кров. Их люди знали кто я, возможно, догадывались и о Разиэле. Однако они приняли, не допрашивали, не причинили вреда. Правда была там одна мразь, но того быстро заткнули. До сих пор не покидает мысль, почему согласились дать защиту. По-сути, я такой же их враг, как и ты, — задумчиво говорит, смотря на узорчатый ламинат. — Что ты там узнала? — требовательный голос заставляет поднять глаза на лицо Архангела. — Ничего серьезного, чтобы могло пригодиться. Возможно, они не обсуждали какие-либо моменты в моем присутствии. Их недоверие можно понять. Сакурадзима имеет ряд техники, помогающая отследить передвижения ангелов и сбить с «пути». Но, как-то эти штуки им не особо помогают. Бесполезные куски железа. Да и защитные символы их не скрыли, как я в этом убедилась. Среди твоего окружения может быть предатель, Михаил, кто им сливает всю информацию… Там остались несколько человек с прошлой «власти». Тявкают иногда лишнего, что подтверждает мою догадку о доносах. С твоей стороны есть те, кого я всегда подозревала в возможной измене, но бросать обвинения, не проверив все факты, не могу. — Хм, что ж… Информации у тебя и правда не много, — Михаил отходит к небольшому столику, наливая из стеклянного графина виски, делая глоток. — Благодаря твоему зову мы смогли обнаружить вас. Я почувствовал твой страх и угрозу жизни, поэтому без каких-либо проблем мы оказались мгновенно в их укромном месте. Символы скрывали, но оборудование и правда бесполезно, — повисает небольшая пауза. — По законам ты должна быть предана суду и казнена за предательство, — строго отвечает он. Голос прозвучал слишком громко, от чего мелко вздрогнула. — Однако я не принимаю такого решения касательно тебя. Что касается измены… Мы обсудим это позднее. — Михаил, Сакурадзима…что с ними будет? — поджимая и кусая губы, неуверенно задаёт вопрос девушка. — Какое твое дело? — Они спасли меня. Нас. По телу человека проходят мурашки. Голос Михаила черств, и взгляд холоден. Словно они и правда чужие друг для друга. Неужели он забыл все, что связывала? Неужели он действительно не помнит даже знакомства и теплые ранние отношения? — Как ты сделала выводы, что среди моего окружения есть предатели? — Архангел неторопливо потягивает янтарную жидкость, внимательно следя за девушкой. Вопрос остался без ответа. — Один из шавок Сакурадзимы, — морщится она, — постоянно говорил, что вся информация о жизни «домашних питомцев Архангела» поступает им от твоего близкого окружения, — нервный выдох срывается из груди, из-за чего она кусаю язык, хмурясь несдержанности. Поднимает взгляд на Архангела, следя за его эмоциями. Ничего, лишь безразличие и отстраненность. Взгляд светлых лаз обжигает кожу. — Ты сбежала, закрывшись от ангелов и якшалась с кучкой людишек, что тебя, —тяжело вздыхая, указывает пальцев в сторону девушки, — однажды уже убили! — не сдерживаясь, повысил голос Михаил, резко выдыхает, проведя ладонью по лицу. — Слабая, глупая девчонка! Кем ты себя возомнила, что можешь так свободно принимать решения и не подрывать внутренний устой? Вы, люди, обязаны подчиняться установленным законам. — Я не твоя рабыня, Архангел! — сдержанность с обеих сторон летит к чертям. — Замолчи, Ксения! Не забывайся с кем говоришь. Освежу тебе память и напомню: ты моя правая рука вместе с Константином. Также исполняешь приказы и ведешь часть государственных дел, я доверил тебе одно из колец Всадника, рассчитывая, что ты будешь верна мне! Ты давала клятву, скрепленную кровью, человек. Как ты могла забыть о своих обязанностях и поддаться эмоциям? — слова Михаила словно отрезвляют, бьют пощечиной. — Я разочарован в тебе. Кажется, ты хотела быть как твои предки, которыми восхищалась? Верно служить государству и его правителю? Твой порыв расценивается как государственная измена и предательство уже и в наших отношениях. В ушах стоит звон, глаза слезятся. Лицо обдает жаром-холодом и дышать тяжело. От злости и обиды трясет. — Ты тоже меня предал, Михаил, — шепотом хрипло произносит в ответ, все еще не веря в услышанное. Архангел сверкает гневом во взгляде, — Или ты забыл, что сделал в тот день? Не помнишь, как ранее вытирал ноги об меня? — кусает губу, из последних сил сдерживая подступившие слезы, накатывающую злость и истерику, — Когда я пришла в себя и ломанулась к тебе, ты за шкирку вышвырнул. Как нашкодившего котенка выставил за дверь. Ты хоть представить можешь, что тогда я испытала? Можешь представить, какого было мне больно. Несмотря на потерю памяти, ты знал о случившемся. Может стоит напомнить, как ты и раньше поступал, находясь мы уже в отношениях? Я всегда прощала тебя, хоть и не стоило делать этого. Некоторые твои поступки, казалось, простить просто не возможно. Но я терпела, закрывая на все глаза, наступая своей гордости на горло. Я была верна лишь тебе все это время. Ставила любовь выше всех твоих похождений и причиненной боли. Не забывай, что я всего лишь человек. Человек, природа чувств которого отличается от ваших. — Ты поступила крайне не обдуманно, женщина, — подойдя почти в плотную, грубо произносит Михаил. — Я хоть и лишен памяти о наших близких отношениях, но все остальное прекрасно помню. Где же была твоя гордость в этот раз? Не хотела показать свое достойное поведение, к примеру, передо мной? Свою силу и превосходство над ситуацией? Ты, как и я, не помним последствий твоего самопожертвования. Но вместо того чтобы разобраться в происходящем, трусливо сбежала. Резкий наклон в мою сторону от небожителя заставил отпрянуть на шаг от него, чтобы даже кончиками носов не соприкоснуться. Его близость, впервые ощутимая за эти недели вдалеке друг от друга, подкашивает. — Что на это ответишь, Ксения? — Михаил выжидающе смотрит, наблюдая за реакцией, раздраженно выдохнув. — Можешь идти, — не взглянув больше в мою сторону, отвечает он, отворачиваясь и направляясь к выходу из гостиной. — Михаил… — помедлив, девушка продолжила, — Мы все совершаем ошибки, но не нужно всю вину перекладывать на меня, — голос человека трясется от волнения и подступающих слез. Обидно. Чертовски обидно и больно. — Я не намерен слушать твои оправдания совершенных поступков. Мне нет никакого дела по какой причине ты сбежала. Этого я не прощу и наказание последует в любом случае, — голосом без каких-либо эмоций чеканит, вырывая руку из моей хватки. — Скажи спасибо, что не швырнули в темницу и, как уже ранее говорил, не отдал приказа о казни. — Здесь есть темница? — от подобной информации, голос повышается в удивлении. — Не об этом беспокоишься. — Михаил, — упорно продолжала Ксения. — Достаточно! Разговор окончен, Ксения, — сквозь зубы рычит он. — Можешь быть свободна. — смотрят друг другу в глаза. И, если у Ксении можно увидеть сожаление — Что ждет меня? — голос дрогнул, а на глаза выступили слезы. — Ты узнаешь о мое решении первой. Тело отказывает двигаться, словно ватное, и ног не чувствую. Голова идет кругом, а перед глазами все расплывается. В груди сжимается, что невозможно становится дышать. В ушах звенит леденящий душу голос Михаила, наказание последует в любом случае, на повторе прокручивается. Девушке не страшно получить наказание от Михаила. Больно от мыслей, что слушать не хотят. Но что слушать? Что она не могла больше видеть обжиманий Михаила с Наталией и другими девушками? Что ревность взяла надо мной верх? К чему бы привел разговор этот? Он бы и слушать не стал… Вновь. Остановившись у лестницы и облокотившись на нее о перила, девушка подпирает рукой голову. Все плывет перед глазами, а от яркого света помещения больно режет глаза, из-за чего появляется неприятное покалывающее жжение. Ноги наливаются свинцом, все тело будто гореть начинает. Что теперь будет с ними? Что ждать от Михаила? Как в глаза ему теперь смотреть? Он ведь прав. Он вновь во всем прав. От пустоты, образовавшейся внутри, тошнит. — Какого знать, что тот, с которым у вас была любовь, не помнит ничего про эти отношения? — злорадство слышится в голосе за спиной. Подошли совершенно бесшумно. — Тебя еще не хватало, — шепчет под нос, игнорируя присутствие незваного собеседника. Сомневаться не стоило, что этот человек будет в первых рядах на насмешки. Раздраженно выдохнув, прикрыв глаза и сосчитав до пяти, чтобы немного успокоить накатывающую злость, Ксения разворачивается к не званной особе. — Не твоё дело, Наталия. Не лезь туда, что тебя совершенно не касается. — Хм… К твоему сведению, это уже мое дело. Михаил теперь мой. Никогда не понимала, почему он выбрал тебя? Я красивее, чем ты. Почему ты избранная для него? Что в тебе особенного? Рядом с таким Архангелом должна быть достойная по внешности девушка. — Может потому, что я не самовлюблённая сука, думающая лишь о своей выгоде и которой совершенно плевать под кого ложиться, лишь бы забраться выше? И уж не тебе говорить, кто достоин быть рядом с Михаилом, — пожимает плечами, окинув ее презрительным взглядом. Зализанные в хвост волосы, слишком много косметики лице, что выбешивало всегда. Наращенные длинные ресницы смотрелись нелепо. Перекаченные губы с ярко розовым блеском. Иной раз казалось, что весь ее боевой раскрас осыплется, стоит чуть треснуть со спины по тупой башке. — Как ты смеешь говорить так со мной? Я скоро буду назначена правой рукой Архангела! — Что? А Михаил знает об этом, или ты рассчитывала приблизившись к нему занять моё место? — с усмешкой интересуется девушка у Наталии. Недовольно уставившись на Ксению, она замолкает. — Ты не по каким своим качествам не тянешь на должность советника Михаила. — Не тебе говорить о качествах. Ты самая первая предала его, поджав хвост сбежала, — взвизгивает она, от чего Ксения морщится. Какой же у нее писклявый голос. — Не разбрасывайся напрасно обвинениями, — устало выдыхает девушка, — Ты ни черта не знаешь, чтобы осмелиться судить о поступках других людей, — Наталия выбешивает одним своим видом, и сейчас главное сдержать свои эмоции, чтобы не стереть с лица это тошнотворное выражение. — Он из-за тебя страдал. Ты, дрянь, не достойная и взгляда Архангела. Но теперь мы вместе. Для Михаила я стала главной женщиной и ничто это не изменит. Он никогда не вспомнит о тебе, как любимой женщине. — Ты пытаешься меня этим задеть? Рано или поздно все встанет на свои места. У Михаила было много женщин, с которыми от трахался, — резко отвечает, раздражаясь, стараясь не морщиться от своих же слов, — надеешься быть исключением? Не удастся, Наташа. — О, ты же одна из них, — хлопает наращенными ресницами, накручивая белесую прядь на палец. — Да неужели? — хохотнула. — Я прекрасно знаю, что он шпыняет тебя и единственное, чему ты была удостоена — свободно туду-сюда шляться, мозоля всем глаза. Для Михаила ты одна из, с кем удобно провести ночь, а так ему все равно, что будет с тобой, — глубокий вдох, — Старайся сколько хочешь, но его не обмануть и настоящие чувства преодолеют все. — Мы это посмотрим. Ты будешь сгорать в огне ревности, потому что твоя любовь и не посмотрит больше на тебя. Изо дня в день ты будешь задыхаться от всех разговоров, как он проводит ночи со мной. Об этом будут шептаться все без исключения. — Мне не страшен никакой огонь, Наталия. Потому что я и есть огонь. — Хоть тот огонь, что пылал ярким пламенем между ними, сейчас покрыт льдом, но она сделает все возможное, чтобы он вновь разгорелся. Ярче прежнего. Ксения успевает сделать пару шагов, обходя девушку перед собой, как та сцепляет пальцы на её запястье. — Змея мерзкая, — от эмоций ее голос трясется, а лицо искажается в злобной гримасе. — Отпустила! — дергаю руку, но хватки она не расслабляет. — Ты берега попутала, ненормальная. — Трусливая, жалкая мерзавка! — вновь орет она во все горло, из-за чего голос эхом разлетается по этажу. — Михаил теперь будет моим все равно, а такая тварь как ты ему не нужна! Сила на моей стороне, я уничтожу тебя, — Наталия поднимает руку и чуть было не замахивается, как в одну секунду запястье ее перехватывают. — Что ты тут устроила, человек! — требовательный тон Самандриэля раздается по правую сторону. Он недовольно смотрит на Наталию, чуть прикрывая девушку собой, сжимая сильнее пальцами руку блондинки. От голоса ангела мурашки пробегают по спине у обоих. — Она начала меня оскорблять! — вновь визг, а от заявления ее становится смешно. — Вот ты сука, — не выдержав, рыкнула Ксения. Но стоило ангелу-хранителю кинуть взгляд в её сторону, из последних сил пришлось сдерживать себя, чтобы не вцепиться в волосы этой лживой твари. — Кого ты пытаешься обмануть, женщина? Я слышал весь ваш разговор. Ксения поджимает губы, скрывая наползающую на лицо ухмылку видя, как перекосилось лицо…собеседницы. — Не защищай эту гадину! Она дышать здесь не достойна! — еще громче кричит Наталия, топнув ногой и предпринимая попытку вырваться. — Ты будешь диктовать и судить, что стоит делать и кому? Кто ты такая, что позволяешь себе подобные высказывания? Я не стану смотреть, что ты вертишься вокруг Архангела, покончу с тобой за секунду. Глаза Самандриэля темнеют от слов девушки. Ангел не терпел подобного тона в общении и наглости со стороны людей никогда. — Михаил не позволит, — самоуверенная усмешка появляется на ее губах. — Ты в этом так уверена? Немедленно извинись перед Ксенией, — Наталия раздраженно вздыхает, не поднимая взгляда ни на Самандриэля, ни на меня. — Я сказал, немедленно извинись, — встряхивает грубо девушку ангел. — Извини, — сквозь зубы, словно змея, шипит она. Ангел отпускает ее руку, позволяя уйти от нас. Уйти в сторону покоев Михаила. Сердце ёкает, а тело охватывает жаром. К глазам слезы подступают и быстро заморгав, Ксения резко разворачивается, желая как можно скорее попасть в свои покои. От спешки чуть не подскальзывается на мраморной плитке, почти бегом спускаясь по лестнице на нужный этаж. Красивая история о любви между принцем и нищенкой со счастливым концом бывает лишь в сказках. Лишь в придуманном мире они живут долго и счастливо до конца своих дней, родив детишек и встретив благополучно старость. В реальности же принц на белом коне выберет принцессу на белом коне. Никак не простого человека. Архангелу — небесному воину, бессмертному прекрасному существу, не место рядом со смертной девушкой. Человеку не место рядом с небожителем. В реальной жизни судьба намного коварнее. Она преподносит испытания, виражи и разлуки, справится с которыми порой не в силах. Были ли они обречены с самого начала? Есть ли шанс все исправить и начать эту историю с чистого лица, или может продолжить, забыв все страдания, что причинили дру другу. Девушка буквально влетает в свои покой снося входную дверь и с грохотом захлопнув ее. Тяжело дыша, стараясь справится с эмоциями, она сползает по стене на корточки запустив в волосы пальцы и с силой оттягивая пряди. — Ксения? — голос в тишине звучит слишком резко и громко, от чего вздрогнув, поднимает взгляд к не званному гостю. Самандриэль на расстоянии вытянутой руки с тревогой наблюдает, не подходя ближе. Вздыхает, преодолевая разделяющее их расстояние и присев напротив неё, заключает в свои объятия. — Рядом со мной тебе не нужно быть сильной. Я чувствую твою боль, — тихо говорит на ухо, мягко поглаживая ладонью по спине и оставляя на затылке поцелуй. Звонкий всхлип. Девушка утыкается в шею ангела-хранителя, крепко хватая за талию и прижимаясь сильнее. — Ксения, — тихо произносит Самандриэль, продолжая с особым трепетом сжимать тело в руках и успокаивающе поглаживать по спине, — Чш, я рядом. Я рядом, — повторяет он. — Моя госпожа, — в комнату вбегает Аннабель, но останавливается, увидев взгляд ангела. Безмолвный диалог, и девушка покидает покои человека, оставив пару на единение. Шмыгает носом, жмуря глаза до красных пятен, и сжимая в кулак рубаку на пояснице ангела. — Мне больно, Самандриэль. Я не могу, — новый всхлип, — Не могу больше. Почему все так обернулось? Я…я так ненавижу все происходящее. Ненавижу себя, свои чувства… Ненавижу эту жизнь… — проглатывая слезы, дрожащим голосом бормочет куда-то в шею ангелу, цепляясь за него сильнее. Дыхание тяжелеет от забившегося носа, и горло сжимает спазм. Дышать не чем, и в глазах темнеет. Легкие колит от нехватки воздухе. — Ксения, — резко отрывается от нее Самандриэль, придерживая за плечи, — дыши. Постарайся сделать глубокий вдох. Смотри на меня и слушай мой голос, — наставляет он, несильно массируя плечи. — Дыши, черт возьми! — зло вырывается у него. Вдох сделать не удается, лишь маленький, не глубокий вдохи-выдохи. Голова уже кружится, и в ушах стоит звон. Будто из глубины слышит голос недовольный хранителя и на пару минут человека покидает тепло его присутствия, от чего накрывает волна паники. — Самандриэль, — хрипит голос, что его не узнать. Она смаргивает пелену, но мутный обзор сохраняется. — Держи, — рука трясётся, но все же обхватываю ослабевшими пальцами стакан. За два глотка буквально опустошаю стакан с водой. Резкая боль душит горло, словно иглы прокалывают его. Часто проморгавшись, старается дышать медленно и глубоко. Спустя несколько минут истерика проходит. — Лучше? — тихо интересуется Самандриэль. Девушка кивает в ответ, хотя это все ложь, поджимая под себя ноги и обнимая плечи руками. На смену слезам приходит опустошение и боль в голове, тяжесть и сонливость. Нос заложило, что вздохнуть трудно, и нервно кусая губы, из-под лба наблюдает за хранителем. Ангел убирает на тумбу пустой стакан, садясь на корточки справа, беря в свои руки её ладони. — Лжешь, — цокает он, — Что он сказал тебе? — Правду, — голос хрипит и горло начинает неприятно щипать, от чего девушка закашлялась. — Он сказал правду. — Не изводи себя виной. Людям свойственно попадать под влияние своих эмоций и совершать ошибки. Вы не роботы, чтобы действовать по заданной системе. Я понимаю тебя, понимаю, почему ты не смогла остаться здесь, видя и зная, что творит Михаил. Те эмоции, что ты испытывала в те мгновения… Самандриэль ненадолго замолкает, подбирая слова, — Нет вины твоей, что выдержать не смогла такую боль, — ангел обхватывает лицо теплыми ладонями, стирая большим пальцем скатывающиеся слезы, и притянув к себе, осторожно касается губами скулы, оставляя легкий поцелуй. — Он прав, Самандриэль. Михаил и правда прав, — шмыгает носом. — Я и правда трусливо сбежала, думая лишь о своих чувствах. Вместо того, чтобы выяснить причины потери его памяти, вместо того, чтобы поговорить с ним — я сбежала. — Чш, не забывай дышать, — прижимает к груди, перебирая мягкие волосы девушки через пальцы. — Не Михаилу говорить о предательстве, Ксения. Мое мнение, что он не достоин твоих чувств, не изменилось. Слишком много боли причиняли тебе ваши отношения и твоя любовь к нему. Однако…ты не хочешь со мной поделиться, что же произошло тогда? В тот день, когда тебе пришла эта затея с побегом? Ангел-хранитель приподнимает за подбородок лицо, заглядывая своими ясным глазами в мои покрасневшие и опухшие от слез. Смотрит задумчиво и тоскливо, но с любовью и теплом свойственными только ему. Большим пальцем смахивает капли слезинок. — Я…Я увидела Михаила с Кали… В тот момент, когда они целовались. И я бы не сказала, что Михаил был против этого, — девушка морщится, вспоминая тот момент. — С момента когда я пришла в себя, я пыталась поговорить пару раз. Но все эти разы он слушать не хотел. Зато сейчас предъявил претензии, — восклицает девушка. — Ты же в курсе, как Михаил относится к этой женщине, — ангел вздыхает, прикрывая глаза, — Несмотря на глупость совершенного поступка, я понимаю тебя.Мой самый лучший человек, — шепчет он. — Как сделать тебя счастливой? Как вновь увидеть на твоем лице сияющую улыбку и яркий блеск глаз? — продолжает, вздыхая. — Помоги мне вернуть воспоминания Михаилу, — шмыгнув, сразу же хрипит девушка, не раздумывая, — Пожалуйста, Самандриэль. Ты и представить не можешь, как я изводила себя всё это время, как я скучала по нему, — на одном дыхании говорит. — Самандриэль, как… Что нужно делать, чтобы он все вспомнил? Я ведь люблю его… Так сильно люблю, — крепче сжимает ладонь ангела, опуская голову уже на колени небожителя. Слезы капают на брюки, оставляя небольшие мокрые следы на ткани светло-серого цвета. Перед хранителем не стыдно показать слабость, не стыдно разреветься в его присутствии. Не стыдно показать себя настоящую. В груди все сжимается от боли новой и тоски. Тяжелый выдох небожителя заставляет резко поднять на него голову. Нахмурившись, с осуждением он смотрит на подопечную, поджав губы. В потемневших глазах отражается недовольство с долей разочарования. — Мы обязательно что-нибудь придумаем, — спустя некоторое время отвечает он. — Что с тобой? — Самандриэль слишком очевиден в своем недовольстве. — Все хорошо. Сейчас снова убедился в твоих искренних и сильных чувствах к Архангелу, даже несмотря на его поступки. Ты всегда была такой. Будучи ребенком с восхищением смотрела на него и хвостиком по-возможности бегала рядом. Никого больше не видела с самого детства, хоть и не знала истинную его личность. Дрожащими руками накрывает его руки, сжав чуть пальцы ангела, и прижимаясь щекой к ладони небожителя. Теплая и мягкая. — Я так благодарна тебе, — прикрыв глаза, севшим от слез голосом, тихо шепчет. — Ты лучшее, что у меня есть. — А как же Михаил? — с усмешкой спрашивает ангел. — Михаил второе лучшее, — уверенно отвечает она. — Я бесконечно люблю его, Самандриэль. Больше, чем можно позволить. Больше, чем мы оба заслуживаем. Однако, ты тот, кто является частью меня. Ты моя семья, Самандриэль. И тебя я очень сильно люблю. Самандриэль не отвечает, но девушка чувствует его внимательный взгляд на себе. Легкое поглаживание по голове, ангел перебирает ее волосы. Беспокойство все не покидает, лишь приглушается, а из мыслей не выходит Михаил. — Я действительно не думала, как побег выглядел бы со стороны его приближенного, — спустя некоторое время говорит она, — Он был сильно в ярости? Наверное да. Мне и представить трудно, как это выглядело в его глазах. — вновь повисает молчание, когда Ксению начинают одолевать мысли с еще большей силой после слов Михаила. — Самандриэль скажи… Здесь и правда есть пыточные камеры и тюрьма? — заламывая брови, интересуется у ангела, вспоминая разговор с Михаилом. — Есть, — выдержав паузу, дает ответ. — Разиэль… Сейчас под стражей там. Имеются несколько помещений для сдерживания преступников. Он в камере для ангелов. — Что с ним будет? В чем его вина, что ты крыльев лишил? — Он заключил сделку с одним из высших демонов, что тот подарит его человеку бессмертие, отдав взамен свою душу небожителя. Та женщина несла от него ребенка и он таким образом хотел спасти их обоих. Не получилось. Те, кто при соитии зачал жизнь, несут тяжелое наказание. Благодать выжигалась в нем каждый день, а на смену приходила сущность черноглазых тварей. — Ее вы убили? — догадавшись, спрашивает девушка, приподнимая голову и смотря на ангела. Самандриэль кивает, задумчиво глядя перед собой. — Он хотел это скрыть, спрятав ее… Однако, когда зарождается новая жизнь от ангела, мы все узнаем об этом сразу же. Нефилимы монстры, не должны появляться на свет. Михаил узнал о нарушении баланса Вселенной и отдал приказ немедленно уничтожить человека, и лишить крыльев Разиэля. Рано или поздно благодать бы полностью выжглась и тогда он переродится в опасного монстра. — Но что, если ребенка можно было бы … — Ксению перебивает хранитель: — Нет, милая. Нефилимы одни из самых опасных существ в мире, сочетающие в себе особенности как ангелов, так и людей. Мы уже проходили это когда-то, повторения не допустим. — Скольких пытал Михаил? — несколько минут спустя вновь задает девушка вопрос. — Смотря какое время тебя интересует и кто, — тихо и не слишком уверенно, говорит. — Но, если считать с момента твоего рождения, больше сотни людей, а приплюсовав и сверхъестественных существ, больше трёх сотен тысяч. Иногда без этого не обойтись. Словно удар поддых. Голова кружится и вновь дышать становится трудно. Ксения никогда не видела ту сторону Михаила, в сражении видела его лишь несколько раз. — Что на счет тебя? — не уверенная до сих пор, хочет ли знать ответ, все-таки интересуется. — Приходилось тоже, — от голоса хранителя бежит мороз по коже, но он лишь сильнее прижимает девушку к себе, утыкаясь носом в плече к ключице. — В первую очередь мы воины, Ксения. То, что между тобой и Михаилом, наши взаимоотношения, исключительный случай. Ты прекрасно знаешь мое отношение к тебе, но также знаешь мое отношение к другим людям, — дыханием обжигая кожу, шепчет он. — Знаю. Знает, что они в первую очередь воины. Знает, что исполняют беспрекословно приказы, какие бы они не были. Знает, что ангел ради ее безопасности уничтожит пол планеты, если это будет угрозой. Рука не дрогнет. Знает, что несмотря на столетия, проведенные на Земле, Самандриэль так и не воспылал хоть какими-либо теплыми чувствами к человеку. Как и больше половины ангелов. Почему для них она была исключением? Когда-нибудь узнает ответ на этот вопрос? Почему с ней близок стал Михаил? Иметь любовную связь с человеком — большой грех для небожителей. Воинство Господня с призрением и отвращением относится к человечеству, что уж говорить про построение дружеских и любовных отношений. Но Михаил… Ставит человеческую девушку на равне с собой, да ещё и объявляет своей женщиной. Требует от войска небесного такого же уважения к смертной. — Эй, не загружай себя негативными раздумьями напрасно. Мы те, кто мы есть, — он приподнимает лицо, внимательно смотря в покрасневшие от слез глаза. — Не думаю, что Михаил причинит тебе вред. Проучит точно, но не более. Мягкая улыбка касается губ ангела, большой палец очерчивает контур целости. Взгляд становится темнее и наклонившись к лицу своей подопечной, Самандриэль оставляет короткий поцелуй в лоб. — Что на счет Димы? — осторожно спрашивает она у ангела. — Тц, с этим человеком все нормально. Отделается легким наказанием. — Самандриэль замолкает, закусив губу. Еще бы чуть-чуть и он бы сболтнул лишнего. Девушке точно подобной информации сейчас знать не стоит. *** Темная ночь опустилась на город, лишь лунный свет проникал сквозь щель штор в комнату серебряной узкой дорожкой. Тишина оглушала, даже тиканье часов не было слышно. Наверное, села батарейка. В комнате стояла прохлада и свежий аромат с легкими нотками хлопка и жасмина. За долгое отсутствие здесь даже и пыли не скопилось, словно за покоями постоянно следили и все убирали. Знали, что вернется? Девушка кутается по подбородок мягким одеялом, прикрывая глаза и вдыхая запах порошка от пододеяльника. Сон не шел, мысли в голове — как рой пчел, не дают покоя, надоедливо жужжат. Тело подрагивает от холода, несмотря на духоту за окном и тепло, что впускало в помещение приоткрытая форточка.* Вновь прокручиваются в памяти сказанные слова Михаила. Снова и снова, как на повторе. С их последнего разговора прошло пару недель, и все это время девушка была как на иголках. Не знала, чего стоит ожидать, какое наказание последует. И последует ли вообще. Архангел игнорировал попытки Ксении заговорить, и спустя несколько попыток она отступила, давая мужчине остыть от негативных эмоций. Предала. Михаил прав. Встретив преграду на своем пути опустила руку, не желая больше бороться за свою любовь, за своего мужчину. Ему ведь тоже было не легко…понимая, что часть жизни забыта. Резко выдохнув девушка подрывается с постели. — Какая была его первая реакция? Что он почувствовал в тот момент? Будь на его месте я, как бы поступила, что бы думала? — в слух размышлял человек, потирая виски пальцами и ходя по комнате туда и обратно. Голова разболелась и начало подташнивать. Наплевав на позднее время, Ксения решает выйти в сад. Теплая летняя ночь, легкий шум ветра в листве кустов глицинии и сирени, чистое звездное небо. По всему саду растекалась прекрасная мелодия скрипки, от которой сердце девушки болезненно сжалось. Она замирает у гортензий, совсем недалеко от небольшой античной беседки, с трепетом наблюдая за играющим мужчиной. — Тебе не удастся быть в тени от меня, Ксения, — прервав игру, неожиданно говорит Архангел, не поворачиваясь к человеку. — Извини, не хотела беспокоить во время игры. Одна из моих любимых мелодий — шестая симфония Мацарта. В исполнении скрипки она звучит более трагично. — Зачем ты здесь? — Сон не идет, — пожимаю печами, — Захотелось прогуляться, пока погода теплая и не начался сезон дождей. Подойти ближе к мужчине девушка не решается. — Прогулка ночью не самое подходящее время, — замечает Архангел, опуская инструмент на скамью и разворачиваясь к ней лицом. Свет луны освещает его лик, делая волосы еще белее и бледнее лицо. Михаил прекрасен. Так красив, что ноги подгибаются от одного лишь внимательного взгляда. — Может быть, — пожимает плечом Ксения, — Когда я не могла уснуть, мы выходили на прогулку по городу или приходили в этот сад… в теплое время года, разумеется, если же был холод или непогода накрывала, сидели в библиотеке и просто говорили, — вспоминает она, чуть улыбаясь словам. — Иногда я просила тебя сыграть на скрипке, чтобы заснуть и ты часто именно эту композицию исполнял. Даже меня учил, но я оказалась бездарностью в музыке. Ком к горлу подкатил и голос предательски дрогнул. Это больно. Чертовски больно стоять вот так рядом, но не иметь возможности прикоснуться, обнять и поцеловать. Грудную клетку сдавливает, словно в тисках зажало и паника вновь подкатывает. Голова начинает кружиться и перед глазами все плывет. — Зачем мне рассказываешь это? — вздыхает Михаил. Девушка поджимает губы, не отвечая на вопрос и осмеливается подойти ближе. Дышать приходится медленно, преодолевая внезапную паническую атаку. — Делюсь воспоминаниями, — внимательно следит за реакцией небожителя, эмоции которого остаются нетронуты. — Михаил, — тихим, не уверенным голосом начинает Ксения, хмурясь, все еще думая, стоит ли продолжать вопрос. — Говори уже, — опережает воин. — Как получилось, что именно ты забыл? — Михаил блеснул недовольным и сердитым взглядом. — Я не знаю этого, — хмурит брови, отводя взгляд в даль сада, — Знаю, что людишки Сакурадзимы потерпели неудачу в попытке напасть на меня с клинком Архангелов, но пострадала ты, закрыв собой. Безрассудная… — фыркает, — Константин говорил, что ты на моих руках умирала, а я не мог спасти. Ранение от клинка не под силу было залечить. Как получилось, что ты осталась жива, потеря памяти именно о наших отношениях… Даже забавно. Будто хотели поиздеваться. — Может так и есть. Многим не нравилось, что Архангел связал свою жизнь с человеком. — Я понял тебя. Но не думаю, что предположение твое верно, — в ночной тишине, нарушаемой стрекотанием кузнечиков, его голос растекается словно мед. Хрипловатый, глубокий и соблазнительный. Сердце кульбит делает, душа тянется к воину. Желание оказаться в его объятиях, вновь ощутить поцелуи и услышать слова любви. Черт возьми, как побороть эту разъедающую боль? — Прости меня, — срывается с языка, — Я долго думала над твоими словами. О предательстве, — неуверенно уточняет, слышит с боку от себя раздраженный цок, — На тот момент я и правда не понимала, какие последствия могут быть. Мне было ужасно больно лишь от мысли… — внезапно пересыхает в горле, — что ты проводишь ночи с другими. Осознавать, что ты не помнишь кто мы друг для друга. Ты и предположить не можешь, что на тот момент творилось в душе. Жить не хотелось. Сердце болело так сильно, что казалось вот-вот разорвется. У меня словно отключили мозг. Хотелось уйти как можно дальше. Михаил делает шаг к человеку, наклонившись ближе и приподнимая лицо за подбородок. Теплые пальцы соприкасаются с кожей, от чего девушка вздрагивает, поднимая глаза к лицу Архангела. — Куда ты хотела бежать? В лапы прямиком к смерти? — Я вернуться не могла тоже. Что я должна была сказать? Пойми и прости? Как бы ты поступил в таком случае? — от прикосновения все внутри трепещет, голос дрожит. Хочется прижаться к теплой ладони, переплетая пальцы прижаться. — Тебя бы не ждало наказание, Ксения, — вздыхает раздраженно небожитель, не замечает, как поглаживает большим пальцем подбородок, на то девушка прикрывает глаза, подаваясь ближе. — Брось, Михаил. Ты бы все равно нашел способ проучить меня. Ты ведь этого не хочешь, я правильно тебя понимаю? Наблюдая его раздражение, злость и борьбу с самим собой, делает вывод. Смелый, не до конца уверенный. — Не хочу. — на некоторое время вновь повисает напряженная тишина. Архангел сам не понимает, как так свободно может говорить девчонке о своих мыслях, но это кажется чем-то естественным и правильным. — Мне не дают покоя твои подозрения. Среди своего окружения я не вижу предателя, кто всю информацию передает вражеской стороне? — Даже нет подозрений? — Разиэль говорил искать среди приближенных, — голо серьезный и напряженный, — И как ты понимаешь, это слишком ограниченный круг лиц. Вы оба говорите одно и тоже. — И ты нам доверяешь? — Разиэль долгое время был моим солдатом, я очень хорошо его знаю. Он бы не стал мне лгать, не смотря а его поступок. Что на счет тебя… — Михаил поворачивается в сторону девушки, — тебе нет причин лгать мне тоже. При желании я могу узнать все твои, даже самые сокровенные, мысли. Так кто попадает под твои подозрения? — У меня открытый конфликт только с двумя твоими приближенными. — недовольно фыркает, сморщившись. — О ком ты говоришь? — Серьезно? — закатывает девушка глаза, на выжидающую реакцию небожителя. — Эта сука Наталия, и твоя комнатная собачка Захария. — В выборе выражений ты не стесняешься, — усмехается он. — Они оба рады бы избавиться от меня, но все не получается. Сегодня я подумала на секунду, что ты меня в пыль сотрешь, — признается ему, сменив тему, чтобы окончательно не прыскать ядом в сторону его «приближенных». — И у меня были на то причины, Ксения, — голос вновь напряжен. Воину лишь мысль о побеге не дает покоя, рождая в глубинах души и мыслей ярость. Казалось, стоит смириться с уходом человека. Не заменимых нет. Но то, что сбежала именно Ксения поднимает бурю негативных эмоций. Почему не дает покоя этот человек? Неужели такая сильная привязанность и эмоциональная связь с ней? Девушка смотрит на прямую спину воина, борясь с сильнейшим желанием подойти и обнять. Крепко сцепить руки и не отпускать больше. Уткнуться носом меж лопаток и дышать Архангелом. Они словно чужие друг для друга. От Михаила исходит непривычный для их отношений холод. Этот холод до костей пробирает, и даже летняя теплая ночь не способна хоть немного согреть. Что тепло тела, когда мороз на душе. Согреть душу способна только их любовь. Беседку освещают свечи, стоящие по бокам в светильниках. Михаил проходит к лавочке, жестом приглашая девушку за собой. — Сейчас я в растерянности, Ксения, — нарушает молчание Михаил, хмуря брови и кусая губу. Девушка удивленно всматривается в черты красивого лица, не решаясь заговорить, и внимательно слушая воина. — Я не помню наших чувств друг к другу, но знаю о связи. Помню первое знакомство с тобой, — усмехается он, но взгляд остается в глубине синевы печальным, — помню наши ссоры и клятву верности. После лишь обрывками воспоминания. Ты не знаешь какого прийти в себя и понимать, что части воспоминаний просто нет. Черная дыра. Думаешь, для нас ничто это время? — девушка отрицательно качнула головой, — Для кого-то каждый миг, проведенный здесь, важен. И я понимаю, что лишился слишком значимых воспоминаний. Когда узнал о твоем уходе, где-то в груди невыносимо больно стало и, в тоже время, испытал ярость. Меня это злило… Но сейчас эмоции утихли и я иначе могу взглянуть на произошедшее. Самандриэль тогда высказал много лишнего, даже ударить пытался, — тихий смешок вырвался с губ небожителя. — Что? Он драку пытался затеять? — резко выдыхает она. Михал так спокойно говорит об этом, с легкой иронией, что не свойственна Архангелу. — Мм, если это можно так назвать. Я долго думал над его словами о наших отношениях, пытался что-то вспомнить. Но все оказалось без полезным. — Михаил, — разворачивается корпусом к небожителю девушка, беря руку воина в свои, — я сделаю все возможное, чтобы вернуть вспоминания. Если же это не удастся, мы создадим новые. — Тебе не говорили, что ты слишком самоуверенная? — Говорили, — неловко смеется девушка, чуть сжимая длинные пальцы мужчины. Вновь повисает молчание. Никто так и не одергивает руки, Михаил лишь переплетает пальцы в замом. И снова его накрывает забытое чувство правильности происходящего, легкости рядом с этим человеком. Не тяготит одиночество. Будто Ксения часть негатива забирает себе, отдавая положительную энергию и тепло души в обмен. — Скоро рассвет, тебе нужно отдыхать и набираться сил. Несмотря на залеченные раны, духовное состояние восстановить не в силах я, — почти шепчет Михаил, вставая с лавочки и убирая скрипку в футляр. - Пойдем. Девушка не припираясь следует за Архангелом также в полной тишине. У самой двери в покои девушки, Михаил тормозит ее. — Через две недели в четверг благотворительный прием. Ты должна быть готова достойно преподнести себя после всего произошедшего. — Я думала, ты отстранить от… — девушка не успевает договорить, Михаил перебивает: — Нет. Не в этот раз. У каждого ведь должен быть еще один шанс? — Наверно, — поджимая губы, отвечает, — Михаил, я благодарна, что ты поделился со мной переживаниями. Мне даже в голову не приходило, через что ты проходил в тот момент. Мне…мне и правда жаль. Голубые глаза Архангела внимательно всматриваются в лицо девушки и протянув руку, осторожно заправляет прядь ее волос за ухо, костяшками пальцев коснувшись щеки. Желание задержаться рядом с человеком, коснуться более смело, с каждой секундой переполняет воина. — Самандриэль прав, ты человек и подвластна эмоциям недоступных и непонятных для нас, — торопясь проговаривает он, оторвав руку от лица Ксении. — Доброго сна. Девушка не отрываясь провожает его взглядом, пока мужчина не скрывается за поворотом. На сердце тяжело и легче одновременно. За что с ними так судьба? Предстоит еще выяснить и она не отступит от своего стремления. В это же время в покои Ангела влетает взбешенная Наталия, хлопнув громко дверью. — Они опять вместе! — шипением разносится по помещению голос, — Как такое возможно? Он же забыл! —Ты в своем уме, человек? Что позволяешь себе? - голос пропитан недовольством.- О чем ты говоришь? — скучающе наблюдает за разъяренной девушкой ангел, облокотивший о дверной косяк плечом. Человек мечется туда-сюда, от злости ее потряхивает. — Мой Михаил и эта дрянь снова вместе. Я видела их в саду. Шли рядом с самой гущи, разговаривали. Кто знает, чем они там занимались, — взвизгивает она, хлопнув ладонью по стене, недовольно рыкнув. — Следи за языков, девка. Несмотря на наши объединенные усилия, я не позволю тебе оскорблять Ксению. — Почему ты так спокоен? - ахает она. — Что ты предлагаешь? Истерить по малейшему поводу, завидев их взгляд только, направленный друг на друга? Вы — жалкие людишки, идете на поводу у своих чувств, совершенно не думая головой. Разум всегда должен оставаться холодным. Не затуманен эмоциями. — Ты никогда не любил по-настоящему, ты не понимаешь! — Что ты знаешь обо мне и кого я любил? — с силой ангел прижимает спиной Наталию в стену, от чего девушка морщится. — Лучше закрой свой рот и действуй, как я говорю тебе. Ясно? — быстро замотав головой, человек пытается оттолкнуть мужчину. — Отпусти меня, черт возьми, — оттолкнув в сторону девушку, ангел отходит на несколько шагов назад. Наталия чуть не падает, но в последнюю секунду удерживается на ногах, низко склонившись к полу. — Надеюсь, ты понимаешь риски плана. Но и не забывай: Михаил никогда не был твоим, человек. Никогда не замечал тебя и, если бы не произошедшее, то так и осталась в своем гнилом мире мечтаний, — четко произносит каждое слово. — А теперь пошла вон из моих покоев. Небожитель выталкивает в коридор Наталию, перед носом ее закрыв дверь, когда та готова была возмутиться. Ангел спиной облокачивается о деревянную поверхность, прикрывая глаза и проведя ладонями по лицу. Где-то в глубине его души словно скребет от неправильности действий, сомнения все больше начинают одолевать ангела. Однако от начатого отказаться не в силах. Завершит свой план, что бы ему это не стоило.