Для тех, кто любит

Мне снился сон: Как будто в августе случился снегопад. А я влюблён и очень рад, Что в этом белом мире только мы вдвоём. И на твои ресницы снег ложится, И нам не спится до утра...

По существу, за окнами серый пасмурный день, а по локации – Питер. Северная столица в ноябре славится особенной хмуростью, но именно это и придаёт городу Петра первого неповторимый и чарующий шарм. София помнит, с каким нетерпением ждала в детстве первого снега и с первой же декады ноября, каждое утро, едва проснувшись, бежала к окну – так ей хотелось наступления зимней сказки. Да и осень никогда не была унылой порой. Стильные резиновые сапоги, модный зонт, сделанный тростью, любимое пальто, сшитое мамой, – вот составляющие удачного дождливого дня. Вернуться бы Ей в те времена, хоть на минутку… Но машины времени не существует. А в настоящем, вот уже более полугода, для Неё все дни одинаковые – серые. И не важно, что за окном: весна, лето, зима или осень. // … Конец февраля, плавно перетекающий в весну [этого года] должен был стать для Софии началом. Началом новой жизни. Семейной. Всё было, как в сказках, которые Ей в детстве читали родители перед сном: белое платье, как у принцессы; большой свадебный торт, куча гостей, танцы и тосты и, конечно же, жених. Виновник всего происходящего, в прямом смысле этого слова. И Он тоже был. Дорогим гостем на Её свадьбе. - Нам никто больше не нужен, – лживые обещания. Снова и снова… Уединение с новоиспечённым «супругом» в первом попавшемся кабаке, и слабоалкогольное шампанское. Разве так Она представляла себе значимый день своей жизни?! Свой личный праздник. Утренняя головная боль, сопровождающаяся ощутимым ознобом и лёгким дискомфортом в нижней области живота, показалась сущим пустяком тем снежным и хмурым утром. Первым наступившим утром, после балагана под названием свадьба. Её свадьба… - Вот, милая, – овсянка на воде и цикорий, – приторно-слащавый голос темнокожего заставил блондинку крепко зажмуриться, прежде чем перейти в наступление. - Я не хочу ничего, – неподдельные ноты недовольства в стальном голосе, и неконтролируемая дрожь по спине. Кажется, на домашнем термометре шкала ушла в минус. А на душе у Неё забушевало цунами. И в противостояние с пробудившимся вулканом вступило. - Нужно позавтракать, Сонь, – не желая отставать по-хорошему, Джекович не придумывает ничего лучше, как начать кормить Её с ложечки. И… падает в глазах девушки уже окончательно. - Всё было ошибкой, Миш. Лучше поздно, чем никогда. Зато откровенно – без пафоса. Она так много думала о других, в предшествующие пиру на весь мир под названием свадьба, несколько дней, что попросту выдохлась. Довела себя до крайней черты и загнала в дальний угол. Ей перестало хватать воздуха… - Что ошибка, Сонь? Я люблю тебя, мы же семья теперь. - Нет никаких «мы». И семьи у нас нет, и не будет. - А как же ребёнок?.. - Ребёнка не будет. Фраза звучит чётко и внятно, словно отданный приказ подчинённым – за продолжительный опыт работы управляющей, выработался некий рефлекс. Негр смотрит на Неё испепеляюще, и в какой-то момент Соне кажется, что он хочет ударить Её. Прямо как бывший муж. Но шёпот сердца «кричит», что у Джековича кишка тонка и он не способен на это. С одной стороны, радоваться бы сему факту, а с другой… Если проецировать на негра вышеупомянутую ситуацию, София искренне была бы рада ошибаться. Вот так – запутанно и нелепо. - Ты шутишь, правда ведь? – темнокожий не придумывает ничего лучше, как улыбнуться. В надежде, что Она сделает то же самое. Но вместо тысячи слов, блондинка просто поднимается на ноги, и бросает на собеседника презирающий взгляд. - Я не шучу, ибо хватит. Нашутилась уже – теперь из болота придётся выбираться долго и муторно. Это всё изначально было огромной и непростительной ошибкой. Даже, – с Её губ слетает усмешка, – магический шар Льва говорил нашему союзу твёрдое нет. - Сонь, да ты чего?.. Кто в такую чепуху верит?! – касание грубой мужской руки Её тонких пальцев, и подкативший приступ тошноты к горлу. Не потому что беременна, а потому что полная дура. - В данной ситуации, верю я. И не шучу нисколько, – рой мелких надоедливых мошек перед глазами и…истерический смех. Эпизодами картинки из недавнего прошлого, будто способный довести до смирительной рубашки калейдоскоп. Она будто кусок пластилина в руках новоиспечённого мужа. Противно и зябко. В какой-то момент мошки сменяются на беспросветный фон темноты. Глухое падение на пол. – В чувство приводит неестественный холод и головная боль, что пульсирует по вискам. Губы сухие, веки свинцовые. Подушка, на которой Она лежит, жёсткая и неудобная. - Ну, как ты, Сонечка? – участливый голос отца. Выдыхает. С трудом заставляет себя улыбнуться, чувствуя онемение внизу живота, и нутром понимая, что больше ничего нет. Слабой хваткой сжимает в ответ руку родителя, и шепчет неуверенное, но искреннее: - Нормально. После охотно проваливается в крепкий и относительно продолжительный сон. . Негр приходит к Ней на следующий день, ибо надеется, что общее горе [которого нет] поспособствует их сближению. София смотрит на без пяти минут мужа отрешённо и холодно, мысленно благодаря судьбу за то, что официально они зарегистрировать отношения не успели. Тело окутывает поток привычного холода, и фраза «Миш, уходи!», звучит с болезненно острым надрывом. Джекович не уходит – его выставляет вон из палаты Её отец, который вместе с врачами прибегает на крики. Ей вкалывают сильный транквилизатор. Засыпает. Опять. // … Двое или трое суток пролетают будто в тумане. Её настигает опустошение, наряду с нервным истощением и полностью «рухнувшим» организмом. Не хочется открывать глаза, ибо сон является единственным способом хоть как-то забываться. В надежде, что дома действительно «лечат стены», отец забирает Её из клиники под расписку. В родном доме каждый уголок напоминает о Нём… И о пережитом несколько дней назад кошмаре. Плачет, предварительно включив в ванной комнате воду. Эмоции впервые за долгое время выходят со слезами наружу. Чуть легче. И на том, как говорится спасибо. . - Сонь, может, поедем в Петербург, а? Тебе обстановку сменить не помещает, да и мне так поспокойнее будет. Предложение родителя обрушивается на Неё буквально за несколько секунд до решающего мгновения. Губы самопроизвольно расплываются в слабой улыбке. - Пап, я сама хотела сказать, что хочу продать эту квартиру, – уверенный тон и многозначительный взмах густыми ресницами. - Дочь, ты не горячись – такой шаг нужно хорошенько обдумать. - Я всё решила, пап. В конце концов, я только так смогу сделать шаг навстречу мечте. Мне надоело работать «на кого-то». Свой бизнес хочу. Отец смотрит на Неё несколько боязливо, не находит чем возразить. Да и нужно ли?.. Впервые после всего пережитого, Она сказала, что хочет хоть что-то. Если не это Её из невыносимого трясинного болота вытянет, то что?.. Мужчина покорно кивает, а Соня охотно обнимает отца, чувствуя себя маленькой девочкой. Ей это нужно. * … Фасад здания готов полностью, остаётся внутренняя отделка, и Её мечта станет явью. Личный отель Софии Толстой распахнёт для посетителей двери. В прошлом, до встречи с Ним, Она прыгала бы от радости, в прямом смысле этого слова, предвкушая значимый день. А сейчас полное равнодушие. Словно так и должно быть. Она просто плывёт по течению. И вроде бы сердце уже не болит, все раны затянулись давно, всё пережито, и в прошлое захлопнута дверь. Но вместе с тем, что-то внутри надломлено. Она разучилась мечтать и видеть мир в ярких красках. Её дни, как две капли воды, друг на друга похожи. - Сонь, поможешь выбрать галстук? Однотонный эту рубашку лучше дополнит или с прямыми линиями? – отец снова советуется с Ней по поводу своего внешнего вида. Второй раз за эту неделю. У блондинки не остаётся сомнений в том, что у родителя произошли в судьбе перемены. И явно это не очередное повышение на службе… - Однотонный, пап, – отвечает через явную паузу, после чего ловко помогает завязать галстук. – Куда-то собираешься? - Неформальная встреча с коллегами, – мужчина отчего-то смущается. – Кстати, тебе Ольга звонила на домашний, пока ты в душе была. - Перезвоню ей попозже. Удачи тебе на…деловой встрече. Слегка улыбается, вспоминая, как в далёкой юности отпрашивалась у родителя на свидания. Тогда и подумать о «смене ролей» невозможно было… А за окнами дождь моросит, беспощадно сбрасывая с деревьев остатки пожелтевшей листвы. Она только-только устраивается на кресле с книгой в руках, намереваясь временно отключиться от всего внешнего мира. Мира, где некогда лучшая подруга, которой в своё время доверяла даже самые сокровенные тайны, ныне Её даже банальное «как дела?» не спрашивает – лишь только хвастается, что очередного мужчину своей мечты встретила [опять]. Мира, который без Него потерял для Неё смысл… Но так или иначе, а Она живёт, Она дышит. И Она понимает прекрасно, как важна для Неё деловая встреча с потенциальным инвестором, которую отчего-то резко перенесли. На сегодня. Быстрые сборы, удвоенная доза таблеток (отчего-то дрожь в руках ощутима более чем), и вот Она уже шагает по пустынному тротуару. Питер накрывает тень предстоящего вечера, свет уличных фонарей обнимает дороги. На дне Её дамской сумочки вибрирует сотовый. Не обращает внимание. – В ресторане немноголюдно, и непривычно тихо, что для Неё плюс. Предстоит изучать рабочие документы и обсуждать ряд важных вопросов – в такие моменты музыка, будь то живой оркестр или льющие мелодии колонки, лишь отвлекает. Официантка вежливо предлагает меню, Она, не глядя, уверенно заказывает кофе. Американо без сахара. Стрелки часов стремительно приближаются к восемнадцати ноль-ноль. Инвестора пока нет, но… - Ваш кофе, – словно раскалённая до предела стрела всё тело, от макушки до пят пронзила. «Жёсткие игры разума», – несколько раз повторила про себя, при этом крепко зажмурившись, но…ничего не исчезло. Точнее никто не исчез. -Можно присяду?.. – бархатный голос с чарующим балканским акцентом. Его не перепутать с другими. Но…как?! Что Он здесь делает, и почему заказ Ей принёс, в ту пору, когда его [заказ] принимала официантка. «Стоп, София Яновна, стоп. Вот чем обернулось твоё заочное знакомство с потенциальным инвестором», – душу переполняет целая палитра эмоций, пальцы рук просто ходуном ходят, резко начинает бросать то в холод, то в жар… - Тише, тише… Всё хорошо. Посмотри на меня! – слегка приказной тон, но действует. Она фокусирует на Нём взгляд, дыхание нормализуется. - Попей воды, – быстро подсуетившись, серб протянул Ей небольшую бутылку. - Спасибо… – наконец, Она Ему отвечает. Пусть и шёпотом. А Он смотрит, не в силах отвести своих глаз. На любимую смотрит… И мысленно за всё тётю благодарит. - Может, мы всё-таки поторопились? Соня ещё слаба, и… - Не переживай – любовь лечит. Вот увидишь, через несколько дней Она в состоянии нормированной ремиссии будет. И улыбаться начнёт. Как и Павел, собственно… За дальним столиком двое – мужчина и женщина. Его рубашку дополняет однотонный галстук, её телефон, прежде чем окончательно разрядиться, оповещает о десятке пропущенных вызовов. Но с недавних пор Элеонору насущные дела бизнеса не волнуют. Ей хочется банального «любить и быть любимой», а не анализировать, какое деловое предложение выгоднее. А ещё хочется, наконец-то, своего племянника видеть счастливым и заинтересованным, а не хмурым и отрешённым. Как погода в данный момент за окном. - Да Бог, чтобы ты оказалась права, – Ян Вячеславович плавно опустил ладонь на правую руку возлюбленной. Всё-таки не зря, в конце февраля, в московском бутике-отеле «Гранд Лион», гремел балаган под названием свадьба. Как-никак, а двое взрослых одиноких людей, обрели покой и позабытое светлое чувство. И теперь всеми силами, на путь истинный, молодое поколение, два израненных любящих сердца, наставить пытаются. - Прости меня, пожалуйста,…за всё… – выждав двухминутную паузу, Соня несмело подняла на Пашу глаза. - Ты, родная, меня прости, – серб прижал к себе белокурую королеву крепко-крепко. – В первую очередь за то, что я шёл к тебе так долго. - Главное, что пришёл, – слегка улыбнувшись, пролепетала девушка ровно над Его левым ухом, и ощутила неподдельную лёгкость на сердце и такое позабытое душевное умиротворение. А над Питером закружил первый снег. Наступает зимняя сказка с новогодним весельем и лыжными прогулками по загородным лесопарковым зонам. Впрочем, в Их жизни уже наступила сказка. Счастливая сказка, которая продлится всю жизнь.

Для тех, кто любит – в декабре бывает лето. Для тех, кто любит – в темноте хватает света. Для тех, кто любит – расстояние не преграда. Для тех, кто любит – каждый миг любви награда.