Пряха Жизни

Крутится, крутится, тихо жужжит колесо, мелькают спицы, сливаясь в полупрозрачный круг, танцует веретенце самопрялки. Бежит из-под пальцев тонкая паутинка и резво наматывается на стержень. Рождение, молодость, зрелость, увядание, смерть. Беломраморная ручка мойры налегает на обод. Не спеша она прядет нить чьей-то жизни. Оборот за оборотом, виток за витком. Белый балахон, белое строгое лицо. Она не злая и не добрая. Она может сделать прочную нить, навить много витков, а может и рыхлую, которая лопнет почти сразу. Но делается это не по злому умыслу: в ней нет злобы, нет человеческой больной привязанности. Она - одна для всех. Она - сама жизнь, она любит и счастливчиков, и неудачников. Нельзя соткать полотно из одной-единственной нитки, и для узора ее не хватит. В этом полотне каждая нить важна, и прочная, и рыхлая. Все они сплетаются в общий План. Никто не бесполезен, у всех одна роль - делать полотно крепче и краше, чтобы ничто его не разорвало - даже самая страшная катастрофа. Просто все делают это по-своему. Пряха Жизни знает, что кому суждено, и кому сколько времени отпущено. Ее неподвижное детское лицо не выражает никаких чувств, они запрятаны глубоко внутри. Она жалеет тех, чья нить скоро оборвется. Да и как она может не жалеть? Но оставить их на земле нельзя - иначе беда. Не будет ни полотна, ни узора, распадется все рукоделие. И тогда уже погибнут тысячи. Если не миллионы. Пряха знает многое. Она может проникнуть в каждую душу. Вот женщина с разбитым сердцем. Когда-то горе разметало его на части, а она так и не сумела склеить осколки. И острые края впиваются в ее сознание, причиняя боль, жгучую, непереносимую. В этой женщине много злобы, которая затуманивает рассудок, не дает мыслить ясно, не дает любить. Она любила - когда-то давно - а теперь мечется, как зверь, которому подожгли шкуру. Все мысли об одном - устранить причину боли, наказать тех, кто виноват. Убивать и убивать, давить и жечь людей, терзать детей и смотреть, как они плачут. Они плачут - она смеется, но этот смех скользит по поверхности. Он не проникает глубоко, он не способен соединить разбитое и принести ей покой. Многие пострадали от этой женщины, но ее жизнь нельзя обрывать. Иначе не совершится то, что задумано. Она - Бандора, и она одна из нитей основы. Ей суждено жить очень долго, чтобы через разрушение и хаос принести всем радость. Пусть даже она сама этого не хочет. А вот другая нить, крепкая, красивая, но способная лопнуть в любую минуту. На ней – странная жизнь странного человека, которая не прервется, пока этого не захочет Дайдзюжин. Это – новый герой истории, непонятный, не темный и не светлый. И ей, мойре Клото, сегодня надо к нему идти. Она – пряха богов, и работает по их приказу. Боги дальновидны и мудры, им ведомо гораздо больше, чем может понять она сама. Ведь кто она такая? Она не богиня. Мойры - просто служанки. Их задача - помогать Дайдзюжину и его соратникам. Именно они, боги, знают, каким должно быть полотно сущего, а Клото и ее сестры - лишь руки, выполняющие порученную работу. Пора встать из-за прялки. У ткацкого станка уже трудятся две другие мойры, Лахеса и Атропа. Теперь она передаст им готовую работу, а дальше их дело - плести и резать. Ей же предстоит выполнить еще одно задание. *** Человек уже пробужден, как задумано. Но он считает, что это случайность. Он все еще находится в полусне-полугипнозе, и бушует, одурманенный тяжестью на душе и силой Меча Преисподней. Одержимость гонит его с места на место, заставляет искать брата, чтобы убить, заставляет творить страшные дела. Убить. Отомстить за отца и поломанное детство. Утолить горе, которое он вынашивал миллионы лет. Сейчас все его мысли заняты только этим. А Дракон-Цезарь - Страж этого человека - до сих пор не проснулся. Он спит где-то в океане. Надо разбудить Стража. И разбудить Зюрейнджера. Пока он не придет в чувство, полотно не соткать, а историю - не завершить малой кровью. Этот человек едва не погубил самого Дайдзюжина, и он должен быть остановлен так или иначе. Руки цвета белого мрамора берут Зюсокен - дивную флейту-кинжал, и Клото спешит наружу, для беседы с героем. Сейчас его вышвырнули вон, как тряпку, он побежден и в замешательстве. Пока он не знает, что ему делать дальше, но она придет. Она вручит кинжал, а вместе с ним - власть над Драконом-Цезарем. Потом откроет правду - сколько ему отведено. Дальше только его выбор: или жить вечно в уже подготовленной Комнате-Вне-Времени, или истратить оставшиеся тридцать часов, бросаясь на помощь людям. Клото уже понимает, что выберет новый Зюрейнджер. Она прожила на свете достаточно долго, чтобы хорошо узнать людей. Этому герою не нужна застывшая вечность. Его большое сердце чутко отзывается на людское горе. Пока его настоящая суть покрыта безумием, словно драгоценный камень – коркой грязи, но эту грязь она, Клото, поможет очистить. Он горяч, отзывчив, скор на добро, ему не остаться в стороне. Такие люди мало живут, но многое успевают. Именно они скрепляют мир воедино, не будь их - и все расползется, развалится. *** Она идет навстречу, и ее не покидает чувство, что творится что-то необыкновенное. Важность момента так и разлита в воздухе. И воздух наэлектризован, сгустился, искры волнения пронизывают ее, приносят непонятную радость. Она смеется и скользит туда, где уже видит силуэт нового рейнджера. Этот воин весь напряжен, как дикий зверь. Скорчился на лесной подстилке, руки судорожно сжимают эфес меча. От него идут волны боли, страха и непонимания происходящего. Только что он дрался с Бандорой, но теперь его выбросило куда-то - он сам еще не знает, куда. Он рычит, стонет, проклинает, испуганно оглядывается, пытаясь понять, с какой стороны нападет враг. А хохот Бандоры сменяется детским смехом, и этот смех все ближе. Он то слева, то справа, то сверху. Воин прижался спиной к дереву. Рука с мечом уже наготове, глаза бегают, лицо усеяно каплями пота. - Бандора! Покажись! И тогда Клото возникает перед ним. Не взрослый и не ребенок, не человек и не бог. Белое бесстрастное лицо под белым капюшоном. Белый мяч в руках. Радость спрятана глубоко внутри, она ее не покажет. Пряха Жизни должна всегда быть спокойной. Руки разжимаются, мяч падает на землю. Пора исполнять приказ. Комната-Вне-Времени ждет своего жильца, и зеленая свеча уже зажжена. - Друг мой, я ждала тебя. Иди за мной...