— Теперь самая младшая наша чтица, — сказал Том.
Лили-Луна, улыбнувшись, взяла книгу.
—
Глава вторая, Добби предупреждает об опасности.
Гарри и все Малфои нехорошо напряглись.
Гарри чуть не ахнул от удивления, но удержался. На кровати сидел маленький человечек, ушами напоминавший летучую мышь, и таращил на него выпученные зеленые глаза величиной с теннисный мяч. Гарри сразу его узнал — это он утром следил за ним из кустов живой изгороди. Человечек не сводил с него глаз, Гарри отвечал тем же.
— Позвольте взять ваши пальто, мистер и миссис Мейсон? — донесся снизу почтительный голос Дадли.
Рон скривился.
Человечек соскользнул с кровати и низко поклонился, коснувшись ковра кончиком тонкого, длинного носа. Одет он был в старую наволочку с дырками для ручек и ножек.
Гермиона чуть не поперхнулась от возмущения.
— П-привет, — поперхнулся Гарри.
— Гарри Поттер! — пронзительным голосом воскликнул нежданный гость (дядя Вернон в гостиной наверняка услышал). — Добби так давно мечтал с вами познакомиться, сэр… Это такая честь…
Пальцы Люциуса крепко сомкнулись на рукоятке трости, что не укрылась от взгляда Тома.
— Б-благодарю вас, — кивнул Гарри.
Двигаясь вдоль стенки, он достиг письменного стола и опустился на стул рядом с просторной клеткой, где спала сейчас сова Букля. Гарри хотел было спросить незнакомца, кто он, но, подумав, что это неучтиво, спросил только его имя.
— Добби, сэр, — ответил человечек — Просто Добби. Добби-домовик, если угодно, домовой эльф.
— В самом деле? — В другой раз это известие немало удивило бы Гарри, но сейчас было не до того. — Видите ли, сегодня… э-э… не лучший день для знакомства с домовиком. Только, пожалуйста, не обижайтесь.
Сириус фыркнул.
Снизу доносился фальшивый, на высоких нотах смех тетушки Петуньи. Добби-домовик понурил голову.
— Не подумайте, что знакомство с вами мне неприятно, — поспешил Гарри утешить эльфа. — Но не могли бы вы… объяснить мне… э-э… цель вашего посещения.
— Да, сэр. Конечно, сэр. Добби пришел… это трудно выразить… Добби не знает, как начать…
— Желательно сначала, или домовики всегда такие? — спросил Уран.
— Тут есть одна тонкость, — Том вновь о чем-то думал.
— Садитесь, пожалуйста. — Гарри указал на кровать.
— Ох, зря ты это сказал, — покачал головой Фред.
И тут, к его ужасу, домовик разразился громкими рыданиями.
— Мда... — раздосадовано произнесла Лили — сейчас Гарри это нужно было, как владение бузинной палочкой.
— Садитесь! — голосил он. — Никогда… никогда еще…
Разговор внизу явно застопорился.
— Простите, пожалуйста, — прошептал Гарри, — я не хотел вас обидеть.
— Какая обида! — задохнулся эльф. — Никогда еще ни один волшебник не разговаривал с Добби как с равным, не приглашал сесть…
— Не надо так резко.
Малфой-средний с отвращением посмотрел на книгу.
— Да тише вы, — взмолился Гарри и подтолкнул эльфа к кровати, стараясь сохранить самое доброе выражение лица.
Эльф взобрался на кровать, сел поудобнее — он походил сейчас на большую растрепанную куклу — и начал нервно икать.
Лили-Луна усмехнулась.
Наконец он справился и со слезами, и с икотой и устремил на Гарри восхищенный взгляд огромных, блестевших, как изумруды, глаз.
Джеймс нахмурился — не к добру это.
— Вам, должно быть, редко встречались хорошо воспитанные волшебники.
— Поттер, — угрожающе начал Малфой.
— Гарри пытался утешить эльфа. Добби кивнул. И вдруг, прыгнув на подоконник, стал яростно биться головой об оконную раму.
— Ужас, — прошептала Гермиона.
— Гадкий Добби! — кричал он при этом.
— Это нормально для них, но у этого домовика явно что-то не так с... заводскими настройками, так сказать.
Лили закусила губу, зажмурив глаза. «Добби! Тебя же просили потише!». Её начала волновать дальнейшая судьба её сына.
— Мерзкий, гадкий Добби!
— Пожалуйста, не надо, — полушепотом попросил Гарри. — Что вы делаете?
Вскочив со стула, он опять водрузил эльфа на постель. Но тут, как назло, проснулась Букля, как-то особенно громко крикнула и бешено забила крыльями о решетку клетки.
— Это конец.
— Добби обязан наказать себя, сэр, — произнес домовик, у которого глаза от ударов стали немного косить. — Добби сказал плохое о своей семье, сэр…
— О своей семье?
— О своих хозяевах, сэр…
— Это не одно и тоже, — заметила всё та же Гермиона.
— Для них одно.
Добби — домовый эльф, его участь до конца дней жить в одном доме, служить одной семье…
— А они знают, что вы сейчас здесь? — полюбопытствовал Гарри.
— Нет, сэр. Конечно нет! — воскликнул эльф, и его всего передернуло. — Добби придется сурово наказать себя за это. Очень сурово, сэр. Прищемить уши печной дверцей.
— Ты же не сделал этого? — обнадёживающее спросил Рон.
Если они когда-нибудь об этом узнают…
— А разве они не заметят, что вы подвергаете себя наказанию?
— Эльф-мазохист.
Поттер-старший холодно, с осуждением, посмотрел на Люциуса.
— Добби сомневается в этом, сэр. Добби все время себя наказывает. Хозяева велят. Напоминают, что лишнее наказание не повредит…
Макгонагалл такой расклад событий не очень понравился, но она молчала, так как она ничем не могла помочь. Никому из них.
— Почему же вы не бросите их? Не убежите?
— Он не может
— Эльф-домовик может стать свободным, только если хозяин даст ему вольную. А эта семья никогда не даст вольной… Добби будет служить ей, пока не умрет.
Эти фразы только подкрепили в Гермионе желание продолжить бороться за права эльфов.
— А я думал, хуже моей участи нет. И всего-то пожить здесь еще месяц! — нахмурился Гарри. — Да маглы — ангелы по сравнению с вашей семьей. А не может ли кто-нибудь помочь вам? Хотя бы я?
— Нет.
— Но почему? — возмутилась Гермиона
— Видишь ли, Гермиона, у домовиков нет своего источника магии, это означает, что им необходимо забирать часть магии у волшебников, если они её будут забирать просто так — это будет воровство, значит, они должны что-то давать в замен, вот они и дают взамен свой труд.
Гермона только плечами пожала.
Сказав это, Гарри тут же раскаялся: из груди Добби вырвался вопль благодарности.
Снейп надменно посмотрел на Поттера: Гриффиндор, Гриффиндор на тысячу процентов.
— Пожалуйста, — зашептал Гарри в отчаянии. — Пожалуйста, тише. Если Дурсли что-нибудь услышат, если узнают, что у них в доме эльф…
— Гарри Поттер сказал, не может ли он помочь Добби… Добби много слышал о вашем величии, но о вашей доброте Добби не ведал.
Реддл со Снейпом как-то одинаково скривились.
Кровь горячей волной залила щеки Гарри.
— Разговоры о моем величии просто чушь,
— Рад, что вы это понимаете, Поттер, — не скрывая своего отвращения, произнёс Нюниус.
— сказал он. — Я даже не самый лучший в классе у нас в Хогвартсе. Лучше всех учится Гермиона. У нее… Гарри не мог продолжать: он вспомнил Гермиону, и у него кольнуло в груди.
— Спасибо, Гарри, но я тебе писала!
— Гарри Поттер скромен и смиренен, — почтительно произнес Добби, его круглые глаза так и сияли. — Гарри Поттер не хвастается победой над Тем-Кого-Нельзя-Называть.
— Над Волан-де-Мортом? — спросил Гарри.
Добби зажал ладошками торчащие уши и взвыл:
— Не произносите это имя, сэр. Умоляю, не произносите!
— Опять... — как-то раздражённо вздохнул Гарри. Он уже давным-давно понял, что всех, при ком он будет упоминать его имя, будет коробить.
— Простите, пожалуйста, — поспешил принести извинение Гарри. — Я знаю, многим оно не нравится. Мой друг Рон…
Он опять замолчал. И это имя причинило боль.
— Прости, друг, — примирительно поднял руки Поттер.
Рон в ответ лишь похлопал его по плечу.
Добби подался вперед. Глаза у него горели ярче автомобильных фар.
Римус фыркнул от такого сравнения.
— Добби слыхал, — хрипло произнес он, — что Гарри Поттер еще раз встретился с Темным Лордом. Всего несколько недель назад… И Гарри Поттер опять спасся.
Гарри кивнул, и на выпученных глазах Добби навернулись слезы.
— Ах, сэр, — выдохнул он и вытер лицо углом грязной наволочки. — Гарри Поттер благороден и смел! Он уже одержал столько побед!
Малфой не выдержал и засмеялся. Надо такое ляпнуть!
Но Добби пришел, чтобы защитить его, предупредить об опасности. И пусть потом придется защемить уши печной дверцей… Гарри Поттеру нельзя возвращаться в «Хогвартс».
— С чего это? — с опасными нотками в голосе произнёс Блэк.
В комнате воцарилось молчание, прерываемое рокотанием голоса дяди Вернона, бряцанием ножей и вилок, доносившимся снизу.
— По-по-почему? — Гарри от неожиданности стал заикаться.
— П-п-прямо к-к-к-как К-к-квир-р-релл, — спародировали манеру речи близнецы.
— Я должен ехать в школу. Учебный год начинается первого сентября. Я только и живу этой надеждой. Вы не представляете себе, что мне приходится здесь терпеть. Я здесь всем чужой. Мое место в вашем мире. В школе волшебников.
— Нет, нет, нет! — Добби так сильно замотал головой, что уши заколыхались. — Гарри Поттер должен оставаться там, где он в безопасности. Великий, несравненный Гарри Поттер — всеобщее достояние.
Гарри ещё больше смутился от таких слов.
В Хогвартсе Гарри Поттеру грозит страшная опасность!
— Какая опасность? — еще больше удивился Гарри.
— Существует заговор. В Школе чародейства и волшебства в этом году будут твориться кошмарные вещи, — прошептал Добби и вдруг задрожал всем телом.
Минерва вспомнила какие именно.
— Нам не привыкать, — махнул рукой Рон.
— Добби проведал об этом уже давно, сэр, несколько месяцев назад. Гарри Поттер не имеет права ввергать себя в пучину бедствий. Он всем очень нужен, сэр!
— Какие еще кошмарные вещи? — напрямик спросил Гарри. — Кто их затевает?
Добби издал странный сдавленный хрип и стал неистово биться головой об стену.
— Добби! — воскликнула Лили. — Как он может не понять, что надо вести себя чуть потише? Его не раз уже просили об этом.
— Ну будет, будет. — Гарри схватил домовика за руку, пытаясь остановить истязание. — Я понимаю, вы не можете ничего сказать. Но почему вы предупреждаете меня? — И тут его пронзила внезапная мысль.
Снейп фыркнул.
— Постойте! Не связано ли это с Вол… простите, с Вы-Знаете-Кем? Если не можете, не отвечайте. — Но, увидев, что лоб Добби опять в опасном соседстве со стеной, поспешно прибавил: — Только кивните или покачайте головой.
— Хорошая тактика, — сказал Римус.
Добби медленно задвигал головой из стороны в сторону.
— Нет, сэр, это не Тот-Кого-Нельзя-Называть, — внятно, по слогам произнес он.
— А вот это совсем странно, — задумался Джеймс. — Кому ещё мог понадобится Гарри?
Но глаза его выпучились еще сильнее. Гарри видел — Добби явно старается навести его на какую-то мысль. И попробовал догадаться:
— Может, у него есть такой же коварный брат?
— Этого ещё не хватало,-сказала МакГонагалл.
— Было бы не плохо, но нет, — сказал Тот-У-Кого-Нет-Брата.
Добби сильнее замотал головой, а глаза его чуть не вылезли из орбит.
— Ну ладно. Только я представить себе не могу, кто еще мог бы причинить мне зло в Хогвартсе. Ведь там же есть Дамблдор. Вы знаете, кто такой Дамблдор?
— Его сложно не знать.
— Да, конечно, — кивнул Добби. — Альбус Дамблдор самый великий ректор в истории Хогвартса.
— Спорное утверждение.
Добби это знает. Добби слышал, что могуществом Дамблдор не уступал Тому-Кого-Нельзя-Называть, даже когда тот был в самой силе. Но, сэр, — перешел Добби на энергичный шепот, — есть враги, которых Дамблдор не может… враги, которых ни один уважающий себя волшебник…
— Дамблдор всё и всех может.
И не успел Гарри глазом моргнуть, Добби соскочил с кровати, схватил настольную лампу и начал колотить себя по голове, сопровождая наказание душераздирающими криками.
— О, Господи! — в ужасе прошептала Лили.
Гости и хозяева внизу притихли. Гарри услыхал, как дядя Вернон затопал в коридоре, и у него бешено забилось сердце.
— Проказник Дадли, как видно, опять не выключил свой телевизор! — воскликнул дядя.
— Скорее в шкаф! — шепнул Гарри, схватил Добби, толкнул его туда, захлопнул дверцу и успел одним махом метнуться на кровать. В тот же миг ручка двери повернулась.
— Что… черт возьми… ты… тут… делаешь? — прохрипел дядя Вернон сквозь стиснутые зубы, приблизив пышущее злобой лицо вплотную к лицу Гарри. — Ты убил изюминку в моей замечательной шутке, «как японец играл в гольф». Еще один звук, и ты пожалеешь, что родился на свет!
— Сам ты пожалеешь!
С этими словами он, тяжело ступая, убрался из комнаты Гарри. Дрожа от страха, Гарри подошел на цыпочках к шкафу и выпустил оттуда Добби.
— Видишь теперь, каково мне здесь? Понял, почему мне надо вернуться в Хогвартс? Это единственное на земле место, где у меня есть… по крайней мере я так думаю… у меня есть друзья.
— Друзья, которые не написали Гарри Поттеру ни одного письма?
— А он откуда знает? — спросила Гермиона.
— Наверное, они… просто… Подожди, — нахмурился Гарри. — А откуда ты знаешь, что мои друзья не писали мне писем?
— Гарри Поттер не должен сердиться на Добби. Добби так поступил с самыми лучшими намерениями… — сказал эльф, переминаясь с ноги на ногу.
— Что-то тут не так, — протянул Джеймс.
— Ты воровал мои письма?
— Что??!
— Они у меня все здесь, сэр, — сообщил Добби, на всякий случай отскочив от Гарри подальше, и вынул из-за пазухи толстую пачку писем.
Гарри различил аккуратный почерк Гермионы, небрежную писанину Рона и даже каракули, которые наверняка были нацарапаны рукой лесничего Хагрида. Добби, опасливо мигая, взирал из угла комнаты на Гарри.
— Упорный товарищ!
— Добби надеялся… Пусть Гарри Поттер подумает, что его друзья забыли о нем… Может, Гарри Поттер и не захочет вернуться в школу, сэр…
Но Гарри не слушал. Он рванулся к Добби, протянув руку к письмам, но тот ловко увернулся.
— Гарри Поттер получит их, сэр, если даст Добби слово, что не вернется в Хогвартс.
— Это шантаж!
— Дожили! Домовик шантажирует волшебника! — фыркнул Драко.
Ах, сэр, вы не имеете права подвергать себя такой опасности! Обещайте Добби, что не поедете больше в школу.
— Гарри, просто скажи ему, что не поедешь, а потом забудь про это, — посоветовал ему Рон.
— Ты думаешь, что после этого он перестал бы за мной следить? — выгнул бровь Поттер. — Как по мне, так это могло бы привести к ещё худшим последствиям, чем к тем, которые были.
— Ни за что! — отчеканил Гарри. — Немедленно отдайте письма моих друзей!
— Так знайте, сэр, — печально проговорил эльф, — Добби придется прибегнуть к крайним мерам. Другого выхода нет.
— Что он имеет ввиду? — Лили не на шутку встревожилась.
И не успел Гарри опомниться, Добби выскочил из комнаты, толкнул дверь и кубарем скатился по лестнице.
— Нееет... — не веря, прошептала Поттер.
Во рту у Гарри пересохло, сердце чуть не выскочило из грудной клетки. Он бросился вслед за домовиком, стараясь не производить шума. Перемахнул через шесть последних ступенек и неслышно, с ловкостью кошки приземлился на ковер прихожей. Огляделся по сторонам: куда мог деваться Добби?
— Пожалуйста, расскажите Петунье ту смешную историю про американских сантехников, мистер Мейсон. Она умирает от любопытства,
Сириус фыркнул — ну конечно!
— донеслись из столовой слова дяди Вернона. Гарри бегом бросился в кухню и обомлел. Тетушкино чудо кулинарного искусства — огромный пудинг из взбитых сливок и засахаренных фиалок — парил под потолком. А на верху буфета в углу, съежившись, сидел Добби.
— Гарри, уходи оттуда. Даже если Добби и уронит торт, то тебя хоть на месте преступления не застанут, — посоветовал ему Джордж.
— Не надо, — простонал Гарри, — они убьют меня…
— Гарри Поттер должен обещать, что он не вернется в школу.
— Добби, умоляю…
— Обещайте, сэр.
— Не могу!
Добби с состраданием посмотрел на него.
— Тогда Добби придется на это пойти. Ради вашего блага, сэр.
— На что? И при чём здесь его благо?
При этих его словах торт рухнул на пол с оглушительным грохотом.
— Это явно не пойдёт ему на благо, — с сомнением произнесла Гермиона.
Клочья сливок заляпали окна и стены. А Добби, как будто щелкнув невидимым хлыстом, исчез, словно его и не было.
— Вот ведь... — воскликнул Сириус.
В столовой раздался визг, в кухню ворвался дядя Вернон, и его глазам предстал Гарри, с ног до головы облепленный пудингом тетушки Петуньи. Сначала показалось, что дяде Вернону удалось разрядить обстановку.
— Это всего только наш племянник… Он не в себе, знаете ли… Незнакомые люди очень его пугают… И приходится держать его наверху, — говорил он, провожая Мейсонов обратно в столовую.
Вернувшись, он сунул в руки Гарри швабру и пригрозил, вот только гости уйдут, избить его до полусмерти.
— Да я тебя!
— Только попробуй, Дурсль, — направил свою палочку на книгу Сириус. Он сделал себе пометку выяснить потом у Гарри о его детстве и исполнении подобных угроз в полных подробностях.
— Товарищ Блэк, я напоминаю вам, что книги казённые, и за порчу имущества части вам придется ответить.
— Книги принадлежат части?
— Да, на них даже штампы библиотеки части есть.
— А у части есть библиотека?
— Нет, Уран сам на них штампы ставит, он сам назвал своё собрание библиотекой части и сам назначил себя её библиотекарем.
— Самозванец, — заключил Снейп.
— Самоназначенец.
— И какое же наказание?
— Вам лучше не знать.
Тетя Петунья полезла в морозильник за мороженым, а Гарри принялся наводить в кухне чистоту. Возможно, дяде Вернону удалось бы заключить самую крупную в жизни сделку, но в тот вечер семейство поджидала еще одна напасть. Тетя Петунья стала обносить гостей коробкой с мятным шоколадом, как вдруг в открытое окно столовой влетела, шурша крыльями, огромная сова, уронила на голову миссис Мейсон письмо и вылетела обратно в темноту сада.
— Он же не использовал магию! — наконец взорвался Джеймс.
Миссис Мейсон закричала дурным голосом, не хуже ирландского привидения, приносящего весть о близкой смерти, и выскочила вон из дома.
близнецы Уизли не смогли не засмеяться от такого действа.
После чего мистер Мейсон оставался в гостях ровно столько, сколько надо, чтобы сказать: жена его больше всего на свете боится птиц любого вида и цвета, а он вообще таких шуток не понимает.
— Не повезло.
Гарри стоял на кухне, сжимая в руках швабру, как будто ища в ней поддержку: дядя Вернон надвигался на него с сатанинским блеском в крошечных глазках.
— Читай! — злобно прошипел он, размахивая перед носом Гарри письмом, которое принесла сова. — Читай вслух!
Гарри взял письмо. Поздравления с днем рождения в нем не было. Вот что он прочитал:
«Дорогой мистер Поттер! Мы получили донесение, что в месте Вашего проживания сегодня вечером в двадцать один час двенадцать минут было применено заклинание Левитации.
— А кто его применял, они не хотят выяснить? — возмутилась Лили.
Как Вам известно, несовершеннолетним волшебникам не разрешено вне школы использовать приемы чародейства. Еще одна такая провинность, и Вас исключат из вышеупомянутой школы согласно Указу, предусматривающему разумное ограничение волшебства несовершеннолетних (1875 г., параграф С). Также напоминаем, что любой акт волшебства, способный привлечь внимание не умеющего колдовать сообщества (простецы), является серьезным нарушением закона согласно Статусу секретности Международной конфедерации колдунов и магов. Счастливых каникул! Искренне Ваша, Муфалда Хмелкирк Отдел злоупотребления магией Министерство магии».
— В данном случае ни то, ни другое не применимо, так как на эльфов действия этих, с позволение сказать, актов не распространяются.
Гарри кончил читать и сглотнул комок в горле.
— Ты почему не сказал нам, что тебе запрещено колдовать вне школы?
— А вы и не спрашивали, — невозмутимо ответил парень.
— обрушился на Гарри дядя Вернон — в глазах у него плясали взбесившиеся светляки, так, во всяком случае, показалось Гарри.
— В его положение это просто опасно.
— Скажешь, что просто забыл… вылетело из головы…
Дядя Вернон навис над Гарри как огромный, оскалившийся бульдог.
— Ну вот что, у меня для тебя приятнейшее известие. С сегодняшнего дня ты будешь посажен под замок…
— О том и речь.
И никогда больше не вернешься в ту школу… никогда. А вздумаешь колдовать, они все равно тебя выгонят!
И, захохотав, как помешанный, он потащил Гарри наверх в его комнату.
— Почему «как»? Он и правда помешанный.
Дядя Вернон не бросал слов на ветер. На другое утро он позвал плотника, и тот за умеренную плату забрал деревянной решеткой окно в комнате Гарри.
— Что бессмысленно. Гарри ведь живёт на втором этаже, — заметил Рон, — а даже если и решит убежать, то это для него же и плохо кончится, умереть не умрёт, а вот инвалидом станет.
Потом своими руками прорезал внизу двери отверстие и навесил кошачью дверцу. Три раза в день пленнику давали немного еды, утром и вечером выводили в туалетную комнату.
У всех мародеров, МакГонагалл и остальных подростков был тихий шок, переполненный яростью. Сволочи. Окончательные сволочи.
Все остальное время суток Гарри Поттер был заперт у себя в комнате на ключ.
— Дожили.
***
Так прошло три дня. Дурсли и не думали сменить гнев на милость.
А никто от них подобного и не ожидал.
Он лежал на кровати и глядел сквозь зарешеченное окно, как медленно садится солнце. Что-то с ним теперь будет? Сердце в отчаянии сжималось — он не видел никакого выхода. Что толку вызволять себя из заточения с помощью магии, ведь тогда его исключат из Хогвартса.
— Вот это точно.
Но и жизнь на Тисовой улице не сулила ничего хорошего. Дурсли узнали, что могут спокойно спать, никто ночью не обратит их в летучих мышей, и теперь у него нет против них оружия.
— Есть, — хитро посмотрела на отца Лили-Луна.
Добби, возможно, и спас его от какой-то страшной опасности, грозившей ему в Хогвартсе. Но ведь здесь его ждет просто голодная смерть.
Вздох крёстного только подтверждал это.
Скрипнула кошачья дверца, и рука тети Петуньи втолкнула в комнату миску с супом. У Гарри от голода уже давно сосало под ложечкой, он вскочил с постели и ринулся к миске. Суп был холодный как лед, но он в несколько секунд ополовинил ее. Затем подошел к клетке Букли и вывалил в ее плошку оставшееся овощное месиво. Сова распушила перья и презрительно глянула на Гарри.
— Нечего воротить клюв, — уныло проговорил Гарри, — это все, что у нас есть.
Лили была как-то подозрительно спокойна.
Поставив пустую миску на пол рядом с кошачьей дверцей, Гарри опять лег на постель. Есть хотелось еще сильнее. Допустим, он не умрет в оставшиеся четыре недели.
— А меня от Редлла спасет, видимо, твой призрак, — фыркнув, попыталась пошутить Джинни.
Хватятся ли его в Хогвартсе, если он первого сентября туда не вернется?
— За тебя-то точно хватятся, — уверил его Том, — такую персону сложно будет не заметить.
Пошлют ли кого-нибудь узнать, что с ним? Смогут ли уговорить семейство Дурслей отпустить его?
— Да не будут уговаривать, — ответила Макгонагалл, — сразу магией.
Комната погружалась во мрак. Измученный, голодный — в животе громко бурчало, — осаждаемый неразрешимыми вопросами, Гарри забылся тревожным сном.
* * *
Ему снилось, что его подарили зоопарку.
Он сидит в клетке, на которой табличка: «Колдун несовершеннолетний».
Фред с Джорджем попытались скрыть свои смешки.
Люди глазеют на него сквозь прутья решетки, а он, ослабевший, с пустым желудком, лежит на соломенной подстилке.
— То змея, то зоопарк.
В толпе мелькнули уши и глаза Добби, он стал кричать ему, просить о помощи, но Добби только сказал:
— Гарри Поттер здесь в безопасности, сэр. Потом появились Дурсли, и Дадли стал бить палкой по железным прутьям. Голова у Гарри раскалывалась от боли.
— Перестань, — взмолился он, — не мешай мне… Я очень хочу спать…
* * *
Гарри открыл глаза. В комнату лился лунный свет. Кто-то действительно глядел на него в зарешеченное окно; лицо в веснушках, рыжие волосы, длинный нос.
Джинни, слабо улыбнувшись, посмотрела на братьев.
Ну конечно, это был его лучший друг Рон Уизли.
— Я как всегда вовремя!
— И ты даже не представлял как.
