Так и будет

*** Никогда не думала… не знала, что могу быть… что во мне столько терпения и… быть может, это все лишь в его адрес, тогда – тем более… Изо дня в день наблюдая за его метаниями, особенно тем, что он пытается скрыть, думаю об одном – чтобы у него получилось… Но – получилось не всякое… этого добра у него был вагон и пользы все это не принесло… Мы не говорим об этом… во-всяком случае, стараемся не говорить… произнесенное вслух – реализуется, а мы ведь так суеверны все… Но я знаю, что его гложет и вся эта ситуация в целом, и невозможность в ней что-то изменить изнутри… только ждать и верить… а это – не лучшие качества моего Франца. Мои майские премьеры заставляют меня снова оставлять его в Бруклине на попечение Симоши… я вижу эту волну нарастающего тревожного нетерпения, когда желание побегать по стенам от очередного вежливого отлупа от агентства уже будет не подавить… - Симоша, ты уж тут присмотри за ним, хорошо? – обнимаю пса за шею, зарываясь в жесткую шерсть, - Твой хозяин, Симоша, сейчас постоянно в дурном расположении духа, ты не сердись на него… - Хозяин, между прочим, здесь и все слышит! – с другого конца комнаты откликается Франц, подхватывая мою дорожную сумку, шлепает ее у двери, с тяжелым вздохом приседая напротив нас с Симоном, - Ты – надолго? - Милый… сам знаешь, что такое фестивальные мероприятия… - бесцеремонно подвинув пса, он обнимает меня, устроив голову у меня на коленях. - Не пущу! - Ферн… - вполголоса произношу я, - ну хочешь, мы будем с тобой говорить по телефону всю дорогу до аэропорта, хочешь? – он фыркает, прямо как Симоша и, словно внутренне собравшись, поднимается, потянув и меня за собой… - Это не спасет положение… - обнимая меня кажется до хруста в костях, деланно-бодро отзывается он, - а по Скайпу мы уже вечером поговорим… Пошли, брат… проводим нашу фею туманного острова в ее глупый Лондон! - Я бы с удовольствием выдрала бы тебя с корнем из этого твоего глупого Нью-Йорка! – не остаюсь в долгу, забирая у него сумку у лифта, - Дальше я сама, милый… - на его вялую попытку возразить, качаю головой, - такси я вполне способна поймать, даже в Бруклине… Как долечу – позвоню… - легкий поцелуй, стоит ему немного повернуть голову, превращается в наше обычное безобразие, когда каждый вздох кажется лишним и ноги подкашиваются, и голова кругом… - Непременно… - прокашлявшись, отвечает он, не отводя взгляда до тех пор, пока створки лифта не смыкаются, унося меня вниз… Лето выходит трудное… несмотря на небольшие островки радости, по которым и хочется его помнить… Проводив Франца, усаживаюсь прямо на сумки, бездумно теребя подлезшего под руки Симошу, он тоже это чувствует... потому и жмется постоянно к нему, не зная, как еще помочь… Это новое агентство… по сути, последний шанс… не то чтобы настолько критично, но сидеть без работы на этом континенте или ехать со мной в Старый Свет… конечно, мне бы этого очень хотелось… и, наверное, если вдруг что-то сорвется и не сложится, я буду рада… тихо, про себя… потому что рано или поздно, но все-таки уговорю его… не в первый раз… Мой приезд в июне получается спонтанно-неожиданным, для нас обоих, потому что чего я точно не ожидаю увидеть в нашей квартире – съемочную площадку… - Вы к кому, мисс? – меня окликает кто-то из-за прожектора, но снующая туда-сюда толпа вполне позволяет сделать вид, что обращаются не ко мне… Само собой, если присмотрятся – могут узнать… а могут и нет – шепчет коварный внутренний голос, у которого зачесался азарт… И я осторожно пробираюсь по коридору через какие-то провода и оборудование прямиком к распахнутой настежь входной двери. Люди входят и выходят, толкаются, подшипливают, когда оказываюсь у них на пути… Ощущение зала ожидания аэропорта меня не оставляет, прислонив сумку к стенке, оглядываюсь, стараясь не особо привлекать к себе внимание… и тут же сталкиваюсь глазами с Францем. Секундное замешательство… этот миг, когда он понимает, что я – не плод его воображения… - В кафе за углом… - беззвучно одними губами произношу я, он кивает, продолжая смотреть на меня. Задвинув сумку в нишу, что мы используем как кладовку, так же стараясь не привлекать к себе явного внимания, спускаюсь вниз. Франц появляется только полчаса спустя, за это время успеваю выпить чайник чая, разозлиться на него и снова оправдать в собственных глазах. - Прости, еле вырвался! – он падает на стул напротив, кивнув официанту, поворачивается ко мне, - ты – здесь… - Вот она я… - он протягивает руку через стол, сжимая мою… не возражая, указываю пальцем наверх и в сторону нашей квартиры, - Это что? - Съемки… - Франц глупо улыбается, - понимаешь… там бюджет мизерный, короткометражка же… ну – вот я и предложил…. - До или после того, как тебе эта халтурка на голову свалилась? - Ну почему сразу халтурка… - обиженно сопит он, - там есть сценарий и история… и вообще… - На фестиваль повезут и все призы ваши будут! – иронизирую я, - Франц, брось, я не про работу сейчас говорю… - А про что еще мы сейчас можем говорить, Герм? Я пустил ребят снимать в нашей квартире, мы скоро закончим, останутся уличные съемки… Ты же не предупредила, что приезжаешь! - Больше никогда не буду пытаться делать сюрпризы! – поднявшись, забираю плащ со спинки стула, - Хотела тебя удивить… вышло даже слишком… Прости… - Постой, Холл! – догоняет он меня, - я… не знаю, что говорю… просто… - Просто у тебя, наконец, есть работа… хотя бы в коротком метре… - беру его под руку, медленно двигаясь вперед, - и я тебя отлично понимаю, сама этим балуюсь временами с удовольствием… И я рада за тебя, правда! - Верю, ma Hoix, - крепко сжав руку, подносит к губам, - но ты тревожишься, как бы меня, такого уязвимого сейчас и на все согласного, на что-нибудь эдакое не уговорили… - Твой энтузиазм в адрес работы как таковой достаточно часто мешает тебе, мой милый, оценить то, на что ты всегда-согласный, по достоинству… - аккуратно подбираю слова, Франц смеется, - Моя Герми мне сейчас опять Миднайт припомнит! - И его… и еще некоторые из твоих работ, что вызывают… недоумение – что такой, как ты, там потерял… - Такой как я? – цепляется он к словам, - А какой я, Холл? Во мне нет ничего особо выдающегося и я просто хочу работать там, где могу… или считаю интересным… - Работать ты можешь везде… - тут же возражаю я, - ты каждую из своих ролей воспринимаешь всерьез, я об этом знаю лучше всех! Но нельзя же, чтобы проект… весь фильм держался только на тебе, более того – чтобы ты был единственной причиной его смотреть! - Мой маленький критик сегодня разошлась… - приобняв меня за талию, притягивая ближе, Франц почти шепчет на ухо, - Я не хочу говорить сейчас о кино, ma belle, хочу просто быть с тобой… - Ты сам лишил себя этого… - мстительно улыбаюсь, снимая с себя его руки и вновь беря под руку, - кем попало захламив квартиру… Предлагаешь пойти в отель? - Нет, конечно, нет… - опасный блеск в его глазах еще не виден отчетливо… но он уже читается во взгляде… я слишком хорошо его знаю, чтобы продолжать дразнить этого дракона… - Съемочная группа к ночи рассосется… - А до этого времени мне по городу болтаться? – меня разбирает смех, - Ты – чудо, мой родной, но я все-таки поехала в гостиницу… Поймай такси, пожалуйста, у меня нет сил на подземку… да! Мои вещи в кладовке, постарайся, чтобы они там и остались… - Нет, так не пойдет! – решительно говорит он, доставая ключи, - это от студии поблизости… не думаешь же ты, что я сплю на съемочной площадке! - Зная тебя, милый… думаю, ты вообще не спишь… - С меня достаточно Таймс-сквер… - качает он головой, добавляя, - ненавижу эту улицу! – дипломатично молчу, но по-видимому делаю это очень заметно, потому что Франц кивает, - Давай-давай, напомни мне – что ты говорила про этот фильм… - Не буду… и не потому что помню свое обещание… - дождавшись, пока пойманное им такси остановится, берусь за ручку дверцы, - а потому что ты его выбрал… – благодарно улыбнувшись мне, Франц называет водителю адрес, обещая, - Приду, как закончим! Долгий день… теперь – долгая ночь… За окном уже сереет, когда Франц все-таки появляется в этой чужой полупустой квартире-студии… Молча, не говоря ни слова, зато с плохо-скрываемым вздохом облегчения вытягивается на диване, используя мои колени в качестве подушки… Накрываю его и без того закрытые глаза ладошкой, не спрашиваю, - Устал… - Вымотался просто… - глухо отзывается он, - с непривычки, похоже… - и тут же храбрится, - ничего, завтра будем снимать на улице… будет легче… - накрыв мою ладонь своей, Франц улыбается, - Квартиру освободят завтра, ближе к вечеру там уже никого не будет… - Рада за тебя, милый… - думая о том, как ему сказать то, что слышать он не захочет, отзываюсь немного рассеянно. Франц ухмыляется, - А уж как я рад – за нас обоих… уже завтра будем спать на собственной кровати! - Причем, каждый в своей… - так и не найдя подходящих слов, не удерживаюсь я… Убрав мою ладонь, Франц открывает глаза, - Это как понимать? - Утренний рейс, дорогой… - стараюсь, чтобы улыбка вышла под стать ровно-бодрому тону, - я поменяла билет… - Что? Почему? Ты же сказала, что… - поднявшись, он стремительно разворачивается ко мне, - Ничего не понял! Куда ты собралась, Холл? - Назад в Лондон… - тон все еще ровный и доброжелательный… диву даюсь, как мне это удается. - Но… ты же только что приехала! - Я не нужна тебе здесь, Ферн! – кажется, истеричность удается замаскировать под смех… не очень натурально, но хоть что-то… - Ты занят… днями! Я знаю – как это… и поэтому… - вздохнув, заставляю себя не спешить, - просто не хочу тебе мешать, вот и все… - Ты? Мешать?! Холли! – не усидев, Франц соскакивает с дивана, зажигая верхний свет – скудно обставленная комната озаряется резким ярким светом одинокой лампы под самым потолком, он меряет ее шагами, - Ты городишь чепуху, а я тебя слушаю и все это глубоко за полночь! Давай спать, поговорим утром! - Не о чем, Ферн… - вроде помогло, во всяком случае, не тянет разрыдаться после каждого слова, - это не катастрофа, я сама виновата – выбрала не слишком удачное время для приезда… И я рада, что у тебя все складывается хорошо с работой… что ты – занят… - дышать… глубоко и спокойно… - Что ты говоришь… - устав бегать, он присаживается передо мной, - Холл… ты мне нужна! - Для чего? – улыбаюсь, погладив его по щеке, - Кофе тебе сварят в кафешке, пообедаешь ты где придется, а до чая руки так и не дойдут… вот как сейчас, потому что приползешь ты домой в четвертом часу утра и отрубишься на диване… И где в этом сценарии я, любимый? - На диване… - незамедлительно отвечает он, утыкаясь лицом в мои колени, - Используя тебя вместо подушки, я перескажу тебе случившееся за день, поделюсь тем, что будет завтра и спрошу у тебя – что со всем этим делать… а потом… - А сам ты ничего решить не можешь… - улыбаюсь чуть менее истерично, он ловит эту мгновенную во мне перемену, снова вытягиваясь на диване во весь рост. - Не перебивай меня, ma belle! – глядя снизу-вверх, он продолжает, - А потом… после того, как все решим… я возьму тебя, всю такую сонную, и унесу в спальню… - похоже, что сцена из Борджиков приходит в голову нам обоим… вызывая потаенные улыбки… Франц чуть поворачивается, одной рукой обнимает меня, притягивая на себя, - И почему ты все время забываешь, ma Hoix… ты нужна мне всегда! Да… лето у нас веселое, сплошные амплитуды туда-сюда… То у меня – премьеры и я срываюсь с места, то у него вдруг работа и я не вписываюсь в картину мира… хотя он и уверяет в обратном. Каким-то непостижимым образом мы умудряемся балансировать в этом состоянии вот уже девятый год подряд… и я с трудом могу вспомнить то время, когда Франца не было в моей жизни… в моих мыслях… в моих снах… - Симоша, что скажешь? – на мое предложение понюхать подозрительный сверток, что находится при ревизии в холодильнике, пес выразительно чихает и держится на расстоянии, - Вот и я думаю, что нам с тобой стоит прогуляться до ближайшего магазина… Кто знает, Симоша, в каком расположении духа вернется твой хозяин – еда вполне может пойти лесом… он у нас с тобой – такой… Загрузив багажник под завязку, запускаю Симона на заднее сиденье, сама со вздохом усаживаюсь за руль – не люблю левостороннее движение, но без машины я бы просто все не дотащила, хотя и дом в паре кварталов всего. Симоша, растянувшись позади, предано ловит мой взгляд в зеркале заднего вида, положив голову на передние лапы. - Подожди, Симоша… - закусив губу, сосредоточенно выруливаю с полупустой стоянки и, выдохнув, вливаюсь в послеобеденный поток машин, - ну вот… по крайней мере, есть чем вас двоих кормить, да, дорогой? – пес виляет хвостом, выражая полное одобрение… - Куда ты исчезла тогда? – мистер Айронс косится на нас, но не одергивает… пока… руки Франца, обнимающие меня, напряжены и сам он весь словно взведенная пружина – того и гляди распрямится… - Холли? - Тогда? – чуть повернувшись, нахожу его глазами и именно этот момент и выбирает фотограф, - Черт! О чем ты вообще? - Надо же! – искренне восхищается он, - Этот очаровательный ротик еще и такие нехорошие слова произносить умеет… - Эти шаловливые ручки… - развернувшись, оказываюсь с ним лицом к лицу, тут же расстегиваю молнию, запуская туда пальцы… - умеют много чего интересного, месье Арно… - он резко чувствует острую потребность в воздухе, - … и нехорошего – в том числе! Фотограф перезаряжает пленку, а Франц тем временем прижимает меня к себе так, чтобы я ощутила последствия своей выходки… и я – ощущаю… еще как! Пользуясь моментом, он щипает меня за грудь, на что я непроизвольно откидываюсь назад, закусывая губы… Франц смеется, - Mon ange avec des cornes… - фыркнув для проформы, делаю вид что поняла. Ответить не успеваю, интервьюеры торопят – таблоиды и солидные интернет-ресурсы не любят толпиться на конвенциях слишком подолгу… Пока в компании Колма Феоре отвечаем на вопросы о первом сезоне и о том, что ждет зрителя, Франц со вполне отстраненным видом продолжает вставлять нечто вразумительное в паузах между вопросами и нашими ответами… а я – чувствую его горячую ладонь у себя под блузкой на спине… и выше, когда он умудряется расстегнуть лифчик и тут же спускается вниз… еще ниже… туда, где заканчивается белье… его пальцы… У меня так звенит в ушах, что я с трудом понимаю, что я говорю… Хватает одного быстрого взгляда, чтобы он – прекратил, и при этом он ухмыляется, как нашкодивший мальчишка, застуканный с банкой варенья… Хвала богам, все заканчивает достаточно быстро, а до встречи со зрителями у нас еще пара часов… - Когда-нибудь я тебя прибью! – мстительно обещаю я, впиваясь откровенным поцелуем ему в губы… - О, когда-нибудь – непременно, ma belle! – отвечая с не меньшим, чем мой, энтузиазмом, отзывается он, подхватывая меня под бедра и прижимая к ближайшей стене… Едва не вписавшись во въездные ворота, заставляю себя остановиться, смотрю на настороженного пса в зеркало заднего вида, - Да, Симоша… опасно предаваться воспоминаниям за рулем, особенно таким… - отдышавшись, выдавливаю улыбку, хотя руки еще дрожат, - только Францу мы с тобой этого не расскажем, да? – приняв его неопределенное ворчание за ответ, какое-то время сижу в машине, просто приходя в себя… Не скажу, что жизнь, что мы с Францем ведем от случая к случаю, мне не по душе, потому что это – не так… И сама для себя я объясняю это тем, что легко могу менять декорации, если уж очень припечет… - Гарик, ты меня не слышишь или просто так прикидываешься ничего не понимающим дураком? – начало июля… мне очень даже критично не быть в Англии, а мой драгоценный кузен делает все, чтобы помешать моему отъезду. - Я прошу тебя о небольшом одолжении, Холли, это настолько трудно? Улетишь в начале будущей недели… никуда твой благоверный без тебя не денется! – закатываю глаза, призывая на помощь все свои хорошие манеры… но Гарику наплевать на мои усилия, он уже все решил. - У тебя там и так будет целая толпа… Зачем тебе еще и я? – на секунды он задумывается, и я даже начинаю надеяться, что получится его уговорить… - Компания подобралась хорошая, но мне не хочется нарушать нашу традицию… Холли, это всего-то пара дней, оторвемся и расслабимся, как всегда… - Вы будете хлебать пиво галлонами, а я – веселить тех девиц, что приклеятся к вам в процессе? Нет уж, уволь, будь любезен, от такого сомнительного удовольствия… - Меня попросили… - сдается Гарик, - … увезти тебя из города… и сделать так, чтобы ты не скучала… - Попросили, значит… - чувствую, как внутри разгорается злое веселье, - и с чего это ты стал таким сговорчивым, а, Гарик? И, конечно, ты не откроешь тайну личности и не скажешь мне… - Твой благоверный… - со злостью вбивая шар в лузу, отзывается тот, - лягушатник позвонил на днях… объяснил, что занят новым многообещающим проектом и страшно огорчен тем, что не сможет провести с тобой столько времени, сколько собирался… - еще один шар отскакивает от борта и падает в лузу… - На самом деле, как я понял, он настолько занят, что предпочел бы, чтобы ты вообще не приезжала сейчас… И он волнуется… - Огорчен… - вытаскиваю и мелю кий, примериваясь, - и… волнуется… Что ж, заботливые вы мои… - шар закатывается в лузу медленно, словно нехотя, - ваша взяла… Я поеду с тобой на фестиваль, Гарик… Самый поганый из всех музыкальных фестивалей в моей жизни! Это действо не входит в число моих любых времяпрепровождений, но иногда здесь можно оторваться всласть, позабыв о внешнем мире на пару дней… Музыка, море пива… веселые и дружелюбные лица вокруг… и – чем больше пива, тем больше веселья и дружелюбия… Не в этот год… Накачавшись по самую маковку, не чувствую – что отпустило, наоборот, меня все больше злит сам факт, что Франц просто-напросто избавился от меня, да еще и за моей спиной… - Как будто меня спрашивать вовсе необязательно… достаточно просто убедиться, что у меня будет занятие и компания! - Он заботится о тебе, глупая! – в нетерпении перебивает мои пьяные исповеди, что я оказывается еще и произношу вслух, Гарик… - Если бы он просто забил – я бы его презирал! - Ой, нужен ты ему со своим уважением! – фыркаю я, покачиваясь… или это картинка перед глазами… - Франц тебе меня доверяет, потому что ты – пустое место! – мне делается смешно, и я повисаю на нем, перекрикивая начавшийся концерт на одной из площадок поблизости, - Не в плохом смысле, ты не думай… Он жу-у-утко ревнивый! - Я помню… - расцепив мои руки, Гарик усаживает меня на стульчик у палаток, - Холли, а сколько пива ты уже уговорила? - Мало! – залихватски отвечаю, едва не навернувшись с хлипкой конструкции, на которой восседаю, - Хочу упиться до бесчувствия и не думать… - О чем? – от Гарика тоже несет пивом, но он в разы меня трезвее, - мне казалось, у вас – все складывается благополучно, нет? - Тебе не светит! – снова смеюсь, отпихивая его лицо подальше, - Как и ему, когда он в следующий раз полезет в мою койку! Пусть и у него день рождения! – и вот тут меня накрывает та самая причина… - У него – день рождения сегодня, Гарик! И он меня отсылает, как ненужную вещь! В свой день рождения, понимаешь! – пьяно всхлипнув, решительно отметаю все это, - Не хочу об этом! Хочу пива! Дождь и ветер делают сове дело – на поле, вокруг площадок и сцен для выступления, рядом с времянками под спальные места и просто палаточными городками, везде – грязно и скользко… Глинистую почву здорово размывает, она превращается в почти что каток… только мягче и гораздо грязнее… Но собравшаяся толпа уже в той кондиции, когда море по колено, а уж какая-то там грязь и вовсе нипочем… Предавшись общему безумию, вскарабкиваюсь на плечи Гарика, возвышаясь над людским морем среди сотни-другой таких же как я – то ли дурочек, то ли выпендрежек… Музыка льется отовсюду, создавая какой-то гипнотический эффект… толпа колышется ей в такт и все это выглядит как одна хоровая медитация…. Погружение в общий транс… и я поддаюсь ему, тоже медленно покачиваясь на шее у Гарика, не замечая недовольного его кряхтения, стараюсь запинать ужасающую меня мысль куда подальше… - Я просил немного ее развлечь, а не спаивать, как последнего матроса! – меня резко, можно даже сказать - грубо, сдергивают вниз… и подсознание пытается растормошить тщательно усыпляемое весь день сознание, чтобы сказать… чтобы показать… - Меня тошнит… - сообщаю я, тут же и блеванув на своего благоверного… Франц почти успевает убраться с линии огня, однако его кроссовки все-таки зацепляет. Вытирая рот, пока он собирает мои рассыпавшиеся из пучка на голове волосы, снова пересекаюсь с ним взглядом, - Какая странная галлюцинация… Чего ты явился? Сидишь в своем Нью-Йорке… вот и там и празднуй с кем хочешь! Уйди… - отталкиваю его, медленно бредя по густой грязи, по щиколотку в нее проваливаясь… Она издает каждый раз жадный чавкающий звук, не желая выпускать ногу… и словно запаздывающее эхо – его шаги следом… ближе и ближе… и – наконец, что-то холодное сперва касается моей руки, потом слышу щелчок… дернувшись, обнаруживаю свою и его руку, скованные одной парой наручников… - Что это? – поднимаю наши руки на уровень глаз, - Ты издеваешься?! – стараюсь вытащить руку, причиняя себе боль. - Герми, подожди! Ты поранишься! - И чья это будет вина! – снова разворачиваюсь, чтобы уйти, но наручники не отпускают. Франц ловит мое запястье, - Твоя, если не перестанешь вырываться! Все, идем… - Я по-прежнему так зла на него, а выпитое пиво вовсе не улучшает состояние дел… и все, что мне хочется сейчас – это орать и топать ногами… Потому, когда он в очередной раз меня дергает, уходя вперед, просто останавливаюсь, глядя перед собой. Обернувшись, Франц закатывает глаза и, не спрашивая, просто дергает за руку сильнее… не удержав равновесия, шлепаюсь прямо в грязь, успевая лишь инстинктивно вытянуть перед собой руки… Франца тащу следом… Здесь у меня срывает крышечку – еще возясь в этой глиняной жиже сперва визжу в голос, стуча по грязи руками, поднимая сотни брызг… потом начинаю рыдать в голос… просто не зная, как остановиться… Не поднимаясь, Франц приближается ко мне, просто обнимая… прижимает к себе, давая выплакаться… постепенно истерика сходит на нет… - Ты меня на него оставил… - сквозь слезы бормочу я невнятно, - … как приевшуюся родственницу, от которой хочешь сдыхаться… - судорожно вздохнув, говорю, копируя его манеру, - Пусть ей будет весело, Гарик… – шмыгнув носом, поднимаю голову, - самое главное – не давать Герми скучать! – Франц смотрит внимательно, но ничего не говорит… Помогает подняться и немного почиститься, хотя… чего уж там, одежда испорчена… - Это – тебе не поможет… - почти разумный тон мне… почти удается, - это не смешно, Франц… - Совсем не весело, согласен с тобой… - отвечает мне самым прямым из всех, на какие способен, взглядом он, - Но не могу, ma belle… ничего не могу поделать – нет ключа… Можем поискать слесаря, наверняка здесь где-нибудь кто-то похожий найдется… - Я не хочу… - икнув и подождав для верности, не пожелает ли что-то еще покинуть мой желудок обратным путем, продолжаю, - … не хочу играть в Гариковскую Музыку! И – посмотри на нас! - Грязевые ванны полезны… - он еще и находит время шутки шутить… - Не советую опять меня бить – здесь скользко… - О, как же я хочу вцепиться в твое лицо и содрать эту идиотскую ухмылочку! – мстительно отзываюсь я, покорно следуя за ним, пока мы выбираемся на более-менее твердую почву. Остановившись, Франц поворачивается ко мне, свободной рукой стирая грязь со щеки… - Да, так действительно, стало лучше! – по-прежнему язвлю я… - Mon ange avec des cornes… - негромко произносит он и, пока я пытаюсь сообразить – что именно он сказал, Ферн забрасывает меня на плечо, словно куль с мукой, успеваю только охнуть, - Мой подарок… Я подарил тебя – себе! Утро… по ощущениям – лучше бы и не просыпаться… ужасно ломит виски, во рту будто сухой пленкой обклеено, а руки и ноги будто чужие… - Доброе утро, лапушка… - слышу я, - наконец-то ты проснулась… - А который час? – еле ворочаю языком, разлепляя глаза, тут же об этом пожалев… - Почти полдень… - сочувствием в его голосе и не пахнет, - плохо тебе? - А сам-то как думаешь? – вяло огрызаюсь, пытаясь перевернуться со спины на куда-нибудь еще, но отчего-то не выходит… На этот раз осторожно приоткрыв один глаз, в затруднении рассматриваю собственную руку, прихваченную лентой к кроватной спинке… и, похоже, то же обстоит и с другой рукой, и с ногами… - Это что? – кажется, нужный тон мне все-таки удается, не производя на Франца никакого впечатления… - Целиком твоя идея, ненасытная моя! – поставив дымящуюся кружку на столик рядом, он садится на постель, - Ночью ты была… - скользнув взглядом по моим рукам и ногам, продолжает, - такая креативная и отзывчивая… - глядя на мое явно вытягивающееся лицо, Франц смеется, - Не переживай, ma petit, ты сразу отключилась… Прости, очень хотелось на вот это вот все при свете дня посмотреть… - Посмотрел?! – он кивает, по-прежнему улыбаясь, - Теперь будь так любезен – избавь меня от всего этого! - Да запросто… - не двигается с места он, - если хорошо попросишь… Да-да, и для этого – вот, выпей таблеточку от головы… а я еще и кофе сделал… - Франц… ну правда – мне неудобно, развяжи! – покорно проглотив таблетку, начинаю канючить, - это также не смешно, как и твой вчерашний фокус с наручниками! - Но именно он и навел тебя на такие… - он освобождает сперва правую руку, потом и левую, - соблазнительные мысли… - В 50 оттенков надо было играть в кино! – сажусь, дотягиваясь до привязанных лодыжек. - Только если вместе с тобой, ma belle… - пока я распутываюсь с одной ногой, он легко разбирается с узлами на другой, - Ну вот, ты – свободна, как птица… можешь лететь… - что-то в его голосе заставляет меня промолчать. Закрывшись в ванне, с ужасом взираю на последствия бурного дня и не менее бурной, судя по всему, ночи… хотя я вообще ничего не помню… смутные обрывки и только… Поплескав в лицо холодной водой, чтобы проснуться, привожу в подобие порядка волосы и то, что еще осталось на мне из одежды… - Мне никуда не надо лететь, Ферн… - произношу, выходя из ванной, - потому что ты – здесь… - ловлю его взгляд поверх кружки кофе, - Ты же его для меня сварил! - Для тебя – чай, ma Hoix… - отзывается он, - с медом, как и положено с похмелья… - То же мне, специалист, - фыркнув, сажусь рядом… молчим какое-то время, потом толкаю его плечом, - А как ты снял наручники? - Обещаешь не кричать и меня не бить? – осторожно интересуется он, также осторожно отвечаю, - Зависит от того, что ты скажешь… - не отвечая, Франц двумя пальцами вытягивает из нагрудного кармана куртки маленький ключик… Сил на то чтобы злиться – нет… да и не на что, собственно… Он здесь и весь мой… - Баловник… - улыбаюсь я… Сумерки в квартире наступают быстрее, чем на улице… все кажется, что еще можно не зажигать свет… пальцы сами находят подвеску – его подарок, пока я стою у окна, в очередной раз гоняя мысли по кругу… Иногда это кажется нереальным – наши восемь… нет, уже девятый год идет, как мы… стали теми, кем мы стали. Кому сказать – не поверят и, наверное, будут правы… Я и сама теряюсь во всем этом иногда… особенно, когда далеко от него… Мне не нужно его постоянное присутствие рядом, и то что есть сейчас, кажется достаточным… Мы есть друг у друга, просто наличествуя в жизнях, как факт… Да, в длительность подобных отношений мало кто верит, на самом деле, считая это красивой сказкой или разбушевавшейся фантазией… но – исключения бывают всегда, да и правила могут ошибаться… временами. Я в эту сказку – верю, потому что живу в ней вот уже восемь с половиной лет… - Что с машиной? Холл, ты цела? – первое, что он спрашивает, переступая порог дома, - Ты что, садилась за руль сама? - Это называется – уметь водить машину, Франц… - отзываюсь, не повернувшись, - и у меня даже есть карточка ламинированная, которая это подтверждает… - Действительная на британских островах, где движение вверх ногами! – отвечает он, останавливаясь позади, - Я же просил тебя брать такси… - Чтобы съездить в ближайший магазин? Не смеши меня! – и сразу предупреждая его ответ, добавляю, - А пешком – тяжело нести все, что купила… компанию мне составляет только Симоша, я не могу свалить все на него… - Моя… - выдыхает Франц, мне в затылок, обнимая и притягивая к себе. Накрыв его руки своими, откидываюсь чуть назад, ощущая тепло его тела, - За машину – прости… я задумалась и не рассчитала с углом поворота… - Мелочи…в сервис отгоню – там хоть посмеются… - Над очевидным? – повернув голову, краем глаза ловлю его улыбку, - Женщине не место за рулем? - Если у нее есть тот, кто с удовольствием ее возит – нет… - развернув меня к себе, Франц убежденно продолжает, - Холл, я – серьезно! Не садись здесь больше за руль… сегодня это просто ободранная краска с крыла… Я даже думать не хочу! - Ты мне лучше скажи… - перебиваю я, - как все прошло? - Нормально… - отмахивается он так, словно это не было несколько часов назад вопросом жизни и смерти… - И – все? Нормально? Ты с этим меня оставишь? – выпустив меня из рук, Франц занимает мое место у окна, - Собственно – так все и есть… нормально… Поговорили, остались вполне друг другом довольны… Если я принимаю их предложение, то… - Если принимаешь? – выделяю едкой интонацией первое слово, - Милый, ты выносил мозг себе и всем окружающим, кто пожелал бы слушать, а это были я и Симон – что у тебя нет работы и ты так жить не можешь, вот уже больше полугода! И теперь, когда тебе открыли дверцу, раскатали дорожку и лесенку подмели – ты изображаешь диву? Собираешься ломаться и набивать себе цену? - А что – не выходит? – слегка конфузится он, - Понимаешь, согласие означает возвращение сюда… признание того, что в Нью-Йорке я ничего не добился и, поджав хвост… - вздохнув, он выдавливает улыбку, - В общем, раздул из своей трехдневной поездки в большой город целую историю, а по итогам – сижу все в том же старом баре и травлю байки об этой поездке. - Все верно, милый… - касаюсь ладонью его щеки, - мы все так и живем… Дома тебя знают, даже если и не работали с тобой… есть, к кому обратиться, если что… - накрыв мою руку своей, Франц целует ладошку, языком проходясь по линиям на ней, и я отчетливо теряю свою мысль… теряясь в его откровенном взгляде… Он же кивает, продолжая свои эксперименты, - … что ты говорила, я не очень понял – дома все рады помочь? – судорожно выдохнув, закрываю глаза, соглашаясь… на все, лишь бы не останавливался… А он и не собирается, медленно курсируя по ладони к запястью и вниз… прямо по очень чувствительной к малейшему прикосновению внутренней стороне руки до локтя… от его прикосновений у меня сосет под ложечкой и подгибаются ноги… С ощутимым вздохом наслаждения запускаю пальцы в его изрядно отросшую шевелюру… оставив в покое мои руки, Франц поднимает голову, ловя мои губы, выдыхая, - Фетишистка… - смеюсь в ответ, отвечая на поцелуй… Он сводит меня с ума своей неуемностью… почти ненасытностью… и с годами оно не убывает… Когда мы вместе, напряжение нарастает… гулом в ушах, взглядами, от которых бабочки в животе, прерывистыми вздохами, губами, от которых не хочется отводить глаз, легкими касаниями, что словно определяют границы собственности... Все это неминуемо достигает предела – клапаны напрочь срывает… После уже не остановить… ни быстрых жадных поцелуев, ни пальцев, запутанных в волосах, ни рук, не знающих запретов, ни того жара желания, что источаем мы оба… Есть только один способ… всего один – стать единым целым… найти точку опоры и постараться удержаться на ней, пока падаешь вместе, срываясь в общий полет… - Итак… - начинаю относительно издалека, - ты остаешься здесь? - Похоже на то… - отзывается Франц, больше увлеченный своим телефоном, чем этим разговором. - На пару-тройку месяцев? - Вероятно… - Франц, да что там у тебя? – поднырнув под его руку, смотрю на экран, что он поворачивает для моего удобства, - Инстаграм… ну конечно… - усмехнувшись моему оптимизму, Франц продолжает над выкладкой колдовать, пока я рассматриваю фото… - Какой же ты гадкий! - А что? – искренне удивляется он, - даже если отвлечься от реальности –эстетически-красивый кадр… И мне не хочется – отвлекаться… Они были вместе больше пяти лет, не пересекаясь в совместных фильмах! - Хочешь сказать – нам есть, к чему стремиться? – он отвечает мне пристальным взглядом, внезапно широко улыбаясь, - Ma Hoix, мы уже давно дали им фору! - Я не знала, что мы с кем-то соревнуемся… - выбравшись из его объятий, сажусь на кровати, - если это так, мой милый, то они уже давно выиграли… и ушли в профи. - И что же нам мешает… - соблазнительным, как ему кажется, тоном говорит мой Ферн, склоняясь ко мне, - поработать в этом направлении… - Что мешает… - смотрю в такие близкие его глаза, почти не двигаясь, - не знаю – твоя работа, моя работа… наша жизнь на двух континентах… квартира в Лондоне, дом в пригороде, квартира в Бруклине, квартира в Монреале… новые проекты… - Закатив глаза, он откидывается на подушках, похоже, перестав меня слушать где-то на первой трети… Замолчав, я смотрю в потолок – не стоило… этот разговор у нас всегда выходит резким и неприятным… а дети не должны вызывать такую реакцию… Знаю, что наверняка обижаю его этим… потому что, поменяйся мы с ним местами – я бы непременно оскорбилась бы в лучших чувствах, выдай он мне такую вот тираду в ответ на мое нытье о детях… - Да… не стоило поднимать тему, - Ферн первым нарушает молчание, - смотрю, ты подготовилась… - Ферн… - кляня себя последними словами, заставляю его повернуться ко мне, - я не говорю, что – не хочу маленького тебя… - А ты – хочешь? – немедленно перебивает он, жадно на меня глядя… Не думая, отзываюсь, - Конечно, хочу! – лишь секунду спустя осознавая, что и как сказала… на его радостную ухмылку качаю головой, - Просто… сейчас не время… - Ты – удивительная, знаешь? – говорит вдруг он, по-турецки садясь напротив, завладевает моими руками, - Любая другая уже бы давно меня… заездила… - подбирает он подходящее приличное слово… - А все то, что говоришь ты – должны быть мои реплики… Это я должен искать оправдания и причины, по которым мы не можем забеременеть прямо сейчас! - Да уж… - отвожу взгляд, - не ту ты выбрал в спутницы жизни… - Как раз – ту самую! – откликается Ферн, заставляя меня поднять глаза, - И я хочу – маленькую тебя… - С кучеряшками… - пропустив пальцы сквозь его волосы, шепчу я… он ловит мою руку, прижимая ладонь к губам, - куда ж без них… Mon ange avec des cornes… - Тогда, может, не стоит меня злить? – улыбаюсь ему, в ответ на его неподдельное изумление, - Что я слышу! Ты стала понимать французский, мой ангел? - Волей-неволей заинтересуешься, как ты меня приласкиваешь год за годом… - ворчливо отзываюсь я, устраиваясь в его руках…. В его руках… я смотрю в темноту… я так счастлива… и так боюсь – верить в это счастье… боюсь, что если позволю себе поверить – оно может исчезнуть так же внезапно, как и появилось… Счастье нужно успеть ощутить, оно ведь так быстротечно… *** Самолет приземляется выматывающе-медленно… а я и так уже изрядно опоздал… Рейс в Лондон задержался и на перекладных вышла накладка… Бостон… кинофестиваль… меня это так мало волнует, словно выходит не мой фильм… В памяти остались какие-то обрывки и впечатление сплошной дороги и быстрых, почти моментальных, съемок то тут, тот там… бары, мотели… все набегу… Хотя, пожалуй, так и есть – два года, что минули со времен съемок, благополучно напластались поверх, стирая или погребая под собой все то, что проживалось тогда… - Я не хочу ехать! – нужусь, словно капризный ребенок, сам от себя не в восторге, но ей – можно, моя Герми все понимает. Вот и теперь, пока я прячусь от стремительно-настигающей меня реальности в ее коленях, ее руки и мягкий голос каким-то образом примиряют меня с действительностью… - Относись к этому не как к съемкам… тебе давно нужно развеяться… всего шесть недель… - Полтора месяца! – перевожу в более привычные рамки и тут же потрясаюсь, - Колесить по стране… - Но ведь в хорошей компании, милый, - продолжает уговаривать меня она, - трудно будет в первые пару дней, пока организм привыкает к новому графику… а после все пойдет само собой… - А ты? – тоном все еще капризной примы интересуюсь я. Герми улыбается, - Ты сам отправил меня на те пробы, Ферн… так что – дуйся теперь на самого себя… в четверг мы летим в Шотландию Пчел снимать… - Господи, а туда-то зачем? - Что-то с натурой… похоже, в предместьях современного Лондона нет нужной исторической достоверности… - И ты надолго туда? - Франц, это – съемки… как пойдет… - Ну да… - отзываюсь я, - и ты на них уже давно согласилась… - Как и ты! – высвобождаюсь из его рук, поднимаясь, - и сегодня мы с тобой собираемся и едем домой… по домам…домой, я хотела сказать – домой! - Куда билеты достанем? – уточняю сам для себя, Герми кивает, - Именно… И вот теперь эта поделка, снятая на коленке, там же смонтированная и озвученная – идет на большом экране… Стоило лишь сменить агентство… и город… и страну… как тут же нашлись выпускающие компании для моих залежавшихся и, почитай, уже протухших фильмов… Пусть и на в меру забубенном фестивале рано утром в выходной, но – фильм вышел и у него даже зрители нашлись… Как и у предыдущего, сюжет которого, на мой взгляд, вообще с головой не дружил… как и мой герой, в общем-то… Неадекватность в любом виде – мой любимый пунктик… хотя и утомительный, временами… Особенно, в свете предлагаемых ролей… Короткометражки… участие в авторском и страшилка, которая в результате окупится разве что среди моей мамы, но это – работа, по которой я честно говоря изголодался… - Спагетти? На завтрак? – Эмили смешно морщит нос и строит подходящую случаю гримасу… ну да, небось ее невеста, с которой они большой горшок разбили чуть больше пары месяцев назад, ей деликатесы покруче готовила… - Это все, что я нашел… - парирую, лишь бы не встревать в очередной порочный круг ее нытья из серии «одна я такая рогатая уродилась» … - Здесь ужасно скудный рацион… - Просто все покупают перед тем, как садиться за стол! – зевая, поясняет она, - И не в половине восьмого утра! - Нам выезжать через час… - напоминаю ей расписание съемок, - Мы же на локации должны быть к десяти… - Будем там к полудню – ничего не изменится… - она снова зевает, открывая телефон, - а вот тебя поутру за плитой просто необходимо запечатлеть… - А сыр тут есть? – лезу в холодильник, намеренно не замечая ее камеры, - Симон, искать! - Он у тебя разве что снег прошлогодний найдет… - поджав ноги, она достает из сумки свой очередной дневник, принимаясь в нем строчить… а потом еще и зачитывать будет вслух на свой Инстаграм… а после удивляется, что ее невеста бросила – дурдом… - Чур я – на переднем! – звучит позади меня, и Эмили вприпрыжку, изображая беззаботность девочки, направляется к машине. - Это ты зря… - говорю ей вслед, кивая на уже бодро забирающегося под переднее сиденье Симона. - Ты это специально! – капризно тянет она, - ты его подучил! - Глупо отрицать… - с улыбкой развожу руками, усаживаясь впереди, - и как видишь – это работает… - Фу на тебя! – двигая ассистентку на заднем сиденье, Эмили надувает губки, переходя на псевдо-детский тон, - Нехороший ты! Девочкам надо уступать! Закатив глаза, слежу за дорогой, стараясь не оглядываться… все равно чувствую ее сверлящий затылок взгляд. Я искренне восхищаюсь Эмили и ее творчеством, но временами мне ее придушить хочется! Может, это и хорошо – нам еще мужа и жену играть… Телефон беззвучно вибрирует то ли вызовом, то ли голосовой почтой – Симон негромко тявкает, настораживая уши на источник шума. Имя Кларк на экране – достаточно универсально, чтобы быть совершенно неинтересным… Зато, если прижать телефон к уху, то можно в полной мере насладиться чудесным медовым голоском моей Герм, прослушивая ее сообщение… Удачное второе имя, на мой взгляд… Притихший Симон кладет голову мне на колено, вызывая новые приступы восторга у заднего сиденья и острую необходимость делиться этим в соц.сетях… Потрепав его по голове, отключаюсь, убирая телефон в карман и тихо вздыхая, - Да, старик… я тоже… Я тоже ужасно скучаю… За работой, которую везде, где можно и где нельзя искал последние год-полтора, и время как-то незаметно проходит… Съемки, Скайп, рваный сон… снова съемки… и так снова и снова день за днем… время прессуется, мелькая словно за окнами скоростного поезда… Едва успеваю моргнуть – уже сентябрь на излете… и Лондон ждет-недождется меня… хотя бы на те несколько недель, что есть у нас между съемками… Ее джинсы, мои джинсы…