Кровавая

-Мандаринка, ты уже выбрала день, когда мы пойдем на пикник? -А? Мам, ты меня напугала.       Мама посмеивается, параллельно вытирая руки об ткань фартука. -Ну, а что? Ты сама не своя эти дни. Я уже начинаю беспокоиться- не случилось ли чего.       Становится стыдно за себя, потому что у меня из головы вылетело предложение мамы. Получается, она все эти дни ждала моего ответа.       Вот же… -Мам, прости, пожалуйста! Я думаю, что мы можем пойти сегодня или завтра. Смотри, как тебе удобно.       Я подхожу к ней, чтобы получить незамедлительные объятия. И могу даже поклясться, что это помогает мне избавиться от грустных мыслей, заполонивших голову.       Но все хорошее рано или поздно кончается, возвращая все на свои места. -Мне осталось закончить с некоторыми делами по дому, и мы можем собираться. Можешь пока поиграть с Хоку, он заходил утром и искал тебя.       Поди снова хочет заставить меня делать 50 отжимания, приседаний и прочее. -А тебе точно помощь не нужна?       Мама сразу же отрицательно качает головой, одновременно с этим снимая фартук и сворачивая его. -Иди, если понадобишься, позову. Не уходите далеко от дома.       Решая не терять времени зря, я быстро собираюсь и выскакиваю на улицу. Найти Хоку обычно не составит труда. Он либо у нашего дерева, либо на тренировочном поле. Его дом можно уж точно исключить из поиска. К сожалению.       Друг находится довольно-таки быстро, но, когда я начинаю подходить ближе со спины, я замедляю шаг, уже не чувствуя такую уверенность в своих движениях. Хоку отчаянно ударял старый соломенный манекен, который мы сами с ним сделали. Движения были рваными…отчаянными.       Неужели опять? -Хоку,- тихо говорю я.       Тело на секунду вздрагивает, а после резко совершает несколько особо сильных ударов. А после, руки плетью повисают вдоль тела. Тела, что бьет озноб и ярость.       Единственное, что мне приходит в голову, это сильно-сильно сжать свои руки вокруг его тела, стараясь забрать ту боль и злость. Если с моей мамой получается, то может и ему поможет. -Прости,- только и говорит он.       Он продолжает стоять неподвижно, но я понимаю, что это только потому, что он еще находится в тяжелом состоянии. Быстрый взгляд на разбитые в кровь костяшки дает понять, что помимо душевной раны у него также появились проблемы другого рода. -Пойдем ко мне в комнату. Нужно перебинтовать твои руки.       Вижу, хотя нет. Скорее чувствую его порыв скрыться, защититься. -Хоку, пожалуйста! Ты же знаешь, что я все равно не отпущу!       Первую часть я почти выкрикиваю, но после одергиваю себя и понижаю голос. Кажется, злость и отчаяние начинает переполнять и меня.       Первое знакомство с отцом Хоку не закончилось ничем хорошим. После него я поняла, почему Хоку никогда не горел желанием позвать меня в гости. И теперь стали понятны все странности, в его поведение, когда речь заходила о возвращении домой. Наверное, в тот день я стала смотреть на Хоку по-другому и мое периодически возникающее недопонимание с мамой стало казаться…таким пустяком.       Послушной марионеткой друг следует за мной. Благо, мама трудиться на кухне, не замечая ничего вокруг, а на пути нам встретился только один человек, который все равно стоял к нам спиной. Так что удача была на нашей стороне, и мы смогли пробраться в мою комнату незамеченными. -Подожди здесь, я сбегаю за аптечкой.       Сейчас наши тяжелые тренировки с Хоку дали свои плоды, так как до аптечки, что находилась на первом этаже, я добралась за считанные секунды.       Друга я застала таким же неподвижным и ссутулившимся. Я успела как раз во-время, так как кровь уже начала стекать с рук и вот-вот должна была упасть на пол. Пришлось, конечно, еще заскочить за маленьким тазиком с теплой водой, но так или иначе, сейчас я аккуратно обрабатывала его руки, одновременно с этим пытаясь подобрать слова для начала разговора. Только весь словарный запас куда-то делся. -Говори, если будет больно,- сказала я, уже осознавая, что даже если боль будет адская, он все равно будет терпеть. В этом уж весь он. Мелкий, но уже такой храбрый и сильный. Я могу сколько угодно подкалывать его, подшучивать над ним, но это все равно не изменит мое чувство гордости и уважение к этому человеку.       Спустя какое-то время, когда руки были перебинтованы, а все лишнее убрано, настало время поговорить по душам. И хоть мы были очень близки, некоторые вещи тяжело рассказать даже самому близкому человеку. Простым примером являлось то, что я так никому и не рассказала про Близнецов. Но сейчас, смотря на поникшие плечи и потухший взгляд, я просто не могу узнать своего друга. Казалось, это не мой Хокку. Не мой друг. Тело само приходит в движение и вот я уже сажусь рядом с ним на кровать и кладу свою голову ему на плечо. Я бы хотела еще и сжать его руку, чтобы уж точно окружить его заботой и теплом, но я внезапно стесняюсь, поэтому ограничиваюсь только плечом.       Так мы и молчим какое-то время. Казалось, долгое время, но порой время тянется так медленно, что ты уже теряешься в нем. Но Хоку решается первым нарушить тишину. -Он сказал, что нам нужно переехать. А когда я стал противиться этому, то он будто бы с цепи сорвался. Ненавижу, когда он оставляет пощечины…раз за разом использует их. В этот раз я чувствовал, как хочу схватить его руки, оттолкнуть их со всей силы или чего похуже. Акане…я начинаю бояться тех мыслей, что начинают крутиться в моей голове.       Тут он сам хватает мою руку, да так отчаянно, что кровь снова проступает через повязку. Я давлю в себе вскрик, но все же терплю его хватку. -Хоку, пожалуйста, не так сильно.       Он, казалось, понимает с полуслова, не дожидаясь, пока я договорю, сразу же отпускает. А после и вовсе соскакивает с кровати. -Прости, я…       Меня немного пугает такой Хоку, но между с тем, он вызывает во мне нестерпимое чувство защитить его.       Смотря на метающегося по комнате друга, я вдруг вспоминаю его слова, сказанные минутой ранее, и застываю. -Подожди, ты сказал…вы переезжаете?       Тут друг останавливается и, наконец, поднимает свои глаза на меня. -Это пока не точно, но я уже давно замечаю за ним нежелание больше тут оставаться. Может, что случилось и поэтому он решил озвучить свои мысли именно сейчас.       Я пытаюсь представить свою жизнь без друга, но у меня это плохо получается. Тем более сейчас, когда мы так нужны друг другу.       Глаза метаются из стороны в сторону, будто бы пытаясь найти решение всех этих проблем. Как спасти Хоку от отца, как мне стать сильнее и как спасти всех и, меня в том числе, от Орочимару? Столько вопросов и ни одного ответа.       Мое бессилие заставляет пальцы сильно-сильно сжать простыни, но стоит мне это сделать, как забинтованные руки обхватывают ладони. Я встречаюсь с голубыми и опечаленными глазами друга, что присел возле меня на корточки. Он пытается улыбнуться, но улыбка выходит кривой. -Мы что-нибудь придумаем, мелкая. Все будет хорошо.       В этот момент мне так хотелось рассказать ему все: о моем Демоне, проблемах с той информацией, что у меня в голове, страхе за свое будущее. Так хотелось снять эту маску ребенка, что делает вид, что его волнует только их будущие путешествия, когда они вырастут. А если бы узнал, то, что сказал? Какой бы дал совет?       Признаться честно, только сейчас чувствую, как на мои плечи падают небеса. Но только я не Атлант, что может их сдержать.       Как бы это не смотрелось со стороны, пока я не успела передумать, приникаю к друга, обнимая его со всей силой. Он сразу отвечает мне, стискивая в свои сильные объятия. Для третьего человека мы бы смотрелись как влюбленная пара или же скорее, как покинутые и отчаявшиеся, что ищут в объятиях друг друга спокойствие. Я же только молилась, чтобы эти объятия стали отдушиной, что для него, что для меня. -Я не хочу, чтобы он причинял тебе боль, Хоку,- шепчу я, не замечая, как слезы начинают стекать по лицу.       Через какое-то время, он только и говорит, что: -Я тоже не хочу…не беспокойся, я что-нибудь придумаю.       Забыв про неловкость, двое так и продолжили стоять, не разрывая объятий. И не было в них ни следа романтики. Они…они просто соединили двух одиноких детей, что всеми силами пытались найти себя в этом мире. -Та сила, про которую говорят Близнецы. Я не буду дожидаться, пока она придет. Я найду выход из этой ситуации и спасу Хоку.       Я никогда тебя не оставлю здесь, друг.       Никогда.