Догоняй!

Он носит маску, чтобы не было так больно смотреть, как его дом гниет изнутри. Для Узумаки весь мир непроглядно серый, он не верит людям, скалится не хуже собак Кибы, хамит, огрызается, дерется до крови. Крови соперника, не своей. Для него все одинаково противны. Он ненавидит деревню, ненавидит людей, ненавидит самого себя. Монстр, убийца, проклятье. Будь он младше, рыдал бы навзрыд. Но он взрослый, ему плевать. Его личное пространство неприкосновенно, это запоминают все. Сакура прошибает собой все стены, прежде чем усваивает это. С Саске помогает Курама, снимая последствия гендзюцу Итачи, и ставя пошатнувшиеся мозги на место. Он почти не подпускает к себе никого, ближе чем на вытянутую руку. Ключевое слово: почти. Рок Ли исключение из правила, он может хоть вешаться на нем и ему ничего не будет. Он и Гай сан те немногие, кому он не показывает свою сволочную натуру. Майто в этом списке за кристальную честность, оптимизм и несгибаемую веру. Блондин никогда не говорит в их адрес ничего обидного, ведь эти двое те, кто по настоящему вызывает у него улыбку, смех и радость. Мастера Врат, несгибаемые и прекрасные. Самые невероятные шиноби, которых он только мог встретить на своем пути. Он с легкой завистью смотрит на любовь деревни к Учихе и немножко, но завидует, лишь для того, чтобы сильнее втоптать паренька в грязь, когда тот пытается проехаться по его способностям и получает в ответ нелестные комментарии о семье и брате в частности, провоцируя драку и избивая паренька до первой крови. Узумаки считает любовь слабостью, запечатывает сердце на замок и скармливает ключи внутренней боли. Третий смотрит печально, что-то знает, но молчит. Блондину почти плевать, пусть делает что хочет, пусть плетет интриги и танцует змеиные танцы. Осталось немного, экзамен на чунина так близко, и он уйдет, сбежит и больше никогда не вернется в этот филиал Ада. Зверь, что заперт внутри, лишь довольно скалится. Лисеныш оказался не дураком и на том спасибо. Снял печать и дал свободу выбора: Оставайся и делись чакрой или рассказывай как извлечь и вали на все четыре стороны и пять деревень. Кьюби доволен, рассказывает про техники и даже тренирует своего джинчурики, искренне потешаясь над глупыми людьми. Когда наступает время экзамена на чунина, блондин даже не переживает, что есть в письменной части, чего не знает древний биджу? Он заканчивает самым первым и даже не трясется, глядя на Ибики. Смущает лишь Шукаку и его не совсем адекватный носитель, хотя останься нормальным с его то жизнью, поэтому, как только красноволосый выходит из аудитории чтобы немного передохнуть, как его буквально за шкирку тащат в пустой класс. Но песок почему-то не бросается спасти своего повелителя, а голос лишь испуганно скулит и молит не делать резких движений. Енот прекрасно знает, что даже при поддержке стихии он не сможет ничего противопоставить самому сильному из собратьев. Наруто Узумаки становится для Собаку но открытием. Холодный, циничный и жесткий. Он все еще держит его за загривок, хоть разницы в росте у них практически нет, оба как два недокормленных волчонка с острыми клыками и когтями. — Так, слушай сюда, псина. Я знаю кто ты и что сидит в тебе. И мне похеру, какая у тебя была жизнь и как ты докатился до своего сволочного состояния и так далее. Коноха, как и страна Огня — территория Девятихвостого, то бишь моя. Так что, будь любезен, не лезь куда не надо, людей понапрасну не калечь. Узнаю или увижу, что у тебя шарики за ролики заехали, и ты кому-то навредил больше нужного… я тебя так оприходую, что ты будешь умолять о быстрой смерти. Запомнил? — рычит блондин, полыхая ярко-красными глазами и демонстрируя острые клыки. Демон скулит побитым щенком, а Гаара тихо обещает все сделать. Экзамен проходит на редкость спокойно, напуганный и взвинченный сын Расы проигрывает бой адепту Силы Юности. Все таки Высший Лотос это вам не в куклы играть, даже если эти куклы — боевые марионетки. Киба вылетает минут за пять, и вспомнить, что же он сделал, не выходит. Яманака раскатывает Харуно в тонкий блин, и блондин одобрительно хлопает. ИноШикаЧо его не трогают, даже по своему принимают. С гением клана Нара очень хорошо молчать, с Акимичи можно с удовольствием поесть и просто побыть ребенком, а с Ино приятно поговорить о цветах, которые для него кое-что значат. Наруто смотрит на Неджи и фыркает. Еще один обладатель интересных глаз с завышенным самомнением. Вот только от незаконченного разенгана его это не спасет, как и от хвоста биджу. Стесняться и прятать силу, что дана не по праву, но дарована Шинигами? Черта с два и язык прикусите! С места и в карьер! Клан требует расправы, пока парень не выходит из себя, демонстрируя им любимый режим. Какаши испуганно вздыхает: Сенсей. Узумаки не удивлен, разговаривал он с папой, когда печать снял. И с мамой тоже. Много хорошего узнал и о Хирузене, и о Корне, и даже о родичах, которыми он займется позже, когда получит чертов жилет. Так что он улыбается в своем излюбленном стиле и уходит на склад, получать свой жилет, протектор и гонорар. И только дома, за кучей печатей, позволяет себе сползти на землю и дать волю страху. Он прекрасно знает, чем опасны носители бьякугана, чем страшен гнев Суны и какая ответственность теперь у него на плечах. За ним открывают охоту, и он совершенно не хочет становиться добычей. И пусть старик Третий жив, а скоро в Коноху заявятся аж два легендарных санина, это не успокаивает. Из груди вырывается сухой всхлип. Ледяной гроб покрывается тонкой сеткой трещин, маска раскалывается и так отчаянно хочется тепла, прижаться к кому-то близкому и просто поплакать. На плечи ложатся теплые руки, которые осторожно прижимают к груди. Догадаться кто это совсем не трудно, только у одного шиноби в Листе есть ключи от его квартиры и доступ. Ирука и сам порядком напуган, не только за деревню, сколько за своего подопечного. Скандал с деревней Звука достиг международного уровня, плюс среди сопровождения оказался нукенин Орочимару, требующий расплаты за свои несчастья, среди генинов Суны джинчурики Однохвостого, который, слава Ками, никого не покалечил и не убил, а Туман вообще подослал в качестве охраны своих мечников. И ладно Момочи и Юки, с ними хоть договориться можно, а Хошикаге? Это вообще кровавый ужас! Так что теперь Каге грызлись как стая собак из-за старой кости, поминая все старые грехи и обиды. Ткань водолазки на плече стремительно мокнет, а маленькое, хрупкое тело в его руках дрожит. Наруто задыхается от усталости, что накопилась за весь экзамен, слез, от бессилия, от страха за свою жизнь, что чуть не оборвалась, и обид на весь мир, на людей, что лишили детства, на детей, что кидали камни, на родителей, что оставили сиротой, на чертового санина Змею и его нездоровую страсть к Учихам, которая чуть не испортила ему экзамен. Только на Ируку сенсея не злился, понимал, почему тот его ненавидел, жить с осознанием, что в ребенке которого ты учишь, запечатан убийца твоей и не только семьи это ужасно. Так что он никогда на учителя не злился, все-таки он хоть и ненавидел, но зря не гнобил и на том спасибо. Так что, когда он стал постарше, только ему он сделал допуск в свой дом. Мужчина этот жест оценил и опекал ученика, относился как к младшему брату и в обиду не давал. Так что плакать у него на плече было не стыдно, наоборот, становилось легче, словно вскрылась старая загноившаяся рана, выпуская содержимое наружу. А слезы не кончались и не кончались… Инструктор лишь тихонько вздыхал и гладил мальчика по голове. Парню едва ли двенадцать лет, а он уже натерпелся ужасов на две жизни вперед. Мужчина лишь сильнее прижимал блондина к себе, давая время выплеснуть все эмоции. Он прекрасно понимал, верить тем союзникам, что у него есть можно с натяжкой, но если они правда помогут? Наконец Наруто успокаивается и пытается вывернуться из его объятий, но безуспешно. Организм слишком устал, да и срыв его порядком утомил, так что тело просто отказывается уходить, и хоть разум парня вопит: Беги! Беги, пока не поймали и не посадили в клетку! Спасайся! Сердце же шептало совсем иное: Не бойся, доверься, хотя бы один разочек. Ирука тебя никогда не предаст. Битва кончилась тем, что усталый мозг все же согласился с порывами души. Узумаки перестал вырываться и с тихим охом вжался во взрослого, пряча лицо в ткани кофты и ощущая запах старых книг, чернил и зеленых яблок, которые наставник часто употреблял как перекус. — Успокоился? Хорошо. Я поговорил с Хаку и Забузой, они донесли кое-что до Мизукаге, и та, будучи очень честной женщиной, смогла связаться с джинчурики Восьмихвостого. Через три дня мечники переправят тебя за пределы страны Огня на свою территорию, а там вы встретитесь с Би саном и отправитесь в путешествие, чтобы развить твои навыки. Наруто, пойми, сегодня на собрание Каге явилась еще одна деревня. Это Амекагуре, Скрытый Дождь. Ее Каге зовут Нагато Узумаки и он твой соклановец. Но это не все, с ним прибыла такая охрана, что в пору к войне готовиться. Подрывник, марионеточник, какой-то тип в маске, сектант с косой, бессмертная мумия, девушка с техникой оригами и странный рыжий парень, даже Итачи Учиха затесался в их ряды! Боги, видел бы ты лицо всего АНБУ, когда он рассказал, что произошло с его семьей, это нужно было видеть. Троих, а именно лидера, девушку и рыжего, опознал Джирайя сама: это его ученики, которые много лет назад погибли во время войны Листа и Дождя. А теперь они воскресли и организовали защиту своего дома. Я ничего не имею против, но Амекаге уж очень подозрительно много расспрашивал про Хвостатых и их носителей. Особенно про Девятихвостого. Прознай он, что ты джинчурики и его родственник… Ками сама, я боюсь представить, что он задумал. Так что лучше всего спрятать тебя от их глаз. Эта идея моя и Гая, так что не беспокойся, он будет молчать. Майто, к его же чести, не хочет новой войны, не хочет, чтобы его ученики пострадали, а еще он искренне переживает за тебя, потому что ты ему практически как студент. И дело не только в том, что ты ему нравишься. В свое время именно твои родители помогли ему преодолеть тяжелую утрату отца и пойти вперед. Я это знаю с его слов, но врать ему незачем. Так что можешь начать собираться, но так, чтобы этого никто не замечал. И можешь не переживать за Саске. Как только я намекнул его брату, что к его отото проявляет нездоровый интерес одна желтоглазая рожа… он моментально плюнул на все и помчался ловить брата, вправлять ему мозги по новой. Учитывая как они сначала час друг на друга орали, а потом два часа ревели навзрыд в обнимку, то все у них будет хорошо. Про то, как они выясняли отношения я знаю, потому что побежал за старшим, чтоб он Орочимару не прибил окончательно. — рассказал учитель. Узумаки нахмурился. — Это побег. А я никогда не убегаю. Но… вы с Гай сенсеем правы, даттебае. Если в Аме собрался весь цвет нукенинов, как вы говорите, то интерес к Хвостатым это очень плохо. Попробуйте через десятые руки донести информацию до других джинчурики, иначе, боюсь, придется участвовать в Четвертой войне шиноби и не факт что мы выиграем. А как вы Момочи и Юки на это подбили? Я, конечно, спас им жизнь и мы разошлись мирно, но я не ожидал, что их слова про ответную помощь так быстро меня догонят. Сенсей, если вы считаете, что так безопаснее, я спрячусь. Но если все пойдет Шукаку под хвост, то вы вызовете меня. Вот, это кунай с сигналкой, такие мой отец по всей Конохе раскидал, система оповещения, до сих пор работает, лично проверял. Активировать ее можете только вы и никто другой. И лучше бы нам с вами не видеться, до самого побега, а то задолбаемся хвосты чистить. — закончил Узумаки и вручил мужчине оружие. Умино глубоко вздохнул, забрал клинок и пошел в сторону выхода. На сердце было очень тяжело, отпустить этого солнечного малыша было выше его сил, хотелось плакать, прижать его к себе и никогда больше от себя не отпускать. Он резко развернулся и посмотрел в сторону своего подопечного. Они пересеклись взглядами и все поняли. Секунда, и блондин крепко обнимает мужчину. Учитель не остался в долгу и прижал чунина к себе. — Ирука сенсей, мы же прощаемся не навсегда, да? Все будет хорошо, мы прорвемся, обещаю. Я стану сильнее, мы с Курамой до конца отработаем наши приемчики и я вернусь к вам, слышите? И никакая деревня Дождя на нас не нападет, обещаю. Только ждите меня, хорошо? — шепчет мальчишка, успокаивая то ли себя, то ли наставника. Джоунин улыбается, прячет лицо в светлых волосах и не может не заверить малыша, так отчаянно верящего ему. — Конечно не навсегда, года на три, не более, хотя я тебя знаю, ты и за полтора управишься! Ты сильный, Наруто. Ты очень сильный шиноби и человек. Я знаю это, потому что я верю в тебя, я верю что ты найдешь свой путь, свое призвание и достучишься до сердец людей, даже если это враждующие Каге. Я верю в тебя, лисенок, ты у меня сильный, ты справишься. Только, пожалуйста, будь осторожен в словах и действиях и пообещай не питаться только раменом. Хорошо? — блондин что-то отвечает, но Умино его почти не слышит. Да и не нужно. Самое важное он уже сказал, хоть и между строк. Но судя по огонькам в голубых глазах, его прекрасно поняли. Значит у них все еще есть шанс. Наруто покидает деревню на закате, в день, когда выпадает первый снег. И два шпиона Мизукаге уходят из деревни вместе со своей делегацией, а прекрасный, но от этого не менее смертоносный Хаку Юки забирает из деревни милый сувенир, в виде статуэтки лисенка. Мужчина до боли стискивает кунай во внутреннем кармане. Ками, помоги ему, верни его лисенка домой, живым и невредимым. Они снова встретятся, не через полтора и не три года, а целых пять лет. Пять лет они будут тосковать и ждать заветной встречи, пока деревни замирают в состоянии скрытой войны и словно ждут удара или намека на удар. Аме будет в позиции хищника, затаившегося в засаде, а остальным придется лишь ждать и молиться, чтобы новая война не разразилась с приходом рассвета. Но с приходом рассвета приходит и мир, Дождь, Камень, Песок, Лист, Облако и Туман пишут новое соглашение и, наконец-то, шиноби не трясутся от страха. Ирука Умино встречает своего лисенка в составе делегации Амекагуре. Они снова встречаются, но на этот раз на рассвете, в день, когда зима окончательно сдалась и в Коноху пришла весна.