***
Леон уронил голову на руку, зарылся пальцами в волосы, массируя висок, и в очередной раз промотал файл на начало. Пародия на отчёт пестрила официальными формулировками максимально обтекаемого содержания, но никак не хотела складываться хотя бы в относительное подобие адекватного текста. – О, Оркотт. А шеф сказал, что твоя «мамочка» тебя снова отпросила. Леон зарычал, развернулся в кресле, едва не свернув стол спинкой, и, сверля коллегу взглядом, процедил сквозь зубы: – Хэндриксон, это не твоё собачье... – Эй, Джорж, зависть ― грех, – перебил его голос Джилл. Усевшись на край стола, она протянула Леону стаканчик с кофе. – Если так неймётся, поищи и себе влиятельного «папочку». Со стороны долетел чей-то надрывный кашель. Хэндриксон отшатнулся и выставил руки вперёд. – Фрешни, ты чего? Я-то не педик! Джилл лишь презрительно фыркнула и, отмахнувшись от него, повернулась к Леону. – С выходом, – проворчал он и развернулся обратно к компьютеру. – Как Майами? – Тепло и солнечно, – Джилл пробежалась взглядом по тексту и, чуть вскинув бровь, поинтересовалась: – Это у тебя что? – Сам не знаю, – вновь подперев голову рукой, Леон сделал глоток кофе. – Как по-твоему лучше написать, что один идиот-наркоторговец, бросившись бежать, наступил на шнурок, вылетел в окно, пересчитал собой ветки дерева внизу и приземлился на машину другого избалованного придурка, который заодно был одним из клиентов и любовником первого? – Вот это драматургия, – присвистнула Джилл. – Можно было бы даже посмеяться, не будь всё так печально. И много подобного за две недели было? Леон пожал плечами. – Пара суицидников, вооружённые грабежи, ревнивый муж и неопознанный. Умники выясняют кто он и почему был похож на фарш. – Ясно, – Джилл прошлась по столешнице дробной россыпью ударов ногтей. – А ты, кстати, и правда зачем сегодня-то пришёл? – Джилл, и ты туда же? Связи Ди не дают мне права делать всё, что вздумается. – В этом я с тобой согласна. Но сегодня четырнадцатое и... – То есть четырнадцатое? – Леон метнулся взглядом в угол монитора: «14.02». – Твою мать! Джилл, я забыл, – вновь посмотрев на дату, он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – Чёрт! И что теперь? – Ну, полагаю, обед тебе сегодня никто не принесёт. – Джилл, я серьёзно. Мы ведь и правда собирались провести этот день вместе. Он наверняка обиделся. – Скорее всего, – согласилась Джилл. – Но граф и не истеричка какая-нибудь, чтобы скандалы закатывать. Хотя извиниться тебе, конечно, придётся. – Как? Торты с пирожными я и так практически каждый день покупаю. – Леон, во-первых: извинится можно и словами. А во-вторых: можешь попробовать что-нибудь сам испечь. – Я? Испечь? Ты точно издеваешься. – Он оценит. Даже если получится не очень, он будет знать, что ты старался. Леон нахмурился, вернул взгляд на строчки отчёта. – Сейчас я уйти уже не могу. – Тогда постарайся закончить с этим пораньше, чтобы вечером не задерживаться.***
‒ Он не придёт, ‒ уверенно заявил Тетсу. ‒ Сначала забыл, а потом струсил. Не удивительно, что ни одна девушка... ‒ Его могли задержать на работе, ‒ возразила Пон-тян. ‒ Он всё таки детектив, мало ли что могло случиться. ‒ А по мне так, если бы хотел, уже давно был бы здесь. Ди опустил взгляд в чашку, чуть поджал губы. Секундная стрелка завершила очередной круг по циферблату и вечер миновал отметку в одиннадцать часов. ‒ А вы что думаете, граф? Пон-тян подбоченилась и, смерив Тетсу строгим взглядом, повернулась к Ди. ‒ Я думаю, что уже довольно поздно, ‒ ответил он с мягкой улыбкой. ‒ И что, если бы случилось что-то серьёзное, мисс детектив позвонила бы нам. Граф составил посуду на разнос и уже собирался её унести, когда в дверь постучали. Ди нахмурился, Тетсу и Пон-тян переглянулись. ‒ Всё таки пришёл? ‒ Да он с роду не стучался. Граф оправил одежду, на всякий случай пригладил волосы и взялся за ручку. В комнату ворвались отдалённые сигналы гудков, гомон людских голосов; просочились запах бензина и табака. Леон поднял взгляд и спешно затушил сигарету. ‒ Я уж подумал, не откроешь, ‒ проворчал он, дёрнув губами в подобии улыбки. ‒ Впустишь? Ди улыбнулся, теперь уже искренне, и распахнул дверь полностью. ‒ Вы всегда желанный гость, детектив. ‒ Не называй меня так, ‒ Леон поморщился и, проскользнув вслед за Ди в приёмную, протянул ему пакет. ‒ Это тебе. Граф слегка вскинул брови, вглядываясь в увесистый контур сковородки. ‒ Люди, ‒ фыркнул Тетсу, скрещивая руки. ‒ Граф, вы что и правда просто впустите его и всё? ‒ Это уже не наше дело, ‒ зашипела Пон-тян и, схватив его за руку, утянула в глубину магазинчика. Леон проводил их взглядом, зажмурился, встряхнул головой, пару раз сморгнул и отвернулся. ‒ В общем, ‒ начал он и сделав глубокий вдох, зарылся пальцами в волосы. Ладонь была обхвачена белой полоской бинта. ‒ Что у тебя с рукой? ‒ А? ‒ Леон взглянул на свою ладонь и точно впервые увидел перевязку. ‒ Порезался. Когда чистил яблоки. ‒ Яблоки? Подтолкнув Леона к дивану, Ди забрал у него пакет и, сев рядом, взял его ладонь в свои. На внутренней стороне бинт покрывали пятна подсохшей крови, а сама материя была скорее наспех запутана, нежели действительно перевязана. Ди осторожно подцепил ногтями самый верхний слой и в этот момент звякнул входной колокольчик. ‒ Прощу прощения за вторжение, но было открыто, ‒ заявила улыбка — единственное, что было видно из-за тени, отбрасываемой шляпой. ‒ Вы граф Ди? Леон закрыл глаза и откинулся на спинку дивана. ‒ Нет. Это мой дедушка, ‒ ответил граф и сам в этот раз воздержался от улыбки. ‒ Я всего лишь присматриваю за магазином в его отсутствие. ‒ Не важно, ‒ отмахнулась улыбка и смахнула несуществующую пылинку со своего костюма. ‒ Главное, что вы можете продать то, что мне нужно. ‒ Возможно. Но сегодня мы уже закрыты. Приходите завтра. Посетитель чуть склонил голову набок. Улыбка переросла в оскал. ‒ И всё же я рискну уточнить: не позволите ли вы украсть хотя бы десять минут вашего внимания. Граф покачал головой. ‒ Прошу прощения, но не сегодня. Рука в перчатке сдвинула шляпу, пряча в тени всё лицо. ‒ Что ж. Довольно прямолинейно, не стану более отвлекать. Но я ещё вернусь. Он чуть поклонился и вышел, не утруждая себя тем, чтобы прикрыть за собой дверь. Ди закрыл её сразу на замок, сходил в подсобку за аптечкой и вернулся к Леону. ‒ Прозвучало как угроза, тебе не кажется? ‒ хмуро заметил он. Ди кивнул и, сняв повязку, осмотрел порез на свету. Ранка была не глубокой, но пересекала линии сгиба и при любом неосторожном движении начинала кровить по новой. – Что на работе? Леон вздохнул, устало прикрыл лицо ладонью. – Прости меня. Ты, наверное, всё спланировал, а я... – Я слабо представляю как празднуются подобные праздники, но и впрямь предполагал возможность посетить традиционные места. Стоило перекиси коснуться пореза, Леон зашипел, но руку не отдёрнул. – Кино? – уточнил он сквозь стиснутые зубы. Ди закрыл ранку свежим бинтом и завершил перевязку аккуратным бантиком. – Думаю, тебе лучше знать. – Да я тоже не эксперт. Сам же знаешь ― у меня с девчонками никогда толком не ладилось, – осмотрев повязку, Леон неуверенно шевельнул пальцами, слегка поморщился. – Спасибо. Ди улыбнулся, скользнул ладонью вдоль предплечья на шею Леона и прикрыл глаза, прислушиваясь к биению его пульса на кончиках пальцев. – У тебя из-за меня проблемы на работе? Леон чуть отстранился, отвёл взгляд. – Да не то, чтобы... – он взял руку Ди в свою и обвёл линии сгиба большим пальцем. – Просто некоторых идиотов вдруг начала еба... Кхм... волновать моя личная жизнь. Это раздражает, но я разберусь. Его губы прошлись по костяшкам пальцев, опаляя кожу дыханием. Вторая рука Ди перебралась с шеи на волосы, зарылась в пряди у виска. Леон поднял голову, строго нахмурился. – Только, я тебя прошу, больше никаких внезапных выходных. Ди тихо рассмеялся, кивнул. – Отныне только с твоего согласия. Леон улыбнулся, притянул его к себе на колени так, что оказался прижат к спинке дивана и Ди, склонившись к его лицу, коснулся его губ лёгким поцелуем.