Неправильный

      Истерика подступала медленно: ленивыми волнами, она окутывала лёгкие, склеивала их будто бы липкой жвачкой, не давала дышать. Голоса вокруг, смех школьников — все вокруг смешивалось в одну размытую кашу, плыло, текло по векам. Мальчишка хватал открытым ртом такой необходимый воздух, но он лишь через раз попадал внутрь. Плечо обожгло чем-то теплым, и Паркер лишь отстраненно понял, что его кто-то касается. Нед пытался привести его в себя, видя, что у друга начинается паническая атака. Слова Старка, его действия, грубость и отстранённость ударили по парню слишком сильно. Слишком больно. Кто-то потянул его вверх за плечи и сразу же потащил куда-то. Подросток не понимал, что происходит, лишь на автомате шевелил ногами. Рецепторы раздражал смех Флеша, возгласы других подростков и другой гул. Питер держался из последних сил, понимая, что если сейчас провалится в темную пучину паники, то будет главным посмешищем до конца своих дней. В нос резко бьёт свежий прохладный воздух. Парень делает глубокий вдох так, что лёгкие начинает неприятно жечь. Ноги подкосились и он упал на колени, отстранённо замечая запоздалую вспышку боли. Дрожащими руками парень опёрся на землю и сжал кулаки, сгребая пальцами холодную землю. Внутри все выло, дрожало и тряслось, поэтому Паркер со всех сил зажмурился, задерживая дыхание. Со стороны доносился какой-то шум, будто бы вода лилась на уши — хотелось прикрыть их руками и наконец провалиться в темноту. Но удары по щекам, не сильные, но ощутимые, немного отрезвили сознание. — Дыши, Питер, чувак, боже… — доносилось откуда-то сверху, — П-пожалуйста, давай же, ну! Не зная, зачем, но парень решил послушаться. В голове всплыли уроки по самообороне и самозащите, которые у них были ещё в пятом классе. Сосредотачиваясь на этих мыслях, подросток мысленно засчитал: «Десять… Девять… Восемь…» Остается только считать, не оставляя попытки вдохнуть и успокоить свое сбившееся с ритма сердце. «Семь, шесть, пять…» Концентрироваться на мыслях, что мозаикой разносились в голове, путались, сбивались. «Четыре, три, два» Не думать о Тони. Не думать-не думать-не думать. «Два, один…» Вдох. Видимо, прохладный воздух и попытки Неда помогли, потому что подросток наконец снова начал дышать. Широкий вдох, руки дрожат, поэтому Паркер сел прямо на землю. Оказывается, Лидс вытянул его в школьный сад. Кстати, о друге: Питер перевел свой расфокусированный взгляд на него и после прикрыл глаза руками. — Чувак, ты как? — опустившись рядом, спросил Нед. — Уже лучше, спасибо… — тихо отозвался подросток, так и не убирая рук от лица. — Это было… жестко. Честно, я испугался, что он врежет тебе! — Лучше бы врезал… — бесцветно ответил Питер и тихо всхлипнул. После такой эмоциональной встряски парня медленно начала обнимать прохладными руками апатия, так, что ему становилось все равно на все. С какой-то стороны Паркеру это даже нравилось — так было проще не думать. И да, подобные панические атаки с ним случаются не впервой: когда теряешь родителей, ты задыхаешься от боли; когда все в школе твердят тебе, что ты не ровня своему гениальному и красивому брату — обида сковывает лёгкие; когда осознаешь, впервые осознаешь, что чувства к родному человеку переходят порочную грань — дышать не даёт непонимание и страх. Но Питер привык, Питер сильный, да. — Эм, я тебя не понимаю… — Знаешь, лучше бы он мне просто врезал, чем говорил все эти слова, — тихо продолжил мальчишка. — И не смотрел бы на меня так. Да, как бы глупо это ни звучало, больше всего подросток испугался не гнева брата, а того, что Тони разочаруется в нем. Что будет чувствовать ненависть к нему и даже отвращение. Это пугало, до дрожи в животе, до липкого кома в горле пугало. «Ведь что может быть страшнее, чем потерять самого родного и нужного человека?» А ведь малышу было правда обидно, что Старк так отреагировал на ситуацию. Что не понял причину обиды младшего, что решил уйти окончательно, вместо того, чтобы быть рядом, снова быть рядом. Видимо он недостоин этого, ведь так? *** После разговора с Недом стало немного легче. Друг предложил ему пойти домой, но Питер не захотел сбегать от проблем, а, тем более, — пропускать кружок робототехники. Поэтому, стараясь не обращать внимание на косые взгляды, парни прошли в кабинет, ожидая начала занятия. Учитель, рассеянный, но бодрый старичок Хэнк Пим, как всегда опоздал, а когда пришел, сразу же попросил школьников презентовать их идеи проекта. Питер и Нед долго думали над тем, что же изобретать. В итоге сошлись на том, что будут создавать веб шутеры со специальной клейкой субстанцией — «паутиной», как друзья ее назвали. У доски Нед, который хорошо шарит в химии, объяснял составляющие самой «паутины», основываясь на химических формулах жидкого полимера, а Питер дополнял его использованием законов физики, без которых приспособления не функционировали бы. Потом Паркер прошёлся по строению самих шутеров, и объяснил, как они могут стрелять паутиной. Вся группа молча слушала, затаив дыхание. Конечно, ведь чертежи и план ребят разительно отличались от недороботов, которые представляли другие. Мистер Пим похвалил их и даже сказал, что если их проект получится, то его можно будет отправить на выставку в МИТ и, возможно, даже побороться за грант! Довольные и вдохновлённые, весь оставшийся час мальчишки сидели, обсуждая свои планы. Благодаря науке и Неду Питер совершенно не думал про брата, чему был очень рад. Вечером Пит снова хотел позвать Лидса к себе, но подумал, что это будет выглядеть, будто бы он прячется. Возможно, так и было на самом деле, но после сегодняшнего мальчишка больше не хотел показывать перед Тони свою слабость. Нет.

Почти что не дыша, парень зашёл домой. Но внутри было тихо и темно. Пусто. Несмело обойдя комнаты, Паркер понял, что старший домой так и не возвращался. Внутри грело облегчение, что не придется видеть его, не придется быть рядом, смотреть в самые прекрасные глаза и видеть в них лишь разочарование… Мальчишка старался сосредоточиться именно на этом чувстве и воспринимать отсутствие Старка как благодать. Но, все же, подросток понимал, что стоит ему копнуть дальше, нырнуть в себя глубже — его обдаст холодной и тяжёлой волной боли. Поэтому Питер спокойно сел делать домашнее задание. Есть не хотелось, он лишь выпил стакан молока. Увлекшись физикой, подросток и не заметил, как на улице стемнело. Тони не было. Да, как бы Паркер не делал вид, что ему все равно, он все равно прислушивался к каждому звуку в доме. Даже когда засыпал глубокой ночью. Брат не пришел. *** Уроки протекали монотонно. Нед в первую половину дня был на другом этаже школы, поэтому друзья почти что не пересекались. На удивление, про вчерашнее «шоу» все молчали. Не то что Питеру было не все равно — просто ожидал он большего, чём просто косые взгляды и тихое перешептывание. К такому подросток привык и даже немного расслабился, пытаясь полностью сосредоточиться на школьной программе. Во время обеда они с Недом снова встретились в столовой. Лидс как всегда взял еды на двоих и даже заставил Паркера что-то съесть. — …представляешь, Миссис Джобс вообще с ума сошла! Задала нам на четверг две поэмы Гомера прочитать! Они же огромные… В общем, я точно умру, чувак! — простонал Нед, опуская голову на стол. — Ей же лет сто, может она забудет об этом! — ответил Питер, кусая сэндвич. — Надеюсь… А у тебя там что? С ним не говорил? — Нет… — тихо отозвался парень и сразу же заметно потускнел. Как бы он не обижался на брата, равнодушным быть не мог все равно. — Он не ночевал дома. Но я даже рад, что не пришлось пересекаться с ним. — Да и в школе что-то его не видно… — тихо добавил Лидс, на что Питер недоуменно нахмурился. И правда, он и не заметил, что брата нигде нет. Он всегда был в столовой в обед, а сейчас его место за столиком для элиты пустует. И Пеппер нет… Только подросток хотел что-то сказать по этому поводу, его грубо прервали: — Что, Пенис Паркер, братика выглядываешь? Неужто соскучился, или тебя давно на всю школу не позорили? Флеш Томпсон был тем самым представителем золотой молодежи, у которой наличие кучи денег компенсировало отсутствие мозгов. Парню было уже восемнадцать, но он был с Питером в одном классе, так как в младшей школе два раза оставался на второй год. Изначально он пытался подружиться с Паркером, когда прознал, с какой семьи он походит, но Питер не захотел заводить таких друзей. Ведь помимо всего Флеш был тем, кто срывал уроки своими глупыми шуточками и гнобил ботанов, а потом же заставлял их делать за себя домашку. Поэтому, когда младший отказал, Томпсон сделал его главным объектом своих насмешек и подколов. Однажды они даже подрались. Нет, Паркер не боялся его, но сам Флеш никогда не ходил один, его «свита» недалёких дружков всегда любила пнуть ногой «жертву». Сам же Томпсон предпочитал бить словами. Да, конечно, после этого Тони поговорил с теми, кто дотронулся до брата, так, что те потом и смотреть в его сторону боялись. Но это было раньше. А сейчас Питер один. — Отстань, Флеш… — выныривая из своих не самых приятных воспоминаний, ответил подросток. — Ох, я прав, да? — гаденько улыбнувшись, прошипел старший и подошёл ближе. — Может, тебе нравится подчиняться, Паркер? — А тебе нравится тупо шутить, да, Флеш? — ответил тот и нахмурился, смотря в глаза хулигану. — Ох, зубки прорезались? Не боишься огрести? Не забывай, братик забил на тебя, спасать некому. Стараясь не показывать, как эти слова больно резанули где-то внутри, Питер молча показал Флешу фак и отвернулся. В груди ходуном ходило сердце, будто бы лишь двумя брошенными словами по нему ударили плетью. «Братик забил на тебя…» «Это же не правда, так ведь? Скажите, пожалуйста, что это не так… Пожалуйста…» — Вот смотрю на тебя и вижу в тебе хрупкую фарфоровую игрушку, Паркер. Пустую внутри, — негромко прошипел Томпсон, — и понимаю, как же сладко будет тебя ломать… Не замечая ничего вокруг, Питер шумно опустил голову на стол, ударяясь об поверхность. Каким бы придурком ни был Флеш, он видел ситуацию со стороны. Так, как собственные чувства и надежды мешали видеть ее Питеру. Малыш боялся, что брату на самом деле было все равно на него, боялся даже сказать это внутри себя. А также боялся признать, что сам своим поведением заставил Тони уйти. Ведь разве имел он, Питер, право, ревновать брата так сильно? И избегать его из-за своей же обиды? *** К сожалению, с каждым днём слова Флеша, мысленно выжженные на веках подростка, подтверждались все сильнее. Ведь уже прошло три дня, а Старк так и не появился. Ни дома, ни в школе видно его не было. На второй день без брата это принесло лишь облегчение и спокойствие. Ведь внутри подростка бурлили волны обиды и злости, сталкиваясь меж собой в будни танце. Малыш не знал, что ему ближе — поэтому, воспринимал отсутствие брата как возможность наконец разобраться в себе. Стоит ли говорить о том, что сделать это он даже не пытался?

На третий день злость поутихла. Конечно, его всё ещё цеплял тот факт, что Тони опозорил его перед всей школой, устраивая ту сцену. Но, на самом деле, больше обижал тот факт, что брат не побоялся выставить напоказ их дела. Их чувства, их проблемы. То есть, ну это было личное, что-то важное и хрупкое для Паркера, что он хранил глубоко под клеткой ребер, а Старк так открыто наплевал на это. Возможно, весь их хрупкий, но до бесконечности теплый коннект важен лишь для Питера?

На утро четвертого, просыпаясь, подросток почувствовал внутри пустоту. Брат так и не появился, ни дома, ни в школе. Ни звонил, ни писал, ни предупреждал. Это было странно. Тогда-то, когда мальчишка, усталый, пришел домой после изнурительного школьного дня и кружка, он впервые задумался о природе своей обиды. «А на что я, собственно, так сильно обиделся?» Он понимал, что ведёт себя так из-за того, что брат променял его на девчонку и даже не понял, что это так сильно задело младшего. И все эти дни он, Питер, думал, что обижается правильно. Но так ли это? Имеет ли он, брат, право быть таким собственником? Ревновать старшего так сильно? Обижаться на то, что у Тони есть личная жизнь? Личная. Без него. И черт, мальчишка не знал ответа на этот вопрос. *** На утро пятницы Питер почувствовал смятение. Почему-то, факт отсутствия Старка больше не приносил спокойствие и облегчение. Наоборот, с неким удивлением подросток признал, что соскучился по брату. Ведь так долго они не виделись, только когда один из них куда-то уезжал с родителями. И то, это было довольно редко. Ведомый своей рефлексией, Паркер осознал, что он зашёл в комнату брата только тогда, когда лёгкий, но до боли знакомый запах родного человека пощекотал ноздри. Почему-то парень был уверен, что Старк не возвращался домой все это время. Его присутствие не ощущалось от слова совсем. Мальчишка подошёл к небрежно заправленной кровати и невесомо коснулся подушки кончиками пальцев. Стоило прикрыть глаза, как он сразу представил, что нежно ведёт рукой по щеке брата. Глаза защипало, а руки предательски задрожали. От осознания того, что он никогда просто так не сможет коснуться любимого человека, внутри все сжалось. Не может, не имеет права прижать к себе, зарыться носом в шею и дышать самым сладким запахом; не может провести кончиками пальцев по загорелой коже живота, невесомо спускаясь ниже; нельзя даже на секунду, лишь на одну чёртову секунду, прижаться своими тонкими покусанными губами к чужим — теплым и мягким — и нежно поцеловать, чтобы наконец-таки узнать, какого это — быть счастливым. Он ведь всего лишь брат. Ему нельзя. Ноги подкосились и подросток упал на кровать. Подушка всё ещё хранила запах своего хозяина — будоражащий запах кофейных зёрен и чего-то мягкого, свежего и теплого, как пахнет сам Тони. Не задумываясь Питер уткнулся в нее лицом и шумно задышал, тихо всхлипывая, пока по щекам беспорядочно текла соленая вода. Было очень больно, нехватка брата заставляла ребра сжиматься. Он очень боялся, что эта ссора может стать для них точкой невозврата.

Когда Паркер пришел в себя, он уже сильно опаздывал. Наспех приведя себя в относительный порядок, подросток сбежал вниз, сталкиваясь с Джарвисом. Тот понятливо буквально впихнул ему в руки кофе и бутерброд. Уже на пороге мальчишка постоянно оглядывался, неуклюже одевался и нервно кусал губы. — Ты что-то потерял? — спросил дворецкий. Тот лишь махнул головой. А в мыслях забилось: «Да… Брата» *** Если не считать того, что Питера не хотели пускать на урок алгебры за опоздание, день начинался так же, как и сотни других. В обед подросток снова встретился с Недом в столовой. На этот раз он монотонно впихнул в себя всю предложенную Лидсом еду, чем очень удивил последнего. — Хэй, чувак, ты в порядке? — Да… Просто пытаюсь заполнить душевную пустоту внутри едой, — попытался отшутиться Паркер, надеясь, что друг не поймет, сколько же в этой шутке правды. — Ну и отлично, хоть ветром тебя сносить не будет… — добродушно улыбнулся Нед и продолжил рассказ: — Так вот, Флеш сегодня вообще как с цепи сорвался. Ходит, дерганый весь, рычит на каждого, кто косо на него посмотрит… — Странно, а я думал, что у парней не бывает ПМС. — Он даже на эту девку-фрика хотел наехать, как ее, Джонс вроде. Так она его так попустила лишь парой слов, что мне казалось, он точно чьей-то головой пробьет стену! — Ой, да у него кишка тонка, Нед, ты ж знаешь… — Кишка тонка, значит, Паркер… — Непонятно откуда материализовавшийся Томпсон нависнул над их столиком и чуть ли не выплюнул дальнейшие слова: — Ну все, задроты, вы меня уже достали. — Флеш, иди куда шел, — негромко отозвался Питер, так и не смотря на хулигана. — А я бы и пошел, Пенис, если кое-какие крысы втихую тут не перемывали бы мне кости. А я этого ой как не люблю! — Не нужно вести себя, как придурок, тогда никто тебя трогать не будет… — тихо ответил Паркер и даже немного напрягся, когда не услышал ответа сразу. Нет, он не боялся, но то, что Томпсон гораздо крупнее его плюс ещё и не один, напрягало. — Ах, вот как ты запел, задрот… А ну иди сюда, — схватив подростка за шиворот, тот сильно дернул его на себя. Питер, чуть ли не вывалившись из-за стола, снёс локтем сок, но чудом удержался на ногах. — Руку убрал, — теперь уже смотря в глаза хулигану, отчеканил Паркер. — И не подумаю. Я научу тебя отвечать за свои слова. Все присутствующие в столовой замерли, наблюдая за происходящим, поэтому было очень тихо. Так, что хорошо были слышны шаги вошедшего в помещение. — Конечно же, Старк, прибежал защищать братика? — зло воскликнул Флеш и сжал руку на плече подростка. Питер поднял голову и увидел брата. Тот стоял у входа, недоуменно, но хмуро смотря на них. Но ничего не отвечал. В подростке снова вспыхнула обида. Вот так просто и легко брат смог его бросить, пропасть почти на неделю, а теперь появился. Лишь бы стать гвоздем программы — героем, спасшим бедного и несчастного братца. — Мне не нужна его помощь, — четко, даже немного резковато произнес парень, смотря в глаза брата. В них на секунду проскользнула искра непонимания или даже разочарования, но быстро сменилась напускным равнодушием. — Как скажешь, — негромко ответил Старк и неспеша покинул помещение. Просто так взял и ушел. Хоть Питер и сам отказался от его помощи, он не ожидал, что брат воспримет все так буквально, и просто… бросит его снова? — Решил поиграть в героя, Паркер? Ну что ж, получай… — замахнулись, Флеш собрался заехать подростку кулаком в глаз, но тот успел немного увернуться, так, что удар пришелся на скулу. Наконец вырвавшись из цепкой хватки, Питер замахнулся в ответ и ударил Томпсона в челюсть, разбивая губу. — Ну все, придурок, ты доигрался… — разъяренный, противник бросился на подростка и всем своим весом завалил его на пол. Прижав собой, Флеш начал наносить кулаками удары по рёбрам. Пытаясь защищать голову и лицо, Питеру удавалось лишь блокировать часть ударов, про атаку и речи не шло. Нед попытался вмешаться, чтобы помочь другу, но его буквально силой притормозили шестерки из шайки Томпсона. Боль вспыхивала яркими вспышками по телу, от чего хотелось скулить, словно побитый щенок, но Паркер сдерживался. Он понимал, что из-за адреналина чувствует сейчас не весь спектр болевых ощущений, и поэтому нужно действовать, пока сознание ещё не помутилось. Пропустив ещё один удар и дождавшись, что Томпсон расслабится, подросток сделал выпад ногами и свалил старшего с себя. Тот упал на пятую точку и Питер, не давая ему прийти в себя, поднялся и зарядил ему по лицу, разбивая скулу. Стоило ему это сделать, как двое «шестёрок» Флеша ринулись к ним и хотели было помочь другу, как рядом раздался грубый голос: — Угомони своих псов, Томпсон. Вмиг снова столовая замерла, создавая тишину. При виде того, кто именно вмешался в их драку, Флеша передёрнуло. Джеймс Барнс. Он был известен на всю школу не только тем, что был ослепительно красив и хорошо сложен, нет. С пяти лет парень занимался различными единоборствами и сейчас мог похвастаться своим воистину «железным ударом». Как говорят, те, кто перешёл ему дорогу, обычно больше не могли рассказать кому-то об ощущениях «железной руки». Поэтому, Флеш, обладая инстинктом самосохранения, сразу же отошёл от Паркера и жестом указал своей шайке успокоиться. — На этот раз тебе повезло, Паркер, — зло выплюнул тот, — снова за твой зад заступились? Интересно, своим спасителям ты обычно этим же задом и отплачиваешь? Слова, словно пощёчина, огорошили мальчишку. Поэтому он молча стоял, пораженный, пока Томпсон и его шайка покинули помещение. Боль от ударов сейчас чувствовалась гораздо слабее, чем от слов и ситуации в целом. Флеш выставил его слабой беспомощной шлюхой перед всей школой. И хоть мальчишка не просил помощи у Барнса, если бы не тот, Питера бы просто размазали. Трое против одного — он бы не выдержал. И это лишь подтверждало слова хулигана. Глазами, покрасневшими от с трудом сдерживаемых слез, он посмотрел на своего спасителя и еле заметно кивнул ему. Джеймс пару секунд не отводил от него свой цепкий оценивающий взгляд, после чего развернулся и ушел. Не выдерживая всех жадных и презрительных взглядов, Паркер выбежал со столовой, игнорируя даже крики Неда. Сейчас ему хотелось побыть одному, без посторонних, без тех, кто может стать свидетелем его слабости. И плевать на то, что уроки не закончились. Лишь бы на улицу, подальше от всех, и наконец вдохнуть хоть немного воздуха. *** Тони сидел на крыше их школы. Конечно, это место было закрыто для простых смертных. Но статус самого крутого парня школы имеет свои плюсы. Парень задумчиво смотрел на небо, что было затянуто громоздкими тяжёлыми облаками, цвета заживающих синяков на бледной коже. Скорее всего, вот-вот начнется гроза, но его это не волновало. Мыслями Старк был далеко не тут. Питер. Его маленький милый братец. Братик, который так сильно обиделся на него, что начал избегать и игнорировать. Честно, Тони не понимал, что же он сделал не так. Да, он не сдержал обещание, не провел вечер с младшим. Но они и так каждую неделю тусят вместе, неизменно уже на протяжении стольких лет. Так что такого ужасного в том, что один раз он захотел побыть с любимой девушкой? Пеппер замечательная, умная, милая, красивая. Старк уверен, что он впервые на самом деле влюбился… и тут такая возможность провести с ней ночь. Их первую ночь. Какой нормальный мужчина отказался бы от такого? Да никто, ведь о чем ещё можно мечтать? Шикарная девушка, сама предлагает остаться… это же предел мечтаний! Никто бы не… Питер. Да черт, несмотря ни на что, Тони понял, что Питер, его любимый братик, поступил бы по-другому. «Он никогда бы не променял меня ни на кого, ни за что…» Неизвестно почему, но Старк был уверен в этом. И от этого внутри стало так гадко-гадко. Ведь только сейчас до парня дошло, что для братика нет никого ближе и роднее его. «Но, ведь, если подумать… То для меня тоже…»

В раздумьях, снова съедаемый чувством вины, Тони и не заметил, как к нему подошли и положили руку на плечо. Вздрогнув, парень поднял голову и увидел Баки. Тот с невозмутимым видом сел рядом и сжал плечо сильнее. — Ты придурок, ты знаешь? — хоть они и не были лучшими друзьями, Барнс был одним из немногих, кто мог позволить сказать такое Старку. Ведь если он и говорил, то только по делу. Тони лишь молча перевел на него свой растерянный взгляд и еле заметно кивнул, будто бы разрешая продолжить. — Томпсон из него чуть котлету не сделал. — Что? — вмиг оживился парень, выпадая из своей липкой рефлексии. — Ты о чем? О ком? — Ты знаешь, — ровно ответил Барнс. — Если бы я не вмешался, то вся школа могла бы насладиться зрелищем, как он и его псы избивают твоего брата. — Я… я… — с минуту Тони молчал, и на его лице промелькнули все эмоции, начиная от непонимая и до ярости. Сжав зубы, он наконец ответил: — Как… Я был уверен, что этот трус и пальцем его не тронет. Это правда. Когда Старк увидел их потасовку, он хотел вмешаться. Но внезапный грубый ответ брата и все ещё такая ненавистная Тони обида в теплых медовых глазах неприятно резанули где-то внутри. Он ушел, но лишь потому, что был уверен в том, что Флеш не тронет Питера. Ранее старший приложил достаточно усилий, чтобы эта крыса даже смотреть в сторону брата боялась. Он никогда никому осознанно не позволил бы причинить боль своему мелкому. Ни за что. Но, видимо, в этот раз запугиваний оказалось не достаточно. От этого парень почувствовал себя ещё большим мудаком. — Твой мелкий тоже за словом в карман не полезет. Вот и сцепились. — Он… Питер, он в порядке? — голос предательски дрогнул, выдавая волнение старшего. — Да. Обойдется синяками и ушибами, — ответил Джеймс, нечитаемым взглядом смотря на бордовые тучи. — Да и Томпсону он прописал неплохо… — Спасибо тебе. Что вмешался. — Ты же знаешь, не люблю, когда трое на одного. Да и… твой брат неплохой пацан. — Знаю… — грустно отозвался Тони. Внезапно в небе вспыхнула яркая вспышка молнии. Секунда, две, и громкий раскат грома ударил по барабанным перепонкам. Следом, словно в диком танце природы, в воздухе закружились массивные капли, падая и звонко разбиваясь об землю. Дождь рос, крепчал. Не сговариваясь, парни поспешили вернуться в школу, хоть и успели намокнуть. — Что мне делать теперь, Баки? — мокрый, взъерошенный, Старк посмотрел в глаза другу самым растерянным и беспомощным взглядом, на который только был способен. Хоть в прошлом между ними и было много недомолвок, Тони знал, что Джеймсу можно доверять. — Он убежал из школы, — ответил Баки и снова сжал рукой плечо друга. — Иди и найди его. Флеш ему многого наговорил. Ты нужен Питеру сейчас. «Я нужен ему всегда… Я не заслуживаю его…»