Перья, травы, меч и пламя

Анвар стал тихим-тихим. Больше не орал и не шипел, если Тианей случайно разбивал или ронял его зелья-травы-котлы. Не ругался, когда Бешеного притаскивали раненого. Молча лечил, перевязывал, убирал - и шел к себе в лабораторию, запираясь там на целые дни. А в первый день осени вышел на двор, развел костер и одним махом отрезал свою толстенную рыжую косу у самого затылка, бросил ее в огонь. И стоял, глядя на то, как распадается золотыми нитями, тает коса. А по щекам катились и катились слезы. -Ты чего? - перепугался Тианей. Бросился к огню, выхватил косу. - Оставь. - тихо попросил травник. - Я больше не имею право носить длинные косы. -Почему? - Потому что только свободный феникс может гореть. - путано пояснил травник. Отнял у мага косу и снова швырнул ее в огонь. Через мгновение от нее не осталось и следа. Анвар повертел на запястье браслет, вздохнул и пошел в дом. В этот день он впервые не стал запираться в своей спальне. Тианей к нему не пришел. Раньше приходил. Садился у запертой двери и сидел всю ночь, глядя в стену напротив. Но в этот вечер шагов боевого мага не раздалось по коридору. Через неделю Анвар пришел к нему сам. Встал в дверях, в полосе лунного света, тонкая полотняная рубашка очертаний тела почти и не скрывала. И короткие волосы, язычками пламени падающие на лицо и шею. И отчаянные, больные глаза. - Что же ты...разве я тебе теперь не нужен? -Нужен, Анвар... Только тебе моя рожа разбойничья не больно-то и нужна. Анвар шагнул к нему, обнял изо всех сил, оттолкнул: - Видят боги, Тиа, и ты мне нужен. Только не так я хотел! - фигурка травника окуталась язычками пламени, и через секунду вместо него с пола взвилась крупная, длиннохвостая ало-золотая птица, пометалась по спальне и вылетела в окно.Только алое перо в раме застряло. Переливчатое такое. Как язычок огня. Перышко феникса. -Вернись, любимый! - Тианей взял перо. Сосредоточился. Он все же был мастером телепатии. "Анвари, вернись и поговорим". Анвар не отозвался. Даже слабого отклика не почувствовал маг. Только перышко на мгновение потеплело, как уголек. -Ах, так? - разозлился маг. - Значит, как я под дверями стенал, так молчал! А как я отошел, все, обиделся, что не ползаю на коленях, дверь открыть не прошу? Да пропади ты пропадом, со своими выкрутасами. Строй из себя дальше недотрогу, а я устал. Тианей пролетел по двору, свистнул ящера. И понесся в столицу, расторгать брак. Физически он закреплен не был, так что любой жрец даст расторжение. Странно только - жрецы отказывались. Пришлось идти к королю. Король странно посмотрел на злобного мага: - Что тебе не понравилось, Тианей Бешеный? Вроде ж, ты этого и хотел? -Я ж его на руках носить хотел. Любить его хотел. Просыпаться с ним рядом. Засыпать, обнимая. А тут что? Не муж, а еж. Ни тебе обнять, ни поцеловать. Я его один раз целовать взялся. А он стоит, бревно строит, морщится, чуть не плюется. Расторгайте брак, сил моих нет. - Да, знаю я, как ты его на руках носил - соседи только и успевали, жалобы на ваши ссоры катать. А что он целовать себя позволил - так то вообще, неслыханно! Он же феникс, оборотень, его к рукам приручать, да к ласкам долго надо было, а и моя вина есть - я поторопился, обручил вас. Жаль, жаль. Но раз ты уже не хочешь, тогда... Властью Богов... -Какой уж я есть, другим не буду. - Тианей помрачнел. - Коль он меня таким принять не смог... Видимо, не судьба. Найдет себе другого, нравом помягче. Сорвать браслет с руки хотел, под ноги королю швырнуть - не вышло. Плюнул Тианей. И вышел прочь. Алая птица, отливающая золотом, сидела на ветке в перелеске, и внимательно наблюдала, как в полуверсте от нее боевой маг расправляется с кодлой нежити. Тианей заклинаниями своими владел в совершенстве. И нежить гонял успешно. Только без обычных прибауток и шуток. Похудел, осунулся, постарел. Были волосы чернее ночи, стали как пепел у костра. А вот с ватагой разбойников, вылетевшей на мага, едва тот упокоил последнего гуля, уставший Тианей справлялся уже тяжелее. Птица слетела с ветки и понеслась золотистой молнией вперед. Маг раскидал заклинания. И взялся за меч. Разбойников было шестеро. Маг - один. И меч у мага один. А только полыхнул один из нападавших, как костер из сухостоя, а за спиной у Тианея поднялся с травы Анвар, заискрил молниями в ладонях. Прижался на минуту лопатками к спине мага, отросшая грива по ветру плеснулась. Тианею словно сил прибавилось, наградил еще двоих молнией. Анвар свои шаровые молнии скинул, еще одного прикончил. Развернулся быстро, в щеку Тиа поцеловал. И снова спиной к спине встал, еще одного молнией поджег. Маг последнего уже взял на меч. И пошел к опушке, меч травой чистить. Феникс над ним покружил, на ветку уселся, тихонько курлыкая. Тианей дочистил меч, бросил его в ножны. И двинулся по дороге, получать деньги за нежить. В следующий раз маг птицу увидел, когда снова в переделку попал, один против всех. Тианей еле удержался от соблазна просто опустить руки. И пускай убивают. Однако все же выпустил цепную молнию, расправляясь с наседающими гарпиями. А феникс, теперь не просто золотисто переливчатый, а огненный, выпустил струю пламени, отрезая гарпий от мага. Налетел, выросши чуть не вдесятеро, сшибая грудью каменных тварей, плавя их ударами крыльев. Тианей расправился с уцелевшими. И снова пошел дальше. Феникс следовал за магом, иногда показывался, чаще просто смотрел. Когда Тианея ранили в какой-то балке степные вурдалаки, слетел к потерявшему сознание Бешеному, прикрыв собой от нежити. Обернулся Анваром, промыл и перевязал раны. И долго сидел у разведенного костра, держа мага на руках. Перед самым рассветом наклонился и несмело тронул обветренные, сухие губы своими. Тианей тихо застонал. -Анвар... - Я с тобой, мое сердце. - снова по щекам травника катились слезы. Падали на седые косы. И те снова наливались полуночной чернотой. - Я всегда рядом. Если нужен буду - приду. -Анвар. Вернись, любимый, - тихо звал Тианей. - Не улетай. Травник посмотрел на полосу восхода, посмотрел на мага у себя на руках...И остался. Тианей проснулся, открыл глаза. Посмотрел на Анвара. Скривил губы в горькой усмешке. -Посмеяться пришел? Травник только головой покачал. Поднес к его губам кружку с питьем. Не проронил ни слова. Тианей сглотал питье, провалился в зыбкий неверный сон. В котором снова звал мужа, упрашивал остаться. И видел один и тот же сон - улетающая прочь птица. Анвар просидел с ним трое суток, пока не сбил жар и не залечил раны от вурдалачьих клыков и когтей. На утро четвертого дня маг проснулся в одиночестве, у еще тлеющего костра, на краю которого стояла кружка с отваром. Чтоб не остыла. Тианей выпил отвар. Усмехнулся - так и есть. Не нужен он птице. Вовек не нужен, со своей рожей неприветливой, шрамами исполосованной и характером медвежьим неуживчивым. А птица с неба камнем упала, оземь ударилась. Анвар чуть согнулся, тяжело дыша. - Ффухх...успел...Пока ты снова не сорвался! - и протянул магу серебряную бутылочку, заткнутую огненным гранатом. -Что, яд решил поднести своими руками, извести немилого мужа? - Браслет все так же сверкал на запястье, видимо, король не решился разорвать брак. Анвар побелел, отшатнулся, закусив губу: - Зачем ты так? - И у него на руке сиял мягко серебряный обруч. - Это слезы феникса, самое сильное исцеляющее зелье на свете... -Ну, спасибо, Анвар... Хватит сил, воспользуюсь. - Тианей убрал слезы в дорожный мешок. Вскинул тот на спину. И пошагал далее. Феникс за ним не полетел - Анвар остался сидеть под деревом, молча глядя вслед. На пальцах плясали крохотные язычки пламени, он стряхнул их в кострище. Тианей притормозил на развилке. Задумался, куда идти. Налево должна была быть деревня, направо - какой-то маленький городок. На шильде болтался кусок пергамента с выцветшими строками. Разобрать, что было написано, стало невозможно после прошедших дождей. Маг вздохнул. И свернул к деревне. За покосившимися воротами не залаяла ни одна собака. И вообще, деревенька оказалась покинутой, или вымершей - почти все избы были нетронуты, будто хозяева вышли, да так и не вернулись. Тианей насторожился. Вытащил меч из ножен. И пошел проверять избы. Пусто там было. Пусто и заброшено. Ни следа, ни звука. Пыль повсюду, паутина. На котелке на столе, каша в котором давно стухла и истлела. На закаменевшем от старости хлебе. На детских игрушках, брошенных на полу в горнице. Тианей вышел на главную улицу. Покачал головой. Отправил отчет во дворец о том, что нашел заброшенную деревню. И устроился на ночлег на берегу реки. Серые звериные тени беззвучно крались через высокие травы. К одиноко замершей у костра фигурке мага. Только отсвечивали широким полукругом зелеными огоньками глаза. Тианей головы не поднимал. И только когда тени подступили совсем близко, маг полоснул широкой струей огня с ладоней. Взамен сожженных и раненых появились другие, не стали красться - кинулись сразу скопом. Маг отмахнулся мечом, описывая вокруг себя сверкающие кольца стали. Вурдалаки продолжали кидаться. Доставали когтями. Сужали кольцо, оттесняя мага к реке. А в реке плескалось уже что-то, от чего веяло злобной холодной силой. Тианей рванул с шеи амулет. Грохнул его под ноги. И пошли огненные кольца, одно за другим, выжигая всех и вся. Только никакая магия выжечь реку до дна не способна. И вода хлынула на берег, гася огонь. Взвился пар, как туман - непроглядный. Тианей быстро и наугад ударил молнией несколько раз. Склизкие щупальца выметнулись из тумана, разом оплели руки и ноги, не позволяя двинуться, проволокли по ставшему топким берегу. Маг сосредоточился. Снова ударил молнией, сорвавшейся с волос. Щупальца, резко сократившись, окунули его в воду с головой. Резкий птичий крик разорвал тишину, силуэт феникса осветил непроглядную ночь. "Где ты? Где ты?!" "Тону я..." В воду нырнул уже Анвар. Выпустил в спрута-речного кракена одну за другой с десяток молний, рванул с пояса нож и принялся резать щупальца, высвобождая Тианея. Снова ударил молниями, подплыл, прижался ртом к губам мага, вдыхая в него воздух. "Держись. Я сейчас" - вынырнул, взлетел фениксом, ударил огненными стрелами в полуоглушенную всплывшую тушу. Маг снова долбанул направленной стрелой молнии в спрута. И поплыл к берегу. Феникса захлестнуло одним из щупальцев. И огненная птица исчезла под водой. Вместе со спрутом. Будто не было только что битвы - только выжженные камыши о ней и напоминают. Тианей нырнул следом. Собрал все силы. Телепортировал мужа в свои руки из щупальца. И понесся к берегу. Птаха в его руках болталась мокрой тряпкой. Тианей подхватил оружие и мешок. И последний резерв влил в скачок до развилки. -Анвар? Феникс слабо трепыхнулся, сломанное крыло обвисло. Здоровое - обняло мага, птица положила ему головку с хохолком на руку, доверчиво. Тианей обнял птицу, согревая своим теплом. Феникс мало-помалу согрелся, обсох, сначала засветился неярко, потом перышки запылали язычками огня. Провел клювом по своему крылу, из глаз скатилась пара слезинок - и снова здорово крыло. И принялся на раны мага слезинками капать, исцеляя. Тианей только устало молчал, откинувшись спиной на столб. Феникс примостился у него на груди. Снова обнял крыльями, согревая теперь уже сам. Маг тихо вздохнул. На рассвете магу снова приснилось, что Анвар превратился в птицу. А он ту птицу поймал. И не отпустил. И впрямь, когда Тианей проснулся, он обнимал феникса. -Хммм. Феникс поднял головку, приветственно курлыкнул. Вывернулся из рук и перебрался на плечо, приглаживая помятые перышки клювом. - Остался... Птица выдала длинную трель: "Тебя только отпусти!" - Превратись, что ли. Феникс заглянул ему в лицо светящимися изумрудными глазками: "Снова ругаться будешь?" - Буду! - сообщил маг. - Долго и вдумчиво! Так что превращайся, рыжик. Феникс вздохнул совершенно по-человечески, слетел на траву и превратился. Травник подобрался под бок мага, ткнулся головой ему в плечо: - Не ругайся. Прости, я знаю, что тебя обидел. Тианей взял мужа за плечо, повернул к себе. И врезал пару раз по заднице ладонью, несильно, впрочем. - Не лезь в бои, зараза! - Ай! Я за тебя испугаааался! - пискнул Анвар. Грива у него отросла уже до поясницы, спутанная, как кудель. Тианей выволок гребень из мешка. И стал разбирать волосы мужа. Анвар тихо попискивал, когда маг ему дергал пряди, и мурчал, когда было приятно. Рыжие, как пламя, кудри так и льнули к рукам Тиа. Наконец, маг расчесал пряди, сплел их в тугую косу. - Ты не уйдешь больше? - Анвар прильнул к его груди. - Ты все время уходишь. Не сердись на меня. Птицы боятся рук, а я же птица. - Не уйду. Что с тобой делать... - Тианей вздохнул. - Давай вернемся домой? Мне разрешили снова жить среди людей, и даже благословили на это. - он повертел на похудевшем запястье браслет. - Давай вернемся. Тианей по-прежнему любил мужа. Однако, былая мальчишеская влюбленность, когда хотелось на руках вокруг света пронести, угасла начисто. Смотрел боевой на мужа тепло, но без прежней пылающей страсти, когда счастьем был ласковый взгляд. Анвар приручался медленно. Позволял себя обнимать, сам обнимал. Даже целоваться выучился. А вот к большему еще не готов был - терялся и вздрагивал, когда Тианей на рубашке ему шнуровку распускал и в плечи, в ключицы целовал. Хотя сам любил в грудь мужу уткнуться и пальцами шрамы гладить, иногда и целовать их. Большую часть которых сам же зашивал. Боевой, впрочем, тоже не торопился. Приласкается муж - ладно. Задичится - отпустит и идет себе дальше по делам. Зима пришла сразу снегами по колено, страшными вьюгами. Анвар Тианея отпускать на задания стал со страхом, каждый раз прося остаться. Сам сбивался с ног, готовя отвары от простуды, настойки от обморожений, жаропонижающие. Люди болели и шли снова к вернувшемуся травнику за помощью. Нелюди - тоже. Оборотни, эльфы. Даже парочка дриад-полукровок явилась. Тианей же и сам вылезать из дома не спешил особо, и нежить приутихла. Ночами Анвар засиживался допоздна в гостиной, за вышивкой. А поздно-поздно заполночь прокрадывался в спальню к супругу. Сидел рядом, иногда даже засыпал головой на одеяле, под руку Тианею. Однажды Бешеный проснулся. Затянул мужа под одеяло, спать рядом. Прижал к себе. Анвар не стал вырываться. Притих, пригрелся, разомлел в тепле. Мерз зимой теплолюбивый феникс. А Тианей был горячий, все же огонь - профилирующая стихия. Обнимал мужа, прижимая к себе, утыкался ему в волосы носом. Рыжий слегка покраснел, благодаря Богов, что рубашка не до самых подмышек задралась. - Любимый мой, - во сне пробормотал Тианей. - Я тут, - отозвался феникс. Теснее прильнул, повернулся в кольце рук, обнимая в ответ. Маг прижал его к себе. Спал Тианей обнаженным обычно. Анвар краснел, смущался, но усталость взяла свое, и он уснул, прижавшись губами к шее мага там, где бьется жилка. Проснувшись, Тианей долго понять не мог, почему это супруг с ним спит. Анвар сладко дрых, обняв горячее тело мужа руками и ногами. Боевой принялся выпутываться - тело недвусмысленно отреагировало на соседство мужа. - Тиа, не уходииии...- феникс еще сильнее обнял его, засопел в шею. Маг смирился. Придется мучиться. Анвар поерзал, выбирая положение поудобнее. Влез на теплое и мягкое целиком, обхватил, как огненные ветки в теле птицы обхватывал. Тианей едва не взвыл. А Анвар еще и целоваться во сне надумал. Правда, до губ не дотянулся - только в шею и ухо попадал. А рубашка на фениксе совсем задралась, и кожа у него была гладкая и горячая, как шелк, солнцем согретый. Боевой его облапал уже, жадно и нетрепеливо, прижал мужа к себе, зацеловывая. Анвар ответил, счастливо во сне улыбаясь. "Только не просыпайся", - взмолился боевой, продолжая мужа целовать. Птах только что не чирикал, и глаз не открывал. Тианей мужа оглаживал, целовал и млел от этого. Анвар снова поерзал, устраиваясь поудобнее на муже. - Мммм...и что ты костлявый такой... - А ты корми получше. Анвар зевнул. Ресницы затрепетали. - Угуууууу... Тианей внутренне приготовился выслушивать скандал. А Рыжий только сильнее прильнул и не проснулся. Боевой снова его поцеловал. Травник ответил, мурча. - Люблю. - Я тоже тебя, - Анвар открыл абсолютно не сонные глаза, посмотрел в глаза супругу. И снова голову ему на грудь опустил. Тианей оцепенел. Феникс тихонько хихикнул. И потянулся сам поцеловать. - Это что, какое-то новое издевательство? - И вот так всегда, - возвел очи к потолку феникс. - Ни тебе доверия, ни тебе ласкового слова! Вечно ты все опошлишь, - и заткнул боевого мага поцелуем. Тианей целовал его, все еще не веря, что муж сам пришел. Анвар отвечал все горячее. В крови, наконец-то, поборов птичью робость, проснулся огонь. Тианей стискивал его в руках, чуть постанывая. Рыжий оторвался от него, глядя хмельным от желания взглядом: - Так и будешь целовать дальше? Или уже...- он все-таки покраснел и запнулся, но не отодвинулся, а снова прильнул к губам мужа. Тианей перешел к "или уже". Солнце уже давно встало, и в двери уже стучались клиенты раз двадцать, а Анвар, прижавшись спиной к груди Тианея, еще учащенно дыша, подумал, что шли бы все сегодня лесом - оба мага выходные.