Странные отношения

      Она признавала, что отношения у них были более чем странными. Они были женаты, да, их тянуло друг к другу каким-то магическим притяжением, они нуждались друг в друге, но не признавали этого. Он гордо и холодно смотрел на всех, кто мог бы только предположить, что ему нужна его же жена (благо, никто до этого не додумался), а она, если бы у неё спросили, как она относится к мужу, только бы презрительно фыркнула.       Но на деле…       Как бы она не отрицала, в том числе самой себе, она в нем нуждалась. Как в моральном плане, из-за чего Курама нередко называл ее извращенкой, так и физическом, и поэтому Лис называл ее ещё большей извращенкой. Не меньшей, чем ее родной крестный.       И вот сейчас, стоя перед ним практически в чем мать родила, прикрываясь только тонкой простыней, потому что он застал ее в момент переодевания, она медленно закипала. И было непонятно от чего именно — от злости на него или же желания. А он требовательно протягивал к ней руку, взглядом приказывая подчиниться, и произнёс коротко:       — Иди сюда.       Ага, разбежался! И хотя тело отреагировало моментально, желая получить своё, Наруто упрямо осталась стоять на месте и только недовольно нахмурилась.       — Нет.       Гаара скривил губы в улыбке. Он все ещё не мог улыбаться как следует, но зачатки проявлений радости и удовлетворения уже начинали в нем иногда пробиваться. И эта кривая ухмылка нравилась Наруто с каждым разом все больше и больше.       — Зачем артачишься? Все равно ты окажешься со мной в постели.       Как всегда самоуверен. Это тоже ее одновременно и раздражало, и притягивало к нему.       Она знала, что он был прав, но это не мешало ей с каждым разом отвечать отказом на его… требование? просьбу? приказ? желание? Казалось, что подразумевалось все и сразу, а сама Наруто хотела этого не меньше, чем он, но собственные гордость и упрямство не давали ей этого сделать. Да и он, судя по всему, был совсем не против такого расклада.       Они вели эту игру уже пару месяцев. И если в начале все происходящее было более искренним, то теперь оставалось лишь ширмой для того, чтобы скрыть, насколько сильно они жаждали друг друга.       Наруто поплотнее закуталась в простынь и поджала губы, невольно задаваясь вопросом — а что если она вот так на него нападет в следующий раз? Ворвется к нему в спальню, пока он будет переодеваться, и нападет на него, требуя… На последнем бывшая Узумаки едва не покраснела от стыда, хотя и не могла понять, чего же ей стоит стесняться.       Демонстративно отвернувшись от мужа, Наруто поплотнее закуталась в ткань и с вызовом раскрыла шкаф, выискивая в нем пижаму.       Гаара снова ухмыльнулся. Ему нравилась ее строптивость, ее непокорность, ее живость. И пусть у него до нее не было опыта с женщинами, кроме как убивать их, он был уверен, что такой, как Наруто, больше нет.       До нее, до этой Наруто, а не той забитой девицы, которую ему навязали в жены, он мог наслаждаться женщинами только видя их мучения и страдания. Шукаку потрудился на славу, взращивая в нем гнев и жажду убийства, так что в итоге Гаара действительно не обращал внимание на противоположный пол. Но Наруто притягивала взгляд мягкими изгибами, выразительными округлостями и невинностью, которая парадоксально сочеталась со страстностью.       Он внимательным и оценивающим взглядом прошелся по ее фигуре, наслаждаясь открывшимся ему видом обнаженной спины и одной ягодицы, где простынь соскользнула. После первого раза, который они провели вместе, именно такой вид его ждал утром, когда он проснулся ото сна, а она еще не очнулась после ночи. У него болело тело в тех местах, где она прошлась своими ногтями (и кто бы мог подумать, что короткими коготками можно доставить столько боли?) и где кусала его, но ее тело было девственно-чисто и лишено каких-либо следов их бурной ночи. Он же специально замедлил свою регенерацию, только бы подольше ощущать ее следы на себе.       Их первая совместная ночь… явно отличалась от всех возможных. Все началось с ссоры. Она вновь была с этим шаринганистым ублюдком, который бесцеремонно разглядывал его жену, а она словно ничего не замечала. Потом эта чертова Хьюга, которая вилась вокруг, стараясь как можно чаще коснуться Наруто. Потом к бьякуганистой присоединились еще какие-то люди, и Гаара не выдержал. Он просто схватил жену в охапку и шуншином переместил ее в их дом.       Она кричала, ругалась, обвиняла его во всех смертных грехах, а потом… Он, кажется, потерял самообладание после того, как она принялась защищать всех тех парней, которые вились вокруг нее. И это стало последней каплей. Она и до этого отказывалась признавать, что его, но эти пламенные речи…       Он пришел в себя, когда бросил ее полуголую на кровать, а сам моментально навис сверху, выцеловывая шею и удовлетворенно рыча, когда она попыталась стянуть с него плащ, но при этом не прекращала извиваться под ним и стонать во весь голос. Он не был с ней нежным, ему это было не свойственно, так что в итоге он прокусил ей плечо (она в ответ весьма больно дернула его за воротник), едва ли не до хруста сжал ее ребра в извращенной форме объятий (она же почти не вывернула ему руку, стягивая плащ), а после вцепился в ее бока так сильно, что кожа под его пальцами натянулась (она поцеловала его и прикусила губу до крови).       И если раньше ему нравились крики боли, ужаса и страданий, которые завершались предсмертными воплями, то с той ночи он был в восторге от криков, полных желания и удовольствия. Ему понравилось слушать немного хриплый, низкий голос Наруто, которая стонала под ним, умоляла его, но при этом угрожала ему, требуя большего. Он наслаждался ее криками (какой же она оказалась громкой!), когда он входил в неё, быстро, резко, глубоко, наверняка грубо и точно властно. А она подавалась ему навстречу, изгибалась под ним, извивалась, помогала ему тем самым. Как на короткое мгновение он дал ей возможность почувствовать власть над собой, и тогда она оказалась сверху. Ее взгляд — дерзкий, колючий, затянутый дымкой желания — не отрывался от его лица, а сама она медленно, с наслаждением двигалась, доводя их обоих до безумия. А потом он вновь оказался над ней, в ней, вылизывая ее шею, оставляя на ней свои метки, беря то, что принадлежало ему — теперь полностью и безоговорочно.       С тех пор на ней всегда был его запах, иногда чуть менее уловимый, как сейчас, но он собирался это исправить.       Она была его. Она была нужна ему. И плевать на ее непокорность — он знал, что в их отношениях это было что-то сродни флирту, который использовали остальные люди. Но они не были на них похожи. Он с Наруто были другими. И от этого он хотел ее ещё больше.       Она неожиданно развернулась к нему, прикусив губу и словно задумавшись. А потом, чертыхнувшись, просто распахнула простынь и бросилась на кровать, прижимая его руки к подушке и восхитительно-обнажённой бестией нависла над ним.       — Сегодня я хочу диктовать правила.       Гаара опять ухмыльнулся. Она могла бы попробовать это сделать. Он даже на какое-то время ей уступит. Но ещё он знал, что ей нравилось, когда он вёл. Так что ее порыв будет недолгим, но, без сомнения, впечатляющим.       Его руки, отпущенные ею, сперва зарылись в ее волосы, болезненно оттягивая голову и давая ему доступ к ее шее, которую он тотчас принялся целовать, скользить по влажной от душа коже и прикусывать. Она же стонала, опираясь на одну руку, пока вторая пыталась стянуть с него штаны, периодически царапая ногтями его голый пресс.       И все же она была громкой.       Эта мысль пронеслась в его голове, когда Наруто, все же стянув с него брюки до колен, устроилась сверху, вбирая его и вскрикнув от удовольствия. Она застыла так на какое-то время, гортанно застонав и явно наслаждаясь ощущениями, но это дало Гааре возможность ощутить короткую вспышку чакры ее брата.       Кажется, он как раз должен был ее чему-то там научить. Но, видимо, услышал крик сестры и теперь несся в сторону их спальни.       Наруто медленно качнулась, совершенно не обращая внимания на окружающий мир и просто наслаждалась происходящим. Его это устраивало. И именно поэтому он беззвучно направил песок ко всем входам, не давая незваным гостям возможности ворваться внутрь.       Все, чего сейчас хотел Гаара, заключалось в Наруто. Ее тело, ее мысли, ее чувства. В них был он. И он планировал остаться там подольше.       Именно поэтому он резко перевернул Наруто, нависая над ней и с удовольствием глядя на то, как она нетерпеливо прикусила губу и приподняла бёдра, готовая принять его. Гаара не медлил, одним резким движением входя в мягкое тело, не сдерживая рык удовольствия и слыша, как сперва вновь кричит его жена, а потом блаженно стонет.       Чакра Менмы, как невольно отметил Гаара, даже сейчас не теряя всего самообладания, вспыхнула будто от стыда, а после ее обладатель поспешил удалиться.       Отлично. Свидетели им были не к чему. Да и вообще Гаара хотел наслаждаться ее криками и стонами в одиночестве.       Потому что она, как и все, что к ней относилось, была его.