Зима, мороз, тот холод, который остается во всех воспоминаниях. Во всех самых отвратительных воспоминаниях. Он помнит только его, будто всё остальное просто стёрто из памяти, никогда не происходило или было только лишь сном. Чей-то чужой счастливый сон в котором все происходило от 3 лица, которое просто, без каких-либо переживаний, существовало, наблюдая за всей этой ненужной радостью очень хрупких существ. Смотря на них не понятно, как они радуются даже незначительным мелочам, как они вообще живут не имея понятия, для чего они существуют.
Казалось бы, такие проблемы для одного - всего какие-то неприятности, а другой же, под скопившейся тяжестью нерешённых вовремя, сотни или даже две, таких же мелких проблем просто ломается…
Он может уйти на дно, то самое, на котором он переосмыслит свою жизнь, поймет насколько отвратителен мир, сколько несправедливости и жестокости в нем есть. Под конец, скорее всего, придёт в отчаяние, а после исхода всего два, и только от самого человека зависит, что будет дальше.
Но что нужно для счастья? Для детской беззаботности, которая может продолжаться очень долго и запомниться на всю жизнь, как самое лучшее и счастливое время в жизни, но не для всех оно длится долго. Не всем везёт и не все могут ощутить всё то, что есть у других, но они этого не ценят
Жизнь может быть жестока, не каждый выдержит всё, что ему надо пройти и просто сдаётся
***
***
Пятница 20 декабря Длинноволосый сидел у открытого окна, свесив одну ногу на противоположную от своей комнаты сторону, а другой поддерживал равновесие стараясь не выпасть в окно. Парень смотрел в даль, на то, как мерцают разноцветные огоньки, которые показывают, что по наступлению тёмной ночи город не затихает, не перестает двигаться, в нём постоянно что-то происходит, всегда будут те, кто будет поддерживать жизнь города даже ночью. Хоть из-за того, что был конец декабря, и уже начинало светать, было понятно, что уже около 6-7 утра. Посреди ночи его разбудил внезапный хрип радио и прерывистое, тихое звучание какой-то очень старой песни еще с начала 90-х, после чего он уже не смог нормально уснуть и просто сидел думая о чём-то совсем неважном, но через некоторое время стало клонить в сон и глаза закрывались с неимоверной силой. Чтобы по чистой случайности не задремать, ведь смысла спать всего час или два уже не было, а проспать не очень уж и хотелось, он решил всё же заняться чем-то полезным перед школой. На ручных часах кареглазого красовались ярко-белые цифры 5:47. — "Ну-у, в принципе, даже больше, чем я рассчитывал, может даже успею опробовать новый шампунь и прибраться, как-никак, в запасе ещё почти полтора часа". Идя на кухню за стаканом воды через свой «творческий беспорядок», Ларри пытался не создавать лишнего шума, чтобы не разбудить Лизу. Его комната была относительно чистой, были лишь разбросаны в некоторых местах учебники и тетради, или не убранны принадлежности для рисования, когда он начинал рисовать и забывал про время, портили её чистоту. После чего, ему приходилось опаздывая, через силу, отрываться от рисования и идти в надежде на быстрый общественный транспорт. До кухни он добрался довольно быстро, задев только стул с карандашами, которые он успел вовремя поймать. Случайно ударяясь по пути мизинцем о дверной косяк, он недовольно зашипел от боли и матерясь про себя, кое-как зацепился за стену, вернув равновесие и немного прихрамывая из-за еще не прошедшей боли пошёл дальше. Дойдя до кухни и не включив свет, оставаясь лишь в слегка освещённой комнате, он максимально бесшумно налил себе прохладной воды из графина. Начиная идти до ванной комнаты, он остановился и от внезапности происходящего отступил назад почти на шаг. Раздался разносящийся по всей кухне звук бьющегося стекла, затем недовольные вопли, по всей видимости, кота. — "Кот? Бля, у меня же нет кота. Наверное, мама забыла закрыть входную дверь" — пронеслось у него в голове. Через пару секунд все стихло, Джонсон даже смог услышать очень громкий и противный скрежет когтей об дверь, доносящийся с почти другого конца комнаты. Он сразу заметил рыжего кота у входа в свою комнату. Чей-то питомец пробрался в их квартиру. Только для чего? Это уж было не ясно. Кот отчаянно пытался проделать себе путь через эту бедную дверь, но попытки это сделать провалились, тогда он с сильной паникой стал осматриваться по сторонам в поиске обхода. — "Но как же он всё-таки сюда попал?" - в любопытстве, Ларри стал медленно подходить к животному переступая через кучу маленьких и очень острых осколков разбитой котом вазы и остатки засохших цветов, чтобы наконец остановить истязание двери. Подходя ближе к коту, тот начал пятиться назад, как только заметил, что темноволосый стал подходить слишком близко. Рассматривая кота, одновременно пытаясь как можно ближе к нему подойти, чтобы поймать его, Джонсон заметил, что на его красном ошейнике мелкими буквами, ручкой написана кличка и номер телефона. Скорее всего, номер принадлежал хозяину этого рыжего разбойника. — "Так, думаю, стоит скорее позвонить, дверь-то не вечная". Потупив еще пару секунд, наблюдая за действиями кота, он легко ударил себя по лицу, — "Чёрт, телефон же в комнате". Все же рискнув оставить кота одного на минуту (что было большой ошибкой), чтобы пойти за телефоном, Ларри дернул за ручку, и как только дверь открылась, как кот с дикими заносами на повороте, вылетел из комнаты, направляясь к окну. — "Стой, блять, это же пятый этаж!". - патлатый подбежал к окну и застал уже сидящего на асфальте, довольного собой, того самого жирного рыжего кота. — "Ну, хоть не сдох." — сказал парень как можно тише в надежде, что Лиза не слышала весь этот разнос, но было уже поздно. Он развернулся и увидел свою мать в дверном проёме его комнаты, которая наблюдала за всем этим глазами, выражающими много вопросов по только что произошедшему минуту назад. Она была в легком недоумении от всего того, что она увидела когда вышла из своей комнаты. Кареглазая уже давно проснулась, ещё во время того, как разбилась стеклянная ваза с её любимыми цветами, которые она старалась как можно дольше сохранять. Она слышала всё происходящее через не очень толстые стены: сначала разбившаяся ваза, затем дикие вопли какого-то животного, после которых последовало уничтожение двери. По дальности звуков — это был вход в комнату её сына. Женщина не хотела влезать не в своё дело, из-за чего могла получить холодный взгляд сына. Да, такой его взгляд не выражал обиды или недовольства, но этим он передавал гораздо большее, ведь отношения между ними и так были не очень. С ухода отца из семьи и проблем с одноклассниками произошло много перемен в его поведении — "Почему я должен быть нормальным, если со мной поступают так?!", тогда ещё в классе так шестом, Ларри стал более жестоким, он высказывал свое мнение везде и лез во все драки, но не все они заканчивались хорошо.. Но такие дикие вопли были слышны прямо за стеной её комнаты и не давали Лизе покоя. Ей стало слишком интересно, она не выдержала и решила посмотреть, что же там происходит. Ей удалось увидеть лишь половину этого цирка, но этого было достаточно, чтобы с этой ситуации ей стало дико смешно. То, как этот жирный комок шерсти молниеносно выбежал через окно по дереву, после слов сына — это стоило видеть. Темноволосая сделала вид, что не слышала ничего такого и не стала закатывать истерику, ругая сына за мат. Женщина больше не могла сдерживать то, что сдержать уже было просто невозможно и рассмеялась до слёз и боли в животе. Ларри же стоял в шоке у окна, но вскоре, подхватив смех матери стал смеяться вместе с ней. Семья находилась на кухне, шумно что-то обсуждая. Хоть из-за частых ссор по довольно обычным, но раздражающим друг друга привычкам и самым обычным, но запущенным проблемам, между ними и были довольно напряженные отношения, то эта ситуация по большей части помогла сделать это утро более приятным для обоих. Уже давно они вот так просто не общались и не разговаривали о чем-то без каких-нибудь разборок, проблем и взаимного обсуждения на повышенных тонах или крике. Сейчас же они решили не начинать ссор и просто рассказывали друг другу истории, смеясь с некоторых из них. — "Когда-то он так же часто улыбался..." — с частичкой грусти пролетело в голове у кареглазой. Лиза приготовила оладьи и побежала собираться, ведь совесть мучала её, если она опоздает больше чем на пять минут, хоть такое и часто случалось потому, что она забывалась за просмотром какого-нибудь нового сериала до 2-3 утра, а потом просто не осознавая всего, выключала будильник. И ладно будильник был бы один, но нет, их было около двадцати штук. Но всё же она не была плохой матерью, наоборот в её целях было дать побольше умений для его будущей жизни и помочь всем самым лучшим, начиная от чистоты его комнаты, заканчивая его личной жизнью, но чаще всего он не был не согласен с её методами, из-за чего и начинались ссоры. Ведь она воспитала его так и уже поздно менять его полностью. Как самый обычный человек, Лиза тоже была не идеальной. После того, как накапливалась гора всех её недовольств, она могла на пустом, совсем незначительном месте начать выпускать весь свой негатив на близких ей людей, иногда даже обвиняя их во всех её проблемах или высказывая мнение о них и их поступках. И чаще всего этим человеком был её сын. Успокоившись, она, конечно, могла попросить прощения, но в его голове всё же оставались все самые обидные слова. Было обиднее больше за то, что это выходило на него за какой-то пустяк, по типу не поставленной на полку обуви или лежавшей на полу тетради. Лиза такой человек, она не может сорваться на не очень знакомых ей людей. Ларри не понимал, почему ему так повезло, но исправить этого он уже не мог. Опробовать новый шампунь он так и не успел, зато очень вкусно позавтракал и успел собраться в школу.***
Школу нельзя описать одним словом. Иногда в ней есть очень интересные уроки, а иногда такие скучные, что лучше бы отключиться на эти сорок минут. Из уроков Джонсону нравилось только рисование, где он мог набросать что-то за пару минут, не прилагая никаких усилий, а остальное время заниматься своими делами, и к нему не было совершенно никаких претензий, ведь он сделал все, что надо было сделать. Состояние учебного заведения можно было оценить, не заходя внутрь. Трещины по стенам, пару побитых окон на первом этаже, разбитая плитка ступенек. В самой же школе было не лучше, зато кабинет директора выглядел дороже самой школы.Расписание уроков на пятницу: 1.Физ-ра 2.Физика 3.Обществознание 4.История 5.Алгебра 6.Геометрия 7.И.З.О
— Беспердел один, выйду-ка я в окно— с усмешкой сказала какая-то девушка из толпы, которая рассматривала расписание уроков на стене, у выхода из школы. Ответа на её слова долго ждать не пришлось — Эш, ты дурная? — Ой, Лар-р-р-и-и-и, прости, я тебя не заметила. - с этими словами она быстро куда-то смылась. Джонсон попытался пойти за ней, но она уже скрылась за поворотом.***
Единственным человеком, который пришел сегодня в школу из их отбитой компании, был Филипп. Трэвис и Мейпл прогуливали уроки, а друг с другом им общаться было не о чем, и к тому же ни одному из них не давала подойти первым гордость и статус. Эшли так и не разу не поболтала с Ларри, на переменах и уроках она была слишком занята перепиской с каким-то новым другом, он писал ей постоянно будто ничем кроме этого не занимался. Она редко вот так просто уходила в переписку, девушка поддерживала хорошее отношение с одноклассниками и много с кем общалась. Потому такое состояние было довольно необычным для неё. А с другими парень не общался, поддерживал положение, кому надо подойдёт.. Так и прошли убийственно долгие четыре урока. Миссис Пакертон - преподаватель алгебры и геометрии, а по совместительству классный руководитель 10 „В” класса, в котором учился Ларри. Самые ужасные уроки вела именно она.. Эта учительница позволяла себе все, вплоть до избиения учеников. Много кто враждовал с ней, но темноволосый предпочитал не вмешиваться в это все и просто сидел на последней парте, занимаясь своими делами. Учительница не трогала его, ведь времени просто не оставалось, оно уходило на выяснение отношений с другими учениками или рассказ о том, как её кошка заболела или чуть не угодила под машину, но в лучшем случае урок уходил на разбор новой темы. — Скоро к вам в класс придёт новенький, пожалуйста, не натворите глупостей, как в тот раз. — с надеждой на адекватность своих учеников, которой в некоторых не было, произнесла классная руководительница. — Да, да, конечно. - произнес почти шепотом кареглазый. — Джонсон! - крикнула миссис Пакертон — Ладно, молчу я. - ответил он со смешком. — Пообещай мне, что ты не будешь ничего делать.. - шепотом умоляла Кемпбелл Ответа не последовало.. Остальную часть урока Джонсон провёл в мыслях о том, как устроить незабываемое приветствие новенькому. — "Может просто припугнуть или чего-то получше? Думаю стоит договориться с Трэвом, а может и Мейпл что-то придумает.."***