Головокружительная карьера

Дженнифер была безумно рада. Годы тяжёлой работы не прошли даром! Не зря она всё детство проторчала в балетной школе, не зря ночами корпела над учебниками! Всё было не зря! И сейчас её сверстники, которые потешались над ней всё детство и юность и которым она отчаянно завидовала, потому что те наслаждались жизнью и веселились, пока она вкалывала до седьмого пота, — сейчас это они ей завидуют. Да и как не позавидовать? Ведь в этом году её пригласили быть одной из гентерн, готовящих выставочные ряды безупречных органов. Она будет представлять товары “GeneCo”! Её заметили, выделили из сотен других девушек, которые не удостоились чести попасть на ежегодную ярмарку. Джен вспоминала заплаканные глаза, купалась в ненависти бывших подруг и примеряла новую униформу, наслаждаясь своим успехом. Её заметили, выбрали, пригласили! Не исключено, что она увидит кого-нибудь из семьи Ларго, вероятно, даже завяжет полезное знакомство, а может быть, на неё обратит внимание сам владелец “GeneCo”. Если она хорошо себя проявит, то наверняка в будущем году её позовут танцевать на гала-концерте, а не просто развозить новенькие органы по помещению и с улыбкой вещать об их преимуществах. Дженнифер была в таком хорошем настроении, что даже посочувствовала своим менее удачливым товаркам. Ничего, решила она, им повезёт на будущий год — когда компании вновь потребуются глупенькие гентерны для рекламы. А сама Дженнифер к тому моменту успеет проявить себя и получит повышение. Девчонки, конечно, болтали, мол, гентерн режут на органы, а потому и набирают так часто. — Не боишься, что пойдёшь к ним, и через неделю твоё сердце пересадят кому-то другому? — полушутя-полусерьёзно спрашивали Дженнифер некоторые однокурсницы, не слишком усердные в учёбе. — Нам вот такая судьба не грозит! — Да выдумки это всё! Ведь “GeneCo” производит новые органы сама. А вам бы не помешало относиться к учёбе более ответственно! — отвечала Дженнифер и шла на дополнительные занятия. Как давно это было! А месяц назад, когда она похвасталась предстоящей работой, все эти девчонки позавидовали ей, и она почувствовала гордость и самодовольное превосходство. Да, девочки, пока вам такие перспективы точно не грозят! Дженнифер так увлеклась воспоминаниями, что к реальности её вернуло только появление двоих посетителей — сыновей мистера Ларго. Девушка оторвалась от выравнивания на подносе сердец на любой вкус и кошелёк и сделала несколько глубоких вдохов. Вот он — шанс! Если она сейчас сумеет обратить на себя внимание, покажет, что является не просто девочкой на побегушках, а профессионалом, специалистом, знающим об органах “GeneCo” всё, тогда её ожидает головокружительная карьера! Нужно только решить, как именно проявить себя с лучшей стороны. Дженнифер взяла “Сердце-2100”, повернулась — и неожиданно ткнула прямо в грудь старшего сына мистера Ларго. На белоснежной рубашке остался яркий кровавый след. Сердце Джен ухнуло вниз. Откуда он здесь появился, когда успел подойти? Ведь она отвлеклась только на секунду… — Простите, мистер Ларго! — забормотала она. — Я сейчас всё поправлю… — но мистер Ларго перебил её: — Ты чё тут делаешь, корова криворукая?! — яростно выкрикнул он в лицо Дженнифер и прежде, чем она успела сказать хоть слово, выхватил нож и несколько раз ударил её в грудь. Девушка неловко упала на бок. Произошедшее стало для Дженнифер полной неожиданностью, и теперь она пыталась удержать дрожащими руками хлещущую кровь. Глубоко вдохнуть никак не получалось — очевидно, он проколол ей лёгкое, и воздух теперь со свистом выходил из раны. Перед глазами всё плыло и кружилось, и Дженнифер повернулась на спину, пытаясь не потерять сознание и сосредоточиться на ослепительном свете ламп, которые тоже, конечно, тут же поплыли перед её глазами. Она зажмурилась, но даже сквозь закрытые веки видела яркую белизну. Неужели всё закончится вот так? Разве… — Ты испортил очередную рубашку, Луиджи! — насмешливо и жеманно тянет второй сын мистера Ларго, наклоняется над Дженнифер и она, услышав его голос совсем близко, протягивает к нему окровавленные руки в надежде на помощь. Но он не обращает на неё никакого внимания, поднимает “Сердце-2100”, выпрямляется и бросает его в Луиджи. Тот не успевает среагировать, и на рубашке появляется второй смазанный отпечаток. Луиджи ругается, вокруг него суетится гентерна с десятком безупречно чистых, выглаженных рубашек, но спорящим братьям нет дела ни до неё, ни до истекающей кровью девушки. Дженнифер отчаянно пытается удержать кровь, вытекающую из неё; воздух, со свистом покидающий лёгкие; саму жизнь, оставляющую её тело. Она не может умереть сейчас, когда её многолетний тяжёлый труд наконец дал свои плоды и появилась возможность построить блестящую карьеру. «Так вот почему они набирают новых гентерн так часто...» — мелькает в голове запоздалая догадка. Но Дженнифер не может умереть вот так, она должна прожить долгую, успешную, счастливую жизнь — эта мысль бьётся у неё в мозгу до последнего свистящего вдоха. Окровавленные руки, прежде зажимавшие пульсирующие раны, без сил падают на пол, и вместо ярких операционных ламп ей видится ослепительный свет софитов гала-концерта. Пора выходить на сцену.