К Элизе

Сильный удар в солнечное сплетение заставил Рихтера согнуться пополам. Следующим ударом его отбросило к стене. Он хотел крикнуть что-то Юджину, но не смог выдавить ни звука. В глазах потемнело то ли от боли, то ли от резкой нехватки кислорода. -Перестань, не надо!! – услышал он крик Элизы, которая повисла на Юджине, пытаясь удержать его и не дать наброситься на него вновь. -Он заслужил…сволочь!! – в голосе Юджина звучала такая ненависть, что от нее у Эдуарда перехватило дыхание во второй раз и без удара. -Юджин, пожалуйста..зачем ты его бьешь!?- она была напугана и продолжала кричать. И Эдуард испугался только, что сейчас Юджин ударит еще и ее. -Он заслужил. Знаешь, кто ты? - наклонившись крикнул мужчина ему в лицо. – Ты - гнида! Шок отступал постепенно, но Эдуард не решался встать и отойти от стены. Он чувствовал, что любое неверное движение, любой жест может сейчас спровоцировать новую вспышку ярости. -Хочешь знать, за что я его бью? – обратился Юджин к Элизе, махнув рукой в его сторону. – Я расскажу тебе. А может быть ты сам расскажешь, а? Расскажешь ВСЮ правду? -Я расскажу..если ты скажешь, какую правду я должен рассказать?- прошептал Эдуард. -Не хочешь? Ну ладно. -Юджин смотрел прямо на него, но это был взгляд…это был какой-то совершенно нечеловеческий взгляд. -Знаешь, зачем он пришел? Он пришел, чтобы забрать у меня то, что как он считает, я у него украл. Аудио-запись. Ну что, прав я? Ты же за этим пришел. Чтобы прикрыть свою задницу. Как обычно. – Юджин улыбался. – Ты же меня ненавидишь. Всегда ненавидел. -Юджин, ты бредишь, -тихо произнес Эдуард. -Я готов выслушать все что угодно, но позволь я встану, и мы нормально поговорим. Элиза растерянно переводила взгляд с одного на другого. -Элиза, ты знаешь, что его отец был психиатром? – Юджин обратился к Элизе. На его лице был триумф, как у человека, который только что наконец-то решил сложную интеллектуальную задачу.- А ты знаешь, над какой научной темой он работал? Он изучал связь одаренности с психическими расстройствами. Ты чувствуешь, к чему я клоню? -Ну и что тут такого, Юдж? Да, он изучал эту тему, как и многие другие! -крикнул Эдуард. -Я никогда не мог понять, зачем я им сдался? Откуда такое внимание, такая забота? – Юджин перебил его. – Сначала я думал, он искренне хочет помочь. Твой отец. Я доверял ему…рассказал про свою семью. Он говорил, что сможет помочь маме. Водил к себе на работу, задавал вопросы..я проходил какие-то тесты.. -Он действительно пытался тебе помочь! -Я говорил, что боюсь заболеть, и он знал о моем страхе. Он начал его подпитывать И тогда ты..-он ткнул в Эдуарда пальцем. – Начал давать мне таблетки. От нервов..от усталости..да, я сам просил..и доверял тебе.Я пил все, что ты мне давал. А потом я стал слышать музыку..и видеть..то, чего нет.. -Я так и знал..я так и знал…-пробормотал Рихтер, я бессильной ярости, стукая по стене. Он поднялся на ноги, но отойти от стены не решался. Любой неосторожный жест, любая мелочь..сейчас все может спровоцировать.. Юджин говорил все это больше для Элизы, которая стояла, как каменное изваяние, молча взирая на них. - Ты стал давать мне эти таблетки и я, конечно, догадывался, что плохо мне становится от них. Вы знали, что они вызовут у меня галлюцинации, и решили свести меня с ума. -Юджин, тебе сейчас пришла в голову эта мысль? Тебе не кажется это странным? Столько лет прошло, а ты ВСЕ понял только теперь?Если мы хотели травить тебя таблетками, то зачем ждали столько времени, а? Могли бы давать их сразу..-Эдуард старался говорить спокойно, но чувствовал, как голос предательски дрожит. Юджин улыбнулся. -Нет, потому что он ждал. Твой отец ждал, когда мой мозг сформируется окончательно и его можно будет исследовать. Но понимаешь..трудно исследовать мозг живого и здорового человека. А вот сумасшедшего..его можно просто положить в больницу и там…на самом деле заставить сойти с ума. Теперь я понял, почему так странно себя чувствовал. Этот осьминог в моей голове..вы хотели изучать мой мозг. Вырезать его. Раскат грома на улице делал происходящее нереальным. Эдуард смотрел, как по лбу Юджина сползает капля пота, а лицо приобретает неестественный, красно-лиловый оттенок. -Тогда, в больнице..десять лет назад..помнишь? Я думал, что умираю. Я думал, невозможно то, что происходило..этот нестерпимый ужас. – Юджин понизил голос. Он слегка охрип. – Я тебе всегда верил. Потому что нужно верить хотя бы кому-то..когда не веришь уже сам себе. Когда ты не знаешь, ты ли умер, или мир сошел с ума..и это так страшно, побывать хотя бы однажды там, где я побывал..и куда ты хочешь отправить меня снова. Ты всегда этого хочешь. И сейчас. Избавиться от меня. -Юджин, тогда была ужасная ошибка. Никто не хотел причинить тебе вреда. -Эдуард успокаивающе выставил вперед руки. -И сейчас не хочет. Но ты был очень болен. -Ты меня ненавидишь..-Юджин ткнул в него пальцем. - Твоя помощь..она такая..такая фальшивая! -Он неожиданно повернулся к Элизе. – Ему так нравилось играть в спасателя. Вот только на самом деле он мечтал меня совсем не спасти. Он хочет видеть меня в психушке. И тогда с Аланом..ты знал, что Марии помогут эти аудио-записи! Но ты струсил из-за своей мелочной ревности. Ты решил, что раз уж она предпочла меня, то пусть все останется при тебе..пусть он прибьет ее. И вот сейчас ты пришел ко мне из страха, что Алан тебя прижмет, да? Так не лучше ли просто упрятать меня в психушку, чтобы я не натворил неприятностей? -Хорошо..ладно..-Эдуард выпрямился и сделал шаг по направлению к Юджину. Его голос изменился. Окреп, стал жестче. – Хочешь поговорить об этом сейчас? Давай, поговорим. Да, меня волнует эта аудио-запись. Я не горжусь тем, что хотел сделать. Каким бы не был Алан Фриз, я не имел права использовать нечестно добытую информацию против него! А ты не имел права воровать ее у меня! Ты меня упрекаешь в ревности и трусости. Хорошо. Но ты сам, ты вечно думаешь только о себе! Ты уже построил карьеру и легко можешь от всего отказаться и тебе плевать на меня и на то, что обнародовав эту запись ты подставишь меня! Ради чего? Ради женщины, которая не дружит с головой и столько лет прожила с избивающим ее психопатом? Решил спасти ее? А как на счет того, чтобы спасать свою родную дочь, жизнь которой ты калечишь своими сумасбродными выходками? Ты упомянул моего отца…самого гуманного, доброго человека, которого я только встречал! Он носился с тобой так..как ты этого никогда не заслуживал. А знаешь, я ведь никогда не считал тебя сумасшедшим. Хочешь знать, что я думаю? -Да, давай, говори! – вызывающе произнес Юджин, но в его выражении его лица стало на толику меньше уверенности. -Я думаю, что ты сам придумал свою болезнь, как оправдание. Как уход от ответственности! Как способ в очередной раз..подчеркнуть свою исключительность! – Эдуард сделал еще шаг. Его лицо горело. – Юджину Харрису все сходит с рук, ведь у него было такое трудное детство! И да, намного проще забыть все..забыть правду, которую не хочется принимать! Ведь намного проще придумать, что нечто пожирает твой мозг…придумать неведомую силу…обвинить ужасных врачей, чем признаться, ЧТО на самом деле сводит тебя с ума! Это чувство стыда! Эдуард подходил все ближе, очень медленно и Юджин продолжал стоять совершенно неподвижно. Он молчал. Только смотрел на Рихтера, не отрываясь. -Она была тяжело больна. Но она твоя мать. Как уместить в себе любовь и ненависть? То, что она делала с тобой…мать не должна делать с ребенком. Как жить с этой правдой? Куда от нее бежать, если каждый раз все равно возвращаешься к тому, что было? Ты не хочешь принимать эту, противную тебе часть себя. Твоя болезнь – это твоя ширма, твой щит..чтобы не жить с тем, что было. Чтобы хоть как-то это оправдать. Чтобы не признаваться ни себе ни кому бы то ни было в том, что твоя собственная родная мать совершала над тобой сексуальное насилие.. Теперь он стоял уже напротив Юджина. Совсем близко. По лицу Харриса стекали капли пота. Он пошатнулся. - Думаешь, у тебя озарение, да? Увы. Я вколол тебе иминистрин. Это сильнейший психостимулятор. И то, что ты сейчас считаешь реальностью… просто побочный эффект от воздействия лекарства на мозг. Юджин сделал шаг назад. Их взгляды встретились. Вдруг Юджин резко метнулся к выходу и выскочил на улицу. Эдуард секунду стоял в изумлении, Элиза первой пришла в себя. Она рванула дверь и выбежала следом за Юджином на улицу и задохнулась от обрушившихся сверху холодных струй дождя. Она даже не сразу смогла увидеть его. Юджин стоял на краю тротуара, спиной к ней. Элиза позвала его по имени. Она не могла понять, почему тот так странно застыл и не двигается. А потом она увидела….видневшийся вдалеке желтый свет фар приближающейся машины. «О нет, только не это!» Юджин сделал шаг вперед, на дорогу. -Нет, стой!! – Элиза сбежала вниз по ступенькам. Все внутри нее перевернулось и пришло в движение. Тело как будто бы по наитию рвануло вперед, одержимое одной единственной задачей – остановить его. Какие-то двадцать метро между ними …путь длиною в вечность. Она снова прокричала его имя, но звук ее голоса потонул в другом, гораздо более страшном вопле, взорвавшим шум дождя. -Папа, не надо!!!! Юджин обернулся на крик и теперь Элиза увидела ее. Изабелла, дочь Юджина стояла, держась за дверцу машины Эдуарда Рихтера, припаркованной неподалеку от дома. «Так вот зачем он вернулся..он привез его дочь..» Мысль оборвалась, прерванная громким звуком клаксона приближающейся машины. Элиза не видела лица Юджина, но сейчас оно как будто бы само по себе возникло у нее перед глазами. Удивленное, немного растерянное, словно у разбуженного человека. И широко раскрытые зрачки глаз, в которых,как в зеркале, отразились несущиеся навстречу желтые огни. Визг тормозов и последовавший за ним звук глухого удара. Элиза зажмурилась. Она все еще слышала, как кричит Изабелла. Сначала Эдуарду приходилось уговаривать Юджина оставаться у них. Друг злился и уверял, что ему «есть где жить». Но было очевидно, что домой Юджин не рвался и уж тем более никогда не приглашал к себе. Иногда он несколько дней подряд не ночевал в собственной квартире и участковый приводил его домой, в сотый раз угрожая родителям комиссией по делам несовершеннолетних. Когда они подружились с Эдуардом, кажется, все вздохнули с облегчением. Юджина больше не надо было отлавливать на улице. Сегодня удачный вечер. Родители ушли в гости, и они залезают в бар, ключ от которого Эд давно заприметил в ящике у отца. Ему кажется, тот никогда его и не прятал, и клал туда в ожидании, что сын возьмет его, когда придет время. Они достают коньяк, разливают его по стеклянным стаканам. В просторной гостиной горит только электрический камин. В темноте их маленькое преступление кажется приключением. -А я уже пил..только не коньяк, а водку.-Юджин делает глоток, морщится, но стакан не отставляет. – У папы, пока он спал. Года два назад еще. Я хотел тогда понять, что в этом такого. Что ему так нравится? И не понял, тогда. Ну, сейчас понимаю. Эд тоже пробует коньяк. Во рту становится горячо, резко и горько. Он передергивается и борется с желанием сплюнуть. Юджин допивает содержимое своего стакана, потом встает и начинает ходить по гостиной. И Эдуард знает, что должен сделать это. Он должен сейчас все допить, чтобы быть рядом с ним. Чтобы быть таким же. -Я иногда пью. Дома. Никто не замечает. -Зачем? – Эдуард действительно не понимает. Он чувствует только, что эта горечь и жар, очутившись в желудке, перемещаются теперь куда-то выше, в голову. -Скучно. Хочется затуманить мозги. Юдж произносит это очень просто, а Эд думает, что все это как раз очень непросто и здесь как будто бы есть какой-то секрет. Большой секрет. Затуманить мозги..зачем это? Он сам сейчас чувствует такой странный жар..и почему-то в глазах. Как если подойти очень близко и начать смотреть на огонь. Юджин подходит к бару и наливает себе еще. Он пьет теперь совсем спокойно. Его силуэт теряется в темноте. Эдуард заставляет себе допить то, что осталось в его стакане и, сидя на полу, прислоняется спиной к подлокотнику кресла. Он вспоминает слова их классной руководительницы, которая просила его «поговорить со своим другом». У Юджина слишком много пропусков и ему грозит остаться на второй год. А Эдуард знает, что если что и может заставить Юджина собраться, так это перспектива «застрять» в школе на год больше. Он больше всего мечтает о том, чтобы окончить девятый класс и «свалить». Эдуард тоже был бы не против «свалить», но выражать такие мысли в слух не решается. «Ты ведь умеешь читать, писать, считать? Ну и все! Школа тебе больше не нужна!»- на полном серьезе заявляет Юджин другу. – Это пустая трата времени. Если бы можно было бросить ее раньше, я бы бросил. Но не получится. Меня все равно заставят туда ходить. А после девятого класса... я уже никому ничего не должен! Школа - это для малышей». Эдуард пьет коньяк и слушает. Есть другая «школа», которую Юджин знает получше других. Он говорит про их одноклассницу, Лизу. Про то, что они уже успели кое-что сделать в «качалке» - полуподвальном самодельном спортзале, где тусовались по вечерам старшеклассники. Там пили, курили и делали еще много вещей, при мысли о которых Эдуард испытывал смесь брезгливости и любопытства. Вот и сейчас, слушая слова Юджина о том, какая Лиза и где она дала себя трогать, он чувствовал растущее раздражение и зависть. А еще злость на Юджина за то тот вообще мог хотеть заниматься такими вещами, да еще с Лизой, которая всем известно, что шалава и даже спала уже с кем-то из пацанов. Ему хочется как-то прервать этот поток хвастовства, и он говорит с искренней злостью: -По мне, целоваться – это мерзко! Юджин замолкает, потом подходит к нему. В его голосе любопытство и насмешка. -А ты пробовал? -Нет, -почему-то Эдик отвечает честно, хотя признаваться в таком..должно быть стыдно? Они всегда как-то обходили эту тему. -Откуда знаешь, что мерзко? Всем нравится. Эдуард думает, что и коньяк пить многим нравится, а между тем, по правде, и он мерзкий на вкус. Но те, кто его пьют, разве им нужен его вкус? Нет, им нужно само знание того, что они добровольно вливают в себя эту горячую лаву, которая сжигает все внутри головы.. Юджин улыбается и в этой улыбке столько снисхождения, что Эд уже жалеет, что затеял этот разговор. Когда Юджин рассказывает что-то, что делал без него, ему одновременно и обидно, и противно. Он и осуждает его и хочет быть похожим. Юджин садится с ним рядом и ставит пустой стакан на ковер. Они молчат какое-то время. Эдик закрывает глаза. Он чувствует головокружение, а еще чувствует острый запах спиртного и теплое дыхание на щеке. Юджин положил голову ему на плечо. И хочется и отодвинуться и приблизиться, убежать и остаться. Он клянется себе, что глаз ни за что не откроет. И когда Юджин, вдруг, целует его в шею, внутри головы весь этот жар просто взрывается, и горячая лава устремляется вниз, и все просто кружится..кружит..кружится..и хочется только, чтобы вот ЭТО ВОТ ВСЕ никогда не прекращалось. Все так же не открывая глаз, он поворачивает голову и чувствует, как две руки берут его лицо и губ касаются другие губы. И это совсем не мерзко. Это приятно. А Юджин вдруг перестает целовать его. Эдуард ничего не может понять кроме того, что вот сейчас ему снова стало ужасно одиноко и больно. -Не знал, что тебе нравится еще и парни. -Зачем-то говорит он, отодвигаясь. -Извращенец. Юджин смеется. Эдуард встает и, слегка пошатнувшись, идет к бару. Он наливает себе еще коньяк, и пьет его через силу. Ему отчего-то очень хочется плакать. Школьный выпускной. О, он запомнился особо. И Юджин в белом смокинге с бабочкой, взятым напрокат, с новой аккуратной стрижкой выглядит, как кинозвезда. Когда их классная руководительница спросила его, не хочет ли он сыграть что-нибудь на концерте в честь выпускного, то Юджин ответил с улыбкой, что «сделает это с удовольствием». И тогда уже Эд подумал, что друг замыслил какую-то пакость. О том, как Юджин ненавидит школу он знал наверняка. «Только не снимай штаны, ладно?» - обреченно просит он.- Это банально. «Только ради тебя..обещаю, что не буду оголяться…»- с ухмылкой произносит тот. -Но я же обещал сделать этот день запоминающимся..и я его сделаю. Он достает из кармана брюк флягу и делает приличный глоток. В другой его руке - зажженная сигарета. В подсобке актового, где они сидят на каких-то коробках, воняет нафталином. На щеках Юджина лихорадочный румянец, и Эд думает, что весь этот картинно прилизанный внешний вид – очередная издевка над устоями школы. А сам он, что он может себе позволить? Ничего. Юджин парень из неблагополучной семьи, по большому счету это делает его свободным от рамок. Тем более он одаренный парень из неблагополучной семьи. Мир простит ему что угодно. Эд докуривает сигарету, бросает за бетонный пол и тушит ногой. Юджин отдает ему флягу. Они обнимаются. -Ну, давай..вперед… твой выход. Они идут в зал. Юджин – на сцену, где объявили его выступление, а Эд остается за кулисами, присев на ступеньки сцены. Он видит сбоку, как Юджин садится за школьный рояль и начинает играть Бетховена. Эд удивлен. Не этого он ожидал, совсем не этого. Рядом с ним, у лестницы на сцену, встает какая-то незнакомая девица в белом халатике, похожим на те, что носят медсестры. Эдуард смотрит на нее с удивлением – она не из их школы и явно старше. Волосы у нее сильно мелированы, на длинных ногтях красный лак. Она жует жвачку. Юджин играет последний аккорд и зал взрывается естественными аплодисментами. Эду уже начинает казаться, что друг в последний момент передумал. Неужели струсил? Но тут он слышит голос в микрофон. Сердце начинает стучать с бешеной скоростью. Обрывки фраз Юджина крутятся и в его голове, как будто бы он сам сочинял это послание. «….со всем искренностью хочу признаться в своей..абсолютной ненависти к школе и всему что с ней связано..горите в аду…а вашим аттестатом…хотел бы подтереться…но лучше просто..засуньте его себе в задницы!» А потом просто гаснет верхний свет. Девчонка рядом скидывает халат, оставшись только в блестящих лифчике и трусиках и, подарив обалдевшему Эду ухмылку, поднимается на сцену. Актовый зал оглашают звуки тяжелого рока. «Вот вам..мой подарочек..смотрите на сиськи!!» Юджин срывает с себя гастук-бабочку, швыряет на пол. На его лице абсолютный триумф. Пришедшая в себя их училка труда, ответственная за все мероприятие(Эдик не видит ее, но слышит голос) вопит так, что перекрывает грохот музыки. -Вон отсюда, дегенерат!!!! Эдик зол на Юджина, но только за то, что тот совсем не посвятил его в свои планы, а сговорился с кем-то из ребят, чтобы они выключили свет и врубили музыку в нужный момент. И девку эту откопал где-то.. -Она кто? -Она? Да шлюха какая-то..за 20 баксов согласилась участвовать..говорит, что на свой выпускной не попала..- Юджин хохочет. – Я на ней женюсь. -Чего? -Женюсь говорю на ней.. Его эйфория заразительна, но в ней есть что-то чрезмерное, в самом его поступке. Но ведь это надо было спланировать. Сдержать себя. Дождаться момента…и ждать пришлось долго. -Ты все-таки привел голую девку..без этого никак..-вздыхает Эд. -Ну, я ведь обещал тебе сам не оголяться. И все равно, его выходка, кажется, никого не удивила. Никто не погнался за ними и не вызвал полицию. Не отобрал аттестат. После официальной части они едут в ресторан все вместе. Эдуард, его родители и Юджин. В такие минуты Эд видит в глазах друга искреннее счастье. После ресторана друзья поднимаются на свое любимое место – крышу гаража Рихтеров. -Так чем думаешь заниматься? – спрашивает Эдуард. Они с Юджином лежат на крыше, подложив пиджаки, и смотрят в ночное небо. Оба курят, допивают шампанское прямо из бутылки, но Эдик больше задерживает дым во рту, не вдыхая, чтобы не кашлять. Ему не нравится, когда дым попадает в легкие. -Не знаю. Уеду отсюда. Это точно. -Так и я уеду. -Ты будешь поступать в медицинский. Это понятно. Он говорит «это понятно» каким-то таким тоном, что Эду становится отчего-то обидно. Как будто бы вся его жизнь совершенно предсказуема в глазах Юджа. -Ты мог бы попробовать поступить в консерваторию…ты бы с гастролями весь мир объездил. Юджин молчит. В темноте медленно тлеет огонек его сигареты. -Я не смогу там учиться. Ты и сам знаешь. Я еле школу закончил.Это я не к тому, что консерватория – это плохо. Просто это не для меня. Буду пробовать устраиваться на работу. В столице больше шансов, что тебя заметят. Буду играть в клубах… -Ты хочешь играть по клубам? – он не мог понять. – Юджин, у тебя охренительный талант. Все это говорят. А тебе как будто бы насрать. -Для вас это талант, а для меня реально как посрать сходить…-усмешка. -Вот мне все равно куда поступать и поэтому я иду в медицинский, как отец. Я даже не знаю, что я умею делать хорошо…потому что ни хрена, по-моему, не умею.. Ему тоскливо. А еще холодно. Эд думает, что если бы у него был такой талант, как у Юджа, уж он бы держался за него изо всех сил. Он бы стал великим музыкантом. Он бы берег себя. Попытался бы что-то изменить. А еще Эд думал, что в жизни есть люди, которым просто что-то дано. В работе, в любви. Эти люди не прилагают особых усилий, а просто имеют то, что недоступно другим. Есть те, кому дано вызывать любовь. И их любят, даже если те совершают плохие поступки. Есть те, у кого есть талант. Просто есть и все тут. А они и сами не знают, что с ним делать.. Все это очень несправедливо, но у этой несправедливости нет причины. Она просто такая, какая есть. Как в жизни. -Может быть, ты станешь великим психиатром…и сможешь вылечить меня…-донесся до него голос Юджина. -Ты не болен. -Ты все равно много чего мог бы сделать тогда. Я думаю, врачом быть круче, чем музыкантом. Неожиданно поблизости раздаются шаги и слышатся крики. Ребята резко садятся. -Эй, Юдж, ты здесь? Внизу стоит Фил – двоюродный брат Юджина. Он старше его на пять лет, побрит налысо и его левая рука сплошь покрыта татуировками. Фил утверждает, что они скрывают его многочисленные шрамы от драк с поножовщиной. Эдуард знает, что если пришел Фил – ничего хорошего ждать не приходится. -Что случилось? -Юдж, идем скорее! -кричит Фил. – Там Коллектор схватил Надю! Сука, требует, чтобы ему сейчас заплатили! Вот же, сука, не мог другого времени выбрать! Эдуард видит, как каменеет лицо друга. Ему не нужны разъяснения. Он и так понял, что произошло. Назар Ли или «Коллектор», как его называют у них на районе, держал свой ночной винный магазин и, как поговаривали, приторговывал еще наркотой. Темный тип. В юности отсидел за участие в громком ограблении банка и по слухам имел связи в криминальной среде. Отец Юджина давно задолжал ему денег. Когда долг вырастал, он забирал из их дома вещи. Никто ничего не мог сделать. Юджин рассказывал, что однажды ночью Назар просто вломился в их дом и избил отца прямо на глазах у детей. Когда в семье появлялись деньги,Юджин прятал их, чтобы постепенно отдавать долг, потому что боялся, что однажды Назар придет и зарежет их всех. Но если отец находил их, то все равно пропивал. Несколько раз Эдуард пробовал дать другу денег, но наталкивался на яростный отказ. Юджин категорически не желал впутывать их в проблемы своей семьи. -Ты куда, с ума сошел? – Эдуард испугался и попытался его удержать.- Юджин, надо вызвать полицию! Если он схватил твою сестру, то это преступление.. -Они ничего ему не сделают. -Юджин, я с тобой! -Сиди тут. Юджин спрыгивает с крыши. Эдуард в растерянности смотрит, как они с Филом бегут в сторону карьера, за речкой. Ему кажется, что все это дурной сон. Он слезает с крыши и бежит домой так быстро, что сердце вот-вот выскочит изо рта. -Коллектор схватил сестру Юджина! – с порога орет он, вбегая домой. – Они пошли драться! Звоните в полицию!! Он с трудом понимает, что делает. На крыльце, за домом валяются инструменты. Эдуард в каком-то диком порыве хватает лопату. Он знает, что сейчас должен бежать и тоже драться. Возле карьера уже собрались люди. Когда Эдуард, задыхаясь, подбежал, то увидел машину Назара. И Юджина. Тот держал в руках бейсбольную биту и с диким, полным ненависти воплем, колотил по окнам, капоту автомобиля. Эдуард замер. Назар кричал что-то, сидя в машине, но Юджин как будто не слышал его. Он вообще ничего не слышал. Удары биты обрушивались на автомобиль противника, одним за другим, оглашая все вокруг звоном битого стекла. Никто не решался вмешаться. И Эдуард подумал, что ведь если Назар сейчас бы вышел из машины, удар биты точно так же обрушился бы и на его голову. Юджин не остановился даже, когда, громко сигналя, к карьеру подъехала полицейская машина. Двоим полицейским пришлось оттаскивать его и отбирать биту из рук. -Ну все,Харрис, ты меня достал, отморозок ты чертов! – кричит сержант. Эдуард видит, как защелкиваются наручники на запястьях друга и того сажают в машину. Все кажется нереальным. Всего только час назад они пили шампанского в ресторане, и Юджин смеялся и ему так шел его белый смокинг.. Отец тогда с трудом, но смог уладить это. Эдуард так и не узнал, как ему удалось вытащить Юджина на следующее утро, когда они поехали забирать его из участка. Но начальник полиции сказал тогда: «Уезжай отсюда, Харрис. Этот город не для тебя. Останешься здесь, кончишь, как твой отец. Или сядешь в тюрьму.» Юджин ничего не ответил. Но в тот же день собрал вещи и уехал. Они даже не успели как следует попрощаться. Пройдет еще десять лет. На улице хлещет дождь. Эдуард один в своем кабинете. Он нервно смотрит на часы – те показывают половину десятого. Охранник на первом этаже звонил уже несколько раз, интересуясь, когда «доктор Рихтер» закончит работу? Наконец долгожданный звонок телефона. Рихтер быстро спускается на 1 этаж, чтобы встретить Юджина у черного входа. Они незаметно поднимаются на лифте наверх, в реабилитационное отделение. -Ты знаешь,который час?- шипит Эдуард. – У меня завтра смена с 8 утра! -Мне плохо… Юджин выглядит отвратительно. Бледный, с синяками под глазами, он буквально наваливается на его плечо пока они идут по коридору до процедурной. Эд открывает дверь, зажигает свет и помогает другу снять мокрую куртку-дождевик. -У меня завтра концерт в Барселоне..самолет через четыре часа. Мне нужно быть в форме. – Юджин откидывается на кушетку и закрывает глаза. Эдуард достает тонометр, мерит ему давление. Оно ниже нормы на несколько единиц. -Где ты был вообще последнюю неделю? -Тебе лучше не знать..-Юджин тяжело вздыхает. – Просто прокапай меня. Чтобы я не рухнул там где-нибудь по дороге.. мне чертовски хреново. -Конечно, хреново..если не спать по ночам и пить неделями! Любой здоровый организм не выдержит такого графика, в котором ты живешь! – раздраженно произносит мужчина, открывая шкаф и доставая все необходимое для капельницы. -Я исправлюсь…-Юджин приподнимается, смотрит в его сторону и произносит с раздражением: -Ты что там делаешь?Коктейль Маргарита? У меня мало времени! Просто сделай укол! Эдуард чувствует легкую дрожь в руках. Хочется запустить в голову Юджина чем-то тяжелым. -Я и так совершаю преступление… Никто не лечит депрессию морфием! -А знаешь, что я слышал? Что героином лечат сраную кокаиновую зависимость.. Эдуард, сцепив зубы, закатывает рукав его свитера и ставит капельницу. Он проклинает тот день, когда после многочисленных попыток вывести Юджина из очередной депрессии, сам дал ему наркотики. А что ему было делать, если тот отказывался принимать лекарства из-за побочных эффектов,а больше ничего не помогало? «Соли лития? Эд, ты ведь читал список побочных эффектов? Ты вообще всерьез мне это предлагаешь? Дрожь пальцев рук, головокружение, галлюцинации, головные боли, ухудшение памяти, диабет, анорексия, рвота, понос..что еще я забыл? И каким-то образом ЭТО должно улучшить качество моей жизни? Как я буду играть, если меня трясутся руки, как у старого алкаша? А знаешь, кокаин и ЛСД не вызывают и половину того дерьма, которое вызывают таблетки!» «Да пойми же, наркотики не решат твоих проблем! Ты загоняешь себя еще глубже!» «Давай, расскажи мне, что РЕШИТ мои проблемы. И я это попробую. А пока я буду выбирать то, что позволяет мне жить и работать!». В какой-то момент Юджин бледнее и просит таз. Его вырывает, но уже через минуту с лица уходит синюшность. Он расслабленно замирает на кушетке. -Ты себя убиваешь. -Эдуард садится рядом на стул и поправляет трубку. -Знаешь, я всего лишь пытаюсь найти…возможную форму существования. Которая одновременно позволит мне оставаться собой и оставаться…приемлемым для этого мира. Юджин улыбается, но от его улыбки хочется отвернуться. Эдуард молча наблюдает, как друг с трудом, изгибаясь, чтобы не выдернуть иглу, достает из кармана брюк сотовый телефон, что ответить на звонок. -Да..да..конечно, я не забыл! Позови ее к телефону!..Привет, детка..С днем рождения! Как ты?Прости, никак не получилось приехать. Но я очень тебя люблю.. У Беллы сегодня день рождения. Эд подходит к окну и прислоняется лбом к стеклу. А сам он? Кто он сам, если во всем этом участвует? Но какое в конце концов ему дело… Он неудачник. Он ничего не может изменить. -Доктор Рихтер, пора…все готово..- в кабинет заглядывает медсестра. Эдуард закрывает файл с историей болезни, хотя та, настоящая история, их история, она остается открытой. Она всегда в его голове. В нижнем ящике стола, под папкой с документами, лежит то, что он ищет. Маленький пластиковый пакетик с мелким белым порошком. Его личная терапия отчаянья. Пара щепоток на запястье – глубокий вдох. Эдуард чувствует, как кровь быстрее побежала по венам. Легкие раскрылись, готовые вобрать в себя больше кислорода. Глубже..глубже…Он выпрямляется в полный рост, сбрасывая с плеч цепи усталости. Пора… Поздний вечер. В коридоре клиники пусто. Эдуард вспоминает тот запах «аминазинового пота», который можно было почувствовать в отделении, еще когда здесь работал отец. Побочные действия препаратов. Они читались по отрешенным, заторможенным лицам и застывающему вверх взгляду. Рукам, нервно и бессмысленно теребящим одежду. И запах..запах…его ни с чем не спутать. Он въедался в одежду. Он чувствовался даже у них дома. Запах безумия. Почему здесь снова так пахнет? Они очень долго идут по коридору в процедурное отделение. Сестра открывает дверь, и пропускает его вперед. -Все готово. – Санитар с марлевой повязкой на лице, держит руки на плечах лежащего на кресле мужчины. Яркий свет лампы немного режет глаза. Запах..здесь он становится таким ощутимым, что к горлу подкатывает рвотный рефлекс. Он берет открывает один из ящиков, и достает оттуда повязку, чтобы надеть ее на лицо. Медсестра закрывает дверь. Эдуард подходит и заглядывает в лицо пациенту. Юджин как будто бы спит. Ему сделали укол мышечного релаксанта и анестезию и теперь тело на кресле напоминает тряпичную куклу. Эдуард берет его руку, словно для того чтобы прощупать пульс, а потом отпускает со странным наслаждением наблюдая, как эта самая рука безвольно повисла с края кушетки. -Будем начинать. Он смотрит на свои руки – как будто бы ожидает, что они будут дрожать. Два белых батона с мясом. -Я сам. Он протирает лоб Юджина ватным тампоном. Накладывает и закрепляет повязку с электродами. Возле левого уха чавкающий звук - санитар жует жвачку. В кране капает вода. На шее у медсестры, из-под воротничка виднеется красноватое пятно – след от засоса. В мусорном ведре валяется пустая бутылка из-под коньяка. -Давайте на 130. Для начала. Запах усиливается. Медсестра поворачивает рычажок аппарата. Из-под шапочки выбивается прядь мелированых волос. Легкое гудение в голове. Разряд. «Ты был совершенно прав, Юдж. Я тебя ненавижу. – Он чуть наклоняется вперед. - Ты забрал всю мою жизнь. Ты обесценил все, во что я верил. Но кое-что у меня еще есть для тебя…» -Увеличить мощность! Взгляд медсестры растерян. Ее рука послушно тянется, чтобы сделать то, что велено. «Ты – крепкий орешек. Но все же я могу тебя усмирить. Юджин Харрис – не центр гребанной вселенной.» Разряд. Растерянность в глазах медсестры сменяется страхом. -Эй, разве уже не хватит ему? – слышится позади голос санитара. Тупое животное. ЧТО ты понимаешь? Разряд. Запах становится нестерпимым. И это уже совсем другой запах…запах паленой кожи. Медсестра пятится назад, задевая тележку и с грохотом опрокидывая лежащие на ней инструменты. -Доктор Рихтер! «Ты все еще считаешь, что тебе все позволено? Что ты можешь…можешь ломать жизнь другим, потому что ее сломали тебе? Нет, ты не будешь..» Мощность на 250! Медсестра выбегает из палаты. Эдуард чувствует, как сзади его обхватывают сильные руки санитара, который пытается…оттащить его от Юджина. -Ты ж его убьешь! – орет он ему в ухо. «Не убью..его не убьешь…» Парень соображает. Он бросается к столу, и вырывает шнуры из розетки, один за другим..один за другим. Тело на кушетке содрогается в конвульсиях, а потом внезапно замирает. Юджин открывает глаза. «Невозможно…это невозможно..» У Юджина нет зрачков. Прямо на Рихтера, в упор, смотрят две черные дыры. В коридоре раздался чудовищный вой сработавшей охранной сигнализации. «Ну вот и все…» Сигнализация замолкла на миг, а потом взывала снова. Нет, это не сигнализация…Эдуард с трудом открыл глаза и обнаружил, что лежит на диване. На полу рядом разрывался телефонный будильник. Мужчина медленно сел, с трудом еще понимая, где он находится..Процедурная? Это..его кабинет? Дома или на работе? Запах? Да…чем-то пахнет.. Он нашарил валявшийся на полу телефон и выключил сигнал. Причина запаха обнаружилась тут же - рядом с диваном стояла пепельница, полная окурков и валялась пролитая бутылка коньяка. Сон…это все сон. Он никого не убил. Две чашки крепкого кофе и холодный душ немного привели в чувство. Открыв ежедневник, он обнаружил, что на вторую половину дня у него записаны пациенты в клиническом центре. За все годы практики он ни разу не отменял консультацию в день проведения. Но кажется, этот день настал.. Но до работы Эдуард добрался с трудом – пришлось брать такси, садиться за руль в таком состоянии он не рискнул. Администратор клиники встретила его с тревожной внимательностью. -К Харрису уже можно? -Да, конечно. Я вас провожу. Он будет рад вас видеть.. Неужели прошли всего сутки с этого кошмара? Последний, с кем Эдуард говаривал по телефону перед тем, как окончательно отключиться – был Артур. Тот сообщил ему «радостную новость». «Никаких проблем, Эд. Его выступление отменено, но по какой причине! Черт возьми, ужасно так говорить, но возможно это лучший исход. Фанаты уже запустили челлендж в поддержку Юджина. Кто-то пустил слух, что он торопился на выступление и перебегал дорогу на красный свет. Мол, он так был погружен в себя и в искусство…торопился к ним, к зрителям..и вся эта прочая дребедень про творческую утонченность, стихийность и впечатлительность. Каково? Они найдут ему любое оправдание. Зато нам оправдывать не придется – причина более чем уважительная! Я думаю, оно и к лучшему..ведь если бы он..ну сам понимаешь..пришлось бы как-то оправдываться! Невозможно же все время лгать! Но ты мне скажи, как он сам? Ничего серьезного, я надеюсь?» «Юджин отделался больше испугом. Легкое сотрясение мозга, сломана рука и ушибы. Каким-то непостижимым образом он умудрился кинуться под машину очень «вовремя» приехавшей Марии». Когда Эдуард зашел в палату. Юджин полулежал на кровати с телефоном в руке. При виде него, он отложил телефон, выпрямился, на лице его возникло волнение. -Как ты себя чувствуешь? -Эдуард присел на кровать рядом. -Я в порядке. Голова только болит..и тошнит немного…-Юджин опускает взгляд. -У тебя сотрясение. Но в целом..ты легко отделался. – Он сделал паузу. -Как, впрочем, и всегда. -Прости меня, пожалуйста! - кажется Юджин готовился сказать эту фразу весь день. -Перестань. Ты был не в себе. В конце концов, по моей вине. Я ведь знал, чем рискуя, давая тебе иминистрин. Ф401...я ведь знал, что это то еще дерьмо. -Мне намного лучше. Не знаю, что помогло..то что я головой приложился и там все встало на место или лекарство действительно действует. Эдуард молчал. -Как Белла? – Юджин сменил тему разговора. – Я писал Розе…но она мне не отвечает..я..я просто не знаю.. -Твоя беременная дочь едва не стала свидетелем твоего самоубийства. -Эдуард ждал этого вопроса. Ему было что сказать. – Как она? Знаешь..я даже не знаю, что ответить на этот вопрос. Юджин отвернулся. Ему явно хотелось бы закрыть лицо руками, но гипс не позволял произвести эту манипуляцию, и Эдуард все же ощутил эту легкую степень злорадства. Если бы только Юджин знал, что это ОН разыскал ее и привез с собой, что хотел использовать как последнее средство, то Юджин бы явно разговаривал сейчас по-другому. Но он не знает. -С ней все хорошо. -А с ребенком? -И с ним, на удивление. Была угроза выкидыша на фоне шока. -Я не хотел этого. Ты знаешь..я никогда не хотел ей вреда.– Юджин откинулся на подушку. Сейчас он показался Эдуарду очень постаревшим. – То, что ты сказал мне..там..в доме. Ты ведь прав. Я всю свою жизнь вспоминаю родителей. Вспоминаю свою мать..и то, что она делала со мной. Но ведь я так же вел себя по отношению к Белле! -Не говори так. -жестко сказал Эдуард.-Я совсем о другом. -Все равно. Это так и есть. Я всю жизнь заставлял ее страдать. И Розу…и других..и тебя..как будто бы вы виноваты. Как будто бы вы должны страдать вместе со мной. Я превратил себя в жертву точно так же, как моя мать. И я разрушаю жизнь своей дочери. -Ты хороший отец,Юдж..- он похлопал его по руке. – Она любит тебя. И знает, что ты любишь ее.И здесь не нужны доказательства. Эдуард подумал об Алисе. Ему стало больно. -Все, что я наговорил тебе там…про тебя и твоего отца..я на самом деле так не думаю. И никогда не думал. Я хочу, чтобы ты это запомнил. Ваша семья..вы всегда были и остаетесь самыми близкими людьми. И если я злился на тебя иногда…то это не со зла. Это похоже..знаешь..как будто бы тебя накрывает чем-то..и все самое плохое в тебе выходит наружу. Это не настоящие чувства. Хотя тогда они кажутся такими..но ты сам говорил мне много раз – болезнь лжет. Так что я лгун. Эдуард ничего не ответил и перевел взгляд на капельницу. – Что они тебе дают? Литий? -Да. Минимальная дозировка. – Юджин вытянул вперед ладонь. – Но тремор уже появился…но за рояль мне явно в ближайшее время не сесть, так что я потерплю. «Какие мы однако стали покладистые.».-усмехнулся про себя Эдуард. -Думаю, если осложнений не будет, тебя выпишут в конце недели. - Он встал. – Ладно, мне нужно работать. Я может быть зайду к тебе позже. -Эд, подожди..-окликнул его Юджин. -Я хотел тебе кое-что сказать.По поводу Фриза. -Давай потом? -Нет, Эд..Я хотел сказать…Нет у меня никакой аудио-записи. Ничего я у тебя не крал. - Твердо и тихо произнес мужчина. – Я блефовал. Я знал, что он поверит. И испугается. Но я бы никогда тебя не подставил. Эдуард подумал, что должен бы испытать огромное облегчение, но его не было. -Юдж…а ты..больше ни о чем не хочешь меня спросить? -Да? О чем? – тот непонимающе посмотрел на него. -Я про Элизу. Ведь это она видела все..она вызывала скорую. -Да…Элиза…-он вздохнул. – Я думаю, она именно чего-то такого и хотела. В смысле..какой-то встряски. Я, конечно, и перед ней виноват. «Тебе просто был нужен близкий зритель…» -Думаю, тебе нужно ей хотя бы написать. Юджин улыбнулся. -Я обязательно это сделаю.