«Ложь успевает обойти полмира, пока правда надевает штаны.» Марк Твен
Два совершенно разных человека. Разных в своей основе. Они совершенно точно разные, но одновременно с этим очень похожи. Такой вот парадокс из двух на самом деле чужих друг другу людей. Не смотря на этот факт, их уже давно называют Снежной Королевой и Королем школы. При этом владельцы этих титулов даже ни разу друг с другом не разговаривали, и казалось, вообще не подозревали о существовании друг друга. Их дороги никогда не пересекались, как две параллельные прямые. Да и на сами прозвища обоим было как-то фиолетово. Хотя бы потому, что «Королева» даже не знала никого, кто мог бы ей об этом поведать, а, с вашего позволения, Королю, глубоко всё равно, как его там называют. Эта история могла бы ничем и не закончиться. Эти двое были из разных книг, разных жанров. Дуэт, который не мог сработать просто по законам общества: он — популярный парень, душа любой компании, она — никому недоверяющая, правильная девочка. Всё так и осталось бы на своих местах, если бы не один вечер…***
Тем вечером парень, чья репутация среди школьников была столь же яркой, как и среди учителей, сидел тихо в своей комнате, склонившись над гитарой. Над своей гитарой. Этот инструмент был его настоящим детищем и практически постоянным спутником куда-либо, если только его не видели друзья. Кажется, они вообще не подозревали об его умении играть. Он медлеенно, будто лениво вырисовывал на боку гитары небольшой эскиз простым карандашом. Это было просто, поскольку гитара была белая. Он любил оставлять подобные метки на своей «старушке» и часто этим занимался, обрисовывая и клея разные наклейки. Парень сидел, сгорбившись, на своей кровати и параллельно слушал музыку через один наушник. Телефон валялся где-то рядом. Музыка была ритмичной, и парень слегка покачивал головой в её такт, от чего белая взъерошенная челка иногда падала ему на лоб, и он отработанным движением сдувал её обратно наверх. Yeah, if you made a list of people that you trusted Would you put your name down?* *NF «Если составить список тех, кому ты доверяешь, Ты впишешь себя в него?!» — звучало из наушника. Голубые глаза парня слегка поблескивали в свете настольной лампы, уткнутой где-то в углу комнаты на куче вещей. Тут рука, держащая карандаш, на миг остановилась и парень поднял глаза на настенные часы, висевшие рядом с окном. Они показывали 23:57. Конечно, все его домашние уже спали. А он как всегда ляжет только в два, а сегодня может и вовсе под утро. У него не было бессонницы. Ему просто нравился такой режим, даже не смотря на ранний подъем в школу. Да и вообще, наверное, он был единственной настоящей совой из всех членов своей семьи. Он снова опустил глаза к рисунку и продолжил штриховать по кругу, но сею же секунду краем уха услышал какой-то шорох за дверью и почти инстинктивно схватил лежащую рядом маленькую зеленую тетрадь, пряча её под кровать. Замерев на секунду, он пристально посмотрел на дверь и в конце концов понял, что ему показалось. Молодой человек облегченно вздыхает, а потом хмыкает, словно в укор самому себе. Конечно, он расскажет семье, но не сейчас. Пока нет. Спустя несколько минут метадичного штрихования, парень вдруг останавился и пустым взглядом посмотрел перед собой. Тяжелые мысли вдруг всплыли откуда-то из глубин подсознания, словно внезапно хлынувший ливень. Парень на миг почувствовал острую, режащую боль в груди где-то слева. Он понимал, что запутался, но не знал что с этим делать. У него в общем-то всё было хорошо: чудесная семья, классные друзья. Но… он совершенно потерял себя в этой цепочке за последние пару лет. Он уже давно не чувствовал себя в своей тарелке. Трясина каждодневных действий, людей и привычек затягивала всё глубже, а он даже не сопротивлялся — только делал глоток воздуха побольше и мирно шел ко дну. Ему всё это опостылило, не в полной мере, не совсем, но всё же… Джек устал жить на два полюса. Для всех быть веселым парнем, у которого ветер в голове гуляет, а наедине с самим собой сидеть вот так в своей комнате и чувствовать как этот самый ветер пробирает до самых костей от одиночества и невозможности с кем-то поделиться тем, что действительно беспокоит. И что самое обидное? — он сам это выбрал. Одна часть Джека Фроста хотела всеобщего внимания на вечных тусовок в больших и шумных компаниях. А другая — тишины, боляших пальцев от вечных репетиций на гитаре и полумрака в собственной отдельной комнате на втором этаже. Он уже не знает, где он настоящий. Ему везде одинаково плохо. Парню было неприятно заниматься самокопанием и вскоре он просто откинулся спиной на кровать, положив руки на живот и закрыв глаза. Он принял решение поскорее отправиться в царство Морфея и хотя бы на несколько часов забыть обо всем. Забыться… Через секунд тридцать он поморщился. Что-то мешало ему заснуть и это была не оставленная на коленях гитара. Вовсе нет. Голубоглазый принял сидячее положение, отставил инструмент и встал, проходя к окну. Пальцами он слегка отодвинул плотную занавеску, как и ожидалось, на улице было темно. Подумав, что при открытом окне заснуть будет проще, Фрост повернул ручку, и в комнату тут же подул свежий воздух. Голубоглазый с удовольствием начал тянуть его носом. На улице было прохладно, от чего нос белобрысого тут же порозовел. Через минуту пепельноволосый вернулся на кровать, но на этот раз лег уже как положенно — головой на подушку. Правда, всё равно в одежде. Но это не важно. Всё равно завтра снова одеваться. Сон опять не шел. Фрост подумал, что раз так, то пусть катится, куда хочет, и резко сел от чего кровать подпружинила. Запустив пятерню в свои волосы, он взъерошил их еще больше и задумался, чем бы ему заняться. Играть на гитаре что-то не хотелось. От мысли просидеть все часы в интеренете стало тошно. Видео-играми Джек не увлекался. А хотя, наверное, зря. Столько времени можно было бы тратить в пустую… Джек посмотрел на окно и в голову пришла довольно дельная мысль. Он всегда любил гулять по ночным улицам, тогда город принимал какую-то особую, никому невидимую форму. Темная масса улиц с отдельными скоплениями света. Уютная ночная прохлада и наушники. Идеально. Сейчас, пожалуй, самое лучшее время для этого. На лице парня появилась предвкушающая улыбка. Надевая черную тонкую ветровку без капюшона, Фрост обнаружил, что оставил свои серые кроссовки в комнате, отлично — значит не придется спускаться вниз и никого будить. Затем засунув в карман только телефон и наушники, парень открыл окно и вспрыгнул на подоконник. Джек довольно улыбнулся, оглядывая пейзаж за окном. Сколько он уже этого не делал? Два месяца? Три? Перед окном очень удачно росло крепкое дерево, поэтому Фрост в два прыжка оказался во дворе. Руки сами помнили все движения ещё с детства. Перед уходом Фрост не забыл проложить в проёме окна ткань, чтобы ветер не распахнул форточку, пока его не будет. Сердце стало биться чуть быстрее; он всегда немного нервничал, когда уходил из дома ночью. Вдруг в его комнату решит заглянуть мама или младшая сестренка, напуганная ночным кошмаром, и его обнаружат. Но пока за все его вылазки такого не случалось. Вот и сейчас Джек понадеялся на удачу. Фрост не собирался уходить далеко. Просто выбрался подышать холодным осенним воздухом, поэтому за весь час даже не покинул пределы своего района. Пройдя пару кварталов и выйдя к реке, Фрост решил возвращаться. Темная, как чернила вода, завораживала. Парень долго смотрел туда — вниз, в непроглядную черноту, но вскоре у него начала кружиться голова. Он зажмурился, помотал головой, отходя от края. И чтобы разогнать все оставшиеся мысли, включил песню на максимум и направился домой. На этот раз он шел сквозь дворы и спустя какое-то время наткнулся на небольшой магазинчик на первом этаже большого жилого дома. Несмотря на позний час, тот светил всеми окнами и яркой белой вывеской «минимаркет» над входом. Джек остановился, задумавшись, не зайти ли ему за газировкой. Но тут кто-то вдруг вышел из магизинчика. Звонко зазвенел колокольчик, и на пороге возник ночной посетитель. А точнее посетительница. Девушка резво сбежала по ступенькам и уверенной походкой направилась за угол дома. Фрост ещё не успел подойти слишком близко, поэтому остался не замечанным. Парень замер на месте, наблюдая эту картину как завороженный, и лишь шелест сухих листьев над его головой слегка добавлял ситуации реальности. Потому что… как? Как это вообще может быть?! Спустя секунду осмысления пепельноволосый с удивлением понял, что это действительно была Эльза — девочка из параллельного класса, отличница и новенькая. Ему не показалось. Парень даже не смог понять, что его больше удивило: то, что его ровестница так поздно разгуливает по дворам одна или то, что эта была именно Эльза. И выглядела она вовсе не так, как обычно в школе. У Джека уже успело сформироваться некоторое представление об этой новенькой. И сейчас оно с треском провалилось, помахав ему ручкой. С тех пор, как Эльза перевелась в их школу, она стала довольно интересной персоной для многих, хотя бы потому, что стремилась являться ровно противоположной — ни с кем не подружилась и даже не вступила ни в один из школьных кружков. Но для Джека её словно и не существовало очень долгое время. Кажется, он единственный правильно понял позыв «я к вам не лезу и вы ко мне не лезьте». Да он и не задумывался об этом. Если честно, Джек вообще не заметил прибавления в параллельном классе. Как-то было не до этого. Однако, общество приняло такое отстранение как вызов. И вскоре про эту девочку все стали говорить много всякого и со временем слухов просто нельзя было не заметить. Но Джека они особо не интересовали и он долгое время не вслушивался, о ком там все шепчатся. И вот когда все более менее стихло, кто-то придумал эти нелепые прозвища «Король и Королева». После этого Фрост-таки соизволил обратить свое внимание на героиню школьных хроник. И пару раз незаметно наблюдал за ней на перемене. И остался ни с чем. Сделать каких-то особых выводов не удалось. Она казалось замкнутой, нелюдимой, правда, надо признать, довольно красивой, по мнению Фроста, одиннадцатиклассницей. Такой холодной и гордой, что просто подойти и поговорить, что наверняка бы сделал Фрост в случае с любой другой девушкой, казалось просто невозможным. Даже открыто взглянуть на неё было как-то неловко. И не ему одну. В общем, стену мисс Снежная Королева выстроила что надо. Тогда Фрост решил даже не пытаться и просто махнул рукой. Ему что, без неё заняться нечем? Но сейчас… Сейчас парня что-то в ней задело. При чем так сильно задело, словно краем бумаги по коже. Резко и нагло. Она словно всем своим видом бросала вызов — ну давай, расскажи всем в школе, что видел меня здесь. Она полностью противоречила самой себе. Точнее, противоречила представлению себя в голове Джека — ну, что съел? В общем, выйдя из магазина однажды ночью, именно в этом месте и именно в это время, она сама того не зная, очень помешала дальше спокойно жить одному беловолосому пареньку. Теперь он не хочет просто так её отпускать. На секунду он замер, размышляя. Потом Джек все же двинулся вслед за девушкой. Голубоглазый рысцой пересек улицу, прошел вдоль магазина, взглянув на него искоса, и завернул за угол во внутренний двор между двумя пятиэтажками, где скрылась светловолося. Парень шёл слегка в отдалении. И так же поспешно вынул наушники из ушей и выключил музыку, чтобы быть более аккуратным в своих передвижениях. Джек никогда и никого не преследовал и сейчас действовал наугад, опираясь на подчеркнутые знания из триллеров. Правда, там заканчиволось все не очень радужно. Ну да ладно. И вообще Джеку не хотелось думать, что он кого-то приследует. Ему просто до ненормального интересно узнать о ней побольше. Чего тут такого? Фрост тихо фыркнул себе под нос от собственных мыслей. Маньячелло, чесслово! И это тот Джек, который предпочитал никогда не лезть в чужие дела, чтобы никто и никогда не лез в его. Что ж, всё вполне логично. Блондинка шла впереди довольно быстрым шагом, но спокойно, не оборачиваясь, словно всегда тут ходила. Было видно, что её вовсе не беспокоит столь поздний час и мрачноватая обстановка вокруг. Её шаг немного пружинил. Да и вцелом у неё, казалось, было просто отличное настроение. Парень не отставал, но постоянно сосредоточенно думал. В голове просто не укладывалось: в школе она смотрелась такой серой мышкой и просто до мозга костей интеллигентной девочкой. Такой ведь 24 на 7 полагалось носить туфли, платья и прочую принцессочную мишуру, верно? Учить уроки, слушаться родителей… Конечно, Фрост понимал, что у каждого есть своя личная жизнь, вкусы и предпочтерия за пределами учебного заведения, но увидеть ночью на улице отличницу в таком образе он никак не ожидал. Тут девушка резко свернула на небольшую детскую площадку, окруженную деревьями и засаженную по периметру кустами, которые в полумраке смотрелись просто черными. Она скрылась с глаз Фроста, и на секунду парень задумался, стоит ли вообще продолжать всё это. В конце концов, это просто невежливо. Но домой уже категорически не хотелось. А вот любопытство брало верх. Парниша всё же поддался, взлетел на бордюр и выглянул из-за кустов на слабоосвещенную площадку. Глазами пепельноволосый быстро отыскал объект своих наблюдений и не поверил тому, что увидел. Девчонка стояла и просто танцевала по середине пустой площадки. Одна. Она двигалась очень энергично, кружилась и даже прыгала. По некоторым движениям, Фрост понял, что скорее всего сейчас она слушала рок. Девушка танцевала, улыбаясь, а так же зажмурившись, держала в руке телефон от которого к ушам шел белый провод наушников, которые Фрост до этого не заметил. Значит, можно было не беспокоится, что она его услышит. Сделав последние довольно эффектные движения, блондинка с облечением выдохнула и не глядя плюхнулась на качели-гнездо у себя за спиной, от чего они слегка качнулись. Девушка лежала, умиротворенно глядя в ночное небо, не замечая ничего вокруг. И на этой неизвестной Фросту площадке, освещенной только фонарями с улицы, вдруг стало как-то спокойно и по-особому уютно… Внутри парня в эту самую секунду словно начала зарождаться слабая надежда. Еще полупрозрачная и несформировавшаяся, но уже такая важная. Фрост точно не знал от чего, но почувствовал, что это его шанс. Может быть единственный и последний шанс, что бы быть услышанным. Она и только она… Надо было решаться. Закрыть глаза и прыгнуть или же остаться в стороне и… в одиночестве. Нет. Не слушая голос здравого разума, который всё же обитал, где-то в отдаленных уголках его сознания, Джек сорвался с места. Но он поспешил не на площадку, а домой. И как можно скорее…***
Фрост быстро пробрался обратно к себе в комнату и начал искать интересующий его предмет. От волнения он кажется забыл, где у него что лежит. Гитара нашлась быстро. Чехол от нее тоже. Что ещё? Голубые глаза рыскнули на школьный портфель, валяющийся в углу. Джек присел перед ним на корточки, с полсекунды подумал, а потом подняв его одной рукой за дно, быстро вытряхнув всё содержимое. Вместо того он положил в него всё тот же телефон с наушниками, а затем полез на шкаф. Придвинув стул, Джек взгромоздился на него и стал одной рукой нащупывать что-то сверху. Это что-то наконец зазвенело под его пальцами и Фрост тут же достал две стеклянные бутылки фруктого пива, которые спрятал там еще неделю назад. Повертел, прочитал этикетку. Почему бы и нет?.. собственно. Вполне адекватная мысль «что я творю?» в голову Джека пришла только в тот момент, когда он уже вернулся на площадку. Сейчас Эльза сидела уже на обычных железных качелях и залипала в телефон. Но она была всё ещё здесь, и это удача. Её фигурка, подсвечиваемая лишь голубоватым светом экрана, смотрелась очень контрастно на фоне общих сумерек. Фрост взглотнул непонятно откуда взявшийся комок в горле и попытался сфокусироваться. В момент перед прыжком нельзя сачковать, иначе все пойдет совсем не по плану. Парень не понимал, что с ним происходит, ведь он давно так не нервничал. Всего-то надо подойти и начать диалог, но чем дольше он смотрел на хрупкую спину в пяти метрах от него, тем сложнее казалось это сделать. Что ж, никуда уже не денешься. Голубоглазый быстро поправил лямку рюкзака на своем плече, нацепил маску невозмутимости на лицо и направился к силуэту с блондинистыми волосами. Быстро сократив и без того мелкое расстояние, он остановился около вторых пустых качелей, и под его ногами довольно громко зашуршал гравий. Девушка сначала как-то лениво подняла голову на звук, а затем просто застыла, словно кто-то поставил её на паузу. Ну, а затем с секунду Джек пронаблюдал практически всю палитру эмоций на лице голубоглазой. Сначала она, по всей видимости, испугалась, затем, поняв, кто перед ней, почти возмутилась, ну, а на последок взглянула на Джека так, словно перед ней был не девятнадцатилетний мальчик из параллельного, а ожившее огородное чучело, которое, непонятно зачем, решило осчастливить её своим присутствием. Её долгий взгляд немного из-под лобья, по всей видимости, требовал обьяснений. Фрост почувсвовал острую нехватку люка у себя под ногами, чтобы поскорее в него провалиться, но виду не подал. Немного пораскинув, Джек не придумал ничего лучше, чем молча и невозмутимо сначала расчехлиться, положив свои вещи на землю, а затем сесть на свободную качель и лишь после этого начать разговор. Парень чувствовал, что девушка не сводила с него глаз все это время. Он сел. Нужно было объясняться. Но под пытливым взглядом блондинки в голову не лезло ни единое вменяемое начало разговора. Джек уже было хотел просто поздороваться, но тут его взгляд зацепился за одну деталь в образе блондинки, да так там и остался. — Носишь носки с марихуанной? — задал вопрос Джек, улыбаясь с неподдельной трогательностью. Блондинка встрепенулась и тоже посмотрела на свои ноги, будто увидила их впервые. Ответ не заставил себя ждать: — Это не конопля, а японский клен, — произнесла девушка неопределенным тоном. — Это ты щас так изящненько ругнулась? — приподнял бровь блондин, уже нестесняясь, с интересом разглядывал голубоглазую. Девушка усмехнулась. У Фроста от сердца отлегло — всё сдвинулось с мертвой точки. Она закатила глаза и полезла в свой телефон, что-то там набрала и театральным движением сунула блондину под нос телефон. На экране был открыт запрос Google «япоский клен картинки». — Да верю. Верю, — примирительно поднял руки Джек, лучезарно улыбаясь. Девушка кивнула и убрала телефон, прижав его ногой к сиденью. Затем с читабельным интересом посмотрела на Джека. И протянула ему руку. — Я Эльза. Джек перегнулся через качели и тоже протянул руку, пожав тонкую кисть блондинки. — Я Джек, — а затем ещё не понятно зачем добавил, — С тобой в одной школе учусь. — Да я знаю… — довольно просто отозвалась та, продолжая безмятежно любоваться небом. Которое, к слову, было затянуто тучами. С минуту оба молчали. Джек чувствовал себя немного неуютно, словно пришел к кому-то в гости без разрешения. Хотя по сути, так и было. На Фроста давила пауза, а блондинку, казалось всё устраивало. Наконец, Эльза сжалилась и снова заговорила. — Люблю именно ночные прогулки, — звучало настолько по-светски, словно в каком-то старом кино. Джек изкоса взглянул на платиноволосу, пытаясь понять действительно ли она хочет с ним разговаривать или просто тянет время, чтобы придумать план, как сбежать от странного парня, свалившегося на её голову. Она на него не обернулась. — М-м, я тоже… — согласился Джек. — Таких разных людей можно встретить, — немного ехидненько заметила Фрозен. Джек такого от Эльзы не ожидал и, вглядевшись в её лицо, с удивлением обнаружил легкую ухмылку в уголке ее губ. — Да-м… Я вот например, вышел мусор выкинуть и вот — тебя встретил, — поспешил парировать Фрост. — Ну-ну, — с легким скептисом отозвалась голубоглазая. — И что же ты собирался выкинуть? — девушка указала на место, где валялся джекин рюкзак. — А, ну-у, — протянул Джек. Он не ожидал, что до этого момента дойдет так быстро. Он поднял рюкзак с земли, положил его к себе на колени и растягнул молнию. С сомнением взглянув на находившееся внутри пиво, поджал губы, мельком взглянув на девушку, словно анализируя, можно ли ей доверять. На этот раз Эльза и не думала отворачиваться и смотрела за действиями Джека, буквально подперев подбородок кулачком. — Хм, ну, если хочешь… Можешь выпить со мной. Джек вытащил бутылки и протянул одну из них Эльзе. Он быстро вгляделся ей в лицо, желая подробнее разглядеть реакцию. У голубоглазой не дрогнула ни одна мышца лица. Она ни чуть не смутилась и приняла предложение с коротким согласным кивком. Открыла крышку, глотнула, затем немного усмехнулась, смотря на то, как розоватая жидкость запенилась в горлышке. Фрост искренне ждал, что она поморщиться или фыркнет, но нет. Казалось, что что-то всё-таки должно было выдать в ней пай-девочку. Сморщенный носик от вкуса хмельного напитка или же легкое смущение в её глазах, но ничего этого не было. Джек по-прежнему ожидал реакции, когда голубоглазая, сдув прядку светлых волос со лба, согнувшись пополам, полезла куда-то под свои качели. И только сейчас Фрост заметил, что у неё оказывается была с собой сумка-шоппер, на подобии пляжной, которая валялась так же на земле. Немного покапавшись в пустой на вид сумке, девушка вдруг извлекла из неё пачку сухариков и, раскрыв, протянула Джеку. — Не зря купила, — улыбнулась девушка, пожав плечами. Такая реакция Фросту определенно понравилась. Несколько минут в воздухе повисла тишина, перебиваемая лишь шуршанием пакетика, хрустом сухариков и лопаньем маленьких пузырьков внутри газированных напитков. В это время Джек успел-таки разглядеть Эльзу во всех деталях. Он даже не стеснялся и откровенно разглядывал. Слишком было интересно. То, что его так задело… Вот что он пытался увидеть. Но пока рассмотреть удалось лишь общий образ. Эльза, неторопясь, делала глотоки один за другим, слегка приподнимая подбородок, но не закрывала глаза, а лишь отводила их чуть в сторону и, казалось, не замечала, что на неё так откровенно палят. Но скорее всего просто делала вид. В это время Фрост вернулся к своим размышлениям на тему, кто же такая Эльза Разенграффе на самом деле. Она была не похожа на себя школьную. Конечно, сейчас она была не в форме, но это-то было вполне логично. Однако, Фрост до этого момента даже не мог предположить, что эта девочка способна носить черные потертые джинсы с цепью, совершенно обычную спортивную серую толстовку, старые кроссы и распускать свои роскошные волосы, небрежно обвязывая голову черной банданой. Даже сидела она подстать своей одежде, как-то расслабленно. Даже по-пацански. Джек постарался повнимательней разглядеть её лицо. Но на нем он долго не останавливался, хоть очень хотелось, чтобы не быть совсем невежливым. У неё были живые голубые глаза с легким прищуром, длинные черные ресницы, вздернутый носик и до невозможности гордые губы. «Пожалуй, ей бы больше подошло вино.» — вдруг пришло в голову Джеку. Пепельноголосый вдруг отчетливо представил, как Эльза, одетая в струящееся вечернее платье, подхватывает прозрачный бокал чуть ниже основания, затем уверенной походкой подходит к окну, за которым виднеются медленно плавающие огни ночного города, и задумчиво подносит бокал с ароматной бардовай жидкостью к своим отчетливо вырисованным губам… Тут же Джек себя одернул и отвернулся от светловолосой, посчитав это перебором. И сразу же сделал большой глоток горьковатого напитка, чтобы отвлечься. — Как часто ты гуляешь так? — послышался звонкий голос справа. — Мм? — Джек сам не знал зачем переспросил, ведь прекрасно услышал с первого раза. Наверное, чтобы лучше обдумать ответ. — Как часто ты гуляешь ночью? — переспросила девушка. — Да не очень. Сегодня я выбрался первый раз за два месяца. — М-м, — протянула та, — а я — каждый день. Фрост уловил нотку грусти в её голосе и насторожился. Взглянул на Эльзу. Сейчас она сидела чуть согнувшись, держа бутылку двумя ладонями на коленях, и просто смотрела в пустоту. И уже не смотрелась такой уверенной и расслабленной как минуты назад. Джек подумал, что она выглядит даже немного подавленной. — А ты хоть высыпаешься? — аккуратно поинтересовался Джек, стараясь сохранить непринужденный тон беседы. — Вообще, подросткам нужно девять часов сна, но мне вполне хватает шести, — уже довольно живо отозвалась Разенграффе, смахнув задумчивасть на своем лице словно пыль. Не понятно почему, но по неуловимим причинам, Фрост немного расстроился. Казалось, он мог услышать что-то важное, чем-то помочь, но вместо этого девушка отшутилась. Что ж, Джек сделает вид, что не заметил. — Ха, хорошо так причислять себя к подросткам, попивая тут со мной пивко в час ночи, — хохотнул парень. — На детской площадке, — заметила Эльза, делая вид, что чокается с ним в воздухе. — На детской площадке… — кивнул Фрост и с довольной ухмылкой на губах сделал ещё глоток. Тут вдруг откуда ни возьмись перед взорами двух подростков на гравий приземлился сизый голубь. Он появился очень резко и хлопанье его крыльев раздалось на весь маленький дворик. Он начал курлыкать и всячески привлекать внимание, расхаживая туда-сюда. Эльза, понаблюдавшая за ним с поминуты, вдруг улыбнулась и взяв немного из пакетика кинула незваному гостю. Голубь радостно налетел на угощение, беря кусочку хлеба в клюв и пытаясь разкрошить их об землю. Джек тоже полез в пакетик, но после демонстративно положил все добытое себе в рот. Со стороны Эльзы послышался смешок, и она повторила свои действия. Джек почувствовал конкуренцию. Через минуту содержимое пакетика закончилось, ровно как и напитки, а голубь, поняв, что ему тут больше ловить нечего, оставил подростков в гордом одиночестве. — Давай, — Джек протянул руку, и забрав пустую бутылку из рук Эльзы, направился к урне. Когда возвращался, увидел, что Эльза уже стояла, повесив свою сумку себе на плечо. Фрост подумал, что она уже собралась уходить и внутри стало как-то тоскливо. Неужели она так с ним поступит? Но когда он подошел ближе голубоглазая лишь улыбнулась и предложила: — Давай пересядем на круглые качели? — Давай, — только и выдавил из себя Фрост. Затем взял свои вещи, гитару, и они направились в глубь площадки. За детским городком с железными горками находилась круглая карусель. Туда они и направились. Джек положил свои вещи и сел, поняв, что если он сейчас же не спустит ноги на землю, его коленки будут задевать ему подбородок. Эльза же села через одно место от него, но даже так она находилась очень близко. — Эм, если тебе неудобно, мы могли бы пересесть куда-нибудь в другое место, — забеспокоилась платиноволосая. — Нет, что ты. Тут уютно. Во всяком случае, лучше, чем в песочнице, — ответил Фрост, усмехнувшись. — А-эм, спасибо за небольшой пикник, — неловко улыбаясь, продолжила блондинка, теребя свою набедренную цепь. Та дергалась и стучала о железный каркас качели. Эльза это заметила и поспешила тут же разжать пальцы. Джек взглянул на нее и не удержался от снисходительного, но доброго смешка. Она видно нервничала и от этого выглядила довольно мило, особенно на контрасте со своим дерзким прикидом. Теперь она была достаточно близко и Фрост заметил, что по её носу и щекам рассыпаны светло-коричневые маленькие веснушки. Он нашел их жутко привлекательными. — Да не за что… а тебе за компанию, — улыбнулся он. Девушка опустила глаза и, закусив губу, кивнула. Казалось, она хотела еще что-то сказать, что мучало её, но она опять промолчала. Пепельноволосый вдруг почувствовал, что она чем-то действительно похожа на него. Что-то очень знакомое и даже родное в ней было. Фрост уже подбирался к оформлению своей мысли, но вдруг Эльза подняла голову и решительно, шмыгнув носом, спросила: — Ну и? Что ты на самом деле здесь делаешь, Снежный Король? — Ого! А ты откуда знаешь? Девушка немного горько усмехнулась и ответила: — Часто так бывает, что люди видят не тебя, а твою реакцию на них. Джек непроизвольно вскинул одну бровь, но голубоглазая продолжала: — То есть… Стоит тебе замолчать или не принимать активного участия в их жизни, как ты сразу же становишся для них невидимкой. Люди тебя в упор не замечают. И говорят при тебе, ну, всякое… Словно от того, что ты молчишь, ты и вовсе не понимаешь значения слов, — Эльза поджала губы. — Ну, это, конечно, касается мало знакомых людей, да и то не всех… Так что я знаю почти все слухи, которые обо мне говорят. Ну, или почти все, — она неловко рассмеялась звонким смехом, тут же подавляя его. Фросту вдруг захотелось уверить Эльзу, что он не верил всем этим слухам и никогда ими не интересовался, но понял, что это будет довольно глупо. Но Джек действительно задумался над её словами. Он никогда не размышлял об этой стороне одиночества, но ему было что добавить к словам беловолосой. — Знаешь, одиноким можно быть и болтая со всеми подряд дни напролет. Поверь, я знаю. Говоришь, говоришь, шутишь, смеешься… А потом замолчишь на секунду. Посмотришь на всё словно со стороны и понимаешь, что ты все тот же невидимка, просто скрывающийся за яркой и привлекательной маской. Которая всем нравится… Но вот за нее никто заглянуть не-хо-чет, — Джек говорил и наблюдал за тем как опавшие листья слетали с подоконников пятиэтажки, и кружась, приземлялись на асфальт. Было удивительно умиротворенно на сердце, хотя тема, которую они подняли причиняла боль им обоим. Эльза остановила на нем свой пытливый взгляд. Она смотрела с неким упорством, словно пытаясь разглядеть отражение в запотевшем зеркале. Девушка была явно удивлена его словами, как будто и не надеялась получить поддержку. Джеку это польстило, но он сдержался, чтобы не выказать этого. На лице Разенграффе промелькнула такая улыбка, как будто она нашла то, что давно искала. — Сыграй что-нибудь, — вдруг потребовала блондинка, всё еще не отводя аквамариновых глаз от пепельноволосого. — Э-э… — Ну, же! Ты же умеешь играть. Верно? Иначе бы не притащил сюда гитару. — Ну да. Логично, — Фрост еще не привык к таким американским горкам. Настроение голубоглазки очень быстро менялось и она не могла или не хотела ему сопротивляться, тут же выплескивая все эмоции наружу. Это было даже забавно. — Пожалуйста, — Эльза встала напротив пепельновосого и протянула ему его инструмент. Фрост взял его в руки и пронаблюдал, как блондинка вернулась на свое место и приготовилась слушать. Джек расчехлил гитару и устроился поудобнее. Одной рукой сжал гриф, а другую положил на бок инструмента. Взглянул на Эльзу. — Что сыграть? — М-м, не знаю, — она пожала плечом. Джек опустил глаза к гитаре, взял первый аккорд и прислушался, как звуки разнеслись по маленькому дворику, а затем отзывалтсь слабым эхом. «Пожалуй, стоит играть потише.» — решил Фрост. Пепельноволосый начал играть красивую, но до жути известную дворовую песню. Её все знали и учили, как только начинали играть на гитаре. Пальцы сами собой зажимали до нельзя простые аккорды и вскоре Джек расслабился и отвел глаза к мазутно-черным окнам стоящего напротив спящего дома. Когда дело дошло до куплета, послышался удивленный голос Эльзы, который выбил парня из своеобразной отключки. — А ты что, петь не будешь? — кажется, она была немного разочарована. — Н-нет. — Почему? — Если я начну петь, то ты начнешь собираться домой, а я этого не хочу, — просто ответил Фрост. — Давай лучше ты споешь, — предложил парень, поправляя челку. — М, хорошо, — быстро согласилась светловолосая. — Аккустическая версия песни одной рок-группы подойдет? — переспросил голубоглазый. — Безусловно. Джек ударил по струнам и тут же по венам растекся приятный отголосок адреналина. Он безпамяти любил эту песню. И очень любил её играть, буквально стирая пальцы в пыль о её аккорды. А сейчас — ночью, пожалуй, было лучшее время повторить её в тысячный раз. Джек играл и наслаждался, но немного нервничал из-за приближения куплета. Группа была не столь популярна. Но если Эльза та, какой он её видит, она обязана её знать. И любить тоже. Фросту безумно хотелось, чтобы так оно и было. Но как же парень был поражен, когда Эльза начала петь. Чтобы кто-то настолько ровно, настолько чисто и настолько круто пел, Джек еще никогда не слышал. Правда, не слышал. Из-за идеальности, можно было бы даже подумать, что играет запись. Но при этом голос звучал невероятно живо. Джек повернул голову и увидел, что Эльза поет с закрытыми глазами, но не от сосредоточенности. Она полностью была погружена в пение и, кажется, по-настоящему кайфовала. У Джека от сердца отлегло и он улыбнулся одними глазами, возвращаясь к своей партии.***
Это было так круто, что когда они закончили, казалось, что все дома вокруг просто обязаны взорваться в аплодисментах. Но ничего такого, конечно, не было, лишь протяжный лай чьей-то собаки раздался с соседнего двора, напоминая о позднем часе. Фрост посмотрел на Эльзу. Её щеки чуть порозовели, волосы спутал и бросил пару прядей на лицо ветер. Она сидела и старалась отдышаться. — Ты давно учишься петь? — В детсве пела с учителем, но вообще просто часто хожу по дому и распеваю все подряд. Как сумасшедшая, — Эльза пожала плечами и сделала смешную гримассу, изображая себя в те моменты, отчего Джек прыснул в кулак. — О, да, — подавив приступ смеха, поддержал Джек. — Уже представляю это жуткое зрелище! — голос пепельноволосого был наполнен отборным сарказмом. — Еще какое. Неповезет тому, кто внезапно нагрянет ко мне в гости. — Хех. Думаю, если тебя попытаются ограбить, то воры просто включат Шазам*. *приложение для распознавания музыки. — Аха-ха, — голубоглазая заразительно расхохоталась. — Ну, в свою очередь, позволь, скажу, что ты прекрасно играешь. Наверно, у тебя и электрогитара есть? — С чего ты взяла? — Человек, который любит рок и умеет играть на гитаре, по моему, не может обойтись без неё. — Пожалуй, ты права. Это так. — Ох, не завидую твоим соседям, — Разенграффе улыбнулась, сощурившись. — Да уж, сплошная нервотрепка, я вам скажу, — цокнул языком Фрост, понимающе кивая. Они рассмеялись. Джек случайно провел по струнам из-за чего появился характерный звук, застегивающейся молнии. — Давай ещё вот эту, — и Эльза тихо напела первые строчки. Фрост кивнул и стал прокручивать в голове аккорды. Он был рад, что буквально два дня назад наткнулся на эту песню и выучил её полностью. Он не хотел, чтобы в этот вечер прозвучало что-то вроде: «а я этого не знаю» или «я такое не слушаю». Всё слишком прекрасно. Словно Фрост нашел единомышленника, союзника, того самого нужного человека среди сотен других. Именно в этот тихий вечер. Из-за этой случайной встречи. Джек никогда бы не вел себя так с другими людьми. Он словно позволил себе сорвать ту самую удушающую маску со своего лица. Эльза никогда бы не подумала, что обычная игра на гитаре может давать столько эмоций… и счастья. Девушка даже пожалела, что сама не умеет играть. Эльза пела и краем глаза наблюдала за Джеком. Кажется, он был увлечен так же, как и она. От этого становилось невероятно тепло внутри. «Наверное часами дома сидит над гитарой. Учит песни и, наверняка, пишет свои…» — вдруг подумала Эльза. А ещё платиноволосая не могла оторвать взгляд от его рук. Они завораживающе подчиняли себе металл струн, беря все новые и новые аккорды, скользили по грифу, выполняли переборы. Его руки были просто невероятного полупрозрачного цвета, словно мраморные. Эльза давно не видела у людей таких рук. Кисти были почти белые, а костяшки были слегка красноватыми, словно он только что с кем-то подрался или вошел с мороза. Длинные пальцы и выступающие голубоватые вены… Девушка себя одернула. «Ты даже не художница, имей совесть.» — заметила про себя голубоглазая. Эльзе стало как-то неловко за себя. Она заправила прядку за ухо и отвернулась, пряча глаза.***
Потом молодые люди спели еще пару песен и невероятно красивые стихи под гитару, которые Эльза помнила наизусть. И Джек тоже постарался их выучить, беззвучно подпевая ей одними губами. Выбор с каждым разом становился все более узким, песни душевнее, но оба знали их. Каждый раз попадая именно в точку. Молодые люди сделали небольшой перерыв и в это время не проронили ни слова. Но было комфортно. Вот так вдвоем сидеть, молчать, выпуская облока пара изо рта, наблюдая, как те принимая причудливые формы, растворяются в воздухе где-то над головой. На улице становилось всё прохладнее. Тут Эльзе жутко захотелось спросить кое-что у Джека. — Скажи, — парень услышал в её голосе легкую дрожь. Наверное, из-за холода. — Тебе действительно в кайф? — Что именно? — усмехнулся парень, чуть вздернув брови. — Ну, сидеть тут со мной. Мерзнуть. Пропускать свои заслужанные часы сна. И петь песни малоизвесных исполнителей. Ты ведь… — она осеклась. — Что я? — в голосе парня послышалось наспех придержанное раздражение. Его, честно сказать, вывел её вопрос. Он понял, что она хотела сказать что-то вроде: ты ведь популярный парень; ты не можешь хотеть делать что-то подобное. Джек хищновато ухмыльнулся и придвинулся ближе к Эльзе, так что задал вопрос прямо ей в лицо. — Плохой парень, не интересующийся ничем, кроме… развлечений? Джек сам от себя не ожидал, что это его так выведет. Ведь он всего-навсего хотел, чтобы его чисто по-человечески поняли. Поэтому и пришел сюда. И познакомился. И… И, пожалуй, уже слишком открылся для этой голубоглазой девчушки в надежде на это. А она, видимо, не поняла… Эльза немного отодвинулась. Она не была ничуть напугана, лишь захотела получше разглядеть внезапно изменившегося в эмоциях парня. Его глаза сейчас, казалось, были глубже, чем черно-синее нутро Тихого океана. И слегка металически поблескивали в свете уличных фонарей. Смелая, отработанная улыбка… Эльза была готова поспорить, что из-за нее падали в обморок многие представительницы прекрасного пола. Синяки под глазами стали словно чуть темнее. Она его обидела. С горечью и досадой на саму себя поняла светловолосая. — Прости. Мне не стоило этого говорить. Просто мне вдруг не поверилось, — Эльза не отводила взгляда от Джека и он в свою очередь смотрел ей прямо в глаза, — что кто-то вообще захочет со мной общаться. Тем более так, — она неловко улыбнулась, — по-особенному. Скажем так, это не для всех подходит. А ты как будто не настоящий. Прости… Мне не стоило и этого говорить, — она смутилась и опустила глаза. Когда Эльза уже не видела, Джек изменился в лице. Нагловатая ухмылка пропала, уступая место растерянности. Вдруг стало неловко за собственные мысли и поведение. — Знаешь, — пепельноволосый ободряюще улыбнулся и положил ладонь на остренькое плечико блондинки, — ты очень классная и с тобой интересно общаться, правда. Будь в этом уверена. И мы все там в школе дураки, раз не разглядели этого раньше. «Раз я не разглядел…» Эльза взглянула на Фроста с такой надеждой, что казалось, он спас ей жизнь, и растянула губы в самой искренней улыбке. — Споешь мне? Пожалуйста, — попросила она. — Ну. Хорошо, — кивнул Фрост. Ему хотелось сделать для неё что-то приятное. Хотя, конечно, его пение вряд ли можно было назвать таковым, но ладно уж. — Свою песню, — добавила девушка. — Я уверена, что она есть. Джек застыл. Шах и мат. В его памяти тут же всплыла потрепанная зелёная тетрадь и исписанные черной пастой страницы в ней. Он никому и никогда не читал и уж тем более не пел тексты своих песен, но… От этих умоляющих глаз уже никуда не денешься. Пожалуй, он споет свою последнюю песню, которую дописал два дня назад. Пожалуй, да, именно её. Джек кивнул, прочистил горло и поудобнее перехватил гитару. Сердце начало биться быстрее. Подрагивающими пальцами он зажал первый аккорд и с неуверенностью взглянул на Эльзу. Джеку захотелось еще раз предупредить, что он поет не очень, а уж по сравннию с ней, тем более, но передумал. Первые ноты прозвучали как-то по-особенному. Наверное, так, потому что эту песню впервые слушал другой человек. Играть для кого-то было сложнее, чем для самого себя. Джек даже для сестренки никогда не играл (хотя сейчас, наверное, стоит начать). Казалось, пальцы путались, но на удивление звучало все ровно. Нужно было начинать петь. Джек закрыл глаза. Кровь в последний момент буквально отхлеснула от рук и лица, а сердце забилось в бешенном ритме, отплясывая чечётку прямо на грудной клетке несчастного подростка. Фрост услышал свой голос словно со стороны. She's taking her time making up the reasons To justify all the hurt inside Guess she knows from the smiles and the look in their eyes Everyone's got a theory about the bitter one They're saying Mama never loved her much And daddy never keeps in touch That's why she shies away from human affection But somewhere in a private place She packs her bags for outer space And now she's waiting for the right kind of pilot To come (and she'll say to him) She's saying I would fly you to the moon and backОна не спеша придумывает Оправдания своим душевным страданиям. Думаю, по их улыбкам и взглядам она догадывается, Что у каждого своя теория на её счёт. Говорят, что Мама никогда её особенно не любила, А папа давно перестал с ней общаться. Вот почему она боится настоящих чувств. Но где-то в своих мыслях Она собирает чемоданы для полёта в открытый космос И ждёт того дня, когда в её жизни появится он, пилот Которому она скажет… Она говорит ему: Я полечу вместе с тобой до Луны и обратно.
*песня Savage Garden — «To the moon and back»***
Прошел, наверное, еще час, прежде, чем Джек с Эльзой ушли с площадки. Но когда Фрост предложил проводить Разенграффе до дома, она сказала, что хочет ещё прогуляться. Парня очень радовало, что Эльза сама не захотела с ним расставаться. Вскоре они вышли на набережную. На ту самую, откуда Джек решил возвращаться домой. Хорошо, что он этого не сделал. Лишиться этого человека сейчас казалось самым страшным наказанием. Стоило только пойти другой дорогой и всё — они бы никогда не познакомились. Так комфортно в общении с кем-то Джеку еще никогда не было. Никакого притворства, напыщенности, желания казаться лучше, чем есть. Он так отвык от этого. Казалось, что подобных людей уже нет на свете. Хотя, может и действительно Эльза была такая одна?.. С Эльзой можно было поделиться тем, что тебя действительно волнует или сказать любую глупость, пришедшую на ум, и получить не только поддержку, но и понимание, а еще порцию юмора. И это было то, что нужно. Каждый раз. Пожалуй, они слишком быстро привязались друг к другу. Стали слишком доверять. Такого не могло случиться в современном мире (точнее, в таком, каким его многие представляют), где каждый сам за себя и даже не знает имя своего соседа по лестничной клетке, с который живет на одном этаже более 10 лет. Где каждый подросток настолько обижен, что считает своим долгом обидеть другого, ну, или по крайней мере, оградить себя такой стеной, что через неё не докричишься. Где просто чтобы поговорить с консультанто в магазине, нужно переступить через себя. Хотя… что значит «слишком»? Жизнь не такая длинная, чтобы тратить её на свою гордость. Джеку и Эльзе повезло: они оба были способны это понять. Если посмотреть на эту парочку со стороны, можно было бы подумать, что они давние друзья или даже пара, мило прогуливающаяся по берегу главной городской реки. Молодые люди без умолку болтали, смеялись, подкалывали друг друга. Пройдя пару домов, они решили посидеть на парапете возле воды. Джек постелил свою куртку, чтобы камень не был таким холодным и они сели, свесив ноги над рекой. Совсем рядом. И теперь Фросту вода уже не казалась такой черной и гипнотизирующей. Гораздо интереснее было смотреть на человека, смеющегося рядом. Тут подростки услышали какой-то шум. Какое угодно движение в тишине пустых ночных улиц было слышно за километр. — Это машина, — не понятно с чего вдруг перешел на шёпот Джек и взглянул на Эльзу. — Н-ну, да… — неуверенно кивнула голубоглазая и тоже из-за чего-то занервничала и начала оглядываться. За время их прибывания здесь уже проезжали машины, но это не вызывало подобных эмоций. Звук приближающегося мотора звучал раскатисто, медленно наростая, ровно как и нервы наших героев. Джек соскочил с парапета, подошёл к краю тротуара и выглянул на дорогу. — О, ё-ё! — Фрост инстективно пригнулся и подбежал обратко к Эльзе, которая уже стояла на ногах прижимая к груди свою сумку. — Что там? — её глаза были широко распахнуты, а в голову закралось одно леденящее кровь предположение. — Патрульная машина, — ответил Фрост, быстро собирая свои манатки и закидывая через плечо гитару. — Для таких как мы — любителей погулять часок-другой по ночам. — И что будем делать? — кажется дыхание у Эльзы уже начало сбиваться. — Бежать. — Куда? — Туда, — Фрост быстро взял Эльзу за руку, и они рванули через дорогу, идущую вдоль реки, так быстро, как только могли. Они забежали за угол дома и пробежали еще немного вперед. Эльза старалась не отставаять от Джека, который не смотря на большее количество вещей на нем бежал довольно быстро. Тут он резко остановился и Эльза, не успев вовремя затормозить, выбежала дальше, резко прерывая своё движение, потому что их руки все еще были сцеплены. Голубоглазый, удостоверившись, что Эльза находится в равновесии, отпустил её ладонь и метнулся к черной двери ближайшей парадной. Он молниеносно взлетел по ступенькам и со всей силы рванул ручку. Закрыта. — Ащ! — Фрост с досады ударил ладонью по железной двери и та как на зло отозвалась громким, недовольным лязганьем. Одним прыжком Джек опять оказался рядом с Эльзой и снова сжал её руку. Огляделся. — Сюда, — бросил он и на этот раз они ринулись к кафе. Оно было, конечно же, закрыто, однако, летняя веранда, сооруженная из деревянных досок, еще была не разобрана. Джек и Эльза забежали за нее с противоположной стороны от набережной и прижались спинами к каменной стене здания. Замерли. У обоих было сбито дыхание, а сердце отстукивало удары так громко, что казалось, именно это их выдаст. Эльза пыталась как можно быстрее отдышаться, прикладывая ладонь к своей груди, которая почему-то словно разрывалась и горела изнутри. Она вдруг почувствовала, как у нее задрожали колени, может из-за нервов, но скорее всего из-за того, что блондинка пропускала уроки физ-ры при каждой удобной возможности. Больше не будет. Джек, казалось, не сильно вымотался этой короткой пробежкой, но тоже выглядел напряженным и старался двигаться как можно осторожнее. Его сосредоточенный взгляд был направлен в сторону реки. Посмотрев туда с полсекунды, он закинул голову вверх, от чего его затылок стал покоится на каменном выступе стены, и посмотрел в пасмуное небо. Казалось, что крупные капли дождя вот-вот польюся сильным потоком прямо на разгоревшийся лоб голубоглазого. Парень зажмурился и попытался сообразить, что к чему. Его брови двигались к переносице прямо пропорционально приближению звука мотора. Джек злился на себя. Ведь это он предложил прогуляться у реки; если бы они остались гулять во дворах, такого бы не произошло. Джек уже успел представить все возможные перспективы их ареста: обезьянник, плачущая мама, хмурый отец, нехилый штраф и документ о происшествии в школу. А главное — Эльза. Он не знал, как отреагируют её родители, если их поймают. О них они не говорили. Джек помотал головой и попытался не думать о худшем. Надо было сосредоточиться на решении проблемы, а не на её последствиях. Конечно, он не собирался так просто сдаваться! Если они сейчас услышат, что патрульная машина поворачивает на их улицу, для начала они попробуют сбежать дальше по улице. Рванут из-за всех сил. Тогда уже не будет важно, останутся они незамечанными или нет, главное — сбежать. Ну, или в крайнем случае, можно будет попытаться откупиться… наверное. «А ведь деньги я с собой не брал…» Тут у Фроста на лбу проступил холодный пот. Они ведь пили… И хоть не большой, но процент алкоголя в их крови обнаружат. Дело — дрянь. Оба застыли. Машина показала свой хищный нос в проеме между домами. Она проехала медленно, словно дразня, шурша своими массивными колесами. Но спустя мучительную минуту, во время которой у Эльзы в буквальном смысле ноги подкосились, и она сползла по стене вниз, машина благополучно проехала мимо. Джек выдохнул. Эльза тоже. И лишь сейчас пепельноволосый заметил, что до сих пор крепко сжимает ладонь блондики в своей руке. Джек поспешил расжать пальцы, почувствовав, как от руки по всему телу тут же пробежались мурашки. Эльза тоже немного смутилась и неловко прижала освобожденную ладонь к сумке. — У-хух, — нервненько выдохнула голубоглазая, смотря на соседа, глазами полными внезапной эйфории. Они спасены! Джек понимающе ей кивнул и дважды провел по волосам, останавливая свою руку на лбу. Все-таки у него поднимается температура. Главное — не заболеть. Теперь у него есть мотивация ходить в школу каждый день. Фрост усмехнулся в себя и присел рядом со своей голубоглазой мотивацией. — Да уж… — кивнул Джек. Губы обоих непроизвольно начали растягиваться в улыбки. Один подавленный смешок, потом другой. И затем молодые люди просто разрозились хохотом на всю улицу. Смеялись долго и со вкусом, хватаясь за животы. Наконец Эльза вытерла выступившие от смеха слезы и спросила у Джека: — Как ты так быстро сообразил? Я бы наверное до сих пор там столбом столбским стояла. — Пожалуй, будет лучше, если я умолчу об этой странице свой биографии, — максимально загадочно произнес Фрост. — Ой, да заливай, — фыркнула Эльза. — Хех, давай, — Джек кивнул в сторону кафе, — лучше там посидим немного, а то у меня щас нет сил куда-либо двигаться. — Да, давай, — поспешила согласиться Эльза, радуясь за свои несчастные коленки. Блондинка первая вскочила на ступеньки террасы и помахала ладонью перед носом парня, призывая его сделать тоже самое. Они поднялись. Оглядев расставленные диванчики и плетеные столики рядом с ними, они решили сесть в углу, на всякий случай, так, чтобы не было видно с набережной. На их диване очень удачно кто-то из посетителей забыл плед, а официанты, видимо, не заметили, поэтому через пару минут парочка довольных подростков уже сидела укутавшись в него. Плед был синтетический, зато в любимую Джеком коричневую клетку. Было немного неловко, потому что плед был небольших размеров и подростки буквально обнялись, чтобы поместиться в него полностью. Но постепенно неловкость спала, ровно с тем как до этого дрожащие от холода тела, согрелись. «Однозначно лучше, чем идти домой.» — подумал Джек, закрывая глаза. Спустя пару минут Эльза решила разуться и сесть на диван с ногами. За этим выжидающе наблюдал Джек. Когда девушка поудобнее уселась, подогнув под себя ноги, он снова накрыл ее пледом. Стало совсем уютно. Они молчали. Есть люди, с которыми есть о чем помолчать. Такие моменты надо ценить и запоминать на всю жизнь. По крайне мере, так считал Джек. Он приобнимал голубоглазку за плечи, придерживая один край пледа, а она головой лежала на его плече и контролировала другой его конец. Этакий симбиоз. Парень смотрел куда-то в пустоту, иногда его взгляд останавливался на домах на противополжной стороне улицы, иногда на связке черных проводов, идущих откуда-то с крыш или на принесенные ветром желтые листья, валяющиеся повсюду: и на полу и на столе перед ними. Фрост не видел, но вдруг взгляд светловолосой стал грустным. Она нервно закусила нижнюю губу. И решившись, она наконец спросила. Ей нужно было узнать сейчас, пока она еще окончательно не потерялась в нем. Пока еще был путь назад. Ведь терять людей, которым полностью доверяешь, гораздо сложнее. Но она переживет. В любом случае. Наверное… — Джек… ты, правда, хочешь видеться со мной и дальше? Просто… Если нет, то я пойму, правда… Сделаем вид, что этого не было. И всё, — заявила Эльза, задумчиво смотря на светлеющее бирюзовое небо в конце улицы. Говоря это, она пыталась вообще не шевелиться, словно боясь, что от любого движения слова могут застрять где-то в горле и уже никогда не быть высказанными вслух. Уже было растаявший от тепла и начинающий дремать Джек, распахнул глаза. «Все-таки как она еще не умеет доверять…» — с сочувствием подметил Фрост. Но на этот раз Джек не стал злиться. Вовсе нет. Он только скосил глаза чуть вниз, где располагалась макушка светловолосой и на его лице появилась снисходительная улыбка. — Я хочу продолжать с тобой видеться, если ты этого захочешь, — как для маленькой, успокаивающе пояснил Фрост. Эльза ничего не ответила лишь немного поёрзала на своем месте, но Джек был уверен, что она сейчас улыбалась. Спустя какое-то колличество времени, подростки стали погружаться в глубокий, но какой-то тяжелый сон. Так бывало всегда, когда Фрост засыпал где-нибудь на свежем воздухе, например в походах, особенно, если на улице было далеко не лето. Тут резкий порыв холодного ветра дунул Фросту в лицо и он тут же вздрогнув и раскрыв глаза, почувствовав, как неприятно заледянела кожа щеки. Поёжившись, он ещё раз осмотрел их самодельный хостол. А затем посмотрел на Эльзу. Ее глаза были закрыты и кажется, она почти заснула. А может и вовсе спала. Так продолжаться не могло. В конце концов, не спать же им на самом деле на улице. Джек решительно откинул свою часть пледа и встал. Эльза тут же встрепенулась и из-за отсутствия опоры чуть не плюхнулась носом на подстилку. Потом она одним взглядом сонных глаз спросила у Фроста, куда это он собрался. — Давай потанцуем, — предложил Джек, поправляя воротник на своей куртке и двумя руками взъерошивая сероватые волосы, чтобы разогнать дрёму. — Как? — словно на автомате переспрашивает Эльза, чуть нахмурившись и подгребая оставшийся плед поближе к себе, чтобы было теплее. По её виду было понятно, что она была готова уснуть прямо здесь и сейчас. Если честно, ей хотелось, чтобы Джек просто сейчас вернулся на свое место, и позволил бы ей снова уснуть на его плече, и раз уж на то пошло, продолжать вдыхать невероятно вкусный аромат его одежды. И поспать; определенно. Но Разеграффе уже поняла, что, если Фрост чего-то хочет, он это не отпустит. Let it go, ё-маё. Да и спорить с Джеком как-то не хотелось, поэтому Эльза, вздохнув, поднялась с дивана, с сожалением и надеждой на скорую встречу посмотрела на плед, скомкала его и, приобняв себя за плечи, подошла к голубоглазому. Тот смотрел на нее сверху вниз и лыбился. — Чего? — непонимающе спросила Эльза. — Ты обувь забыла, — пояснил Джек, кашлянув в кулак. Эльза потерла глаза и посмотрела вниз на свои носки с японским клёном. И правда. Она отошла, обулась, вернулась. Джек увидел, что один шнурок был развязан и присел, чтобы его завязать. Замёршие пальцы плохо поддавались на сложные манипуляции, и он потратил на это простейшее действие чуть больше времени, чем нужно. — У нас даже нет музыки, — проговорила Эльза, оглядываясь по сторонам. Её тут же передёрнуло из-за разницы температур и она еще сильнее нахохмилась как малький воробушек, вжимая голову в плечи. — А зачем она нам? — спросил Джек, выпрямляясь и оказываясь слишком близко с голубоглазой. Он взглянул на неё ещё раз, а потом просто обнял. Потому что не мог больше смотреть, как несчастная ёжится от холода, да и… хотелось, наверное. …И это было самое важное, самое приятное и самое крышесносное, что происходило с Эльзой. Она не пыталась ограничить это сравнение какими-то временными рамками, она просто почувствовала как у неё тут же улетучился сон, а коленки снова подкосились. И, наверное, если бы не Джек, крепко прижавший её к себе, она бы просто сползла на пол. Фрост обнял её за плечи и положив свой подбородок на её светлую макушку. На секунду он закрыл глаза. Хотелось запомнить это чувство как можно лучше, вдруг больше никогда не придется. Постепенно они начали тихо покачиваться из стороны в сторону, Фрост словно успокаивал Эльзу, говоря, что все будет хорошо. Но это было лучше слов. В сто раз лучше. Затем пара начала медленно кружиться на месте, поддаваясь какому-то особому, никому кроме них, неощутимому ритму. Под их убитыми, истинно подростковыми кроссовками осторожно скрипели доски, с реки доносился легкий гул текщей воды, с деревьев слетала листва и шуршала, летя по асфальту. Музыка может быть не только в наушниках. Она в людях вокруг. В тишине. В рассвете. В глазах человека напротив. Фрост легонько дотронулся до руки Эльзы и они, поняв друг друга, приняли позу, где Джек держит руку Эльзы на уровне плеч, а другая его рука покоится на ее талии; она же положила свою руку ему на плече. Прямо как в фильмах. Они посмотрели друг другу глаза в глаза и, не сговариваясь, закружились в легком, неумелом вальсе. На третьем круге Джек вдруг замедлил темп и стал, не спеша, наклоняться к Эльзе. Он приблизился к её лицу и наклонился к уху. Его слова отозвались эхом в голове платиноволосой: — I love you… — … — Эльза забыла как правильно дышать. Джек отодвинулся, усмехнулся, разглядывая растерянную девушку, и пояснил: — В моей песне… Думаю лучше будет написать «I love you to the moon and back*», а не просто «to the moon and back**». *Я люблю тебя больше всего на свете **до луны и обратно — А-а да… Думаю. Так будет лучше… — ответила Эльза, пряча глаза и чувствуя, как её щеки розовеют с каждым ударом сердца.***
Так волнительно Джек не собирался в школу еще ни разу в жизни. Мало того, что он проснулся на час раньше будильника, хотя спал от силы часа четыре, так еще и в душе возился неприличное для самого себя долгое время. Сложнее всего пришлось с прической. Вернее, она и стала причиной в пустую потраченного времени. Джек никогда не запаривался над своими волосами, расли и на том спасибо. Но сегодняшним утром, посмотрев на себя в зеркало, он вдруг почувствовал резкое желание сделать что-то. Это было тревожным звоночком, ведь он никогда не приносил в жертву свои принципы. Что изменилось? Он экспериментировал, а точнее издевался над волосами как мог. Попробовал сделать хвост на затылке, попробовал уложить все волосы на одну сторону, затем сделал ровный пробор. Думал даже отрезать челку, но вовремя отогнал эту мысль. Ничего не выходило. На этапе отчайных попыток пригладить свои волосы к голове, чтобы они не торчали в разные стороны как это было обычно, в ванную заглянула младшая сестрёнка. Она повисла на двери и, недовольно надув губки, спросила: — Ну, ты скоро, Джек? Что ты тут так долго делаешь? Ты никогда… — она вдруг замолчала и слегка нахмурилась. — Это чё такое? — Не твоего любопытного носика дело. Пожалуйста, закрой дверь с той стороны, Эмма, — ответил Джек, не отвлекаясь от разглядывания своего творчества в зеркале. — Не, фу. Убери это со своей головы, — девочка скептически скрестила руки на груди и посмотрела на брата, наоборот входя в ванную. — Тебя забыл спросить, — усмехнулся Джек, а затем на его лице появилось хитрая ухмылка. Быстро включил кран, он намочил руки и начал брызгать на свою сестру. Та засмеялась, в шутку завизжала, и в ужасе скрылась за дверью. — Пока-пока. Довольно захлопнув дверь, Джек еще раз взглянул на себя в зеркало. Хмыкнул. — Нет, серьезно, этим ты её не сразишь, — вдруг снова послышалось со стороны двери. — С этим явно что-то не так. Джек округлил глаза и обернулся на проход у себя за спиной. Там победно отствечивала вернувшаяся Эмма. Фрост быстро подошел к ней и одним движением руки втащил сестру в ванную и прикрыл дверь. Та облокотила о стену в белом кафеле и встала с непринужденным видом. Такая реакция брата её очень забавляла. — Ты откуда знаешь? — Джек, непонятно почему, перешел на шепот. — Нет, не так. Что ты знаешь? — То, что ты уже пол часа возишься со своими волосами в ванной и не даёшь мне умыться, — передразнивая брата, тоже шепотом ответила кареглазая. Джек выпрямился, скрестил руки на груди и требовательно посмотрел на сестру. Та не удержалась от смеха. — Да ничего я не знаю, — ответила она. — Просто предположила, что раз ты себя так ведешь, значит из-за девушки. Значит влюбился. И оказалась права, — пожала плечами девочка, изображая гордое беспристрастие. У нее, кстати, плохо получалось. Джек не знал, что ответить, поэтому просто выдворил сестру из ванной, пообещав, что, если она подождет еще хотя бы пять минут, то он подарит ей шоколадку. Мелкую все устроило и она радостно поскакала в свою комнату, ждать. Фрост снова подошел к раковине и облокотился о неё руками. «Значит, влюбился.» — эхом отдалось в голове голубоглазого. И махнув на все рукой, Джек растрепал свою шевелюру, как это делал обычно. Оделся он всё же против обычного — в белую рубашку и коричневые брюки. Во избежание вопросов еще и от родителей, Джек поспешил на выход. Сегодня без завтрака. Да есть как-то не хотелось. Посмотрев на часы, Фрост понял, что, не смотря на ранний подъем, он всё равно опаздывает.***
В школе Фрост был ровно за три минуты до звонка. У входа он встретил одноклассника, они пожали друг другу руки и вместе направились к кабинету литературы, которая была первой. Джек постоянно оглядывался в надежде отыскать глазами нужную ему фигурку, но не находил, приходилось лишь здороваться со знакомыми, которые ловили его пытливый взгляд. Джек зашел в класс и скинул рюкзак на соседний свободный стул за своей партой. Пепельноволосый все равно был как на иголках, поэтому даже не удосужился сесть. Словно чего-то ждал. Хотя, конечно, первый урок в этот день никто не отменит, хотя было бы кстати… Вдруг ухо парня уловило нечто очень важное из общего галдежа класса. Кто-то обсуждал: — Да-м, теперь Разенграффе в кабинете директора. Кажется, даже школьного психолога вызвали. — Да ла-адно! Что это она такое натворила, интересно… — Я слышала, что она провалила тест на наркотики. И теперь будет решаться вопрос об её отчислении. Фроста словно током ударило. В следующую секунду он уже был в коридоре. За ним с грохотом захлопнулась дверь и некоторые его одноклассники непонимающе переглянулись между собой. Под раздающийся звонок на урок Фрост побежал по лестнице на нужный этаж. Не важно — урок подождет. Джек точно знал, что сейчас ворвется в кабинет директора без всяких церемоний и в чем бы там не обвиняли Эльзу, возьмет всю вину на себя. Почему её вызвали именно после встречи с ним? Потрульная машина их всё-таки заметила? В этом есть какая-то связь? В этом нет логики! Неважно! Главное найти её сейчас. Он слишком давно не видел её глаза… В наркотики Джек не поверил ни на секунду. Подлетев к кабинету с отблескивающими на двери буквами «директор» на медной табличке, Фрост вдруг остановился. Дверь была чуть приоткрыта и из-за неё доносился спокойный и глубокий и низкий голос завуча, содержание речи которого сразу же насторожило парня. — Пойми, Эльза, мы тебя, ни в коем случае, ни в чем не обвиняем. Мы наоборот только хотим помочь. Сразу же подхватил другой голос, более мягкий: — Эльзочка, — это была директриса, — ты тоже нас пойми. В соседней школе ученик выстрелил в учительницу и ранил нескольких учеников. И теперь вся районная администрация на ушах, все школы в округе под угрозой нескончаемых проверок. Сейчас на нас на всех давят и требуют, чтобы мы приняли меры. — Но почему вы позвали меня? — вдруг из-за двери послышался до мурашек знакомый голос. Эльза говорила немного глухо. Её было слышно хуже всех. Фрост забеспокоился. — Работники той школы проанализировали психологический портрет этого парня, — это заговорила школьный психолог, — и наша обязанность — проверить наших учеников, которые возможно хоть как-то под него попадают. — То есть я попадаю? — вопрос был задан спокойно, но в конце голос чуть зазвенел, как это бывает при сильном волнении говорящего. Джек закрыл глаза. — Разеграффе, у детей переходящих в новые школы, часто возникают проблемы с социализацией в новом коллективе. У тебя пока здесь нет друзей, ты ни с кем не общаешься и не занимаешься внеклассной деятельностью. Это, м… Давай предположим, что ты испытываешь некоторые трудности с освоением здесь и попытаемся решить эту проблему вместе, хорошо? Ответ не успел последовать, как Фрост буквально ввалился в кабинет, чуть не споткнувшись о лежащий на полу ковер. Три женщины ошарашенно взглянули на внезапно возникшего на пороге парня. Но взгляд Джека был устремлен на Эльзу. И только на Эльзу. До его появления она сидела опустив голову и сложив руки на коленях. Было видно, что чувствовала она себя не очень. Такая несчастная и тихая, совсем не сравнишь с тем, какая она была вчера. От этого у Джека защемило сердце. Почему он не приперся в школу раньше?! Фрост быстро подошел к платиноволосой и нежно взял её за руку, пытаясь через этот жест передать ей всю свою поддержку. Эльза подняла на него глаза и они засияли искренней радостью, а на губах дрогнула счастливая улыбка. — Джек, — пролепетала она одними только губами. — Фрост, что вы здесь делаете? Ворваться в кабинет директора без стука! Какой сейчас у вас должен быть урок? Джек смотрящий до этого на Эльзу, обернулся к завучу. Женщина удивленно и всё же требовательно смотрела на ученика старших классов. — Вы говорили, что у нее нет друзей? — начал Джек, решив сразу расставить всё на свои места и успокоить администрацию. — Так вот. Она мой друг! — параллельно Джек потянул рукой и голубоглазая встала с дивана рядом с ним. — Если хотите, лучший человек, с которым я когда-либо общался, — на этих словах Эльза почувствовала, как у нее медленно начала кружиться голова. — Вы спрашиваете почему у нее до сих пор не было друзей? Просто не все люди размениватся по мелочам, вот, — Фрост говорил спокойно, но твердо и уверенно. — Просто не всех можно купить. Юмором, деньгами, связями. Дружбу некоторых надо заслужить. И-и… я не знаю, чем я заслужил её, — Джек посмотрел на Эльзу и крепче сжал её ладонь. И затем почти шепотом добавил, обращаясь уже только к ней: — Но это лучшее, что я сделал. В помещении повисла пауза, перебиваемая лишь тиканьем настенных часов. Подростки смотрели друг на друга и казалось напрочь забыли об окружающем их мире. Психолог, который все это время наблюдал за происходящим со стороны, понимающе усмехнулась, глядя на молодых людей, затем кашлянула в кулак, и буднично проговорила: — Ну, что ж… Я так понимаю, конфликт исчерпан? Дирекриса и завуч переглянулись между собой и утвердительно кивнули. — Ну, мы тут с вашего позволения тогда пойдем? На уроки опаздываем. Не хорошо, — как ни в чём не бывало попросил Джек, приобнимая Эльзу за плечи и направляясь к выходу. — До свидания, — успела выпалить Эльза, прежде, чем они покинули кабинет. До третьего этажа они поднимались молча. Фрост и не думал убирать свою руку с плеч Эльзы, и честно признаться, она была ему за это только благодарна. Так, совсем рядом с ним, она чувствовала себя защищенной. Как вчера вечером. Уже не упоминая о том, что он говорил сейчас в кабинете. У Разеграффе тогда голова шла кругом от нереальности происходящего, а слова светловолосого отдавались эхом где-то глубоко в сознании. Просто… Неужели кто-то мог так о ней в самом деле думать? Да она и сейчас была в легком шоке! Это ведь был тот самый счастливый случай, когда человек оказывается даже лучше, чем ты можешь себе вообразить. Эльза вдруг задумалась о своих старых друзьях и окружении. И ей показалось, что это все был просто сон. Словно все это было не с ней. Предавали, расставались, покидали не её. И тяжелый разрыв с друзьями из своего города ей тоже пришлось пережить. И порой казалось, что здесь — на новом месте, уже ничего не наладится, не будет легче, но она ошибалась. Теперь казалось, что настоящая реальность только эта — где она идет куда-то в обнимку с Джеком Фростом, прогуливая уроки, и думая о том, что лучше уже не будет. Сердце билось как мотылёк лишь от одной мысли о том, что всего минуту назад он признался, что она ему необходима. Ведь это было взаимно… У Джека в это время в голове тоже крутилось множество мыслей, но одна из них была особенно настойчивой: «Предложи ей встречаться». — Спасибо, что забрал меня, хм, оттуда. И-и… свел к минимуму возможность повторения подобных разговоров. Они желали мне только добра, но от занятий с психологом ко мне прибавились бы разве только слухи, никак не друзья. — Да уж… а как ты там оказалась-то? Тебя с урока забрали? — спросил Джек, немного расстраиваясь, что не взял инициативу разговора на себя. — Нет… Пришла сегодня в школу за минут пятнадцать до звонка, и вдруг меня в коридоре с максимально серьезным лицом ловит завуч и ведет к директору. Я по дороге чего только не передумала, а оказалось — вон что. — Да-а, я тоже, когда узнал, подумал, что тебя из-за вчерашнего вызвали. — По моему, мы себя явно переоцениваем, — улыбнулась блондинка. — Пожалуй. Но. Раз уж на то пошло… Я попробую переоценить себя еще раз. Вдруг повезёт и ты будешь не против… — Ч-то? Быстро, чтобы не успеть передумать, Джек повернулся к голубоглазой, наклонился к её миловидному личику и накрыл её губы своими губами. Зажмурившись, парень уже приготовился к тому, что его будут бить. И возможно, по голове. Но Джек точно знал, что даже если Эльза сейчас откажет ему как парню, то все он равно от нее не отстанет, хотя бы как друг. Затем в голову пришла мысль, что возможно он поторопился и сейчас просто всё испортит. Но было уже поздно. К тому же... как ему хотелось это сделать! Легкий цветочный аромат её волос и мягкие губы - это наверное то, без чего Джек больше не сможет существовать. Девушка сначала прибывавшая в расстренности, вдруг прикрила глаза и начала аккуратно отвечать на поцелуй. Набравшись наглости пепельноволосый приобнял девушку за талию и углубил поцелуй. Эльза обняла Джека за шею; её холодные пальцы касались его бледной кожи отчего по ней бежали муражки. Было настолько хорошо, что хотелось, чтобы это никогда не кончалось. Думая о том, что надо чаще рисковать в своей жизни, Джек мимолетно улыбнулся сквозь поцелуй. Они нашли друг друга. Они и есть то идеальное сочетание несочетаемого. — О-пань-ки! — вдруг послышалось откуда-то сверху. Молодые люди тут же неловко отпрянули друг от друга и встрепенулись, как от ведра холодной воды, вылитого прямо на голову. Две пары голубых глаз устремились в сторону источника звука. Это был одноклассник Джека. Он стоял на пролет выше пары и довольно лыбился, облокачиваясь о перила. Эльза тут же начала краснеть, а Джек жалеть, что у него вообще есть одноклассники. — Король и королева школы всё-таки нашли друг друга! Ура! — радостно заявил парень, вырисовывая торжественный зигзаг в воздухе. А затем уже будничным тоном обратился к кому-то сверху. — Сара, гони двадцатку! — Том, ты мне должем пятьдесят! — послышался другой голос. — Ну, что там? О-о! Будем ставить, сколько они провстречаются? — Неа, они навсегда. — Уил, ты вообще не ставил. Отдай! — Мэт, с тебя обед. Подобные реплики стали слышаться со всех сторон, казалось, что вся лестница уже была наполнена людьми. — Да в этой школе хоть кто-нибудь учится?! — взвыл пепельноволосый. Спорящие пожали плечами. — Ну-у, мы вышли в туалет. Все.